АВТОР ЛУЧШЕГО ВОПРОСА ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТУ СП FORD-SOLLERS МОЖЕТ ДОКАЗАТЬ, ЧТО УГРОЗА ПАРНИКОВОГО ЭФФЕКТА СЛИШКОМ ПРЕУВЕЛИЧЕНА

Победителем конкурса на лучший вопрос первому вице-президенту, исполнительному директору СП Ford-Sollers Адилю Ширинову стал аспирант КФУ Булат Гареев. Он спросил: «Вам не кажется странным, что при падении спроса на автомобили Ford примерно на 30 процентов цена остается на том же уровне?» Победитель ответил на вопросы редакции и получил призы от спонсора конкурса — развлекательного комплекса «Ривьера» и фирменные часы «БИЗНЕС Online».

«ПРАВИЛО ТРЕХ Ф»

— Булат, тема разговора у нас сегодня автомобильная, поэтому и первый вопрос будет на эту тему. Наверное, машина у вас есть? Это первый ваш автомобиль, или вы уже сменили их несколько?

— Машина у меня вторая, первой была настоящая российская — это, естественно, любимая «девятка». Первый автомобиль и должен быть таким, который ломается, в котором сам копаешься, который не очень комфортный, но необходимые навыки для вождения он прививает, и не страшны какие-то небольшие ошибки при парковке и так далее. Сейчас я езжу на Citroën C4, который меня вполне устраивает.

Есть правило трех Ф: нельзя покупать Ford, Fiat и французское. В 90-е годы, когда был выбор между новой машиной российского автопрома и 10-летней иномаркой, многие предпочитали иномарку, хотя они тоже очень часто ломались. Думаю, скепсис относительно французского автопрома и Ford неуместен, потому что у людей просто есть какие-то свои предпочтения. Надо сначала попробовать, а уж потом что-то утверждать.

— Многие предпочитают старый иностранный автомобиль новому отечественному. У вас нет такого предубеждения?

— Отчасти предубеждение, конечно, есть. Даже современные российские автомобили менее надежны. Так уж сложились обстоятельства: отставание в технологиях и так далее. Но здесь есть фактор цены, поэтому для основной массы населения, у которой невысокий доход, российский автомобиль является самым доступным. Хотя цена отечественных машин уже приближается к уровню бюджетных иномарок. Тем более что АвтоВАЗ сейчас — это уже концерн Renault-Nissan, и российских запчастей там все меньше и меньше.

«ВОТ ЕСЛИ БЫ ЧИНОВНИКИ ПОКАЗАЛИ ПРИМЕР...»

— Вы за что больше болеете: чтобы обязательно был свой отечественный автопром, хотя бы и с посредственным продуктом, или чтобы автомобили были отличного качества, пусть даже если все они будут иностранными?

— Раз уж мы вступили в капитализм, считаю, должна быть откровенная конкуренция. Патриотизм хорош, но должен быть выбор. Если бы мы по-прежнему жили в СССР, то, может быть, привезти иномарку было бы непатриотично, но сейчас все границы открыты, и пусть АвтоВАЗ борется на конкурентном поле.

С другой стороны, вот если бы наши чиновники, правительство показали пример и пересели на служебные отечественные автомобили, то вполне возможно, что и обыватели более благосклонно посмотрели бы в сторону наших машин.

— Пусть даже на автомобили зарубежных брендов, но сделанные на территории России?

— Конечно, ведь это рабочие места! Насколько я знаю, новый закон о госзакупках содержит статью о том, что покупать надо только произведенное на территории России.

— У вас есть сомнение в том, что произведенный в России иностранный бренд не будет уступать по качеству?

— К сожалению, у меня есть факты, которые подтверждают сомнение. Российская сборка действительно менее качественная, чем европейская.

— Как вы думаете, почему так?

