Виталий Волков, «Мириада групп»: «Архитектор в Казани зарабатывает на треть меньше, чем в Москве»

Виталий Волков: «Сейчас очень много заказов у нас в части архитектурного проектирования, благоустройства общественных пространств и проектов развития городов. Это гораздо интереснее, и таких заказов больше» Фото: Сергей Елагин

«Мы не были прожженными бизнесменами, у которых имелась какая-то бизнес-модель»

— Виталий, ваша компания на рынке с 2009 года. С чего начиналось ее создание?

— Компанию мы решили открыть с друзьями, до этого работали в разных организациях по схожей тематике. Так совпало, что компания по визуализации, в которой я работал, закрылась, и в тот момент мы решили попробовать открыть свою и сняли офис. Первое время заказов поступало мало. Всего нас было четыре партнера — это я, Илья Потапов, Ляйсан Хайруллина и Наталья Докукина. С Ильей мы друзья детства, и все вместе работали раньше.

— Как в то время был устроен казанский рынок архитектурных бюро? Какова была конкуренция?

— В то время компаний по архитектурной визуализации в Казани было очень мало, и мы оказались одними из первых. Наблюдался большой запрос со стороны застройщиков. Сейчас таких компаний стало гораздо больше — рынок растет. Но я бы не сказал, что мы конкурируем, наоборот, в каких-то проектах сотрудничаем как консорциумы.

— Кем были ваши первые заказчики?

— Это была крупная в то время проектно-строительная московская фирма «МД Инжиниринг», с ней был интересный опыт. Сначала они отказались с нами работать из-за того, что мы назвали небольшую стоимость проекта. Об этом мы узнали позже, когда они вернулись через год, и после этого у нас было несколько проектов по визуализации. Например, мы делали первый вариант воссоздания облика кинотеатра «Спутник» на улице Чернышевского в Казани. С тех пор он претерпел множество изменений, сейчас там находится ресторан. Также совместно мы делали проекты для компании «Бахетле», жилых комплексов на Казанке.

— Как вы справлялись вчетвером?

— Набор команды — это естественный процесс. Мы не были прожженными бизнесменами, у которых имелась какая-то бизнес-модель. Когда у нас не хватало рук и ресурсов, мы набирали новых людей.

— Какие инвестиции вложили на начальном этапе?

— Нам нужно было только снять офис и купить компьютеры. Хорошая и мощная техника, которая тянет визуализацию, стоила дорого.

«Хорошая и мощная техника, которая тянет визуализацию, стоила дорого» Фото: Сергей Елагин

— А как сейчас, в связи с санкциями и уходом зарубежных компаний по разработке программ?

— У нас есть ПО, которое если и приходиться покупать, то через знакомых за рубежом. Не скажу, что нас особо коснулись санкции.

— На вашем сайте сказано, что «Мириадой» реализовано более 400 проектов в сфере недвижимости. Это проекты жилых комплексов, частных домов, интерьеров, комплексных благоустройств территорий, а также визуализация проектов для презентации и рекламы. Какое направление для вас все-таки профильное?

— Все зависит от ситуации. Раньше мы начинали с визуализации, потому что тебе как молодому архитектору навряд ли доверят большой жилой комплекс. Потихоньку мы брали архитектурные проекты. Сейчас очень много заказов у нас в части архитектурного проектирования, благоустройства общественных пространств и проектов развития городов. Это гораздо интереснее, и таких заказов больше.

«Мы убеждены в том, что общественные обсуждения — это мощный инструмент. Он позволяет избежать конфликтов» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Нет какой-то комплексности — где-то красота, а где-то мусор за углом…»

— В Казани впервые о вас широко стало известно, когда Татарстан системно стал вкладывать миллиарды в парки и скверы. Причем вы брались именно за небольшие города республики. Почему тогда пал выбор именно на вашу компанию?

— Вспомните 2012 год. Какие парки на тот момент вы знали в Казани? Ничего толком не было.

— Был великолепно обновленный парк Горького. Концептуально выверенный парк «Озеро харовое». Давайте не будем уж прибедняться, в Казани всегда были хорошие скверы и парки (тот же «Эрмитаж» и так далее).

