«Решение вынужденное. Renault выбрал такую схему, когда продают за бесценок свои активы, но с правом обратного выкупа в случае, если ситуация как-то изменится. Часть моделей, видимо, с АвтоВАЗа уйдет», — комментирует эксперт передачу государству акций предприятия, принадлежавших французской Renault. Завод французской компании в Москве теперь на балансе города, а чтобы спасти людей и производство, там наладят выпуск автомобилей «Москвич». Впрочем, конкретики от министра промышленности Дениса Мантурова и мэра Москвы Сергея Собянина пока крайне мало. Известно только, что возрождать легенду будут НАМИ и КАМАЗ. Подробности — в материале «БИЗНЕС Online».
Всеми российскими активами французской компании Renault теперь владеет государство
Что случилось?
Сатирическое издание «Панорама» в начале апреля опубликовало новость под названием «На бывшем заводе Renault собрали первый за 30 лет „Москвич“». Спустя 1,5 месяца выяснилось, что портал буквально заглянул в будущее. Всеми российскими активами французской компании Renault теперь владеет государство. Научный центр «НАМИ» получил 67,69% акций АвтоВАЗа (оставшиеся 32,31% — у «Ростеха»), а Москва управляет 100% акций ЗАО «Рено Россия», сообщило в понедельник министерство промышленности и торговли РФ. Обе сделки уже одобрила федеральная антимонопольная служба (ФАС). У Renault остается опцион на обратный выкуп своей доли в АвтоВАЗе в течение последующих 6 лет.
«Передача доли группы Renault государству позволит обеспечить сохранение управляемости АвтоВАЗа и возможность продолжения работы предприятия в условиях санкционных ограничений», — прокомментировал событие министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров. По его словам, сделка поможет сохранить ключевые компетенции, производственный цикл и рабочие места. LADA продолжит выпускать всю линейку автомобилей на заводах АвтоВАЗа в рамках существующих лицензий, сказано в сообщении. Там же уточняется, что сервисным обслуживанием автомобилей Renault на российском рынке займется АвтоВАЗ. В сообщении ничего не сказано, но для понимания проговорим: выпуск автомобилей Renault в России приостановлен на неопределенный срок.
Денис Мантуров: «Передача доли группы Renault государству позволит обеспечить сохранение управляемости АвтоВАЗа и возможность продолжения работы предприятия в условиях санкционных ограничений»
На базе московского завода Renault, который перешел в собственность Москвы, возобновят выпуск легковых автомобилей под историческим брендом «Москвич», заявил вскоре мэр столицы Сергей Собянин. «Город постарается сохранить бо́льшую часть коллектива, работающего непосредственно на заводе, а также на смежных предприятиях», — отметил градоначальник. По его словам, ключевым технологическим партнером московского автозавода «Москвич» станет ПАО «КАМАЗ». На первом этапе планируется выпускать классические автомобили с двигателем внутреннего сгорания, а в перспективе — электромобили. Сейчас Москва, КАМАЗ и минпромторг РФ стараются по максимуму локализовать производство в России. «Мы не можем допустить, чтобы многотысячный трудовой коллектив остался без работы», — указал Собянин.
Renault назвала решение о продаже акций и завода «сложным, но необходимым». «Мы <…> делаем ответственный выбор в отношении наших 45 тысяч сотрудников в России, сохраняя при этом эффективность группы и нашу возможность вернуться в страну в будущем», — сообщил гендиректор Renault Group Лука де Мео. Концерн в пресс-релизе оценил стоимость своих активов в 2,195 млрд евро. Мантуров в конце апреля отмечал, что передача доли в АвтоВАЗе станет, условно, «сделкой за рубль». Министр также подчеркивал, что «никаких подарков» французам не будет: если государство вложит инвестиции в АвтоВАЗ, их учтут в стоимости при обратном выкупе акций.
Московский завод Renault был остановлен 28 февраля из-за перебоев с поставкой комплектующих. 21 марта он возобновил работу, и украинские власти призвали объявить бойкот французской компании. Призыв подействовал
Возрождать «Москвичи» будут НАМИ и КАМАЗ
Напомним, французский концерн полностью остановил деятельность в России 23 марта. При этом французская компания, вероятно, до последнего не хотела прекращать работу. Московский завод Renault был остановлен 28 февраля из-за перебоев с поставкой комплектующих. 21 марта он возобновил работу, и украинские власти призвали объявить бойкот французской компании. Призыв подействовал: через два дня московское предприятие вновь ушло в простой. Французская компания не хочет уходить из России, поскольку опасается национализации своих активов, писало в марте Automotive News Europe. В прошлом году концерн продал в РФ автомобилей на $ 5,5 млрд, уточняло издание.
