«Не будет нефтянки – все, ничего здесь не будет!»: как живет Новошешминск, где нашел рай Марат Хуснуллин

Прошли всего сутки с момента заявления Марата Хуснуллина о богатом Новошешминском районе, как корреспонденты «БИЗНЕС Online» решили проверить заявление федерального вице-премьера. Выдвигаемся из Казани. Два часа на машине с разрешенной скоростью — и на обочине виден огромный плакат с названием района. Мы у цели.

Все поля уже вспаханы — видно, что в вопросах сельского хозяйства здесь не полагаются на авось. И в то же время с дороги открывается захватывающий вид на окружающие эту местность возвышенности. Красота неописуемая. Этими далями можно любоваться бесконечно.

Проезжаем еще с десяток километров, и на дороге появляется стела с названием города на двух языках. С одной стороны — «Новошешминск», с другой, соответственно, — «Яна Чишмэ».

Над селом на возвышении стоит православный храм. Решаем отправиться сначала туда, чтобы потом, спускаясь, осмотреть уже все село. Впрочем, Новошешминск так и хочется назвать хоть и маленьким, но городом. Пока едем, отмечаем, что здесь все очень чисто и аккуратно. Церковь, до которой мы добрались, взобравшись на гору, оказалась храмом Святой Троицы, как видно из висящего на воротах объявления.

В церкви, как оказалось, идет служба в честь Великого четверга. Верующих, по казанским меркам, немного — человек 50, чувствуется, что все они хорошо знакомы друг с другом. Обстановка в церкви вполне домашняя, спокойная. Изнутри здание очень чистенькое, светлое, и кажется, что его открыли только месяца два назад. Но нет, она действует уже больше 10 лет.

Увидев нас с фотографом, к нам подходит один из прихожан — Олег, шепотом интересуется, что мы тут делаем. Узнав о цели приезда, обещает договориться с настоятелем церкви — отцом Симеоном (Камаевым) — о встрече после службы, а пока рассказывает, что храм открылся после восстановления. Но вопрос о роли нефтяников кивает головой: «Да, мы пишем письма, нефтяники помогают. И в восстановлении храма в том числе». Олег входит в приходской совет, поэтому ведет себя здесь по-хозяйски. В частности, делает замечание одному из нас, что тот неправильно крестится — в момент поклона держит правую руку на сердце. «Так делать нельзя, от этого „ломается“ крест», — объясняет нам собеседник. По его мнению, в момент поклона только что перекрестившийся должен держать руки по швам.

Наконец, взяв предварительно по телефону у секретаря Казанской митрополии разрешение на интервью, к нам подходит отец Симеон. Батюшка добродушен, доброжелателен, улыбка не сходила с его лица даже во время богослужения, и в разговоре с ним тоже хочется улыбаться.

Отвечая на вопрос о богатстве своих прихожан, батюшка сразу ставит нас на место: это не дело церкви — решать, кто насколько богат. «Ну лежит у него в кармане тысяча рублей. Кто-то скажет, что у него ничего нет, а кто-то — что целая тысяча. Богат он или беден — каждый решает сам. Для нас главное — чтобы люди богатели духовно», — говорит наш собеседник. По его словам, люди везде живут одинаково, вне зависимости от районов.

«Есть дома, где полы некрашены, а есть дома, где все чистенько-аккуратненько. Если хозяин хочет жить хорошо, он будет это делать и в Чистополе, а не только с нефтяниками. А если его устраивает труба водяная, которая до кухни тянется через весь дом, то он так же будет жить — хоть в Чистополе, хоть в Новошешминске», — говорит нам батюшка. Но на прямой вопрос о помощи нефтяников району вновь отвечает на свой лад. «Везде есть люди, которые жертвуют, помогают церкви. Есть такие и в Чистополе, есть и в Новошешминске. Не будем делить — нефтяники, часовщики. Сейчас каждый решает сам, кому помогать. Хочет — в Чистополь, хочет — в Новошешминск. Хотят — и в Москву могут деньги послать. Территориально люди сейчас вообще никак не привязаны. Глобализация», — поясняет собеседник.

