ВСЕ МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ ДАЖЕ ПО ЧИСТОЙ СЛУЧАЙНОСТИ

Михаил Таратута – российский журналист, аналитик и хроникер американской жизни:

– Если российские граждане не будут задеты, я думаю, никакого ответа не последует, ввязываться в войну с Америкой никто не будет. Неслучайно ведь идут интенсивные переговоры между нашим генеральным штабом и комитетом начальников штабов США. Возможно, они сообщат, как это было год назад, координаты бомбового удара, чтобы предотвратить присутствие наших людей в этом месте. Либо это может быть вообще удар по позициям Ирана – у американцев давно чешутся руки. Мне кажется, что едва ли что-то такое фатальное произойдет в наших отношениях.

Но риск большой войны очень высокий, хотя бы уже потому, что в одном месте, я имею в виду Сирию, сосредоточено очень большое количество самого страшного оружия, которое сейчас есть. И при той степени недоверия и, можно сказать, даже враждебности, которые сейчас существуют между нашими странами, все может случиться даже по чистой случайности. Большой войны никто не хочет, никому это не надо. Проблема в том, что может произойти тактический сбой, у кого-то могут сдать нервы, может произойти случайное столкновение летчиков в воздухе, могут случайно сбить самолет... Все может быть! И последует незамедлительный ответ. Сценариев очень много, и риск нежелательного случайного возникновения боевых действий может иметь место. 

Как России и США сохранить лицо? Я думаю, что в какой-то мере американцы это уже сделали. Трамп обещал в течение не более 72 часов принять решение и совершить какое-то действие. Но вот мы видим, что решение, может быть, какое-то и принято, однако действий мы пока не видим. В принципе, Трамп совершил колоссальную ошибку, пообещав, что нанесет удар. Это было его такое импульсивное движение. На мой взгляд, он повторил ошибку Обамы, который в свое время сам загнал себя в угол, тоже с Сирией. А мы уже ответили, что будем не просто сбивать ракеты, но и ударим по носителям. А носителями могут быть корабли. И вот если произойдет потопление какого-нибудь эсминца, я уж не говорю об авианосце, что, естественно, наши могут сделать, если захотят, то это рецепт для начала большой войны. И такими вещами просто нельзя шутить, потому что проблема в том, что слова, если их часто повторять, материализуются. И здесь надо сбавлять риторику. Наше руководство, я имею в виду Путина, очень сдержанно ведет себя, а вот депутаты распускают языки, еще и пресса... Все это нагнетает ситуацию предельно, и риторика очень-очень жесткая, слишком жесткая. Американцы делают то же самое. Поэтому, я думаю, прежде всего нужно сбавлять риторику, чтобы слова не переросли в действие.

Владимир Сухой – журналист, бывший политический обозреватель и глава бюро Первого канала в Вашингтоне:

– Конечно, я никогда не буду на месте Путина, но понятно, что ответ на ракеты, которые не летят в сторону России, – это все-таки акт войны. Сколько бы мы ни говорили, что являемся единственным легитимным государством, вооруженные силы которого находятся на территории Сирии, на самом деле это не так, потому что приглашать вооруженные силы может только сирийский парламент, а он по этому поводу никакого решения не принимал. Поэтому мы находимся там так же незаконно, как и все остальные. То есть у нас нет никакого легитимного права отвечать на ракеты, которые летят в сторону сирийской территории.
Естественно, если вдруг эти ракеты будут лететь в сторону российских баз, тогда да, немножко все меняется, но не думаю, что американцы начнут вдруг сейчас обстреливать их на территории Сирии. А все другие аэродромы и базы, где могут быть российские служащие... Возникает вопрос: а почему они там?
Конечно, на месте Путина я не стал бы отвечать на бомбардировки американцев, потому что это чревато началом третьей мировой войны. Мы, безусловно, находимся на такой же острой грани, на грани катастрофы, как после Карибского кризиса, который был в 1962 году.

Как сохранить лицо? Ну мы уже как-то намекаем американцам, что вывели наших советников из разных баз, мол, если вы так хотите и вам нужно обязательно выстрелить, вот, пожалуйста, наносите удар по ним, а мы как-то закроем на это глаза. И подобная бомбардировка уже была, тогда мы легко сказали, чтобы американцы бросали свои ракеты на абсолютно пустой аэродром, на давно бездействующую инфраструктуру, и были очень довольны. Вот сейчас можно точно такую же фигуру изобразить. Якобы американцы опять непонятно что раздербанили, и, наверное, это устроило бы и ту и другую сторону. Трамп спас бы свое лицо и отчитался, что нанес, как и обещал, ракетный удар по сирийской военной инфраструктуре, а мы бы сказали, что никакого смысла этот удар не имел, поскольку был вхолостую и не несет военной нагрузки, ничего не решает.


