Марат Кабаев: «В детстве Алина «строила» пацанов, но всегда делала это по справедливости»

Марат Кабаев: «В ассоциации люди ориентируются не на сиюминутную прибыль, а на то, чтобы продвигать свои смелые идеи»

«ЧАПАЕВЦЫ СКАЗАЛИ МОЕМУ ДЕДУ: ДАВАЙ, ПЕРЕХОДИ К НАМ»

— Марат Вазыхович, российская ассоциация мусульманских предпринимателей, которую вы возглавляете, не только коммерческая, но и религиозная организация. А как вы сами пришли к вере? Говорят, что у вас дед был муллой...

— Да, и более того: деда-муллу я еще застал, он прожил долгую жизнь, до 89 лет. Муллой он служил у себя в деревне — это мамин отец. Жил он в Башкирии, в селе Урман-Асты Дюртилинского района, участвовал и в гражданской войне. Сначала воевал на стороне белых. Но однажды столкнулся с отрядом Чапая, который, как он рассказывал, смел на полном скаку их белогвардейские позиции. А дед вместе с еще несколькими бойцами спрятался в сарае. Их нашли, но не стали убивать, а, наоборот, сказали: «Давайте, переходите к нам». И они перешли на сторону красных, так что дед потом еще некоторое время воевал в чапаевском отряде.

— Он сражался на стороне белых, потому что принадлежал к священническому сословию?

— Нет, муллой он стал намного позже, уже на склоне лет. Дед много что рассказывал из своей жизни. В 1939 году он воевал на Карельском перешейке в период финской «зимней» кампании. Во время Великой Отечественной войны он снова пошел на войну, оказался на Ленинградском фронте. У него был командир, который умер от голода и болезней. Родственники хотели его забрать, но он не дал этого сделать: встал с автоматом у тела. Голод тогда был такой, что мертвого командира запросто могли расчленить и съесть его собственные родные. Поэтому дед дождался, пока стемнеет, и сам похоронил своего боевого товарища.

После войны, когда деду исполнилось уже 60 лет, он начал молиться, интересоваться исламом, так что, в конце концов, стал муллой. Я в детстве часто приезжал в деревню на летние каникулы и помню, как дед ходил с кумганом. Он никого не заставлял верить, просто старался подавать личный пример. И отпущенные ему последние 30 лет своей жизни (немалый срок!) прожил с Богом.

— Вы через него почувствовали, что такое ислам?

— Не только. У меня и мама верующая, она каждый год уразу держала. Наизусть знала суры и аяты из Корана. Сейчас она старенькая, ей уже трудно держать уразу, она об этом очень жалеет.

Удивительно, как эти люди из поколения деда и мамы все успевали. И на семью у них время хватало. Тогда в селах было много детей. В семье, где росла моя мама, было 9 детей. В других семьях бывало и того больше — до 10 - 12.

Среди других моих родственников тоже были верующие. К примеру, мой троюродный брат со стороны отца Назгат Магрифатуллин (он предприниматель, входит в ассоциацию предпринимателей-мусульман РФ). Брат давно исповедует ислам, это он вместе со своим хорошим другом Джабраилом построил в селе Среднее Алькеево мечеть «Рахман» — уменьшенную копию мечети «Кул Шариф». Я ему помогал по мере сил.

Мы встретились с ним, когда я приезжал в 2005 году в Казань на тысячелетие города. Я смотрю: брат уже хорошо разбирается в вопросах веры, увлечен этим. Впоследствии он меня пригласил на закладку камня мечети в село Среднее Алькеево (где в свое время родился мой отец) — я тогда руководил молодежной сборной Узбекистана, был все время занят, но моя мама настояла на этой поездке, сказала мне: «Раз такое благое дело, лети, сынок, обязательно».

«Начал постепенно сам изучать ислам» (фото: dumrt.ru)

Поездка в Алькеевский район заняла три дня. Когда ехали в Среднее Алькеево, был проливной дождь, настолько сильный, что щетки у автомобиля не успевали работать. Брат был за рулем, я вез капсулы для закладки. Еду и думаю: «Что за погода! Народ там, наверное, стоит, мокнет, нас ждет. Неужели ради такого дела, как закладка мечети, Всевышний не пошлет нам хорошую погоду?»