— Все-таки в то же время я приезжал в Швецию или Финляндию и видел, что в развитии общественных пространств в нашей стране есть огромный потенциал. Но тогда не было специализированных федеральных и региональных программ и средств на это. Мы пытались развивать данную тему с отдельными застройщиками, но понятно, что это очень мало для города. Например, у нас был проект с «Унистроем» в Царево, который частично реализован. И вот наступил 2015 год. Нам не сразу удалось попасть в число компаний по проектированию парков, я даже как-то написал Наталии Львовне (экс-помощнику президента РТ) сообщение в соцсетях. Так постепенно мы делали свою работу, а затем начали сотрудничать с фондом «Институт развития городов РТ», делая проекты по благоустройству дворов. Тогда еще не было президентской программы «Наш двор», мы просто делали пилотные проекты.

Еще нас затянуло в эту сферу то, что есть федеральная программа по благоустройству малых городов и исторических поселений. Нашим первым проектом в 2018 году был проект улицы и сквера в Нурлате.

Парки, которые выиграла Фишман: как освоят путинский миллиард в Татарстане?

— Жители не всегда охотно соглашаются на все новшества, а порой жестко критикуют, вот, хотели здесь детскую площадку, а получилось место для выгула собак, например. Как настраивали взаимодействие с жителями?

— Мы убеждены в том, что общественные обсуждения — это мощный инструмент. Он позволяет избежать конфликтов. У нас была практика, когда люди узнавали о происходящем в их дворе, только когда тракторы на объекте. У них шок! Вроде бы все обсудили, сообщения в СМИ были, но все равно есть те, которые спрашивают: «А что здесь происходит?» Сейчас уже люди научены, и мы сильно шагнули в этом плане. Да, может, нет какой-то комплексности — где-то красота, а где-то мусор за углом — но в части общественных пространств и подхода к их проектированию и реализации мы ушли далеко вперед по сравнению с другими городами и даже странами.

Парк «Малое Чайковое озеро» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Один из ярких последних ваших проектов — парк «Малое Чайковое озеро» в Казани. Территория огромная — почти 113 тысяч «квадратов». Сейчас территорию у 7-й больницы не узнать. На какие проекты вы ориентировались? Все-таки нужно сберечь и озеро, и еще строительные работы вести. Что ждет жителей дальше?

— Сейчас реализована первая очередь — порядка 30 тысяч квадратных метров. Надеемся, что скоро будет и вторая очередь. В данной части города это, пожалуй, единственная такого масштаба и потенциала территория и уникальный случай, когда посреди плотно застроенного квартала зону признали особо охраняемой. С точки зрения городской инфраструктуры это тоже уникальный случай, потому что посередине квартала наконец-то появились пешеходные связи.

Это территория больницы, поэтому мы в первую очередь отталкивались при проектировании от пожеланий главного интересанта. Задача была объединить рекреацию и реабилитацию в одном парке. Если с точки зрения рекреации у нас уже имелся какой-то опыт и наработки, то в случае с темой реабилитации мы очень плотно сотрудничали с врачами, встречались с разными людьми — и из церкви по соседству, и с сотрудниками рынка, гипермаркета «Лента», бизнес-центра, жилого комплекса. Опираясь на этот диалог, старались найти оптимальное решение. Вообще, реабилитация на открытом воздухе — не очень распространенная история в России. Нам сильно помогал врач-реабилитолог Эльмира Хусаинова. Долго обсуждался вопрос по режиму работы парка, будет ли он открыт для жителей.

«Это территория больницы, поэтому мы в первую очередь отталкивались при проектировании от пожеланий главного интересанта. Задача была объединить рекреацию и реабилитацию в одном парке» Фото предоставлено «Мириада групп»

— Довольны результатом?

— Да, парк эксплуатируется как задуман и открыт для всех. Что касается оборудования, мы выяснили, что в России есть проблемы с ним в части специализированного, для реабилитации. Например, в парке есть зона для людей, которые временно находятся в колясках. И с ним были сложности: оно поломалось, и сейчас решается вопрос по гарантийным обязательствам.

«Долго обсуждался вопрос по режиму работы парка, будет ли он открыт для жителей» Фото предоставлено «Мириада групп»

— Какое оборудование вообще сейчас используется в парках? Местного производства?