Спускаемся от церкви вниз и около местного магазинчика встречаемся с двумя женщинами — Натальей и Исламией, энергично перекапывающими цветник около здания. Наталья, услышав слова Хуснуллина про их район, начинает смеяться. «Богатый? Лохматый! С чего он взял, что мы богаче соседей живем? Я 12 тысяч пенсию получаю, 6 тысяч плачу за коммуналку. Все! А нефтяникам зарплату урезали. У нас из-за них 8 миллионов не поступило в бюджет — на совещании говорили. А то, что у нас в селе чисто, — просто у нас глава хорошо работает», — говорит собеседница.

А вот подошедший к нам Евгений все-таки уверен, что в районе все держится за счет нефтяников. «Не будет нефтянки — все, ничего здесь не будет! Новошешминск станет как любая деревня. Производства-то нет», — уверен он. Тем не менее оказывается, что рядом все-таки работает маслозавод, продукцию которого нам настоятельно советуют купить. Довезенный до Казани кусок масла при домашней дегустации оправдал все ожидания — намазанное на кусок хлеба, купленного на выезде из Новошешминска, масло на семейном совете получило твердую пятерку.

В Новошешминске большое количество парков — не то четыре, не то пять, и все они чисты и ухоженны. Мы, правда, практически ни в одном из них не увидели людей, но это, скорее всего, объясняется тем, что журналисты попали сюда в разгар рабочего дня. Вот этот парк, с памятником труженикам тыла и детям войны, находится напротив городской администрации.

У городской администрации мы оказались неслучайно. Хотелось задать несколько вопросов главе района Вячеславу Козлову. Но того на месте не оказалось, как и его заместителей. Нам повезло поговорить с начальником отдела экономики администрации. Нина Иванова соглашается, что район зависит от недр. «У нефтяников работают где-то 2,5 тысячи человек, а у нас трудовых ресурсов в районе — 6 тысяч», — отмечает она. И тут же почти буквально повторяет слова местного батюшки об относительности богатства: «У кого-то жемчуг мелкий, а у кого-то супчик жидкий. Люди, может быть, и зарплату минимальную получают, но чувствуют себя гораздо комфортнее богатых и гораздо спокойнее живут».

Нина Николаевна подтверждает, что из-за падения зарплаты нефтяников НДФЛ в бюджет района пришел меньше. Впрочем, по ее словам, есть надежда, что в этом году ситуация выправится.

Перед районной администрацией — памятник павшим в Великой Отечественной войне, а рядом — филиал банка. Где, как не в банке, говорить о богатстве местных жителей? Направляемся туда.

Пенсионерка Исламия уверена, что благосостояние зависит скорее от самого человека, чем от места работы или приближенности к нефтяной отрасли. «Если у него есть работа постоянная, если он трудится не покладая рук, он будет хорошо жить!» — уверена наша собеседница. И эту мысль мы в Новошешминске услышим еще не раз. В общем, «хочешь быть счастливым — будь им!» Судя по всему, это девиз большинства местных жителей.

Исламия, кстати, отмечает, что у нефтяников вахтовым методом работают не только новошешминцы, а и те же чистопольцы. Так что шанс на счастливую и богатую жизнь есть у всех — вопрос в том, хотят ли люди его использовать.

Наконец нам удается поговорить с двумя сотрудницами банка — Венерой и Натальей. Венера предположение о богатстве ее односельчан отметает сразу. «У нас проблема со вкладами, у нас вообще утечка вкладов — они закрываются. А это значит, что народ у нас тут живет небогатый», — говорит она.

«Зажиточный ли народ в Новошешминске? На данный момент, наверное, нет. Потому что недавно мы разговаривали с людьми, и они говорят: „Если раньше мы могли взять кредит на миллион и платить по 30 тысяч рублей ежемесячно, то сейчас проблема даже в 8 тысячах рублей в месяц. Потому что с момента начала пандемии нефтяникам зарплату урезали, и народ стал жить поскромнее“», — утверждает Наталья. Она отмечает, что сама нашла работу после переезда в Новошешминск, а ее муж вынужден каждый день ездить на работу в Нижнекамск. «У нас получается, что для мужа дешевле тратиться на бензин, но зарабатывать хорошие деньги в Нижнекамске, чем работать на минималке в Новошешминске», — указывает наша собеседница.

