Эдуард Кундухов — один из ведущих тренеров-реабилитологов российского футбола, поработавший с Курбаном Бердыевым, Валерием Газзаевым, Хави Грасией и Ринатом Билялетдиновым. В 2014–2019 годах он трудился в «Рубине». После увольнения Бердыева специалист покинул команду и вернулся в родную «Аланию». «БИЗНЕС Online» поговорил с ним о последствиях коронавируса для организма, «ковидном» рационе и недавней встрече с Бердыевым.
Эдуард Кундухов: «У нас в команде последовательно произошло несколько случаев заражения. И мы отработали одну схему для врачей»
«РАБОТА С ИГРОКОМ ПОСЛЕ КОВИДА — КАК С ПОЖИЛЫМ ЧЕЛОВЕКОМ»
— Эдуард, коронавирус изменил ваш подход к подготовке игроков?
— Моей задачей было не перегрузить переболевших игроков. Это как работа с пожилым человеком — важно не подрывать кардиосистему. Имеет большое значение не форсировать. Тренировка — 40–45 минут, не более. После болезни игроки жалуются на дикую слабость и одышку, им очень тяжело втягиваться. Но потихоньку, по пять минут с интервалом, мы работали и с мячом. Когда пульс позволяет бежать, то добавляли интенсивность и темп, увеличивали время упражнений. Такую же работу проводили в бассейне, тренажерном зале. В этом состоянии игроки чувствительны. Чтобы они не попадали в гипогликемию или в кислородный недостаток, я пробовал держать пульс и с малыми весами работать в диапазоне верхней группы мышц и нижней — чтобы приток крови поступал во все конечности по принципу «сводных братьев».
— Каковы последствия ковида?
— Некоторые после болезни продолжают отхаркиваться мокротой, откашливаются. Заметил, что в результате болезни в легких образовывается секрет — это ответная реакция организма, из-за чего понижается поступление кислорода. Помимо эвакуации, нужно проводить медикаментозные процедуры и дыхательную гимнастику, аэробную работу. Аллон Бутаев не до конца вышел из состояния болезни и во время одной игры уже в первом тайме начал проваливаться. Он выдержал весь матч, но пульс у него зашкаливал. В перерыве он сказал: «Не узнаю себя, не могу дышать».
«Моей задачей было не перегрузить переболевших игроков. Тренировка — 40–45 минут, не более. После болезни футболисты жалуются на дикую слабость и одышку»
— Какой срок должен пройти для полного восстановления?
— Обычно хватает двух недель, но кому-то и месяца мало. Это индивидуально: возможно, есть связь с группой крови. Много исследований читаю на эту тему — в моей семье ведь тоже горе. Много версий, что люди со II группой крови страдают от болезни более существенно. И я заметил: люди с I и IV группами крови легче переносят болезнь. И геном, возможно, влияет. Игроки-славяне легче перенесли болезнь.
— А как меняется рацион?
— Врачи по-своему проводят витаминизацию. Прошу игроков есть побольше сливочного масла, молочных и жирных продуктов, рыбы, говядины, куриного бульона. И, наоборот, избегать еды с высоким содержанием сахара — хотя бы заменять его фруктозой, но не в чистом виде и не в напитках.
— В КХЛ, РПЛ и ФНЛ много случаев заражения, никто не может уберечься от болезни. При этом есть пример НБА и НХЛ, где изоляция помогла избежать вспышек. Это выход?
— Мы попробовали так сделать в период сборов перед началом сезона, и это было очень непросто. Больше 20 дней выдержать взаперти — очень тяжело психологически для команды. К тому же, когда были перерывы между сборами, игроки все равно соприкасались с семьями. Полный карантин почти невозможен. Тем более на третьем сборе в Сочи мы уже жили не на базе, а в отеле с туристами.
— Как относитесь к шведскому сценарию, где, по сути, не пытались жестко бороться и приняли болезнь?