«ЕСЛИ БЫ Я ВЕРИЛ В ГОСПОДА, ТО МОЛИЛСЯ БЫ О ТОМ, ЧТОБЫ У НАС ХВАТИЛО УМА НЕ ПЫТАТЬСЯ СБИТЬ АМЕРИКАНСКИЕ РАКЕТЫ»

Леонид Гозман – политик:

– На месте Путина я бы не довел ситуацию в стране до той катастрофы, в которой она сейчас находится. Риск войны огромен, потому что наши и американские вооруженные силы находятся на одной территории и рассматривают друг друга как враги, а также выступают с прямыми угрозами в адрес друг друга. Конечно, это предельно опасно. Если бы я верил в Господа, то молился бы о том, чтобы, несмотря на все те глупости, которые были сделаны, у нас все-таки хватило ума не пытаться сбивать американские ракеты, если они пойдут на цели в Сирии.

Как обеим сторонам сохранить лицо? Ну Америка сама пусть думает, а у нас позиция может быть очень простой: мы, мол, боролись за уничтожение ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред.) , она уничтожена, а влезать в разборки и рисковать своими людьми и своей страной ради участия в гражданской войне в Сирии нам необязательно.

Дмитрий Орешкин – независимый политолог:

– Большой войны не будет, потому что даже во времена холодного противостояния конфликты были не прямыми, а опосредованными, через элиты. Война во Вьетнаме, война между Палестиной и Израилем, когда Израиль поддерживали Соединенные Штаты, а Палестину – Советский Союз. Во время Карибского кризиса прямого конфликта удалось избежать, хотя он был на грани возможного. С тех пор к этому не возвращались. Сейчас все-таки ситуация, по сути дела, ближе к вьетнамско-корейско-палестинской, чем к Карибскому кризису, потому что речь идет о столкновении через посредников. Россия как бы отвечает за Асада, к которому есть претензии у США, Франции, Англии и Германии. Просто эти претензии по-разному формулируются. Но о прямом столкновении речи нет. И я бы подчеркнул в словах российской стороны, что там сказано «по российским гражданам».

Тут всегда есть «форточка» для того, чтобы выйти из этой ситуации. Были там российские граждане или не были – это вопрос интерпретационный. Соответственно, здесь можно всегда каким-то образом «прикрыться». Точно так же, как было в случае с «ЧВК Вагнера», когда российские граждане-то там были и, как заявили, 200 человек погибли. Но они вроде как не российские военнослужащие, поэтому путинской вертикали удалось спрятаться за эту формулировку и заявить, что этого не было, хотя это было. Уничтожены 200 российских граждан, за которых Россия как бы на себя ответственность не берет, что не сильно укрепляет позиции  Владимира Путина в глазах патриотической общественности.

У Трампа – инициатива, ему некуда спешить. Он может выбрать в качестве объектов ударов места, которые достаточно болезненны для Асада, но где нет этих самых российских граждан. Самому Владимиру Путину тоже нет большой охоты вступать в прямой конфликт с Соединенными Штатами, поэтому он, скорее всего, постарается создать места, где не будет этих российских граждан. И получится такой как бы довольно интересный сюжет, когда Соединенные Штаты нанесли удар, но там, откуда российских граждан предусмотрительно вывели. Таким образом, как бы расхлебывать будет Асад, а у Путина не будет повода наносить ответные удары и сбивать эти самые ракеты. Проблема в том, что вовсе не факт, что их удастся сбить, потому что на самом-то деле и Владимир Путин прекрасно понимает, что возможности противоракетной обороны достаточно ограничены, особенно в Сирии. Так что самый простой вариант – расплатиться Асадом. Удар будет нанесен по его частям, по его военной инфраструктуре, а интересы России прямо задеты не будут. И это будет в обоюдных интересах и Соединенных Штатов, которые проявляют воинственность и суровость, и Владимира Путина, у которого есть шанс сделать вид, что это его не касается. Ограничатся вербальными интервенциями и виртуальной войной, что было очень характерно для той же самой холодной войны, которую, в конце концов, Советский Союз проиграл, потому что в современном мире все определяет не военная сила, в отличие от того, что думают кремлевские стратеги, а та самая soft power, то есть экономика, финансы, культурное, информационное влияние и так далее. А здесь как раз преимущество у Соединенных Штатов, Германии, Британии и Франции.


