«Он был полпредом татарской литературы на международной арене…»

ГОРЕСТНАЯ ВЕСТЬ

Вчера в Казань пришло горькое известие - умер Равиль Бухараев. Прекрасный поэт. Великолепный переводчик: его перевод бессмертного «Шурале» Габдуллы Тукая - один из лучших. Яркий драматург. Талантливый журналист…

Бухараев совсем недавно отметил юбилей: 18 октября 2011 года ему исполнилось 60 лет, и одновременно он отмечал 40-летие творческой деятельности. В этот день в татарстанской столице прошел посвященный этим двум датам праздник поэзии, на котором юбиляру вручили орден Единения ООН за заслуги в области объединения человечества. К этой награде Бухараева представили сразу несколько посольств РФ - в Бельгии, Франции, Люксембурге и Голландии.

Поэт активно работал и для Татарстана тоже - так, он писал либретто к опере «Ак буре», премьера которой должна состояться осенью нынешнего года…

И МАТЕМАТИК, И ПОЭТ

Бухараев родился в Казани 18 октября 1951 года. Его отцом был Раис Бухараев - известный ученый Казанского университета, профессор, доктор технических наук и доктор физико-математических наук.

Продолжая династию, Равиль тоже поступил на мехмат КГУ. Закончил его в 1974 году и поступил в аспирантуру МГУ по теоретической кибернетике, где также успешно закончил обучение в 1977-м.

Однако судьба его оказалось связанной не с математикой, а с поэзией. Еще в 1969 году Равиль опубликовал свои первые литературные работы, а в 1977-м стал членом союза писателей СССР. В этот же год в Казани вышел его первый поэтический сборник - «Яблоко, привязанное к ветке». Всего у писателя более полутора десятков поэтических сборников, несколько пьес, немало публицистических произведений, в том числе вышедшая в 2001 году в Санкт-Петербурге книга «Президент Минтимер Шаймиев и модель Татарстана»…

Много лет Бухараев жил и работал за границей, в Венгрии, в Лондоне…

МЫ ПОТЕРЯЛИ УНИКАЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА, ВЫДАЮЩЕГОСЯ ПОЭТА, ЖУРНАЛИСТА И ПРОСВЕТИТЕЛЯ

О Бухараеве газете «БИЗНЕС Online» рассказали татарские писатели.

Римзиль Валеев - сопредседатель совета федеральной национально-культурной автономии татар России:

- Это уникальный случай, когда физик, математик, сын выдающегося ученого Раиса Бухараева стал выдающимся поэтом… В 2009 году книга, которую издал Равиль Бухараев, стала одной из трех лучших книг России в конкурсе, объявленном федеральным агентством по культуре. Он добился максимума того, что мог добиться современник из Татарстана, из России в поэзии, прозе, его читают самые утонченные книгочеи, на него равняются другие поэты.

Он был человеком огромной работоспособности – практически ежедневно вел передачи на радио Би-Би-Си, писал по-русски, по-татарски, переводил литературу с татарского на английский, русский и венгерский языки… В последние год-полтора он жил в Подмосковье, бывал в Лондоне. И продолжал летать в разные страны, в основном – в юго-восточном направлении, где как эксперт детского фонда ООН - ЮНИСЕФ хлопотал, чтобы в разных странах дети могли получить образование и познать культуру своего народа.

Трудно с кем-то сравнивать Равиля Бухараева – можно было бы сравнить его с Буниным, но Бухараев оставался тесно связанным с Татарстаном, издал не одну книгу о республике, написал о первом президенте Минтимере Шаймиеве.

Мы познакомились с Равилем 20 лет назад. Я тогда был главным редактором журнала «Идель» - он зашел ко мне, и затем мы в Лондоне вели переговоры с инвесторами по поводу создания издательства. Но тогда произошел путч (я до сих пор помню тот день!), и переговоры прервались ввиду неопределенности ситуации в России… В последний приезд Бухараева в Казань мы хотели вернуться к этой идее. Мой друг, Рауф Хасанов, купил здание типографии «Миллят» в Казани, и мы хотели к осени его отреставрировать и сделать там издательство. Я помню, как Равиль выступал на своем юбилейном вечере 18 октября прошлого года в БКЗ имени Сайдашева, как читал стихи, как выложился тогда… Он наиболее современный, признанный в мире татарин, внесший выдающийся вклад в развитие литературы поэт. Так что мы потеряли уникального человека, выдающегося поэта, журналиста и просветителя.