Как уже было сказано, Новошешминск — село немноголюдное. Здесь очень много молодежи, скорее даже школьников, идущих из школы с первой смены домой. Судя по всему, в маленьком городке в километр длиной местных автобусов нет, и дети после школы так укрепляют себе здоровье. В одном из магазинчиков мы разговорились с двумя продавцами — Надеждой и Светланой. Они категорически отказались фотографироваться из-за боязни, что за откровенность их выгонят с работы. Но без камеры рассказали, что их самих с зарплатами по 15 тыс. рублей богачами назвать трудно, а к нефтяникам на работу попасть совсем не просто. «К нефтяникам попадает-то кто? Там все „свои да наши“, к ним просто так на работу не попадешь. Да и то… У меня муж работал нефтяником и получал летом более-менее, а осенью — хуже технички. У нефтяников хорошо получают только все приближенные к начальству — мастера-бригадиры. А простой народ… Не верьте никому, что нефтяники такие богатые. Богатое только начальство», — убеждена Надежда.

Ее коллега Светлана согласно кивает головой. «Остановите любого водителя с нефтянки и спросите, сколько он получает. Заревут!» — уверена она.

Проехавшись по селу, замечаем не только чистоту и порядок, но и разноцветье здешних домов. На первый взгляд — ничего особенного, но глаз радует.

Разноцветные детские площадки примыкают к разноцветным же домам, отчего родителям с детьми гулять очень удобно. Вышел из калитки — и отпускай ребенка кататься на горке или лазить в песочнице. Рядом тротуар, отделенный от дороги ограждением, так что все безопасно.

Решили поинтересоваться у симпатичной Ляйсан из местного продуктового об алкогольных пристрастиях местного населения. Продавец говорит, что местных напитков Новошешминск не выпускает. «Мы бы тоже хотели, чтобы у нас была фабрика или завод. И люди бы там работали, и продукцию местную бы мы выпускали. Но, к сожалению, ничего такого нет», — грустно заключает собеседница. По ее словам, из пива местные жители предпочитают продукцию чистопольского завода, а из водки — недорогие казанские бренды. Как сказала Ляйсан, «тучные времена» для нефтяников остались в прошлом.

Сначала их, как отметила сотрудница магазина, вообще закрыли, а потом ситуация развивалась уже ни шатко ни валко. «Сейчас у всех доходы упали, даже у нефтяников. Можно сказать, что даже в разы. И мы это чувствуем. Раньше у нас прямо вахтами останавливались, отоваривались, а сейчас — нет. А больше работать негде у нас. У нас же кругом филиалы. Сбербанк — филиал, что-то другое — филиал. А фабрик, заводов нет», — грустно заключает наша собеседница. Но зато, по ее словам, здесь очень хорошо растить детей. Здесь чисто, спокойно. Школ и детских садов хватает. Есть бассейн, новый садик — вся инфраструктура для воспитания детей.

Детям в Новошешминске действительно хорошо и спокойно. Выходим на улицу и видим парочку друзей — мальчика на велосипеде и девочку, идущую рядом мимо одного из парков. Они о чем-то оживленно разговаривают, но идут спокойно и медленно — как в замедленном кино, словно с рождения зная, что никогда никуда не опоздают. Время и пространство словно сгущается перед ними, чтобы дать возможность поговорить, но в итоге доставить к месту вовремя. После них идет группка мальчиков, и на наш вопрос, как проехать к мечети, один из них машет рукой вперед: «Кажется, там». «Или мы не знаем», — говорит другой. «Или мы не знаем», — спокойно соглашается с ним первый. В этом диалоге — весь уровень спокойствия Новошешминска. Здесь никто никуда не торопится, но всегда успевает, здесь живут максимально спокойно, размеренно и безмятежно. И слово «стресс» местным жителям, судя по всему, неизвестно. Тем, кто хочет просветиться и познать дзен, не нужно ездить в ашрамы Индии. Им нужно в Новошешминск…

По дороге в мечеть в очередной раз проезжаем через центр села и встречаем здесь рабочих местной энергетической компании. Водитель Иван тоже не соглашается с тезисом вице-премьера о богатстве нефтяников. «У нефтяников зарплату урезали. Раньше — да, хорошо платили. Сейчас урезали все у них. У нас тоже народ бежит. Начинающий приходит — 15–16 тысяч рублей получает. Некоторые, у кого кредиты, сразу уходят», — говорит Иван. Поэтому, по его словам, молодежь и стремится в большие города. Не только из Новошешминска. В соседних деревнях, как рассказал собеседник, тоже все больше домов остаются пустыми.

