«ЗАНИЖЕНИЕ ЦЕНЫ НЕФТИ ЯВЛЯЕТСЯ ОДНИМ ИЗ НАИБОЛЕЕ ЭФФЕКТИВНЫХ МЕХАНИЗМОВ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЯ РЕАЛЬНОГО БОГАТСТВА ОТ ПРОИЗВОДИТЕЛЕЙ К ПАРАЗИТАМ»

Сланцевая нефтянка, эта нереальная часть реальной экономики Америки? — одна из любых тем-маркеров для либерастов. «Свершившаяся сланцевая революция», «изобилие дешевой нефти», «крах Газпрома» и «разорванная в клочья экономика Рашки» — эти темы всем знакомы, близки и многократно обсуждались во всех возможных плоскостях.

Не буду повторять всем известные вещи, скажу только, что действительно взрывной рост добычи сланцевой нефти и газа позволил Америке выйти в число лидеров нефти и газодобычи мира, значительно сократить зависимость Америки от импорта энергоресурсов.  Возможно, что еще более важно, сланцевая революция создала условия, при которых ослолюбы в четырнадцатом году согласились вступить в ценовую войну против России, и фактически против всей реальной экономики мира.

Именно падение цены нефти ниже 50 долларов, которое фактически длится уже три года, позволило Америки выйти (по крайней мере, формально) из затяжной рецессии, обеспечить рост паразитарного спроса, создать огромное количество рабочих мест «парикмахеров и барменов». Как я показывал в своей статье «Политэкономия паразитизма», занижение цены нефти является одним из наиболее эффективных механизмов перераспределения реального богатства от производителей к паразитам.

Как же так получилось, что процесс добычи сланцевой нефти, который совершенно очевидно является технологически бессмысленным и убыточным, дал возможность Америки добывать 6 млн. баррелей?

Ответом, конечно же, являются деньги, много денег... И большое желание их получать.

Как любят говорить наши либерасты, если в это вкладывают столько денег, то это несомненно выгодно, технологично и перспективно. Так как при капитализме большими деньгами управляют умные люди, и они не могут ошибаться все вместе...

Без сомнения, большими деньгами управляют умные люди, и они не ошибаются... Тут либерасты как бы правы, но в целом они совершают логическую ошибку.

И ошибка это проистекает из-за непонимания, что сейчас капитализм умер и в мире правит победивший паразитизм.

Разница между паразитизмом и капитализмом огромная, и, в частности, разница в том, что при капитализме люди вкладывают свой капитал, чтобы получить прибыль. В случае выигрыша они получают прибыль, в случае проигрыша убытки, вплоть до потери всего капитала.

При паразитизме люди вкладывают чужой капитал, чтобы получить прибыль. В случае выигрыша они получают прибыль, в случае проигрыша они не получают прибыли.

Разница кардинальная, так как в корне меняют понятие разумности и целесообразности в бизнес-вложениях.

Сравним две стратегии: одна из которых дает прибыль в 15% годовых с вероятность 60%, и с вероятностью 30% приводит к полному разорению, а другая с вероятность 80% дает прибыль 5% годовых, и только 1% на полное разорение.

Для капиталиста будет разумным выбрать вторую стратегию, так как первая больше похожа на казино, и возможный выигрыш несоизмерим с возможным проигрышем.

А для финансиста (паразита) абсолютно разумным будет выбрать первую стратегию, так как для него существует только возможный выигрыш, который в первой стратегии очевидно больше.

Поэтому в современном мире большой денежный поток, направляющийся в какой-либо сектор экономики, совершенно не обозначает блестящих, светлых перспектив. Скорее наоборот, это явный признак излишнего риска и почти неизбежного обрушения очередной пирамиды.

В связи с принятыми принципами, вознаграждается получение высокой доходности, достигнутое в установленных пределах формальных рисков.  То есть «эффективные менеджеры» стремятся получить максимальную доходность, не обращая внимания на реальные риски вложения. При принятии решений учитывается только формальная оценка риска, сделанная рейтинговыми агентствами.  Рейтинговые агентства, что называется, за долю малую, готовы прикрыть задницу финансистов и завысить рейтинг «инструментов». Как мы помним, бумаги субпрайм ипотеки торговались с рейтингом «трипл А» чуть ли не до последнего момента.

То есть для финансистов, «управляющих» фондами, получается классическая ситуация — «если орел, то я выиграл, а если решка, то ты проиграл». Они получают завышенные бонусы, а в случае если клиент потерял деньги, то виноват Путин, то есть кризис.