Подъезжаем к месту, километра два остается, и в небе образуется просвет, такая сияющая дыра, из которой солнце светит прямо на нашу деревню, на эту местность. Так удивительно: мы провели закладку, и ни одной капли над нами не пролилось, место для фундамента уже было заранее раскопано, так что церемония заняла немного времени. И лишь когда все было завершено и люди разошлись, над селом хлынул дождь. Представляете? Так что все одно к одному.

Брат неоднократно звал меня на джамаат-намаз (коллективная молитва мусульман — прим. ред.), но я поначалу отказывался. Он настаивал: посмотришь, дескать, что это такое, а если чего не знаешь, будешь просто повторять за всеми, что они делают. Я сходил раз-другой, потом думаю: чего я буду просто повторять? И начал постепенно сам изучать ислам.

В ноябре 2014 года по представлению муфтия Татарстана Камиля хазрат Самигуллина Марат Кабаев был избран президентом ассоциации предпринимателей-мусульман Российской Федерации (фото: dumrt.ru)

— А до того, как вы начали изучать ислам, как вы относились к вере?

— Уважительно. Помню, когда я был главным тренером молодежной сборной Узбекистана, поехали мы в Дубаи на сборы. И так получилось, что мы попали туда в самый разгар уразы, в месяц Рамадан. И ребята (7 человек из команды), несмотря на тренировки, держали пост. Конечно, я мог им сказать, чтобы они не ослабляли себя, но меня что-то останавливало. Поэтому я разрешил: пожалуйста, кто может — пусть держит. И действительно, команду это не ослабило, а, возможно, даже наоборот. Мы со счетом 5:0 обыграли сборную Эмиратов, так что нам даже звонили и удивлялись: «Вы там с дворовой командой играли, что ли?»

А в советское время мы ведь все верили, что коммунизм победит, что Ленин всегда живой. Все прошли через пионерию и комсомол. Была отлаженная система, одно большое государство, и не на словах, а на деле была дружба народов — так что вся страна могла запросто ходить друг к другу в гости. Я, когда играл в «Пахтакоре», много ездил по столицам национальных республик: Тбилиси, Минск, Баку, города Прибалтики, Киев. Было ощущение большой дружной державы: никаких виз нам не надо было, никаких таможен не заставляли проходить.

«НА МУСУЛЬМАНСКОМ ВОСТОКЕ СЧИТАЮТ, ЧТО РОССИЯ ВЫПУСКАЕТ КАЧЕСТВЕННУЮ ПРОДУКЦИЮ»

— Вы возглавили российскую ассоциацию предпринимателей-мусульман (АПМ РФ) более полугода назад. Можете подвести какие-то итоги?

— Да, прежде всего мы расширяем сеть своих представительств, завязываем связи на местах. С декабря прошлого года мы уже открыли шесть представительств ассоциации. До конца года планируем открыть еще 50 представительств, хотя, наверное, наши планы слишком амбициозны. В настоящее время представительства действуют в Москве, в Казани, два в Крыму — в Ялте и Севастополе (как городе федерального значения), в Башкирии и даже в Кувейте. (Там наш представитель — выходец из Татарстана. Когда он узнал о создании ассоциации, то сам выразил желание возглавить наше представительство.) Кавказ, Казахстан, Азербайджан у нас в планах — с их стороны тоже есть активное желание. Также может быть открыто представительство в Турции.

— На каких уровнях осуществляется сотрудничество в зарубежных представительствах? В чем заинтересованы иностранные партнеры?

— Что касается нашей ассоциации, то нас интересует все — начиная от деловых контактов с местными предпринимателями, с российским посольством и заканчивая связями с правительством и Центробанком другой страны. Иностранных партнеров, в свою очередь, интересует продукция халяль из мусульманских регионов России, взаимодействие с крупными нефтяными компаниями, к примеру, такими как «Лукойл» или «Татнефть». Даже наши сотовые операторы, такие как «Билайн» и МТС, имеют возможность прийти в мусульманские страны.