Еще несколько цифр. На заводе Renault в Москве до последнего времени выпускались модели Duster, Kaptur, Nissan Terrano, а также купе-кроссовер Arkana. Доля иностранных деталей в выпускаемых на заводе автомобилях составляет около 40%. По состоянию на февраль 2020-го там трудились 5 125 человек. Даже с учетом рухнувшего рынка в апреле французы продали в России 2 231 автомобиль. Это четвертый показатель в России после LADA, KIA и Hyundai. Всего в прошлом году на российском рынке продано 131 552 автомобиля Renault — на 2% больше по сравнению с предыдущим годом. Рыночная доля марки составила ни много ни мало 7,9%.
В конце апреля источник ТАСС в госструктурах сообщал, что долю Renault в АвтоВАЗе может выкупить один из китайских автоконцернов. Правда, вскоре Мантуров опроверг эти сообщения и уточнил, что с корейцами переговоров также не ведется. Оно и понятно: передача азиатским партнерам основной доли АвтоВАЗа, в который вложено так много сил и средств, даже в нынешней сложной ситуации выглядит как крайняя мера. Национализация же, пусть и временная, оставляет пространство для маневра в будущем. Отметим также, что ранее законопроект о национализации уходящих из РФ зарубежных компаний одобрило правительство.
Получивший акции государственный научный центр «НАМИ» обладает опытом и базой для выпуска продукции в области автомобилестроения, заявил Мантуров. Способности конструкторской и инженерной команды НАМИ подтвердило создание единой платформы Aurus, подчеркнул министр. Остается только надеяться, что у «Москвича» получится повторить успех Aurus. Помогать с возрождением легенды призвали КАМАЗ, у которого есть свой проект легкового электромобиля «Кама-1». Впрочем, челнинскому автозаводу сказать пока нечего. В пресс-службе КАМАЗа на вопросы «БИЗНЕС Online» ответили так: «Мы поддерживаем решение мэра Москвы. Это позволит сохранить и развить научно-технический и кадровый потенциалы автомобилестроения в стране. В настоящий момент вопросы технологического сотрудничества находятся в стадии обсуждения. Когда они будут решены, мы выступим с официальным заявлением».
Способности конструкторской и инженерной команды НАМИ подтвердило создание единой платформы Aurus, подчеркнул Мантуров
«Что касается московского завода Renault… Что здесь можно производить, я, право, не знаю»
«БИЗНЕС Online» попросил экспертов прокомментировать национализацию доли Renault в АвтоВАЗе и спрогнозировать, к чему приведет такое решение.
Николай Кульбака — экономист, доцент кафедры интегрированных коммуникаций Школы медиакоммуникаций Института общественных наук РАНХиГС:
— Это был, в общем-то, вынужденный шаг. Едва ли каким-то другим способом можно было бы попытаться сохранить производство [Renault]. Мы это видим во многих местах, где государство пытается через национализацию спасти фирмы, чьи иностранные владельцы уходят. К чему это приведет? Проблема в том, что единственный вариант, который возможен в такой ситуации — это попытка локализации производства. Но я подозреваю, что с этим реально возникнут огромные проблемы. Тем более сейчас уже объявлено о том, что Renault в Москве будет кооперироваться с КАМАЗом, который сам находится под санкциями. Вероятность локализации таких производств очень невелика. Скорее всего, качество этой локализации окажется очень низким. Да, вероятно, какие-то из производств, которые существовали, останутся, что-то на них будет производиться. Но в этом случае возникнет очень странный микс из того, что производилось до этого, и из того, что когда-то производилось еще во времена Советского Союза. То есть предпримут попытку использовать какие-то старые мощности, технологии. Едва ли это будет хорошо и качественно.
Это тренд [на национализацию имущества], который был неизбежен, потому что у российского бизнеса желания влезать в это точно нет. Поэтому единственный вариант — это национализация. А сама по себе национализация ничего хорошего не сулит, потому что она не приведет ни к прибыльности, ни к эффективности.