Таким образом, нельзя говорить, что «сланцевая нефть — это перспективно, потому что туда вкладывают умные люди».  Еще более некорректно называть инвесторов, вложившихся в бумаги сланцевых аферистов, лохами. Не надо обижать умных еврейских мальчиков. Лохи это те, кто не умеют вкладываться в сланцевую аферу чужими деньгами.

Кроме того, наличие таких вот статей, как «анализ» Павла Рябова (Spydell) «Сланцевая добыча в США» очень помогает финансистам и эффективным менеджерам институциональных инвесторов делать круглые удивленные глаза после банкротства очередного «чуда» и говорить: «Надо же... а как дысал, как дысал... какие были светлые перспективы.... Никогда такого не было — и вот опять».

Главное, что для функционирования этой аферы должно быть хотя бы формальное признание «надежности» бумаг и хотя бы призрачное видение будущих сказочных перспектив добычи сланцевой нефти. И то, и другое возможно только до определенного уровня. Сказочные перспективы можно было рисовать в период начала разработки полей, когда введение в строй новых буровых, поиск «свит спотов» и усиленная разработка «свит спотов» позволяла изображать бурные перспективы роста. В какой-то момент это упирается в ограниченное количество и быструю выработку «свит спотов». Основные сланцевые поля Америки, кроме Пермиана, уже прошли эту стадию, объем добычи на них перестал расти, начала расти обводненность скважин, начал падать дебит скважин. На этих полях уже нужно очень быстро бежать на месте, только для того, чтобы стоять на месте.

Вот в этой статье — «Why The Shale Oil „Miracle“ Is Becoming A „Debacle“» — в очередной раз приводятся данные о том, как сланцевые компании год за годом сжигают деньги инвесторов. Озвучивается очень интересная мысль: если срок рентабельной эксплуатации скважины порядка трех лет, сланцевая индустрия процветает уже более девяти лет, за это время цена нефти была и 100$, и 70$, и 50$ и 30$, и все эти годы сланцевые компании теряли деньги — то, видимо, этот бизнес изначально убыточный и бессмысленный.

Почему до сих пор эта простая мысль не стала мэйнстримом и не звучит из всех утюгов?

Прежде всего, сланцевая нефть нужна Америке, и для ее подержания будут задействованы все ресурсы, включая медийные. Во-вторых, у сланцевых аферистов пока еще есть козырная шестерка. Это замечательная тема об оптимизации бизнеса и снижении себестоимости добычи. Якобы за счет чудесных научных открытий сланцевики способны сейчас работать с себестоимостью 23$+7$ налогов (именно эту цифру с какого-то потолка срисовал Рябов) и, следовательно, при цене WTI больше 50$ они начнут получать прибыль, а уж при цене $60-70 инвесторы просто будут купаться в дивидендах.

В чем тут обман ? Очень просто! Возможно, что в какой-то момент времени, сразу после достижения нефтью ценовых минимумов, на короткое время (и не у всех) себестоимость добычи была равна 23$. Но... себестоимость добычи сланцевой нефти крайне эластична.

Вот что об этом пишут на форбсе в статье «This Is What The End Of Shale Will Look Like»:

„It appears that most of the drop in the breakeven point for shale was not due to technology or newly-discovered efficiencies in the last couple of years. Compared to most offshore or conventional drilling, shale oil production is still a service-heavy industry. And those service costs (and payroll costs) seem to be falling and rising in line with the movement of oil prices. This would mean that when oil prices rise again, so would the costs to shale producers“.

Представляется, что наибольшее падение в себестоимости добычи связано не технологиями и новыми открытиями, а с тем, что расценки нефтесервисных компаний растут и падают параллельно движениям цены нефти. Это обозначает, что когда цены на нефть вырастут, тут же вырастут и расценки сервисных компаний.

Собственно, я об этом писал полгода тому назад так:

„Из чего складывается снижение себестоимости добычи.

1) Технологические изменения/улучшения способов добычи. Они несомненно есть, но, думаю, их доля не столь велика.  В любом случае это только часть от снижения себестоимости.

2) Снижение стоимости бурения и гидроразрыва. В инете были статьи/интервью, в которых руководители нефтесервисных компаний жаловались, что они вынуждены снизить свои расценки ниже себестоимости, чтобы удержаться на рынке и помочь нефте(газо)добытчикам выжить в период низких цен. Очевидно, что этот фактор будет двигать себестоимость вверх, параллельно   с ростом цены на нефть. (Так же и все нижеуказанные факторы относятся и к нефтесервисным компаниям, и их себестоимость (и, следовательно, их расценки) будут расти по мере наличия возможности их роста.)

3) Расходы на аренду участков. Опять же недавно были статьи со стонами хозяев участков, что их кидают/обижают, платят меньше, чем раньше. Также составляющая будет расти.