Ахат Мушинский - главный редактор журнала «Казанский альманах», директор татарского ПЕН-центра:

- Равиль Бухараев был чудесным поэтом. Он был полпредом татарской литературы на международной арене. Долгое время он работал за рубежом нашей страны - в Венгрии, в Англии. Он был членом Всемирной организации писателей - международного ПЕН-клуба. А поскольку я директор татарского ПЕН-центра, мы и на этой почве тоже много встречались, принимали программы, решения. Наш ПЕН-центр, кроме прочей деятельности, выпускал татарскую литературу на английском языке, и тут Равиль со знанием английского нам очень помог. Он перевел различные произведения Габдуллы Тукая, помог в выпуске антологии татарской литературы на английском языке…

Личные отношения у нас были очень теплые, дружеские. А впервые мы встретились, что интересно, не в Казани, а в Москве. Это было еще во времена СССР, когда в столице проходила всесоюзная конференция молодых писателей, и мы оба были там делегатами. Там и побратались, подружились. Позднее очень плодотворной была у нас совместная работа на всемирном конгрессе писателей в Шотландии в 1997 году.

Очень горько, что ушел такой блестящий поэт, такой активный общественный деятель. Мои искренние соболезнования его родным и друзьям, его читателям.

Ренат Харис – поэт, писатель:

- Равиля Бухараева я знаю лет тридцать, если не больше, – он один из основных переводчиков моих произведений на русский язык. Он был очень талантливым поэтом, который мог писать на русском, на татарском, на венгерском, на английском языках. Такие поэты встречаются очень редко… Его поэзия отличалась сложной простотой – или, скорее, простой сложностью. Он, как математик, мог излагать сложные мысли очень-очень просто – но под этой кажущейся простотой просматривались такие глубины, которые затрагивали сердцевину менталитета народа…

Он, как писатель, был широкопрофильным – одинаково удачно писал и поэзию, и прозу. Его прозаические произведения философского характера печатали ведущие журналы России – «Новый мир», «Современник» и другие. Он успешно занимался драматургией, его пьесы шли в театре имени Камала, в кукольном театре, в других театрах.

Кроме всего этого, мы знаем его как пропагандиста татарской литературы в Европе. Я считаю, что его переводы золотоордынских поэтов на русский язык – это ценнейшее явление в татарской, да и не только в татарской литературе. Через его переводы татарская литература сумела показать себя по-настоящему древней, глубокой литературой…

ЛЮБИТЬ И НЕ ЖДАТЬ БЛАГОДАРНОСТИ

Газете «БИЗНЕС Online» публикует интервью Бухараева из книги «Татарский век глазами национальной элиты. 100 выдающихся татар». Подзаголовок этого интервью - «Итоги века с Равилем Бухараевым: взгляд из Англии».

Он ворвался в жизнь нашего поколения в 80-е годы и буквально влюбил в себя - выпускник Казанского университета, почти состоявшийся математик, вдруг дерзко изменивший Ее величеству точной науке с поэтической музой. Его талант поэта довольно быстро оценили в Москве и предрекали будущее, естественно, только в первопрестольной. И он действительно уехал из родной Казани. А через некоторое время вообще пропал с горизонта, чтобы появиться через десять лет уже возмужавшим и зрелым. Сегодня Равиль Бухараев - поэт, собственный корреспондент радиостанции Би-би-си, ученый-исламист и философ, которого тоже волнует судьба татарского народа...

- С тех пор как занимаюсь историей (точнее - историей ислама Поволжья), я перестал относиться к векам как к поступательному движению. Да, в свое время нас много учили в школе, что раньше все было плохо, сейчас - хорошо, а дальше будет еще лучше. На самом деле на развитие любого народа надо смотреть с точки зрения нравственности, а не его материальных достижений. С одной стороны, у нашей нации появились люди, о которых можно сказать: они выдающиеся. С другой стороны, утрачены великие традиции, в первую очередь религиозно-нравственные, утеряно понятие нравственного примера. И в этом смысле ХХ век был веком, как говорят в народе, ахры заман - веком Судного дня. Воспринимаю его как последний шанс для людей опомниться и взглянуть на себя.

- И как вы считаете, мы использовали его?

- Если бы не использовали, думаю, от Земли ничего бы не осталось. Потому что и в Коране, и в Священном Писании говорится: "Никогда не разрушает Господь города, пока в нем есть хотя бы один праведник". Праведников среди нас, быть может, не так много, но они есть. Что касается татарского народа, я очень горжусь им. Чем больше углубляюсь в его историю, тем больше горжусь, что принадлежу ему. Хотя, наверное, вы понимаете, что, живя в Англии, очень легко стать человеком, который ходит вокруг и говорит: ага, у моего народа есть три-четыре всемирно известные личности, значит, мы тоже не лыком шиты. Совершенно неправильный подход! Даже очень маленькие нации могут выделить у себя представителей, которые прославят их на века. Важно другое - какое настроение в самом народе, каковы его созидательные силы, есть они или исчерпались? И вот в этом смысле ХХ век для татарского народа стал веком колоссального осмысления себя. Возможность развития наш народ получил в начале века - в 1905 году, когда стали выходить газеты, когда в течение каких-то десяти лет культура расцвела так, как будто до сих пор она только и ждала этой возможности. Мы набрали такую силу, что в принципе нас не остановил даже 17-й год. ХХ столетие прошло под знаком Габдуллы Тукая, Хади Такташа, Салиха Сайдашева, Мусы Джалиля. А последние десятилетия, которые я наблюдаю из Англии или из других стран, где бываю, татарский народ все, что выстрадал за свою тысячелетнюю историю в культурном и политическом смысле, как бы аккумулировал в одно целое. Особенно зрелым оказалось политическое мышление. Понимаете, можно много говорить о культуре, поэзии и т.д. Но есть реальная жизнь, которая зависит от исторических традиций национальной политики. И когда здесь начинают работать шапкозакидательными лозунгами, не подкрепляя делом, моментально получается что-то вроде Чечни или Карабаха. А с этим нельзя играть - опасно. И татары в такие игры не играют...