— Такой сценарий потерпел поражение — в Швеции это признали. Дело в том, что мы — люди помоложе — должны понимать, что переносим болезнь с малыми последствиями, но за нами есть поколение тех, кому 60 лет и больше. Люди растили детей, внуков, работали, и все это в более худших условиях, чем есть сейчас. Они пережили реформы 80-х, развал страны, экономический кризис, застали голод и дикие 90-е. И сейчас, в преклонном возрасте, они умирают на чужой кровати в больнице среди незнакомых людей в масках. Отношение к ним совсем не такое теплое, какое они заслужили. На смертном одре они не в кругу своей семьи, их нельзя взять за руку, нормально проститься. Уходят они в страданиях, мучаясь и задыхаясь, — это страшная смерть. Они не заслужили подобного. Ради них стоит бороться, соблюдать все меры предосторожности. У нас в народе говорят так: как ты поступил со своими стариками, так и с тобой обойдутся твои дети. Ничто не стоит того, чтобы предать этих людей. Мы бросаем их и предаем, когда не соблюдаем санитарные правила. Для кого-то это поколение в социальном плане — бремя. Для государства. У нас другая культура: мы своих не бросаем. Тот сценарий — предательский и не для нашего менталитета.
«Врачи по-своему проводят витаминизацию. Прошу игроков есть побольше сливочного масла, молочных и жирных продуктов, рыбы, говядины, куриного бульона»
«ДО СИХ ПОР СНИТСЯ «РУБИН». КАЗАНЬ — МОЯ ВТОРАЯ РОДИНА»
— Что сейчас происходит в «Алании»?
— Боремся за выход в РПЛ — мы в 1 очке от зоны стыков, но есть какая-то идеология, вдохновение. У нас простые ребятки, без больших имен, но мы стараемся и боремся.
— Летом на матч с «Чайкой» приходил Курбан Бердыев. О чем удалось поговорить?
— Очень уважаю его — в «Рубине» волновался даже перед тем, как поздороваться. Прямого общения у меня с ним не было, но, когда узнал, что он в Сочи, мне захотелось его увидеть, в том числе чтобы он дал оценку нашей команде. Курбан Бекиевич посмотрел игру и резюмировал действия команды так, чтобы я мог передать это нашим тренерам. Было немало похвальных слов. Конечно, многое вспомнили, посмеялись. Он очень бодр, похудел, помолодел, прямо сияние на лице — видимо, рабочий стресс пропал. Таким его еще не видел: для меня он всегда был строгим, тем, кого я боялся… Как я понял, он хочет работать. Тем более в последнее время много новостей то о «Динамо», то о «Сочи». Думаю, он не сказал своего последнего слова. Такие люди, как Курбан Бекиевич и Юрий Семин, должны делиться опытом, воспитать ряд тренеров. Так и сказал ему: «Вы еще должны работать, вы не все доказали».
— Что он должен доказать?
— Посмотрите на его путь: он поднял «Рубин» из второй лиги — сделал чемпионом, грандом. Пошел в «Ростов», который был на грани исчезновения, и поднял и его: клуб возродился и сейчас живет. Мне кажется, это его путь перед Богом, дорога жизни. Он должен возрождать клубы, поднимать футбол, спасать команды, и потом они приносят радость людям… Может быть, ему нет смысла сейчас ждать предложений от топ-клубов, которые будут решать большие задачи, — его роль глобальнее: не результаты и титулы, а что-то более значимое. Думаю, ему стоит взять простую команду, не очень большую и не особо известную, ведь он дважды доказал, что может выходить в Лигу чемпионов и с клубом не из Москвы или Санкт-Петербурга.
— Что со штабом Бердыева и какие планы у его помощников?
— Периодически созваниваюсь с Якубом Хаджиевичем Уразсахатовым, Александром Григорьевичем Мацюрой. Они старше меня, и неэтично было бы мне спрашивать у них что-то, подсказывать и советовать. Если бы когда-нибудь вновь довелось с ними поработать, стоять и смотреть, набираться опыта, я был бы очень рад. Но какое решение появится у них в будущем ко мне или к себе — это их компетенция. Они намного лучше знают, что делать. Было бы неплохо, чтобы они опять собрались и навели шороху. Сейчас хороший штаб собрался у Семака, Черчесова, Карпина.