Дело в том, что на мусульманском Востоке сохраняется представление о России как о стране, которая выпускает качественную продукцию. Так что это не только вертолеты и самолеты, но и высокие технологии. Больше всего в этой сфере с арабскими странами сейчас работает Индия, но сами арабы ценят и Россию в этом плане.

— Немусульманин может стать членом вашей ассоциации?

— Он может стать нашим партнером. Членами могут быть именно мусульмане, а партнерами — представители разных конфессий. Мы приглашаем и бизнесменов-христиан на наши встречи, со многими строим совместные бизнесы. В этом у нас нет никаких ограничений. Среди наших друзей также много христиан или иудеев, мы со всеми взаимодействуем.

Есть идея провести футбольный матч с участием представителей разных конфессий. Но не так, чтобы мусульмане были в одной команде, а христиане в другой. Наоборот, мы хотим всех перемешать, пригласить для участия в игре профессиональных именитых футболистов — как играющих, так и тех, кто уже закончил игровую карьеру.

— Для организации матча задействуются ваши связи?

— Наши общие, не только мои. Радик Абдрахманов (первый вице-президент АПМ РФ, глава казанского представительства — прим. ред.) и Айдар Шагимарданов (исполнительный директор АПМ РФ — прим. ред.) изначально предложили эту идею. Это очень хорошая идея. Зимой уже состоялся матч похожего формата, проводившийся по инициативе духовного управления мусульман РТ и Казанской епархии. Но там участвовали преимущественно представители духовенства — как мусульманского, так и православного.

— Когда планируете провести дружеский межконфессиональный матч?

— Наверное, в сентябре. Август — это еще пора отпусков. А в сентябре по хорошей и мягкой осенней погоде такая игра будет очень кстати. Но это не только от нас зависит.

«Для меня работа в ассоциации — это удовлетворение от того, что можешь помочь другим»

«Я ВСЕГДА МЕЧТАЛ О ТАКОЙ КОМАНДЕ»

— Как человек, неоднократно занимавший должность главного тренера, вы нашли что-то общее между тренерской работой в футболе и топ-менеджерской работой в АПМ?

— Конечно. Честно говоря, я всегда мечтал о такой команде, которая сложилась сейчас в ассоциации. Обычно взрослые футболисты много думают о зарплате, случается — просят премиальные, а здесь я вижу, что люди ориентируются не на сиюминутную прибыль, а на то, чтобы продвигать свои смелые идеи. При этом далеко не все готовы нас поддерживать. Не каждый верит в нашу ассоциацию. Кто-то «на паузе»: ждет, получится у нас что-то или нет? Создать АПМ в рамках всей России сложно, ведь Россия — немаленькая страна. А тут мы еще замахнулись на международный уровень.

— А на международном уровне есть с кем вам конкурировать? Есть в других мусульманских странах организации, подобные вашей?

— Есть, но с ними мы не конкурируем. Это не конкуренция, скорее сотрудничество. В начале этого года мы вместе с муфтиятом Татарстана находились с визитом в Турции, где помимо прочего встречались с руководством крупнейшей мусульманской бизнес-ассоциации в этой стране Müsiad, через которую проходит 18 процентов экспорта страны. В ближайшее время мы планируем подписать с Müsiad меморандум о сотрудничестве, что, несомненно, положительно отразится на деловых отношениях между Россией и Турцией. У этой организации такой опыт и такой авторитет, к которым нам надо стремиться. В Стамбуле наши представители встречались с бизнесменами в сфере IT-технологий, в ближайшее время будем связывать их с казанским IT-парком. Так что все хорошее мы стараемся впитывать, а плохого, честно говоря, я там и не видел.

