Дележ шкуры БСК: на волне скандала с Куштау федералы отнимут «Соду» у башкир?

Сегодня утром пресс-служба Арбитражного суда Башкортостана сообщила об аресте акций Башкирской содовой компании (БСК) по требованию генпрокуратуры РФ Фото: Вадим Брайдов / ТАСС

Кому перейдут акции — РФ или РБ?  

Стремительно развиваются события вокруг БСК. 26 августа президент России Владимир Путин выступил с разгромными заявлениями в адрес акционеров компании, которые платят себе огромные дивиденды, не вкладываясь в саму БСК. Отдельно глава государство возмутился, тем, как им достались акции. Путин вспомнил сделку 2013 года, когда правительство Башкортостана утратило контроль над АО «Сода», обменяв его акции на долю в объединенной компании. «У государства было 62 процента [АО „Сода"], а внезапно стало 38 [в БСК], и как результат приоритеты работы компании резко изменились. Не похоже, что целью акционеров сегодня является долгосрочное развитие этой компании. Похоже на другое — выкачивание средств любой ценой и как можно в большем объеме», — подчеркнул Путин и попросил генпрокуратуру провести проверку законности сделки. 

Уже через два дня генпрокуратура нашла нарушения законодательства о приватизации. При это в сообщении уже тогда была странность: было сказано: «Переход прав на названные имущественные комплексы произведен помимо воли Российской Федерации», то есть федеральной власти, а не правительства Башкортостана. А сегодня стало известно об иске прокуратуры в Арбитражный суд, где в качестве ответчиков указана не только АО «Башкирская химия» и ООО «Торговый дом „Башкирская химия“», но и АО «Региональный фонд» (аналог татарстанского СИНХа, на 100% принадлежит правительству Башкортостана, но аккумулирует дивиденды вне официального бюджета республики). Его владение акциями в иске названо чужим и незаконным. В конечном счете истец требует обязать АО «Реестр», держателя реестра акционеров БСК, «списать акции с лицевого счета указанных организаций и зачислить их на лицевой счет Росимущества».

Сегодня же пресс-служба Арбитражного суда Башкортостана сообщила об аресте акций Башкирской содовой компании (БСК) по требованию генпрокуратуры РФ. Под арест попали обыкновенные именные акции БСК, находящиеся во владении и АО «Региональный фонд», и АО «Башкирская химия», и ООО «ТД „Башкирская химия“». АО «Реестр» запрещено вносить любые изменения в реестр акционеров БСК. «Определением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 31 августа 2020 года удовлетворено заявление первого заместителя генерального прокурора Российской Федерации о принятии обеспечительных мер до вступления в законную силу судебного акта по делу №А07−20576/2020» — объясняет причину решения пресс-релиз суда.

В понедельник стало известно, что глава Башкортостана Радий Хабиров направил заявление о совершении преступления группой лиц по делу Башкирской содовой компании (БСК) председателю СК РФ Александру Бастрыкину

Параллельно с судьями арбитража свое слово в этой истории должно сказать и следователи. «Материалы проверки по фактам злоупотреблений направлены в следственный комитет Российской Федерации для рассмотрения вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц региональных органов власти», — сообщается в пресс-релизе генпрокуратуры.

Глава Башкортостана Радий Хабиров действует как будто наперегонки с силовиками. Вчера он тоже направил заявление о совершении преступления группой лиц по делу БСК председателю СК РФ Александру Бастрыкину. Предприятие перешло в частные руки при неправомерных действиях должностных лиц регионального правительства, передает слова пресс-службы Хабирова ТАСС. «Суть та же. Мы считаем, что размыт пакет и, соответственно, нанесен ущерб нашей республике», — цитирует Хабирова пресс-служба главы республики.

Вчера же сайт главы Башкортостана сообщил о том, что республика обратилась в Арбитражный суд РБ в качестве третьего лица, заявляющего самостоятельные исковые требования. Вот только есть одно различие: прокуратура требовала зачислить списанные акции на счет Росимущества, а Хабиров требует их возврата в собственность Башкортостана. «Мы считаем, что в результате мошеннических действий группы лиц нанесен ущерб нашей республике на довольно серьезную сумму — в 34 миллиарда рублей. Мы требуем ее возмещения», — добавил Хабиров. 

На этом фоне в адрес главы Башкортостана пошли «черные метки» в федеральных телеграм-каналах. «Президент, как говорит источник,  был крайне недоволен тем фактом, что ему пришлось лично вмешиваться в ситуацию с БСК в Башкирии, — пишет крупнейший политический канал „Незыгарь“ (орфография и пунктуация здесь и далее сохранены сохранены — прим. ред.). — Глава Администрации считал близкой к пределу обстановку в регионе и в кейсе БСК, и слабого главы региона, в частности. Президент был крайне рассержен утром среды и давал указания главам профильных ведомств уже в 8:00 утра. В ближайшие выходные в Сочи планируется малым кругом обсудить кандидатуру нового главы Башкирии, а до 1 сентября АП и ее глава должны представить Начальнику своего кандидата, после чего учитывая плюрализм мнений и свой личный Баланс, Президент примет решение и утвердит кандидата или даст „последний шанс“ элитной группе, стоящей за Хабировым».