Игорь Моржаретто — заместитель главного редактора журнала «За рулем»:
— Решение вынужденное в связи с тем, что практически все западные производители, так или иначе, приостановили производство и рассматривают вопросы о том, как дальше жить. Renault выбрал такую схему, когда продают за бесценок, видимо, за рубль, свои активы, но с правом обратного выкупа в случае, если ситуация как-то изменится и компания, возможно, вернется. Пока ничего хорошего для российского рынка в этом не вижу, потому что Renault занимало очень приличный сегмент рынка — больше 10 процентов. И компания давно и прочно обосновалась в России. Конечно, будут проблемы и у АвтоВАЗа, который принадлежал на 70 процентов Renault и который стал современным заводом благодаря Renault. Часть моделей, видимо, с АвтоВАЗа уйдет. Что же касается московского завода Renault… Что здесь можно производить, я право, не знаю. Говорят о неком электромобиле под брендом Renault — такого электромобиля в природе пока не существует. Видимо, это будет какая-то модель, произведенная, допустим, совместно с какой-нибудь китайской маркой.
Марат Галеев — член комитета Госсовета РТ по экономике, инвестициям и предпринимательству:
— Непонятно, в каком виде пройдет эта национализация — то ли в виде взаимного согласия продажи-покупки, то ли в каком-то другом. Исходя из формы передачи собственности будет мое отношение. Пока мне не очень понятны детали. Конечно, можно сожалеть, что уходит один из лидеров европейского автомобильного производства. Информация о том, что есть опцион на обратный выкуп, обнадеживает. То есть в принципе речь идет о взаимном согласии сторон. То, что производство при этом сохраняется, тоже хорошо. Но перспективы, конечно, с точки зрения технического обновления, технологичного обеспечения процессов во многом остаются открытыми. Поэтому окончательные выводы делать рано. Конкретики никакой нет, непонятно, что имеется в виду под заявлением Собянина о возобновлении производства «Москвичей». Это будет шильдик на машине Renault или принципиально новый автомобиль?
Потребитель сейчас не тот, что был в советское время. Рабочие места сохраняются, если производится конкурентная продукция, востребованная на рынке. Посмотрим, что из всего этого выйдет. Мы идем непроторенными дорогами. Думаю, национализацию [зарубежных активов] в каждом случае рассмотрят индивидуально. Были радикальные предложения — просто взять и национализировать. Я против такого. Поступать нужно с согласия двух сторон.
Михаил Делягин — экономист, депутат Госдумы:
— Насколько я понимаю, национализация носит не полный характер. Она предусматривает возможность группы Renault вернуть себе эти активы. Российское государство снимает с группы Renault риски, связанные с санкциями и тяжелой конъюнктурой, и обязуется, если я правильно понимаю, все это дело вернуть. Это скорее защита группы Renault от сложных обстоятельств, чем национализация в прямом смысле этого слова. Что касается заводов, российское государство будет их как-то поддерживать на плаву. Но речь об инвестициях вряд ли будет идти, потому что зачем инвестировать, если потом придется возвращать?
Николай Мордовцев — заместитель главного редактора журнала «Рейс»:
— В чистом виде машину Renault в России сейчас выпускать будет нельзя. По телевизору общественные и политические деятели часто говорят, что нам наплевать на наличие лицензии. В качестве примера они приводят китайцев: мол, они сами все делают, что им необходимо. Но это не совсем так. Фактически китайцы в свое время скопировали действия СССР после войны. Тогда мы были за железным занавесом, нам запрещали выпускать примерно все. При этом мы выпускали самолеты-бомбардировщики, полностью скопировали и выпускали в Ярославле двухтактный американский дизель GMC и так далее.
В конце 70-х Китай открылся для сотрудничества с Западом и Америкой, к ним стали поступать лицензии и технологии. Они делали так: строили лицензионный завод по выпуску компонентов к каким-то легковым автомобилям или грузовикам с избыточным объемом производства, допустим, двигателей. А рядом строили еще один завод, на который поставляли этот избыток. На втором заводе эти двигатели устанавливали на совершенно другие автомобили или в другие кузова. В результате машину, которая выходила с этого второго завода, нельзя было назвать Renault, BMW или Mercedes. Такого симбиоза не существовало нигде, кроме Китая. Однако эти машины более чем успешно продавались на китайском рынке. Видимо, ситуация с производственными мощностями Renault в России может пойти по такой же схеме. Я не против такого «коктейля», когда кузов один, а двигатель и коробка другая. Но все-таки хочется, чтобы качество этих компонентов было высоким.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 20
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.