«Миннахметов − это Кафка в живописи»: в «БИЗONе» наступило «Время согнутых локтей»

Ленар Ахметов: «В центре выставки находится человек под давлением внешнего мира. Авторы исследуют его общественную и художественную позицию, эволюцию и деградацию, личную ответственность»

«Работы Миннахметова ярко фиксируют эпоху становления суверенитета Татарстана»

— Ленар, как родилась идея выставки «Время согнутых локтей»?

— В центре выставки находится человек под давлением внешнего мира. Авторы исследуют его общественную и художественную позицию, эволюцию и деградацию, личную ответственность. Миннахметов и Халиуллин корреспондируют с мастерами Ренессанса, рассматривая человека как индивидуума с неограниченными способностями к собственному развитию. Миннахметовские люди с согнутыми локтями взрастили свое эго и стараются его преодолеть. Герои Халиуллина более открыты миру, их руки раскинуты для объятий, но они тоже сталкиваются с трудностями.

Увидев работы Халиуллина, я понял, что стилистически они идеально могут дополнить насыщенные живописные полотна Миннахметова. Скульптор гибко комбинирует металл, дерево, стекло, бронзу в тех случаях, когда другие предпочитают работать с одной массой. В его руках материалы звучат по-новому и глубоко раскрывают авторские образы.

Зиннур Миннахметов

И Миннахметов, и Халиуллин — яркие, экспрессивные художники с нетривиальным языком. Их работы очень красочны и динамичны. Миннахметов использует широкие мазки, Халиуллин — проволоку, на которую накручиваются материал и «сюжет» скульптуры. Также оба автора существуют вне времени и возраста: глядя на объекты, невозможно определить, сколько им лет.

Наконец, оба мастера — этнические татары, сумевшие вырваться за рамки узконационального, местечкового контекста. Их композиции универсальны и понятны человеку из любой точки мира. Однако местная среда на них, безусловно, влияет. Миннахметов, например, предпочитает яркие цвета. Это стилевая особенность художников татавангарда.

«Увидев работы Аделя Халиуллина (на фото), я понял, что стилистически они идеально могут дополнить насыщенные живописные полотна Миннахметов»

— Как бы вы охарактеризовали особенности татарского авангарда, ярким лидером которого признан Зиннур Миннахметов?

— Татавангард, по сути, формировался в эпоху становления суверенитета Татарстана, и работы Миннахметова ярко фиксируют это время. В советские годы художники-авангардисты были в андерграунде, а на выставочных площадках представлялось в основном искусство соцреализма, которое носило характер социального заказа. После развала СССР авангардисты «легализовались», получили доступ к площадкам, полную свободу в творчестве и начали поиск нового языка. Композиции стали более декоративными, авторы работают с новыми материалами. Например, с акрилом — его в числе прочих материалов использует и Миннахметов.

Я соглашусь с известным искусствоведом Розалиной Шагеевой, которая в свое время сказала, что Миннахметов — это Кафка в живописи. Он действительно большое внимание в своих работах отводит теме давления внешнего мира на маленького человека. 

Сегодня Миннахметов является ключевой фигурой татавангарда. Он повлиял на большинство наших мастеров, в частности на Мадияра Хазиева (известный татарский художник-живописец, творчество которого искусствоведы также относят к этническому авангарду, — прим. ред.). Мадияр Шарипович сам обучил многих художников стилизованному языку, но основы его мировоззрения сформировало наследие Миннахметова, ведь он задал вектор направления цветной экспрессивной живописи и ей вдохновил Хазиева. Однажды я даже жестко поспорил на эту тему с ученицей Мадияра Шариповича. Она отрицала тотальное влияние Миннахметова на татарскую живопись и даже не осознавала, что косвенно сама испытала его воздействие. Сегодня эта талантливая художница живет в Финляндии и не простила нам наш яркий, неповторимый колорит.