Шамиль Валеев: «Я думаю, что для Радия Хабирова эта ситуация стала самым серьезным экзаменом на политическую зрелость и эффективность, а также на российский и башкортостанский патриотизм, который Хабиров выдержал»

«МЕЖДУНАРОДНЫХ НЕПРИЯТНОСТЕЙ ЭТА ИСТОРИЯ МОЖЕТ НАДЕЛАТЬ ОЧЕНЬ МНОГО»

По просьбе «БИЗНЕС Online» эксперты высказались о том, что означает иск генпрокуратуры и какие у него будут последствия.  

Шамиль Валеев — руководитель аппарата общественной палаты РБ:

—  Желание генпрокуратуры вывести акции предприятия в Росимущество, наверное, все-таки противоречит интересам экономики региона и интересам духа того, что происходило на горе Куштау, и абсолютно не будет понято ни с точки зрения гражданского общества, ни с точки зрения того шаткого консенсуса, который сложился в Башкортостане в «посткуштаусский» период. Я предполагаю, что бывший директор юридического института Башкирского государственного университета и юрист по образованию Радий Хабиров представил все основания считать этот актив региональным. Первичная его приватизация была совершена по договору «ранних 90-х», и [он уверен] что это предмет ведения Республики Башкортостан и что это республиканское предприятие. Я думаю, что Хабиров эту позицию будет отстаивать решительно.

Думаю, что это еще начало истории, судя по анонимной негативной волне, поднятой в телеграм-каналах в адрес главы региона. Это начало истории, и у кого-то есть еще соблазн оказывать противодействие решениям, принятым на уровне руководства страны. После того, как это предприятие станет полностью подконтрольно региону и государству, вопрос о поиске и выработке оптимального решения обеспечения сырьем Башсоды не снимется. Наверняка тут тоже возможны разного рода манипуляции с учетом той позиции, которую занимали акционеры компании в предшествующие годы, с элементами злоупотребления административным ресурсом и давлением, оказываемым на несколько поколений руководителей республики.

Для Радия Хабирова эта ситуация стала самым серьезным экзаменом на политическую зрелость и эффективность, а также на российский и башкортостанский патриотизм, который Хабиров выдержал. Я думаю, эта история значительно укрепляет его позиции как в глазах федеральных элит, так и в глазах многонационального народа республики. А публикации в телеграм-каналах могут быть элементами балансирования с точки зрения разных «башен Кремля», которые всегда создают некоторые «качели», чтобы губернаторы не чувствовали себя после очевидных побед слишком комфортно. И это может быть элементами противодействия, которое оказывают заинтересованные в этой истории персонажи. Но, судя по содержанию сообщений телеграм-каналов, они не очень эффективны. Они гадают на кофейной гуще, это очевидно.

Дмитрий Журавлев: «Закончится ли на этом инцидент с Куштау? Думаю, на определенном этапе да, но ведь все равно вопрос, где брать сырье, останется» Фото: © Александр Натрускин, РИА «Новости»

Дмитрий Журавлев — генеральный директор Института региональных проблем:

— Закончится ли на этом инцидент с Куштау? Думаю, на определенном этапе да, но ведь все равно вопрос, где брать сырье, останется. Конечно, содовая компания совершила стратегическую, политическую и пиар-ошибку, когда полезла к святому месту башкир. Я их не оправдываю, считаю, что они сделали большую глупость, но, когда акции перейдут во владение государства, вопрос о том, где брать сырье, все равно останется. Он автоматически не снимется со сменой собственника. А смена, я думаю, будет, потому что столь масштабные события не случаются просто так. Никто не пойдет в атаку на крупную корпорацию, не имея в запасе полного набора как минимум формально юридических доказательств.

А насчет сообщений о том, что этот инцидент может стоить должности Радию Хабирову… Думаю, основания у таких сообщений есть, но небольшие. Да, у нас не любят шума. Так всегда было в России, это не вчера появилось и не после 1991 года. Руководитель региона, у которого шумят, раздражает. Но Хабиров — человек с огромными связями в Москве, он работал не на последних постах в администрации президента. И я ни на минуту не поверю, что он свои действия не согласовал. Поэтому я считаю, что идет атака на Хабирова с другой стороны, со стороны тех же содовиков, например. Со стороны группы лиц в самой республике, кто хочет занять его место. Этот список может быть очень длинным, потому что как современная экономика является экономикой ожиданий, так и современная политика является политикой ожиданий. И если человека убедить, что что-то произойдет, оно в конце концов случается.