4) Геологоразведка. Денег нет, тратим меньше. Будет расти цена, будут тратить больше.

5) Сервисное обслуживание и ремонт. При поломке техники, в целях экономии, снимают запчасти с простаивающей/законсервированной техники, вместо покупки новых запчастей. Также экономят на текущем тех. обслуживании. По мере роста объемов добычи придется все больше тратить на ремонт, если будет из чего тратить.

6) Зарплаты. В период низких цен, нефтедобытчики сократили кучу нужного технического персонала. По мере роста добычи их придется брать обратно на борт. Также были сокращены зарплаты и бонусы. Все вырастет, как только запахнет ростом цены.

7) Элементы сладкой жизни. При высокой цене, халявных кредитах и блестящих перспективах компании щедро тратили баксы на персональные джеты для руководителей, нескромные «майбахи», на замов по минету, корпоративы в шикарных отелях, конференции на Багамах и пр. пр. Потом, конечно, пришлось ужаться, пойти на невероятные жертвы и сокращения. Но как только так сразу.... все опять будет красиво.

8) Воровство. Пардон, у эльфов, конечно, нет воровства, но как-то они свои честные откаты, конечно же, имеют. При наступлении полной жопы в компании, уровень воровства (откатов) несколько снижается, но он вернется на разумный уровень — как только, так сразу.

9) Банковские проценты. Особо с ценой не связаны.  Хотя, конечно, на переговорах о реструктуризации аргумент «ну вы же видите, какая низкая цена», вполне мог убедить банкиров скинуть процентную ставку, чтобы получить хоть что. Будет расти, если будет расти ставка ФРС.

10) Экология.  Ну клали на нее много и щедро... в смысле экономили. После недавних индейских бунтов вошедшие во вкус «зеленые» (и краснокожие) «онижедети» будут все сильней вымогать с компаний затраты либо на экологию, либо на подкуп «онижедетей». В любом случае, по мере роста цены, придется тратиться.

11) Стоимость топлива и энергии. Ну, опять же была низкая цена на энергоресурсы, и сами расходы на потребляемые энергоресурсы были меньше. Потом будет расти».

Таким образом, очевидны и начинают появляться в неангажированных статьях мысли о том, что эластичность себестоимости никогда не позволит сланцевым компаниям получать прибыль.  По мере роста цены нефти параллельно будет расти себестоимость таким образом, что полная инвестиционная себестоимость сланцевой нефти будет ниже цены вплоть до уровня 90-100$. А так как Запад сегодня не способен существовать при цене более 90$, то будет справедливо сказать, что «никогда» это вполне реальное указание срока.

В свежей статье «The Shale Party Is Going To End Badly Google Alert» в очередной раз пытаются донести эту мысль до читателей и призывают их быстрее (на относительно высоких уровнях) сбросить вложения в сланцевые компании и перевести капиталы в офшорную нефтедобычу.

УБЫТОК, ВСЕГДА УБЫТОК

Когда эти мысли станут очевидными для самого последнего либераста? Только тогда, когда вскрытие покажет, что «аналитики» нагло врут и не существует себестоимости в 23$ за баррель.

То есть смотрите, была цена 100$ и себестоимость, например, 105$. Они говорили — «ничего, сейчас вот сланцевики увеличат объемы, и себестоимость упадет». Цена стала 50$ и себестоимость 55$. «Ничего, сейчас они применят новейшие технологические разработки, и себестоимость упадет». Цена становится 35$ и себестоимость 37$ (полная инвестиционная себестоимость с налогами). «Ничего, видите, как сланцевики круто оптимизировали свой бизнес, сейчас цена вырастет, и они начнут зашибать миллиарды для своих дорогих инвесторов».

Так вот, я думаю, что скоро цена будет на уровне 60$, и окажется, что себестоимость стала 63-65$. И как обычно, сланцевики работают в убыток.

То есть будет пройден полный цикл: высокая цена — низкая цена — высокая цена. И в любой точке этого цикла сланцевые компании будут генерировать убытки и ничего кроме убытков. Примерно в это время под нож (под банкротство) пойдет уже вторая волна инвесторов. Думаю, что найти клиентов на третью волну будет уже практически невозможно, так как финансистам будет крайне трудно обосновать вложения в планово-убыточную отрасль, которая убедительно доказала способность работать в убыток при любых ценах на нефть.

В этот момент умные еврейские мальчики, понимая, что музыка закончилась, постараются поскорее выскочить из сланцевых вложений. Опять же действуя разумно и рационально, для них будет правильно вывести деньги из этой аферы и начать искать новую.