«НЕТ У НАС СИЛ НА ИМПЕРИЮ»

Игорь Коротченко – российский журналист, военный эксперт, главный редактор журнала «Национальная оборона»:

– Сейчас Трамп оценивает все предложения, которые дал Пентагон по проведению военной операции, различные сценарии и различную интенсивность ударов, которые, очевидно, будут наноситься крылатыми ракетами «Томагавк» морского базирования. Примет ли Трамп окончательное решение по дате или нет, мы сказать не можем, но Россия должна исходить из худших сценариев – такая атака может произойти. И, судя по интенсивности ведения воздушной разведки, которая сегодня осуществляется американцами и их союзниками, они реально смотрят, что происходит в Сирии, оценивают возможности сирийских ПВО, наши возможности. Это первый признак того, что они просчитывают различные сценарии операции. Но еще раз повторю – мы не можем уверенно сказать, нанесут американцы удар или нет, хотя риск того, что это произойдет, достаточно велик.

Что касается нашей реакции, то она достаточно спокойная, мы никому не угрожаем, но исходим из того, что поведение США неприемлемо, поэтому политико-дипломатическими мерами стараемся эту ситуацию предотвратить. Насколько это будет удачно – от нас тут, к сожалению, зависит далеко не все. Полагаю, американцы понимают, что, если даже они будут проводить операцию, главное – исключить риск угрозы жизни для российских военнослужащих и российских военных советников. Поэтому очевидно, что они не стремятся наносить удары таким образом, чтобы при этом погибли наши военнослужащие, потому что в данном случае мы будем отвечать теми средствами и возможностями, которые у нас есть. И это будет соразмерный ответ. Я думаю, что американцы в этом не заинтересованы, поэтому, если удар будет наноситься, они, по крайней мере, поставят нас в известность об этом. Должны поставить.

Сергей Сергеев – политолог, завкафедрой социальной и политической конфликтологии КНИТУ-КХТИ:

– В свое время в «Литературной газете» была такая рубрика «Если бы директором был я». Вообще, не хотелось бы, конечно, оказаться на месте президента России, потому что ответить – значит соскальзывать по мокрому склону к мировой войне, как говорили, по-моему, во время Карибского кризиса, а не ответить – прослыть слабаком. Вероятно, здесь нужно какое-то иное решение – комбинация переговоров и ухода. Понимаю, что эта точка зрения окажется непопулярной, но, по-моему, достаточно Афганистана, Анголы, Мозамбика и т. д. Надо нам по одежке протягивать ножки, а, как в свое время говорил классик, «нет у нас сил на Империю!». А это значит, что нужно выводить войска из Сирии, чтобы там не было военного присутствия. Это не обязательно означает, что Сирия была ошибкой, не обязательно об этом заявлять, хотя это действительно так.

А что касается друзей, в свое время, еще в 70-е, даже советские стратеги были более рациональны, говоря о том, что Сирия – логистическая ловушка для Вооруженных сил СССР. И вот мы в эту ловушку попали. Но, пока не застряли окончательно, нужно, более-менее сохраняя лицо, оттуда выйти. Это можно обусловить какими-то, скажем, гарантиями по отношению к Асаду. Мир на Земле стоит дороже, чем какой-то Асад или какие-то стратегические расклады.


«ОБЫЧНО УМНЫЙ СТРАТЕГ НАЧИНАЕТ ВОЙНУ С КЕМ-ТО ОДНИМ, А ТРАМП НАЧИНАЕТ СО ВСЕМИ»

Михаил Скоблионок – президент еврейской национально-культурной автономии РТ:

– Я бы на месте Путина в Сирию вообще не полез. Каждая страна должна разбираться со своим народом сама, а мы влезли во внутренние дела. Как Асад допустил, что в стране половина народа против него? А мы заступаемся не за него, а за свои интересы. Я думаю, что Америка не будет наносить удар, Трамп просто в очередной раз пугает. Мы знаем, что Америка сильнее в настоящий момент, но на нашей стороне выступят Иран, Турция, Китай – это мощные державы, и Трамп побоится связываться. Обычно умный стратег начинает войну с кем-то одним, а Трамп начинает со всеми: то Китай начинает давить, Северную Корею, турок, Россию, лезет в драку со всеми. Чтобы сохранить лицо, надо уйти, дать им самим разобраться в своей жизни.