Завязались контакты и с организацией исламского сотрудничества (ОИС). На одном из последних KazanSummit в столице Татарстана присутствовали две молодежные международные организации, одна из которых как раз является молодежным бизнес-крылом ОИС. Их штаб-квартира находится в Стамбуле. В установлении контактов непосредственно участвовали члены президиума АПМ РФ Ринат хазрат Габбасов и Марсель Сабиров, а с другой стороны — финансовый директор молодежного форума ОИС Эмиль Этирмишли и руководитель аппарата молодежного форума ОИС Эльматдин Мехдиев. В настоящий момент АПМ РФ является официальным представителем молодежного форума ОИС через НП «Группа Тархан», которая работает в Татарстане уже 10 лет.

«Планируем еще более масштабное мероприятие в следующем году — федеральный ифтар. Народ очень ждет этого события» (фото: president.tatarstan.ru)

— В конце июня ваша ассоциация провела в Казани крупный ифтар...

— Да, в ифтаре принимали участие все члены нашей ассоциации, все активно помогали. Буквально за два дня разлетелись 5 тысяч пригласительных билетов, интересовались мероприятием и из других регионов. Было много высокопоставленных гостей: президент РТ Рустам Минниханов, экс-глава Татарстана Минтимер Шаймиев, муфтий Камиль Самигуллин. Из Узбекистана приезжал актер Рустам Сагдуллаев, исполнитель роли Ромео в знаменитом советском фильме «В бой идут одни старики». Планируем еще более масштабное мероприятие в следующем году — федеральный ифтар. Народ очень ждет этого события.

«В САМОЛЕТАХ И ПОЕЗДАХ ДОЛЖНО БЫТЬ ХАЛЯЛЬНОЕ ПИТАНИЕ»

— Марат Вазыхович, ваша ассоциация кроме всего прочего занимается и халяльным питанием. Как далеко удалось продвинуться?

— В составе ассоциации действует халяльный комитет во главе с председателем Маратом Низамовым.К примеру, мы хотим, чтобы в «Аэрофлоте» было халяльное питание. Сколько в России мусульман и мусульманских республик, а ведь самолеты «Аэрофлота» летают также в Индонезию, Малайзию, на Ближний Восток! Но получается, что в течение всего полета зачастую пьешь одну воду или чай — сам неоднократно с этим сталкивался. Поэтому хотелось бы, чтобы в самолетах наличествовала такая опция, позволяющая наряду с общедоступным питанием выбрать халяль. И быть уверенным, что по нашим исламским правилам там нет ни свинины, ни алкоголя, ни запрещенных добавок в мороженое или шоколад.

— Выходили уже на «Аэрофлот» с этой инициативой?

— Да, и не только к руководству «Аэрофлота». Аналогичное письмо отправлено в адрес руководства РЖД — Владимиру Якунину. К примеру, когда вы покупаете билет, вы уже будете заранее выбирать, каким питанием вас обеспечат в самолете или поезде. Можно будет выбрать: халяльное, кошерное, обычное питание... Наверняка халяльное питание будут выбирать и немусульмане. В той же Москве среди покупателей халяльных продуктов очень много немусульман, и это понятно: они выбирают для себя и своих семей здоровую пищу. Сами мусульмане из-за отсутствия опции «халяль» сейчас вынуждены в российских поездах и самолетах выбирать кошерное питание.

«Я вообще за то, чтобы в футбол играли местные ребята, как это было раньше. Чтобы заново формировался патриотизм футбольных клубов»

«К ПЕРЕЕЗДУ В КАЗАНЬ МЕНЯ ДАВНО ПОДТАЛКИВАЛИ»

— Ваш отец Вазых Кабаев был в Узбекистане председателем республиканской федерации по борьбе корэш. Вы сами владеете этой борьбой?

— Во дворе мальчишками мы боролись или наблюдали за борьбой профессиональных спортсменов, ходили на турниры. Там были настоящие борцы-батыры. Многие за счет борьбы и жили: кто-то выигрывал на турнире по несколько штук баранов, кто-то — машину. У нас тогда был такой на всю округу известный борец, который даже чемпионом мира по борьбе на полотенцах считался негласно, по имени Джабар. Отец его воспитал. Не знаю, жив-здоров он сейчас или нет. Помню, он был такой огромный, и все кругом его боялись, кроме отца. Когда отец его тренировал, ему случалось рявкать на него, но Джабар не обижался. Хотя у нас не принято было Джабару противоречить — только отец имел такую возможность.