— В основном да, и есть хорошее оборудование. Вообще, за эти пять лет наши поставщики сильно подтянулись по качеству и идейным, визуальным характеристикам. Есть из чего выбрать.

— Раньше преобладало иностранное?

— Не скажу, что преобладало. Но были немецкие бренды втридорога, что нас не устраивало. Мы старались с нашими поставщиками обсуждать все детали — и по цвету, и по материалам. Сначала они шли на это неохотно, потому что привыкли по всей стране ставить турники цвета «вырвиглаз». У нас все же подход, чтобы это выглядело достойно.

«Все парки, которые мы реализовывали с 2019 года, процентов на 80 совпадают с картинкой. Потому что есть огромный пласт работы — авторский надзор» (на фото экопарк «Салкын Чишма», пгт Балтаси) Фото предоставлено «Мириада групп»

— Бывало ли такое, что вы нарисовали один проект, а в реальности он получился совсем другим?

— Чтобы совсем расходилось — такого не было. Нам, наверное, повезло. Все парки, которые мы реализовывали с 2019 года, процентов на 80 совпадают с картинкой. Потому что есть огромный пласт работы — авторский надзор. Например, только в Нурлат мы съездили около 60 раз!

— За строителями следили?

— Не столько за ними, сколько за процессами, которые по ходу стройки приходится решать, поправить на месте. Бывают какие-то неточности в исходных данных. Коммуникации вылезают, например. Мы сделали проект зимой, а весной район взял и проложил трубы! И такое случается.

— Есть какая-то информационная система, которая показывает, где трубы лежат?

— Есть, просто не всегда в ней все четко фиксируется. В Москве, насколько я знаю, есть отдельная структура, которая ведет учет подземных коммуникаций. В Татарстане еще такие темпы строительства… с одной стороны, это хорошо. Потому что есть такие регионы, где только проектная документация по 10 месяцев согласовывается. У нас же это все под жестким контролем, никому не дают филонить.

Арт-квартал Vincent на улице Николая Столбова Фото предоставлено «Мириада групп»

— Ваша компания занималась также проектированием арт-квартала Vincent на улице Николая Столбова. Сейчас это такое знаковое место и целая гастроулица. Каких подходов вы придерживались при ее создании, на какой опыт опирались? Какая стояла задача?

— К нам обратилась компания «Камастройинвест» с просьбой разработать проект на месте старого долгостроя. Нашей целью было аккуратно вписаться в городскую структуру, но при этом сделать современный вид. Мы использовали привычные для центра города сомасштабные модули блоков и смену этажности, они соответствуют исторической застройке. Также хотели сделать это место новой точкой притяжения жителей и гостей города за счет создания большого количества коммерческих помещений в максимально доступном для пользователя формате — на первом этаже с входами без ступеней и пандусов. При разработке концепции опирались на европейский опыт новых комплексных застроек.

— На перекрестке рядом с садом Кирова сейчас стоит заправка. Как вы думаете, для центра города уместно ли оставлять такой объект там? Не портит ли он общую картину?

— Заправка там располагалась еще ориентировочно с 30-х годов прошлого столетия, возможно, она одна из первых в Казани. Сейчас она выглядит неуместно, хоть и похорошела с приходом нового оператора. На мой взгляд, ее можно оставить, но пересмотреть оформление с отсылкой к ее истории.

Эскиз комплекса вилл в Пуэрто-Банусе в Испании Эскиз предоставлен «Мириада групп»

О новом театре им. Камала, Соборной мечети и для чего архитекторам различные конкурсы

— В вашей копилке также есть комплекс вилл в Пуэрто-Банусе в Испании. Как вы вышли на них?

— Через наших московских партнеров, которые с ними сотрудничали. Мы делали проект визуализации. Это скорее был единичный опыт. Мы не ставим себе целью работать за рубежом. Это скорее больше работа в консорциумах. Так было с театром Камала, например. В 2021 году мы принимали участие в международном конкурсе на разработку проекта нового здания. Создавали консорциум совместно с компаний Metropolis из Москвы и Coop Himmelb (l)au из Вены. Когда узнали о конкурсе, мы подумали, что не успеем создать консорциум. И так получилось, что на нас вышли зарубежные компании, потому что основным условием являлось то, чтобы быть в команде с местными бюро.

