Павел Мамаев, Александр Кокорин, Кирилл. Кокорин  и Александр Протасовицкий (слева направо) Павел Мамаев, Александр Кокорин, Кирилл Кокорин  и Александр Протасовицкий (слева направо) Фото: ©Алексей Куденко, РИА «Новости»

МАМАЕВ ПЕРЕЖИВАЛ ЗА КАЧЕСТВО ФОТО

Уже за два часа до начала судебного заседания здание Тверского районного суда Москвы оккупировали полсотни журналистов, которые ожидали начала процесса по нашумевшему «делу Кокорина и Мамаева». Судье предстояло определить меру пресечения для четверых человек — Павла Мамаева, Александра и Кирилла Кокориных, а также тренера спортивного клуба «Атлет» Александра Протасовицкого.

Напомним, двух футболистов обвиняют по двум статьям: 116-й УК РФ («Побои») и 213-й («Хулиганство»). По версии следствия, они спровоцировали две драки, которые произошли 8 октября во время перерыва на матчи сборных. Кокорин и Мамаев не получили вызова в команду Станислава Черчесова и решили провести свободное время в Москве. Сперва они устроили потасовку с водителем ведущей Первого канала Ольги Ушаковой Виталием Соловчуком в центре столицы, а затем вступили в конфликт с двумя чиновниками минпромторга в кофейне неподалеку. Среди пострадавших оказался глава департамента минпромторга Денис Пак и директор НАМИ (производитель серии президентских автомобилей) Сергей Гайсин.

На четвертом этаже вот-вот должно было начаться заседание. Рядом с залом суда сидел адвокат Мамаева Игорь Бушманов. В беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online» юрист подтвердил, что сегодня произойдет первая очная встреча всех фигурантов дела, а также прокомментировал недавнее интервью супруги футболиста Аланы Мамаевой. Через соцсети девушка заявила, что собирается приехать в суд с детьми, а также обвинила своего мужа в измене и переписке с любовницей. «Она так сказала? Это невозможно. Она явно что-то напутала, — удивился Бушманов. — Суд бы не допустил присутствия детей. Я бы и сам не стал этого делать, потому что для ребятишек это большой стресс. Что касается обвинений о переписке с любовницей в СИЗО, это тоже невозможно. Какой там телефон? Там все строго. Камеры снимают вас 24 на 7».

Вскоре появился Константин Мамаев — отец и агент футболиста «Краснодара». В суде он обычно не реагировал на вопросы журналистов, но на этот раз Мамаев-старший оказался более разговорчивым. На предложение нашего корреспондента прокомментировать ситуацию он улыбнулся и пригласил присесть рядом. «Поймите меня правильно, я ни с кем не общаюсь, чтобы никого не обидеть, — с улыбкой пояснял он. — Просто по-человечески не хочется. Вы должны меня понять».

Спустя некоторое время к нему присоединились родители Александра Кокорина. Объединенные одним горем все трое отошли в сторону от толпы, чтобы переговорить без лишних ушей. Их шепот местами сменялся громким звонким смехом, а потом разговор вновь переходил в серьезное русло. Оживленную беседу прервал сотрудник Тверского суда, который сообщил, что из-за большого наплыва репортеров было принято решение перенести заседание в другую, более просторную аудиторию.

Суд начался на час позже запланированного времени, а когда в зал начали приглашать журналистов, у дверей показалась Алана Мамаева. Она пришла без детей, но прихватила с собой подругу. К этому времени все четверо фигурантов дела уже теснились в маленьком «аквариуме» и что-то живо обсуждали, временами шутили и громко смеялись. Мамаев-младший, заключенный в прозрачной клетке, выдохнул на стекло и протер его рукавом. «Так фото лучше будет», — с улыбкой отметил футболист. За два месяца в СИЗО он заметно похудел, а вот братья Кокорины и Протасовицкий, находившийся в тот вечер с компанией, внешне не изменились.


«КРАСНОДАР» ВТОРОЙ? СЕРЬЕЗНО?

Сидевших в «аквариуме» парней не смущали камеры. Они продолжали шутить и улыбаться. Мать Кокориных Светлана склонила голову так, что лицо ее закрывали волосы, а руку приложила ко лбу — все, лишь бы журналисты не маячили камерами у носа. Когда фотографы удалились, мама долго смотрела на сыновей, которые сидели на месте заключенных, а на ее глазах наворачивались слезы.

В более приподнятом настроении находился отец Мамаева. Пока шла подготовка к делу, он шептал сыну результаты последних туров российской премьер-лиги:

— «Краснодар» — второй! Два очка от «Зенита» осталось, — выдал он тихим голосом.

— Второй? Серьезно? — улыбнулся Павел.

Разговор отца и сына прервало появление в зале судьи Алексея Криворучко. Он зачитал материалы дела, установил личности подозреваемых и предложил начать прения сторон. 

Следователи зачитали обвинения и ходатайствовали о продлении меры пресечения в виде содержания в СИЗО до 8 февраля, то есть еще на два месяца. Свои требования они объяснили тем, что следствие еще не закончено и нужны дополнительные экспертизы, в том числе медицинские. Поэтому на данный момент выпускать обвиняемых из СИЗО опасно. Кроме того, по их мнению, все четверо способны надавить на свидетелей, покинуть пределы РФ или продолжить преступную деятельность. «Эти люди совершили преступление с особым цинизмом», — зачитал материалы дела прокурор, чем вызвал смешки у сидевших в первом ряду родственников заключенных. 