Кабаев выстроил блестящую спортивную карьеру (фото из личного архива Марата Кабаева)

— А почему вы выбрали футбол, если перед глазами был пример отца?

— Мне еще нравился баскетбол. И я им некоторое время занимался. А во дворе играли и в футбол, и в хоккей, и это все очень сильно захватывало. С нетерпением ждали зимы и снега, чтобы поиграть в хоккей. Хотя у нас был и настольный хоккей, и мы во дворе проводили по нему целые чемпионаты. У нас был и свой кубок — хрустальная ваза (кто-то дома нашел), мы всерьез за него боролись.

Футболом я начал заниматься в школе и во дворе, но по-настоящему — когда попал к замечательному и очень известному тренеру «Трудовых резервов» Владимиру Александровичу Матвееву. Он и предложил мне через отца переехать в Московскую область. Отец дал добро — Матвеев обещал, что за мной будет присмотр. Так я оказался в Подлипках — в Калининграде (теперь Королев). А учиться ездил в Мытищи, там у нас ПТУ было. Кстати, в этом году я ездил к своему директору Владиславу Павловичу Быкову — он до сих пор директор этого училища, уже 40 лет. Поразительно.

— Завершение вашей футбольной карьеры пришлось на самые непростые для футбола 90-е годы. Тяжело было?

— Я успел поиграть еще в «Днепре» (Днепропетровск) в 1989 году по приглашению Евгения Кучеревского. Но когда я уехал туда, то на сборах в Сочи получил травму спины. Поэтому пришлось стать частым посетителем у Николая Касьяна (народный врач СССР, лечивший многих звезд: Терешкову, Гречко, Кобзона, Ротару и пр. — прим. ред.) очень известного в то время мануального терапевта. Ездил к Касьяну в Полтавскую область вместе с Антоном Шохом (советский и казахстанский футболист немецкого происхождения — прим. ред.). «Днепр» тоже оказался великолепной командой: там были Вадим Тищенко, Евгений Шахов, Андрей Сидельников и многие другие. Меня еще в 1983 году приглашали в «Днепр», но реальностью это стало только шесть лет спустя.

Моя больная спина давала о себе знать, поэтому в «Днепре» я долго не проиграл. Вернулся в Ташкент, оттуда ненадолго уехал в Израиль. Там со мной могли заключить контракт, но во время первого же матча я, хоть и забил гол, получил новую травму — фактически рецидив старой, и пришлось вернуться.

В Ташкенте я играл в команде «Умид» (в переводе с узбекского — «Надежда»), впоследствии она стала называться МХСК и добилась звания чемпиона Узбекистана. Потом был Павлодар (клуб «Трактор») в Казахстане. Уже не существовал СССР, но продолжало существовать русскоязычное пространство, поэтому ощущения чужбины не было. Среди казахов у меня появилось много друзей — они, кстати, точно так же болели за российскую сборную, как это было в Узбекистане.

— Переезд в Казань на землю предков был вашим решением?

— Меня к этому давно подталкивали и отец, и мама, и брат, и жена. Хотя в Ташкенте у меня оставались и друзья, и уважение — тяжело оказалось оттуда выехать. Но все-таки решился. Когда Курбан Бердыев предложил мне стать тренером-селекционером в «Рубине», я, конечно же, с радостью согласился.

В Казани у меня очень много родственников со стороны отца. И с братом стали теснее общаться. У него очень доброжелательный характер, открытый. Ездим с ним в Среднее Алькеево, проводим джамаат-намазы, ифтары, общаемся с односельчанами, встречаем там Курбан-байрам. В столице Татарстана — комфортная среда, здесь я дома. Да и мои дети ближе, 800 километров до Москвы — это все-таки не 3 тысячи, как прежде.

— Как вы воспринимаете уровень «Рубина»? Радует ли он вас?