— В чем заключалась ваша работа по этому проекту?

— Мы работали над архитектурным проектом, чтобы он был правильным и с точки зрения российской и татарстанской культуры. Я думаю, мы сильно повлияли на внешний вид концепции как местная команда.

«Почему у нас кислый вид?»: новый театр им. Камала построят по проекту японцев – уже к 2025 году

— А как вам проект-победитель?

— Двоякие чувства. Выбранная концепция этих льдин, острых углов… есть немного агрессии. Это субъективное мнение, конечно. Нам больше нравится свой проект! (Смеется.) Театр, безусловно, будет знаковым и доминантным в этом месте и вообще в Казани. Но, с другой стороны, наверное, театр и должен быть таким неоднозначным. Наверное, в свое время и прежний театр Камала был неоднозначным для своего времени. Работники театра во время встреч говорили, что они любой новый проект обживут и полюбят. Теперь нужно дождаться реализации.

«Если же говорить о проекте (речь о новой Соборной мечети, на фото эскиз) — он очень эффектный, минималистичный. Но одно дело — простая форма, а другое — материалы. Визуальные тактильные ощущения в виде камня создают сильный эффект» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Бурную дискуссию на страницах нашего издания вызвал проект новой Соборной мечети в Адмиралтейке. Кто-то недоволен локацией, кто-то — местом. А вам как?

— Для меня это место особое, там отчасти прошло мое детство. Территория незаслуженно забытая и депрессивная, у нее сильный нераскрытый потенциал — рядом старый фонд жилья, СИЗО… в будущем, наверное, эти объекты должны оттуда уйти. Как и в случае с новым театром Камала на улице Хади Такташа — он сильно преобразит территорию вокруг. Если бы мечеть построили на месте парка «Кырлай», не было бы такого сильного вау-эффекта. Там вообще, хоть что ни построй, рядом многоэтажки, все ограничено большим транспортным узлом, там низина, близость к Кремлю, где есть свои доминанты, и картинка была бы более смазанной.

Если же говорить о проекте — он очень эффектный, минималистичный. Но одно дело — простая форма, а другое — материалы. Визуальные тактильные ощущения в виде камня создают сильный эффект.

— Что в целом конкурсы дают архитекторам?

— Нам нравятся конкурсы, которые двигают вперед какую-то индустрию или сферу. Например, мы принимали участие в конкурсе от «Дом.рф» по обновлению квартала на месте бывшего завода «Сантехприбор» в Адмиралтейской слободе. И это история про переосмысление типового жилья. Он, конечно, еще не реализован. Вообще, конкурсы позволяют без каких-либо ограничений на что-то посмотреть и, если получится, реализовать.

— Насколько вам важно получить денежный приз?

— Например, конкурс от «Дом.рф» был бесплатным. Если же это крупный конкурс, как правило, выигрыш позволяет покрыть расходы. Но если мы участвуем в конкурсе, значит, у нас для этого есть ресурс. Сейчас, например, мы готовим заявку на конкурс по развитию туристской территории «Новая Анапа».

«Нам нравятся конкурсы, которые двигают вперед какую-то индустрию или сферу» Фото: Сергей Елагин

«На какие-то проекты мы сознательно идем в минус, потому что для нас важен результат»

— Какие цены на разработку проектов сейчас в Казани?

— Для каждого проекта — индивидуальная история. Оцениваем исходя из того, сколько у нас на это уйдет ресурсов и какую прибыль мы хотим заложить. Есть такие проекты, где цену определяем не мы — есть заказчик со стороны, и мы либо соглашаемся, либо нет.

— Какова средняя цена ваших проектов и какой самый дорогой в вашей практике?

— Бывает, стоят и 250 тысяч, а бывает, и 4 миллиона рублей. Самый дорогой проект не значит самый выгодный. Был у нас проект за 5 миллионов, но объем работ был таким, что чистая прибыль оказалась небольшой.