Первым из адвокатов ответное слово взял Бушманов. Он предложил выпустить игрока под залог или же поместить его под домашний арест. В качестве доказательств того, что Мамаев спокойный и законопослушный гражданин, суду были представлены характеристики от соседей Павла и свидетельства из футбольного клуба «Краснодар». Кроме того, Бушманов представил документы о передаче материальных средств в качестве компенсации в адрес водителя Соловчука. Назвать конкретную сумму адвокат отказался. В завершение он отметил, что изменение меры пресечения поможет сэкономить бюджетные средства.

Слово взял сам Мамаев. Было видно, что футболист готовился. Его речь звучала эмоционально и без единой запинки, как будто он уже повторял ее не один раз. «Нам вменяется преступление, совершенное группой лиц по предварительному сговору, – напомнил Павел. – Но на представленных видео видно, что нет никакого сговора, все было спонтанно и не было заранее никаким образом спланировано. На очной ставке Пак сказал, что не имеет ко мне никаких претензий. Я его не бил, не оскорблял, поэтому своей причастности к этому делу я не признаю никаким образом. Мы сами пришли в ГСУ, сотрудничали со следствием, помогали искать свидетелей. Считаю надуманным и предвзятым отношением. Согласен на любую меру пресечения, кроме ареста».

Полузащитник «Краснодара» предложил за себя залог в размере 5 млн рублей и меру пресечения в виде домашнего ареста.


«МОЙ УДАР ПАКУ — ОТВЕТ НА ОСКОРБЛЕНИЯ»

Следующим выступил адвокат Кокорина — Андрей Ромашев. Юрист попросил суд приобщить к делу два ходатайства. Первое — о приобщении документа, подтверждающего возможность изменения меры пресечения на домашний арест и на залог. «Учитывая, что у него нет постоянной регистрации в Москве, доводим до суда право на квартиру в Москве на улице Березовая Роща. Также справка из банка ВТБ, что у матери Кокорина содержатся денежные средства свыше 10 миллионов рублей — они могут составлять залог». 

Во втором ходатайстве адвокат заявил, что в целях полноты объективности судебного разбирательства просит суд потребовать у правохранительных органов видеозаписи в качестве доказательств невиновности Александра. «Прошу приобщить к делу записи с видеокамер у клуба „Эгоист“, видеорегистратор потерпевшего Соловчука, результаты видеоматериала в кафе „Кофемания“. Эти результаты содержат несколько иную версию событий, чем та, что изложена в ходатайстве следователя. Учитывая, что результаты видеофиксации являются доказательствами нейтральными, считаю необходимым, чтобы суд исследовал эти материалы».

Второй адвокат футболиста — Татьяна Стукалова — поддержала своего коллегу, а вот следствие выступило против. В итоге суд решил не удовлетворять запрос. 

Сам Кокорин заметно волновался. По нему было видно, что он очень хочет выйти сегодня (другие этого никак не показывали). Во время своего выступления нападающий отметил, что суд избрал для них слишком серьезное наказание. «Мы изначально помогали следствию в расследовании дела. На первой даче показаний следователь по какой-то причине позволил себе оскорбить меня. По видеозаписям, предоставленным следствием, видно, что потерпевшие обманывают. Соловчука я не трогал пальцем и не понимаю, почему тогда меня продолжают обвинять в этом инциденте. С Паком мы наладили отношения. Вину свою признаю частично, скрываться я не собираюсь, потому что я профессиональный спортсмен, медийное лицо, куда-то выезжать я не вижу смысла. Мы ждем медицинское заключение и заключение по машине, которое могло появиться уже давно. Надеюсь на ваше профессиональное решение, Ваша честь».

После этого Ромашев просил обратить внимание суда на то, что следствие предвкушает результаты экспертизы в свою пользу и ведет дело с явным обвинительным уклоном. Он также обвинил Соловчука в том, что тот сам начал конфликт с игроками. «Соловчук дважды ударил Мамаева, а потом ударил Кирилла так, что тот упал». По его словам, Пака по голове никто не бил: «Стул попал в левую руку и левое предплечье. Кирилл ударил его разжатой рукой по челюсти. Откуда у него сотрясение мозга – одному богу известно».

НОВЫЙ ГОД ФУТБОЛИСТЫ ВСТРЕТЯТ В СИЗО

Кирилл Кокорин все заседание не мог устоять на месте, улыбался, кривлял лицо. Он не стал серьезнее, даже когда свое выступление начал его адвокат Вячеслав Барик.

«Мой подзащитный достаточно отсидел, — заговорил адвокат. — Он на глазах изменился. Мы с ним каждую неделю обсуждаем прочитанную литературу. Это молодой парень, ему еще уроки учить! В ограничении свободы не имеет необходимости. Как он может повлиять на 17 опытных следователей?!»

Последним выступил футбольный тренер Протосовицкий, который в тот вечер также находился с другими подозреваемыми и был задержан вместе с Кириллом. Он частично признал вину, сказал, что раскаивается, и попросил изменить меру пресечения на более мягкую. «У меня несовершеннолетняя дочь и родители пенсионеры», — отметил он.

После выслушивания всех сторон суд удалился на несколько минут для принятия решения. Все разбрелись по коридорам и обсуждали перспективы обвиняемых. Выслушав вердикт судьи — еще два месяца за решеткой — задержанные остолбенели. Былое веселье как рукой сняло. Теперь все четверо пробудут в «Бутырке» до 8 февраля. И Новый год встретят там же.