«Выставка «Время согнутых локтей» — это песня двух людей: художника и скульптора, опытного и молодого (но столь же талантливого) мастера»

«Эти картины эмоционально заряжены разрухой. Миннахметов долго не хотел их показывать»

— Как формировалась экспозиция и будут ли в ней работы Миннахметова, которые казанский зритель увидит впервые?

— Мы представляем зрителю наследие Миннахметова от эпохи развала Советского Союза до наших дней. Особое место в экспозиции заняли работы начала 1990-х (это самый активный период его творчества). Они выполнены в темных, плотных тонах и экспонируются впервые. Эти картины так эмоционально заряжены разрухой, царившей в постсоветской стране, что Миннахметов долго не хотел их показывать. Позже его эстетика сменилась, палитра высветлилась, тон высказывания облегчился, и работы 90-х стали специями в общем блюде. Мы старались расположить темные и светлые полотна так, чтобы они работали на контрасте, но создавали особый баланс.

Ирада Аюпова в «БИЗОNe»: «Пусть локти согнуты. Главное, чтобы жизнь нас не ставила на согнутые колени»

За последние 20 лет Миннахметов провел много выставок, и у зрителя сформировался определенный взгляд на его искусство. В музеях он чаще выставлял свои светлые работы, но мне показалось важным представить на этой выставке наследие художника во всей его полноте.

«Скульптуры делают экспозицию более наполненной и гармоничной. Из них мы выстроили своеобразный философский лабиринт»

— По какому принципу вы отбирали работы скульптора Халиуллина?

— Выставка «Время согнутых локтей» — это песня двух людей: художника и скульптора, опытного и молодого (но столь же талантливого) мастера. Один поет баритоном, другой — тенором. Авторы, да и я, чувствуют необычную атмосферу художественного пространства. Работая с объектами Халиуллина, мы ориентировались на их объемы и сочетания, стараясь не перегрузить пространство и не оставить его пустым. Скульптуры делают экспозицию более наполненной и гармоничной. Из них мы выстроили своеобразный философский лабиринт. Многие работы Халиуллина казанцы уже видели, но в их необычных комбинациях постоянно рождаются новые, уникальные смыслы.

— Согнутые локти — это доминирующий жест «хозяев жизни» или они символизируют протест?

— Интерпретировать можно по-разному, но мне кажется, что это жест эгоиста. Герой картины держит руки на поясе и словно говорит окружающим: «Все будет так, как я захочу». У Миннахметова этот образ появился еще в 90-е и стал «лакмусовой бумажкой» общества. Он экспонирует социальное расслоение населения и демонстрирует тех самых «хозяев жизни», которые характерным жестом маркируют свое лидерство. Но со временем герои Миннахметова меняются — многое зависит от того, на каком уровне тела находятся согнутые локти. Уже в 2000-х они выпрямляют руки, раскрывая для нас свои объятия. Так художник реагирует на внешние изменения в стране и насыщает полотна новой энергетикой.

Для творческих людей это особенно очевидно — эпоха поменялась. Бывшие люди с согнутыми локтями сегодня могут ходить на выставки, интересоваться  искусством, обсуждать его в соцсетях, заполнять картинами и скульптурами свои дома. Эволюция продолжается. Познав материальное, человек начал стремиться к духовному. В работах Зиннура это ощущается, поэтому в какой-то момент они начали так позитивно «звучать».

Возможно, зритель увидит в этом образе и символ протеста, ведь люди с согнутыми локтями способны образовать живую цепь для привлечения внимания к злободневным проблемам.

«Возможно, зритель увидит в этом образе и символ протеста, ведь люди с согнутыми локтями способны образовать живую цепь для привлечения внимания к злободневным проблемам»

— Миннахметов пережил тревожную эпоху перестройки, много размышлял о судьбе России и происходящих в ней исторических трансформациях. Ощущается ли сегодня в его работах некая тревожность? Созвучны ли они последним событиям?