- Говоря о достижениях татарской нации, вы говорите о каком-то особенном политическом мышлении. В чем, по-вашему, его суть?

- Ответ на этот вопрос я постарался дать в своей книге, которая вышла в августе прошлого года, - "Минтимер Шаймиев. Модель Татарстана". Это колоссальная удача, что у руля республики стоит такой земной человек, который очень мало говорит, но всегда - по существу. Который не старается "отцовством" вызвать к себе любовь народов. Мне странно слышать, когда говорят, что Шаймиев - популист, мол, подумаешь, сделал, чтобы народу чуть легче жилось. Хотя при том цинизме, который царит в российской политике, стоит ли удивляться подобным суждениям. Суть не в этом. Просто президент Татарстана совершенно четко понял одну вещь - ничего нельзя добиться в состоянии спешки или отчаяния, в постоянной борьбе за кусок хлеба, с ощущением, что завтра будет хуже, чем сегодня. Поэтому в республике во главу угла была поставлена стабильность, пусть у некоторых людей и не совсем сытая. Благодаря этой стабильности многие реформы не только получили одобрение, но и стали восприниматься народом как свои. В этом смысле в личности Шаймиева отразились самые яркие черты татарского народа ХХ века.

- Странное наблюдение: почему-то люди, имеющие возможность видеть и судить Татарстан как бы со стороны, ценят нашу стабильность и президента гораздо больше, чем живущие здесь...

- "Лицом к лицу лица не увидать". У меня есть возможность сравнивать - езжу по разным странам, в последнее время часто бываю в Казани. Сегодня находиться в Татарстане для меня интересно и важно. Работаю на Би-би-си (у меня сейчас постоянный контракт), круг моих интересов - экономика и политика стран СНГ. Ко мне стекается информация со всех агентств мира, и я на фактах могу доказать, что Татарстан по сравнению с другими регионами России и странами СНГ - это нечто особенное.

- Возможно, поэтому лет десять назад вы как бы совсем пропали из поля зрения своих соотечественников, а сегодня впору говорить об эффекте постоянного присутствия Бухараева в Татарстане.

- Спасибо, я очень рад, что такой эффект есть. Но моему исчезновению была другая причина. Я уехал в Англию человеком отчаявшимся и разочарованным во всем. Мне было под 40. Оглянулся на свою жизнь и увидел: Господи, работал-работал, а ради чего? Ради издания своих книг?! Все ушло в дым! В то время, когда вы не слышали обо мне, я и сам... о себе не слышал. Понял: если не уйду на несколько лет, а может быть, на всю жизнь в какое-нибудь бескорыстное служение, то пропаду. И, оказавшись в Англии, я нашел себя в мусульманской ахмадийской общине - пришел к исламу-науке, к тому, что я называю исламом с улыбкой. Живя в маленькой деревушке, переводил исламскую литературу на русский язык, иногда получались стихи... За два года написал порядка 30 книг. Куда бы меня ни забрасывала судьба - в Австралию, США или Израиль - я везде встречаю наших братьев и вижу в их библиотеках эти книжки. В этом смысле, считаю, что жизнь моя состоялась. Я понял главное - бесполезно стучаться о стену головой ради себя и своего таланта. Но если ты трудишься ради высокого и намного более высокого, чем ты сам, чем даже твой народ, лишь тогда ты начинаешь понимать самого себя. Вот так моя судьба совершила поворот на 180 градусов. Можете представить, как я удивился, когда ко мне в эту маленькую деревню стали приходить письма с приглашениями приехать в Венецию и Чикаго на какую-нибудь конференцию или с предложением издать книжку...

- Думаю, рано или поздно к осмыслению своего "я" и своего творчества приходят все творческие люди, если, конечно, они честны сами с собой...