— В команде в последние годы были иностранные игроки, заводилы, но сейчас ситуация немного меняется. Западные санкции коснулись и отечественных футбольных клубов, так что теперь больше игрового времени отдается местным ребятам, которые могут прийти в команду по приглашению или за счет работы селекционной службы. В любом случае это россияне. Я вообще за то, чтобы играли именно местные ребята, как это было раньше. Чтобы заново формировался патриотизм футбольных клубов, преданность своей команде. Потому что я лично с трудом могу понять, как люди, играющие 10 - 15 лет за «Спартак», выросшие в своем клубе, потом с легкостью переходят, допустим, в «Зенит». Если будет патриотизм клубов, будет и патриотизм как таковой, стремление отстаивать честь своей страны, а не переходить из команды в команду в поисках хорошей зарплаты.

Марат Кабаев с дочерью Алиной Кабаевой (фото из личного архива Марата Кабаева)

«КОГДА НАБЛЮДАЛ АЛИНУ В ДЕТСТВЕ, ВСЕГДА ПОРАЖАЛСЯ: СКОЛЬКО В НЕЙ ПОЗИТИВА»

— Было у вас ощущение как у отца, что одна из ваших дочерей, Алина, сделает такую блестящую спортивную и политическую карьеру?

— Раньше, честно говоря, я об этом не задумывался. Единственное, когда наблюдал свою старшую дочь в детстве, не мог не поражаться, какой она живчик и сколько в ней позитива. Посмотришь на ее симпатичную мордашку и поневоле подумаешь: где все эти фотографы, которые хотя бы на каком-то детском питании могли запечатлеть это лицо? Или в каком-нибудь детском журнале...

Бывает, следил сверху, из квартиры (мы жили на 7-м этаже), как Алина с легкостью бегала по крышам гаражей, на которые не все мальчишки отваживались забираться. Она и в разборках мальчишеских участвовала, пацанов «строила», но всегда это делала по справедливости. Если увидит, что младшего обижают, вставала на его защиту.

— А спортом Алина начала заниматься с какого возраста?

— Еще совсем маленькой она ходила на стадион «Трудовые резервы» — с 3,5 лет. Но я не подозревал, что у нее такое будущее. Маленькая она была. А у меня была кочевая жизнь. Но семья всегда была для меня одной из главных ценностей — я мотался по стране, но я это делал ради них.

В 12 лет Алина и Лейсана оказались вместе с матерью в Москве, поближе к спортивным центрам. Но мы никогда не теряли связи. Я благодарен жене за то, что она вырастила мне таких замечательных дочерей. Сегодня, когда они уже совсем взрослые, я чувствую уважительное отношение с их стороны и к матери, и ко мне.

— А чем занимается ваша младшая дочь Лейсана?

— Лейсана помогает Алине в ее общественной деятельности, это связано с национальной медиагруппой, а также, к примеру, с партийной работой (Алина Кабаева — член высшего совета «Единой России» — прим. ред.).

— Будучи главой АПМ РФ, вы не стали сами заниматься бизнесом?

— Пока нет, но все может быть. У меня была небольшая фирма в Казани, я открывал ее в 2006 году, но потом закрыл. Думал: мое — это футбол. Поэтому сомневался, прежде чем согласиться стать главой ассоциации. Но в итоге сложилась такая замечательная команда...

Для меня работа в АПМ РФ — это удовлетворение от того, что можешь помочь другим. Работаешь на перспективу России, Татарстана. Это похоже на мое прежнее воспитание воли и накопление полезных навыков в спорте, но уже в другой сфере.

— Каковы, на ваш взгляд, три секрета успешности в этой жизни?

— Первое — это вера и божественный промысел. Меня по жизни вела судьба, предопределение. Но и самому нужно, конечно, стараться проявить себя. Как говорит русская пословица: на Бога надейся, но сам не плошай. Поэтому второе условие — воля к победе. Будучи футболистом, я нередко по собственной инициативе оставался после тренировок, сам себя тренировал забивать мячи. Это работа на перспективу, накопление благих поступков. Накопление благих поступков и побед, в том числе над самим собой — в этом, пожалуй, и заключается третий секрет.