Дамир Исхаков – доктор исторических наук:

– Из-за Сирии не стал бы отвечать на бомбардировки, потому что это может иметь очень тяжелые последствия, реально стать началом войны. В этой войне Россия точно не одержит победу, вернее, не будет ни одного победителя. Я думаю, что американцы не будут заниматься военными ударами, они начнут операцию по ликвидации финансовой системы России, возьмутся за банковскую систему. Некоторый риск большой войны существует, к сожалению, потому что есть ряд весьма острых моментов во взаимоотношениях РФ с западным миром. Поэтому стопроцентно гарантировать, что не будет эскалации в военном направлении, невозможно.

Индус Тагиров – академик АН РТ:

– Во-первых, я не на месте Путина, во-вторых, я бы вообще не допустил такого рода взаимоотношений с Западом, с Америкой. Что касается возможности того, о чем предполагают иногда, я уверен, что никакой войны не будет. Разум придет и тому и другому. В этой ситуации лицо сохранить невозможно, надо промолчать. Нужно забыть все и тому и другому.

Рафил Нугуманов – депутат Госсовета РТ:

– Я бы не хотел быть на месте Путина, это такое тяжелое бремя: тебя бьют, а ты должен спасибо говорить. Так же не бывает, ты должен дать сдачи, другого пути нет. Конечно, это может закончиться плачевно. Как бы Хрущев ни стучал ботинком, но Карибский кризис мы мирно сумели разрешить, а там ведь почти уже кнопку нажимали. Я думаю, американцы не совсем дураки, у них там еще и конгресс есть, который может ракеты попридержать. Но если ударят, то другого пути нет, мы же мужики – не можем подставлять другую щеку, когда тебя ударили по одной, нужно ответ давать.

Лицо сохранить нам поможет наша проверка химического оружия. Если выяснится, что Асад не виноват, то лицо сохранится, а если виноват, то тут надо идти в ногу со всеми, химическое оружие – страшное оружие.


«ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ, ПРОПАГАНДИСТКИЕ, ИНФОРМАЦИОННЫЕ И ДАЖЕ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИЕ СПОСОБЫ НЕ МЕНЕЕ ДЕЙСТВЕННЫ, ЧЕМ БОМБАРДИРОВКИ»

Вахит Имамов – главный редактор газеты «Мәдәни җомга»:

– Ни одно государство не должно идти на конфронтацию и искать врагов, а должно жить в мире и искать пути для урегулирования. Думаю, что у Запада хватит ума не бомбить, в ближайшие месяцы угрозы большой войны нет. Сохранить лицо можно только миром, другого пути нет, нужно идти на компромисс, на уступки. Великодержавного шовинизма не должно быть ни у одной нации, ни у одной страны – как у России, так и у Америки.

Фандас Сафиуллин – экс-депутат Госдумы РФ, полковник в отставке:

– Не смею даже представить себя на месте президента России при нынешних обстоятельствах, внешних и внутренних. Многие успешные ходы во внешней политике можно было сделать без насилия, без политических, геополитических и экономических потерь. Когда дело доведено до бомбардировок, уже поздновато принимать удовлетворительное решение, когда вступают в действие уже свои законы войны – ответ ударом на удар. А война давно уже идет. Осознать ее мешает привычное представление о войне как о движении массы войск с наступлением и отступлением, с танками и самолетами, бомбардировками, артобстрелами. Но они лишь средства войны, а не суть и цель ее. Цель войны – слом воли противника к сопротивлению. В условиях взаимной угрозы взаимного самоуничтожения в атомной катастрофе используются иные средства подавления воли к сопротивлению: финансово-экономические, политические, пропагандистские, информационные и даже террористические. Они не менее действенны, чем бомбардировки. При исключении атомного варианта они могут оказаться и достаточно победоносными. Может проиграть тот, кто их недооценивает. Создав человека разумного, Всевышний почему-то надолго отложил создание человечного человечества, которое до сих пор остается лишь человекообразным. То, что мир сегодня переживает, – проявление кризиса человечества, поднявшегося на головокружительные вершины научно-технического и потребительского прогресса, но не сумевшего или не успевшего создать разумное, человечное, справедливое мироустройство. То, что происходит, – это очень жесткий экзамен на благоразумие тех, кому доверены судьбы народов и всего мира. Он, экзамен этот, наверное, неизбежен для перехода человекообразного человечества в разумную человечную единую цивилизацию. Возможно, так оно и было задумано, с расчетом вручить приз победы более мудрому. Как обеим сторонам сохранить лицо в этой ситуации? Только обоюдной уступкой! Если третьей, невидимой, стороной не задуман иной вариант хода событий.