В связи с тем, что истощение скважин происходит очень быстро (2-4 года), то сланцевая добыча полностью зависит от ввода в строй новых скважин. Так, например, на Пермиане месячное падение добычи составляет 160-170 тыс. баррелей. И именно столько нужно вводить в строй каждый месяц, только для того, чтобы поддерживать уровень добычи. В условиях неспособности генерировать положительный денежный поток, сланцевые компании для запуска в эксплуатацию новых скважин полностью зависят от поступления свежего капитала. Как только поток денег прервется, компании тут же потеряют возможность бурить скважины и даже рвать DUC скважины. (Кстати, не нужно думать, что большой запас DUC-скважин  является «активом» компаний. В большинстве случаев скважины уходят в категорию DUC, потому что очевидна их бесперспективность. Компании предпочитают отложить старые скважины и бурить новые скважины в тех местах, где, как им кажется, они нащупали очередной свитспот.)

Чем же эта афера может быть хуже, чем любая другая, успешно созданная американцами (субпрайм ипотека, доткомы и прочее)? По общехохлятскому закону превращения Перемоги в Зраду, то, что позволило прожить Америке несколько дополнительных красивых лет, может вызвать и обрушение карточного домика.

Какие эффекты вызвала сланцевая афера, помимо обогащения нескольких десятков тысяч аферистов?

Была занижена цена нефти для американских потребителей. А как я доказывал, это является одним из способов подачи наркотика/стимулятора для полудохлой экономики Америки. Если увеличить дозу и дать к ней привыкнуть, то возвращение к прежней дозе для наркомана либо невозможно, либо крайне мучительно. Даже экономика 2012-2014 года не могла существовать при цене более 70$ за баррель, сейчас зависимость критически важных отраслей (строительство, автомобили, рестораны) от цены на нефть стала еще больше. Любое увеличение цены нефти грозит вызвать обрушение фейкового паразитарного, потребительского спроса в Америке и циклично вызвать обрушение критически важных отраслей экономики.

Занижение цены нефти крайне депрессивно повлияло на реальную экономику мира и сильно уменьшило возможности и желание нефтяных компаний инвестировать средства в новые месторождения. Уже сейчас большая часть декларируемого снижения добычи странами ОПЭК на самом деле является вынужденным падением добычи в связи с затяжным недофинансированием отрасли.

Америка почти полностью обеспечила свои потребности в газе, и в значительной степени снизила свою зависимость от нефти импорта. Резкое обрушение собственной добычи потребует столь же резкого увеличения импорта.  Совместное действие фактора физического дефицита нефти (см. предыдущий пункт) и фактора резкого роста спроса неизбежно двинет цену нефти вверх.

То есть основное отличие в том, что при окончании прошлых афер происходил просто слом механизма получения колониального налога. Это приводило к кризису, но так как это был только один из многих подобных механизмов, то Америка была способна довольно быстро придумать/создать новую аферу и продолжить получать деньги. В этот раз они заигрались с энергоносителями, и окончание сланцевой аферы не только сломает очередной механизм получения колониального налога, но, возможно, вызовет ситуацию идеального шторма, когда Америке, с одной стороны, резко потребуется увеличить поступление энергоносителей в страну, и одновременно за счет роста цен на нефть и прекращение поступлений «инвестиций» в сланцы, произойдет резкое сокращение поступления дармовой энергии в страну (колониального налога).  Как указано выше, это почти неизбежно вызывает инфляцию в Америке.

Учитывая, что все остальные проблемы в стране, такие, как бегство реальной промышленности, сверхнизкая ставка ФРС, банкротство пенсионных фондов, пирамида долгов, развитие альтернативной энергетики за этот период будут только усиливаться, то совместное действие этих факторов вполне может вызвать обрушение карточного домика и вызвать гиперинфляцию в стране, с последующим дезинтеграцией страны.

Для предотвращения этого сценария, скорее всего, в игру вступит ФРС. В какой-то момент, когда инвесторы бросятся из сланцевой отрасли, именно ФРС за счет прямой монетизации долгов и акций сланцевых аферистов, попробует создать условия для продолжения планово-убыточной, но столь необходимой для Америки, работы сланцевиков.

Вероятно, ФРС сможет создать из воздуха несколько сот миллиардов долларов, чтобы спасти эту индустрию, и затем в течение нескольких лет планово сжигать дополнительно 40-50 миллиардов. Но столь резкое увеличение дополнительного колониального налога может оказать и непосильным для экономики планеты. В этом случае даже вмешательство ФРС может уже не стабилизировать ситуацию.

Таким образом, в период 3-5 лет именно окончание сланцевой аферы может оказаться «черным лебедем» для существования этого преступного государства.

Станислав Безгин, Хабаровск

«Хазин. Ру», 11.09.2017