— Не знаю. Тому причиной является либо слабый контроль, либо коллективная ответственность, которая, как известно, менее эффективна по сравнению с индивидуальной. Видимо, и принципы руководства еще старые, а не европейские, когда клиент всегда прав и когда твой продукт должен отвечать мировым стандартам.

«СО СТОРОНЫ ВИДНЕЕ»

— Исполнительному директору СП Ford-Sollers Адилю Ширинову вы задали вопрос о соотношении спроса на автомобиль и его стоимости. Вы считаете, что даже в условиях девальвации рубля завод должен был снизить цены на автомобиль?

— Цена может падать только за счет прибыли производителей и продавцов. Мы же знаем, что в цене заложена большая прибыль и продавца, и производителя. Считаю, выгоднее сделать скидку и продать 20 машин, чем ничего не продать, не сделав скидку. С другой стороны, так руководство поддержит и своих работников, не остановив производство и не отправив их на неоплачиваемый отдых. Понятно, что курс евро растет, но если мы посчитаем, насколько вырос курс и насколько повысились цены, то увидим, что это не всегда прямо пропорциональная зависимость.

— Любой производитель вам скажет, что прибыль нужна на развитие компании, на модернизацию производства...

— Никогда производитель не скажет, что он очень много заложил себе в прибыль, и будет всячески защищать свою позицию. Но мне кажется, что рынок переоценен: сейчас уже бюджетным называют автомобиль стоимостью около миллиона рублей! Стоимость жилья, конечно, тоже возросла, но когда стоимость бюджетного автомобиля составляет большую часть квартиры, я считаю, что это неправильно.

— Сколько «правильно», на ваш взгляд?

— До кризиса 2008 года чуть более миллиона рублей стоил Mercedes.

— А если с учетом инфляции?

— Инфляция инфляцией, но завод работает уже не первый год и уже «отбил» часть своих инвестиций, начал получать прибыль. Понятно, что ему надо развиваться, но в такое время можно и остановиться на каком-то уровне, чтобы не было спада продаж. Если производитель в погоне за инфляцией держит цену, то продажи могут так упасть, что приведут к потере и тех средств, которые могли бы пойти на развитие. Я не экономист, но думаю, что напрямую нельзя цену привязывать к инфляции, если завод работает не первый год и имеет большое производство, а надо смотреть на ситуацию на рынке.

Я понимаю, что на заводе Ford-Sollers работают очень грамотные люди, но иногда бывает так, что со стороны виднее. Иногда бывает решение просто непонятным. Приведу такой пример: Fiat Albea, который раньше производился Sollers в Набережных Челнах, не был укомплектован обогревом зеркал даже в самом топовом варианте, а Fiat, который собирался в Турции, имел обогрев зеркал. Это решение маркетологов и руководства компании вам не кажется странным?

— Вы лично не «присматривались» к автомобилю Ford?

— Присматривался. И в этой связи меня интересует еще один вопрос. Сейчас вновь запущена государственная программа утилизации старых автомобилей, и по модели Ford Kuga, которая собирается в Татарстане, была акция по утилизации. К этой акции на этот автомобиль была еще дополнительная скидка, а если ты не имеешь старый автомобиль, ты эту скидку не получаешь. Почему? Ведь есть те, кто просто хочет хорошую машину сменить на новую.

Еще надо разобраться в содержании: цена-то поднялась, а комплектация осталась прежней. Это уже совсем немалые деньги — на уровне 800 тысяч рублей. Я, как потребитель, считаю, что продукт за такую цену должен обладать высококлассными качествами и опциями, что называется, быть напичканным «до ушей». Например, Ford Focus Trend имеет всего две подушки безопасности, а за такую цену хотелось бы иметь более безопасный автомобиль. И таких примеров, когда экономят на потребителе, можно привести много.

Но я абсолютно не обвиняю Sollers в завышении цен, поскольку это общая ситуация на рынке. Просто вице-президент компании решился ответить на вопросы читателей «БИЗНЕС Online», и меня это заинтересовало. Надеюсь, что татарстанское производство не ухудшит качество бренда Ford.