-Да, это дар и большое счастье. Я давно уже потерял в этом смысле некий пиетет по отношению к собственному "я". Мне кажется, прежде всего надо быть орудием Аллаха, его инструментом. И тогда инструмент начинает звучать. Бывают разные инструменты - скрипка Гварнери или фабричная скрипочка из музыкального магазина. На той и другой можно играть, извините, и в кабаке, и на сцене консерватории. Но при этом важно любить людей, для которых ты играешь. А любить - нелегко. Эти десять лет я занимался и собственным творчеством, только не хотел раньше времени показывать никому. Оказалось, что накопилось очень много. С 1999 по 2000 год я издал пять книг по 300 страниц с лишним (три - на английском языке, две - на русском) - проза, политология, история, философия. Мои английские коллеги все допытываются, как мне это удалось. Я ведь ухожу на работу в восемь утра и возвращаюсь домой в восемь вечера. Как бывший математик, разъясняю им: работаю после молитвы каждое утро, если вы напишите в день хотя бы одну страницу, то в год получите 365 страниц. Это уже книга. Если будете делать по две страницы - получите 700. Простая математика! Главное - заставить себя и втянуться. А этому, слава Аллаху, я хорошо научился.

- Кстати, на вечере поэзии, который недавно состоялся в Большом концертном зале, Равиль Бухараев удивил многих своих соплеменников стихами на татарском языке. Что это - просто дань родному языку или попытка восполнить некий пробел в творчестве?

- Писать стихи по-татарски я начал, чтобы "заштопать" дыру в своей душе. Признаюсь, пришлось уйти в словари - не хватало не слов, а идиом и выражений. Если бы татарский язык сохранил арабскую фразеологию, существовавшую еще в начале века, было бы намного легче выразить любую мысль. Наши же татарско-русские словари дают очень односложную информацию. Заранее предупреждаю, что никому не хочу создавать конкуренции. Стихи на татарском - скорее факт моей биографии, чем факт татарской литературы. Думаю ли я на татарском? Или "русские" мысли перевожу на татарский? Я думаю на четырех языках - русском, татарском, английском и венгерском. Просто каждый раз это другое ощущение - другое море, другое небо, другой сад. И все равно сад. Можно войти в сад в Англии и увидеть, как цветут в январе розы (а розы там действительно цветут). И можно зайти в заснеженный сад под Казанью. И это тоже будет сад.

- Давайте представим гипотетически: как сложилась бы ваша творческая судьба, если бы вы остались в Татарстане? Поэт с татарской фамилией, который пишет на русском языке.

- Когда я жил в Москве, мне ненавязчиво так предлагали поменять фамилию Бухараев на русский псевдоним. Ради карьеры. Но это меня никогда не волновало. Для меня всегда было важно, что я татарин. Мы все - свидетели жизни. Если я сумею адекватно выразить свои сегодняшние ощущения, это и будет мой главный вклад. Да, географически я уезжал из Казани, но духовно - никогда. Выступая нынче в Большом концертном зале имени Сайдашева, понял одну вещь: ничье признание в мире меня не интересует так, как признание в Татарстане.

- Позвольте полюбопытствовать: насколько остро чувствует татарин, живущий в Англии, личную ответственность за сохранение татарской культуры в ХХI веке?

- Радуюсь, глядя на сегодняшнюю молодежь. Посмотрите, какое поколение выросло - не затронутое ни советской школой, ни страшным отчаянием первых лет перестройки. Невероятно прекрасные лица! Они лишены многих комплексов, а главное - они знают, что все в этой жизни зависит только от них. Вот это очень важно: не рассчитывай на дядю, если он и поможет, то не бесплатно - за рабство. А молодые сегодня не хотят быть рабами, в том числе и рабами старых стереотипов. Не понимают татарскую культуру? Так надо создать такую культуру, чтобы была для них привлекательной. В этом я и вижу задачу свою и нашего поколения. Однако ХХI век воспринимаю без особого ребяческого оптимизма. Возможно, он будет еще сложнее, потому что людям перестали навязывать чужую идеологию - либерализм: вот, дескать, наши отцы-деды были необразованными дураками, а мы теперь сделаем так как надо. Это уже было сотни раз, только называлось по-другому. Будущее зависит от того, насколько мы сумеем сохранить духовную культуру народа. И здесь исламский фактор как фактор духовной культуры, безусловно, является определяющим. Когда люди научатся получать удовольствие от простых и чистых вещей, можно считать, что мир спасен. Но ислам, который мы знаем в России, очень неоднороден. Существует 73 течения, многие из которых друг друга не переносят даже на дух. Мусульмане нередко больше думают об обрядной стороне - как бы в пятницу прийти в мечеть трезвым, а потом можно и выпить, закусив колбасой. Но ведь суть ислама гораздо глубже. Невозможно любить Аллаха, не любя людей, как невозможно любить художника и одновременно ненавидеть его картины. Надо любить и не ждать благодарности, что само по себе - счастье.