Каковы истоки протеста? Люди существуют разные. Есть те, кто вышел защищать, а есть те, кто увидел, что это хороший повод надавить на бизнесменов и на власть, и воспользовались этим поводом. Основная масса защитников, скорее всего, были искренними. Но то, что они сделали, является хорошим рычагом решения политических и бизнес-проблем. Я думаю, что если бы не было этих событий, то история с содовой компанией никогда бы и ничем не закончилась.

Удастся ли найти сырье для БСК? В принципе, в Пермском крае можно, но сколько там этого сырья, хватит ли? Меня больше волнует, что бывшие владельцы обратятся в международные судебные инстанции, которые с радостью поверят, что Российское государство неправо, а частный бизнес прав. Далее с экспортом соды и вообще всего, что производит эта компания, могут начаться проблемы, потому что она будет считаться «захваченной Россией». Международных неприятностей данная история может наделать очень много.

Михаил Виноградов: «Происходит дрейф от поиска балансов в сторону сведения счетов и попыток переинтерпретировать историю последних лет в крайне упрощенном ключе»

Михаил Виноградов — политолог:

— Я с тревогой отношусь к тому, что в спорах по БСК не удается достичь сбалансированного решения, которое не вызовет раздражения граждан, но в то же время позволит обеспечить полноценную работу уникальных предприятий. Происходит дрейф от поиска балансов в сторону сведения счетов и попыток переинтерпретировать историю последних лет в крайне упрощенном ключе. Такое упрощение может дать краткосрочный эффект (в том числе руководству республики), но делает промышленность заложником одномоментных решений под лозунгами «восстановления попранной справедливости», трактуемого в самом произвольном ключе.

Анна Бодрова — старший аналитик ИАЦ «Альпари»:

— Никто не знает, как именно правительство Башкортостана оценивало вероятный ущерб. Очень интересный вопрос в том, почему это всплыло именно сейчас: еще две недели назад о БСК мало кто слышал, говорил — еще меньше. Вероятно, требования прокуратуры будут «старше» и именно они окажутся удовлетворенными в конечном счете. Это значит, что Башкортостан останется без пакета принадлежащих ей акций содового концерна.

Сумма в 34 миллиарда рублей выглядит чрезмерной даже навскидку. У БСК выручка за 2019 год составила 63 миллиарда рублей, чистая прибыль — 13 миллиардов рублей. Даже если предположить (теоретически, потому что это означало, что был простой распил гиганта на куски), что компанию будут распродавать частями, такие деньги «вытащить» будет очень сложно.

Наталья Зубаревич — профессор кафедры экономической и социальной географии МГУ:

— Прокуратура настаивает на передачу этой компании в федеральную собственность? Да вы что! А какое отношение к этому имеет прокуратура? Разве она принимает решения? Приватизировали-то компанию два предприятия. Объединялись частная компания «Каустик» и принадлежащая Республике Башкортостан компания «Сода». При чем здесь федеральная собственность? Конечно, в случае перехода в федеральную собственность республика потеряет. Дивиденды-то, 38 процентов, они платят в региональный бюджет. А с какого бодуна она (БСК — прим. ред.) должна стать федеральной собственностью, я не понимаю? Это означает что-то одно: происходит нечто странное. Вообще, само изъятие неверно — надо было выкупить долю. Понятно, что у Башкортостана просто нет денег на такое, разом подобное сделать. Но передача на федеральный уровень — это, по моему мнению, полное безобразие. 
Если БСК станет федеральной, то и дивиденды они будут платить в федеральный бюджет. Налог на прибыль по территории пребывания, конечно, останется, но дивиденды потеряют.

Найдет ли компания альтернативное место добычи сырья, если БСК станет федеральной? Оно и так есть, в 300–400 километрах, в Башкортостане. Но это далеко и сырье — низкокачественное. Издержки вырастут.

Я считаю, что надо было выкупить компанию. Разговор шел о 20 миллиардах рублей. Да, это тяжело, республиканскому бюджету надо было бы напрягаться. Ну в рассрочку нужно было как-то взять. И забыть про все это как про страшный сон. Потому что, когда начинается дележка, проигрывает более слабый. И вы понимаете, что Башкортостан слабее федерального центра. Да, приватизация, объединение, а потом размыв собственности были проведены с нарушениями. Но, чтобы не было так, как с «Роснефтью», которая вывела «Башнефть» и Башнефтехимзавод [в федеральную собственность], дивиденды только остались в республике, [надо было выкупить БСК]. Короче, не нравится мне эта история с федеральной собственностью, сильно не нравится.