— Конечно. Сегодня настало время нового вызова. Россия вновь подступила к определенной черте, и уже ясно, что жизнь не будет прежней. Впереди неизвестность, но мы готовы к ней лучше, чем в 90-е, когда все продумывали за нас. Сейчас каждый человек понимает, что сам несет ответственность за страну, и Миннахметов не исключение. Как любой мыслящий художник он смотрит в окно, ловит настроение, сопереживает; его картины, как и искусство в целом, — катализатор многих событий. В марте прошлого года в его работах появился новый персонаж — скрипач, музицирующий среди самолетов и танков. Я больше ни у кого не видел таких полотен.

Самые острые темы Миннахметов может раскрыть простым ненавязчивым языком. Его поймет и ребенок, и искусствовед, и простой любитель живописи. После атаки на башни-близнецы в Нью-Йорке Зиннур написал игрушечный самолет, приближающийся к небоскребам. И этот «наивный», «детский» рисунок, возможно, отражает трагедию глубже, чем иное реалистическое полотно.

«Зиннур критически смотрит на людей и события, в его работах до сих пор присутствует юношеский максимализм»

«Халиуллин — продолжатель традиций легендарного Ильдара Ханова, который тоже возвышал человека над бытом»

— Возможно, поэтому наследие Миннахметова универсально? Его любят не только знатоки татавангарда, но и поклонники современного искусства во всем мире.

— В дружеских беседах Миннахметов отмечал, как сильно на него повлияло наследие Булата Окуджавы, Владимира Высоцкого, Василия Шукшина — известных во всем мире русских мастеров. Пусть он и вырос в деревне, но проникся духом советского романтизма, впитал в себя гуманистические настроения эпохи. Высоцкий, Окуджава, Миннахметов — все они понятны зрителю и предельно искренни с ним. Это их ключ к успеху.

— Художнику уже под 70 лет, но его картины очень любит молодежь. Как вы думаете, почему?

— Я познакомился с Миннахметовым в 18 лет и поразился тому, как смело он говорит и глубоко мыслит. Зиннур критически смотрит на людей и события, в его работах до сих пор присутствует юношеский максимализм. Как и подкупающее ощущение простоты, о котором я уже говорил. Все так понятно и здорово, что хочется попробовать повторить. Но это невозможно. Миннахметов не просто играет в детскую игру и кидает пятнышки на холст. Каждое пятно имеет определенное место и объем, которые художник чувствует интуитивно. Зиннур никогда не работает «по образцу». Он честен с собой, и молодежь это ценит.

«У Зиннура необычная стилистика, и определить, что в ней преобладает, сложно»

— Некоторые картины Миннахметова населены экзотическими людьми и животными, пестрыми домами, цветными деревьями, они словно живут на стыке архаики и современности. Чего в них больше?

— У Зиннура необычная стилистика, и определить, что в ней преобладает, сложно. Его картины могут возникнуть и на пещерном камне, и на самых новых холстах. Миннахметов пишет современные автомобили, самолеты, особняки, но они выглядят как петроглифы. Он словно маскируется под первобытного художника и не придерживается знаний «анатомии», пропуская мир через свои эмоции и предпочтения. Мастер не стремится угодить зрителю и создать красоту в привычном понимании. Однако все его работы высокоэстетичны. На мой взгляд, лучшей частью казанской экспозиции стал Темный зал, где представлены полотна Миннахметова времен 90-х, а также масштабная скульптура Халиуллина «Свобода» на вращающейся платформе. Ее размер — более 1,5 метра.

— Халиуллин, в отличие от Миннахметова, в большинстве работ изначально транслирует нам оптимистичные, позитивные образы — жизни, энергии, свободы, любви. Возможно, сейчас они особенно нужны российскому зрителю?

— Да, конечно. В 90-е годы Халиуллин был еще ребенком, родители уберегли его от необходимости выживать и позволили более позитивно воспринимать мир. А Миннахметов как раз относится к поколению наших родителей, которым в разруху надо было кормить семью. Халиуллин занят поисками себя и духовных смыслов. Его творчество пришлось на время светлых перемен в жизни страны. Надеюсь, человека в состоянии такого надрыва, как на картинах Зиннура, мы уже не увидим. Я рад, что молодые авторы могут творить в более оптимистичном ключе. На выставке в «БИЗОNe» зрители могут увидеть это в скульптурах «Внутренний мир» и «Путь к себе». Они расположены в Светлом зале галереи и вместе со «Свободой» формируют образную концепцию экспозиции — путь от трудных времен перестройки к оттепели.