«НЕГЛАСНОЕ ПРАВИЛО: ПОСМОТРЕТЬ «БИЗНЕС ONLINE»

— Как давно вы читаете газету «БИЗНЕС Online», ваше мнение о ней?

— Вашу газету читаю уже года четыре, каждое утро начинается с нее. У многих сегодня есть негласное правило: обязательно посмотреть «БИЗНЕС Online», чтобы всегда быть в тренде. Ваша газета впереди всех СМИ, публикует очень интересные материалы. Всем моим коллегам и родственникам нравится эта газета.

Считаю, газета имеет рычаги воздействия и на общество, и на политиков, и на руководство. Порой статьи вызывают просто бурный интерес, обсуждение и последующие решения по многим направлениям. Спасибо газете за это!

АСПИРАНТ-ХИМИК И ИНЖЕНЕР-ПРОЕКТИРОВЩИК

— Настало время познакомить наших читателей с вами: где вы родились и учились, чем занимаетесь?

— Родился я в Казани в 1989 году, окончил физико-математический лицей номер 131 и химический факультет КГУ, который сегодня называется Химическим институтом имени Бутлерова КФУ. Сейчас являюсь аспирантом последнего года, занимаюсь исследовательской деятельностью и работаю инженером-проектировщиком в Институте геологии и нефтегазовых технологий КФУ (бывший геофак КГУ).

— Как звучит тема вашей диссертационной работы?

— «Изотопное соотношение углерода в разрезах карбонатных отложений биармийского отдела пермской системы Приказанского Поволожья». Если вкратце, мы восстанавливаем информацию о развитии Земли за последние 250 миллионов лет. В Татарстане есть такие разрезы, которые демонстрируют различные осадочные породы, возраст которых составляет сотни миллионов лет.

— Какая-то польза для экономики предполагается от вашей работы?

— Это, конечно, фундаментальное исследование, но здесь много и прикладных тем. Во-первых, мы сможем сказать о цикличности различных периодов, например, ледникового, когда изменялись параметры континентов. Слои недр чередуются вплоть до нынешнего времени, и, установив закономерность, мы сможем увидеть, была ли цикличность в этих процессах или нет. Таким образом, мы, например, можем сказать, что каждые 100 миллионов лет повторялся цикл ледникового периода, сейчас мы находимся в таком периоде, и до ледникового осталось столько-то времени. Соответственно, человечество может начать готовиться к изменениям.

Или, например, можем доказать, что климат Земли неподвластен человеку. Теория парникового эффекта очень неоднозначна, поскольку влияние деятельности человека в этой области пока настолько мало, что не имеет последствий, которые могут привести к катастрофе планетарного масштаба.

— Какие работы вы выполняете в качестве инженера-проектировщика, ведь вы окончили химфак?

— Сейчас в КФУ идет строительство двух новых корпусов — химического и геологического институтов. Я занимаюсь проектировкой внутренних инженерных сетей: мы разрабатываем инфраструктуру, которая нужна для деятельности лабораторий, а затем вместе с проектировщиками разрабатываем необходимые системы. Грубо говоря, мы готовим техническое задание для проектировщиков. Это будут научные лаборатории с самым высококлассным оборудованием.

— Как вы оцениваете сегодняшнее состояние КФУ?

— Сейчас университет развивается бурными темпами. Как бы ни называли ректора КФУ Ильшата Рафкатовича Гафурова «кризисным менеджером», во-первых, он окончил наш университет, во-вторых, он действительно хороший управляющий. Ему удалось сохранить фундаментальную науку и ауру научных школ в КФУ. К этому добавилось хорошее управление и достойное оснащение материально-технической базы. Теперь нужно работать и прикладывать усилия всем нам, сотрудникам университета.

— Булат, спасибо за внимание к нашей газете. Успехов вам!