«Такие люди, как Курбан Бекиевич и Юрий Семин, должны делиться опытом, воспитать ряд тренеров. Так и сказал ему: «Вы еще должны работать, вы не все доказали»
— А штаб Леонида Слуцкого?
— Много позитивного. Видно, что Слуцкий выстраивает атмосферу, коллективный дух. Слышал, что он тонкий психолог.
— Общаетесь с кем-то из «Рубина»?
— Перезванивался с Павлом Могилевцем. Еще Хвичу и Давиташвили на границе встречал.
— Когда они возвращались?
— Да, помогал им пересечь границу. Мы их сопроводили, чтобы они без проблем вернулись в Казань из Грузии. Хвиче очень нравится работать со Слуцким: он весьма хорошо раскрылся при новом тренере… Еще с врачебным штабом на связи — ему нужны бывают консультации. С Георгием Лаврухиным, Денисом Солодковым. Считаю, что Денис — большой профессионал: мог дать отличное от мнения 10 специалистов заключение и попадал в десятку. Он несколько раз помог мне, когда в «Алании» были сложности.
— Скучаете по «Рубину»?
— Очень. Даже снится до сих пор, как на базе просыпаюсь, тренировку провожу. «Рубин» — мое сердце. Я не сделал тату, как Карадениз, но внутри оно у меня наколото. Казань — моя вторая родина. Я вас сильно люблю.
«Сил тем, кто потерял близких, а заболевшим — справиться с этой болезнью без серьезных последствий. Прошу вас: берегите себя и своих близких, цените их»
«НЕ СМОГЛИ ОБНЯТЬ, НЕ СУМЕЛИ ДОСТОЙНО ПОХОРОНИТЬ МАМУ…»
— У вас в семье случилось горе из-за коронавируса…
— Да, потерял маму… Соблюдали все правила режима, держали ее в изоляции. Вернувшись со сборов в Турции и просидев на карантине, говорил матери, что будет что-то тяжелое. И пришла беда — у мамы умерла сестра. Не хотели пускать ее на похороны, но не удержали — на Кавказе все приходят проститься, оплакивают близких. Вот на этих похоронах и не уследил… Поначалу симптомов не было, а на пятый день она закашляла. Бросились ее обследовать, но легкие уже были поражены на 75 процентов. Но она чувствовала себя, как при простуде. Весь ад был уже после — это 8 дней в больнице, когда болезнь то отступала, то с новой силой проявлялась. Болезнь очень подлая — дает надежду, а потом ее отнимает… Мы не смогли даже обнять маму, не сумели достойно похоронить… Потом я решил изолироваться с семьей, чтобы такая же беда не пришла в чей-то дом, как в наш. Мы не пустили никого к себе, чтобы проститься. Похоронили маму сразу после больницы. Это очень тяжело. Моей маме Венере Лаврентьевне было 83 года… Самое тяжелое — слышать, как твоя мама задыхается, а ты не можешь перебраться через эти решетки, кордоны.
— Это было во Владикавказе?
— Да. Мы видели, как у морга стояли очереди. Масштаб просто огромный, сейчас он опять возвращается. Наша медицина пока не в силах с этим справиться. Единственный шанс — соблюдать меры и хотя бы не заболеть самим. Мы вынесем это, а старики наши — нет, молодые должны за них думать. Вот мы правильно никого не пустили — на третий день вся семья заболела. Никому не пожелаю столкнуться с подобным. Поэтому я призываю общество серьезнее относиться к этому. Когда вы шутите на тему коронавируса, подумайте о тех людях, которые перенесли его, пострадали от него, потеряли близких. Мы не победили коронавирус, надо сплотиться и продолжать борьбу.
И спасибо клубу — ребята поддержали меня, когда спустя два месяца я вышел на работу. Они не могли подобрать слов, но их чувства были понятны. Кто-то придет и чай принесет, кто-то обнимет… Команда — это правда семья, которая вывела меня из тяжелого психологического состояния… А всем татарстанцам хочу пожелать терпения и чтобы вас минула эта беда. Сил тем, кто потерял близких, а заболевшим — справиться с этой болезнью без серьезных последствий. Прошу вас: берегите себя и своих близких, цените их.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 17
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.