Скульптура «Внутренний мир»

— Расскажите о халиуллинском Сверхчеловеке. Кто он?

— Сильная личность, беседующая с Богом. Герой Халиуллина парит в небесах. Он своеобразный продолжатель традиций татарского скульптора Ильдара Ханова — тот тоже возвышал человека над бытом. Смысл многих работ, представленных на выставке, заключен во внутреннем полете человека. В арт-объектах автора есть что-то ирреальное, духовное. Это притягивает зрителя.

— Как повлиял на творчество Халиуллина его опыт реставрации Эрмитажа, Этнографического музея, Екатерининского дворца и других выдающихся архитектурных памятников?

— Он стал универсальным художником. Реставрируя старинные здания, Халиуллин соприкасался с разными материалами — камнем, деревом, стеклом, керамикой, глиной… Все они наполняют его скульптуры и выглядят так монументально, что могут вписаться в любой архитектурный ансамбль.

«Халиуллин занят поисками себя и духовных смыслов. Его творчество пришлось на время светлых перемен в жизни страны»

«На начинающих авторов негативно влияют соцсети — рождается много низкопробного, «инстаграмного» искусства»

— А каковы, по-вашему, перспективы развития современного искусства в РТ?

— В целом благоприятные. Сейчас в Татарстане появилась хорошая инфраструктура. Соседние республики могут нам только позавидовать: такого количества выставочных залов нет ни в Уфе, ни в Ижевске, ни в Нижнем Новгороде. Мне нравится, что в Казани открываются частные галереи. Благодаря этим площадкам художники могут жить только искусством, найти своего покупателя и не думать, где еще можно заработать деньги. Я рад, что в Татарстане существует политическая элита, которая заботится о сохранении и приумножении благосостояния республики, о развитии национальной идентичности. При этом в Татарстане уважают людей иной культуры и веры. Это дает хорошую почву для эволюции искусства, и не только татарского.

Сегодня у нас развиваются самые разные художественные течения, от реализма до цифровых экспериментов. Но, к сожалению, на начинающих авторов негативно влияют социальные сети, и рождается много низкопробного, «инстаграмного» искусства. Молодежь хочет творить то, что востребовано, поэтому виртуальный рынок заполнен картинками, сделанными на телефонах и планшетах.

— Но среди них ведь есть и удачные эксперименты?

— Конечно. Из толпы традиционно «выпрыгивают» яркие, самобытные мастера. Их не может быть много, только если не свершатся некие исторические события. Одни побалуются и успокоятся, а другие найдут свой язык и форму высказывания, ведь в искусстве, в том числе коммерческом, востребована индивидуальность. Надеюсь, молодежь посмотрит на работы Миннахметова, Халиуллина и продолжит эволюционировать, станет более требовательной к себе. Сейчас для этого самое подходящее время.

— Кто из татарских мастеров сегодня особенно влияет на развитие искусства? У вас есть любимые авторы?

— Альфия Саргин, одна из самых передовых художниц Казани и Татарстана. Она использует все средства выразительности, экспериментирует в жанре станковой живописи, создает декоративно-прикладные работы и инсталляции, работает с видеоредакторами. Мадияр Хазиев, о котором я уже говорил, создал живописную школу в Набережных Челнах. Там же Хамза Шарипов основал национальную творческую группу «Тамга» и внес большой вклад в эволюцию декоративно-прикладного искусства, рисуя на шерсти и драпе. Традиционную татарскую вышивку сегодня представляют Земфира Бикташева и Хания Гараева. Обе успешно выставляются в российских галереях. Из молодых авторов назову ученицу Хазиева Лейсан Валиуллину, она экспериментирует со стеклом.