Уехать из Новошешминска, кстати, совсем не сложно. Побывав на местном автовокзале, мы насчитали 15 рейсов до Казани, Набережных Челнов, Нижнекамска, Альметьевска и даже до Самары и Ульяновска. Да еще и в соцсетях действует местный проект, аналогичный BlaBlaCar. Вопрос в другом — так ли хороша для новошешминцев жизнь за пределами родного села и когда здесь появится столько рабочих мест и такие зарплаты, что уезжать уже совсем не захочется?

Пока же местным властям остается только напоминать выпускникам школ о патриотизме. Стела «Я люблю Новошешминск» в парке культуры и отдыха заставляет, конечно, сильнее биться сердце в приступе любви к отчему краю, но на огромном красном сердце уже и некоторые буквы с названиями сел и деревень облезли, да и самих отдыхающих что-то нет.

Зато прямо напротив парка — плавательный бассейн «Жемчужина» — просто шикарное сооружение не только для сел, но и для некоторых городов. Может быть, зря мы придираемся к Новошешминску?

Мы наконец-то добрались до мечети, но оказалось, что имам пока занят. За время ожидания успеваем разговориться с Лидией, которая живет напротив. Хотите верьте, хотите — нет, но наша собеседница придерживается той же точки зрения, которую в этот день мы в Новошешминске слышали уже неоднократно: кто не боится работать, тот всегда будет жить нормально. «Мы обычные люди, никакой разницы нет с другими районами. Кто старается, кто не ленится, тот живет хорошо. В деревне уж работать и работать надо. Как по-другому?» — удивляется женщина.

Судя по справным домам и стоящим рядом с ними машинам, точки зрения нашей предыдущей собеседницы придерживаются в Новошешминске многие.

Наконец освобождается имам-хатыб, и мы заходим в мечеть на улице Юности. По словам Раиля Фагизова, пандемия, конечно, повлияла на то, что доходы новошешминцев уменьшились. Но тут мы опять услышали то, что звучало в самом начале поездки по району. «Если человек богатый духовно — он везде богатый. А если у него в душе ничего нет, то он везде будет считать себя бедным. На каких бы шикарных машинах он ни ездил. Даже если он станет получать какие-то заоблачные деньги, ему все равно не будет достаточно», — говорит наш собеседник. А новошешминцы, по его мнению, в массе своей люди духовно богатые.

Раиль хазрат привел в пример своих односельчан из села Тубылгы Тау, которые даже при скромных зарплатах умудряются строить себе новые дома. Тем более что работа на самом деле есть — надо просто не лениться. «Это все оттого, что народ у нас сам по себе трудолюбивый. Если много не тратить, то и с небольшой зарплатой можно красиво жить», — уверен Фагизов. Именно поэтому он не собирается никуда уезжать из своего села — ему там хорошо и комфортно.

Из-за этого имам-хатыб чуть не потерял свою будущую жену из Нурлатского района, родители которой хотели, чтобы она жила в городе. «Они судили о моей деревне по своей. А я их привез сюда, объяснил, что у нас и „Пятерочка“ есть, есть работа, тем более что у нас там трасса идет на Оренбург. И когда они приехали, то удивились, насколько у нас красиво, насколько у нас перспективная деревня», — рассказывает имам-хатыб.

Тем не менее, по его словам, и в его родной деревне большая часть молодежи старается работать у нефтяников. Но даже если люди не работают на нефтянке, они работают где-то еще, многие держат скот. Очень интересно, что у Фагизова, как, наверное, и у его односельчан, сложилось уже американское отношение к удаленности рабочего места от дома. И расстояния их не пугают. «Нам все близко. Чистополь — близко, 50 километров, Нижнекамск — близко, 60 километров. Альметьевск — 90 километров. Набережные Челны — 110 километров», — говорит имам, и сам добирающийся из родного села до Новошешминска на машине.

Наша поездка закончилась. Подводя итоги, скажем, что новошешминцы остались в нашей памяти спокойными, но предприимчивыми людьми, готовыми работать даже на стороне и при этом спокойно воспринимающими как свое, так и чужое богатство. Главное же их богатство — духовное. В этом теперь нет сомнений.