«Для каждого проекта — индивидуальная история. Оцениваем исходя из того, сколько у нас на это уйдет ресурсов и какую прибыль мы хотим заложить» (на фото эскиз здания Епархиального управления и часовни при Казанском кафедральном соборе, Альметьевск) Эскиз предоставлен «Мириада групп»

— Как изменились цены на проекты за последний год?

— Все зависит и от расценок внешних сотрудников, которых мы привлекаем, а это около 50 человек. Они также год от года поднимают расценки, цены растут и расходы. Зарплатный фонд у нас тоже увеличивается.

— Ценник на проекты в Казани и Москве сильно отличается?

— В столице, конечно, дороже, там и зарплаты другие, компаний больше. Архитектор здесь зарабатывает, наверное, на треть меньше, чем в Москве.

— Всего на треть? Не такой разрыв больше. С учетом московских цен. Всероссийский конкурс по благоустройству малых городов — совпадают ли там расценки с реалиями рынка?

— Были примеры, когда мы уходили в сильный минус, а было — когда в плюс. На какие-то проекты мы сознательно идем в минус, потому что для нас важен результат, а не какая-то экономическая прибыль. Как правило, это небольшие проекты. Из 7 заявок, наверное, одна такая случается.

— Сколько времени занимает проектирование?

— По Чайковому озеру, например, у нас только эскизный проект разрабатывался 3–4 месяца. Затем делается рабочий проект. Иногда сроки бывают такими, что уже стройка идет и ты параллельно подтягиваешь решения.

Парк им. Ленина, Мензелинск Фото предоставлено «Мириада групп»

— Сколько у вас сейчас заказов в работе?

— По Татарстану у нас в работе 12 новых парков. Один из интересных — бульвар на Серова в Казани. В Зеленодольске мы пытаемся соединить две части города парком и лесом. В Альметьевске делаем набережную, в Бавлах — территорию микрорайона, в Мензелинске — парк Ленина, есть также проект в Болгаре. Работаем и с территориями жилых комплексов.

«Колоссальное количество негатива»: в Татарстане озвучили «парковое меню» – 2024

— Какую часть прибыли вам приносят проекты благоустройства?

— Около 40 процентов. Вообще, концепция нашей компании состоит из архитектурного проектирования, дизайна и визуализации. В разное время разные направления превалируют, и сложно посчитать.

«По Татарстану у нас в работе 12 новых парков» (на фото парк Победы и Трудовой Славы, Бавлы) Фото предоставлено «Мириада групп»

— В российских регионах работаете?

— Да, есть проекты в Вятских Полянах, Норильске, Мурманской области (Кандалакша), Йошкар-Оле и других.

— Дизайном квартир занимаетесь?

— Мы работаем в основном с общественными пространствами. Есть мотивация развивать пространство для людей, это нам интересно. И сфера благоустройства такая конкретная, жизнь людей сразу преображается. Через это направление мы можем больше повлиять на качество жизни людей, на среду, чем если мы сделаем какую-то квартиру или коттедж. На это сейчас тренд.

— Ваша компания также частично занималась разработкой проекта велодорожки вдоль Кремлевской дамбы. Реально ли оживить эту бетонную песчаную территорию, вместе с тем сохранить природу?

— Мы проектировали «рыбацкую косу». Там мизерный бюджет по сравнению с другими парками, но проект нам интересен идейно, он эмоционально заряжен. Там появляется новый вид на Кремль и Казанку. Большой активности там не будет — это скамейки, освещение, МАФы. Там есть и свое дерево-хранитель, оно давно упавшее, но мы решили его сохранить. Также мы участвуем в разработке проекта развития Голубых озер. Первая очередь уже реализована, и есть соображения, как развивать это место дальше.

«Наша команда состоит из дизайнеров, архитекторов, 3D-визуализаторов, конструкторов. Около 20 человек работают в офисе, также привлекаем сторонних специалистов» Фото: Сергей Елагин

«У профессионалов порой бывает очень законсервированный взгляд»

— Расскажите о вашей команде, кто у вас работает?

— Наша команда состоит из дизайнеров, архитекторов, 3D-визуализаторов, конструкторов. Около 20 человек работают в офисе, также привлекаем сторонних специалистов. Это позволяет экономически стабильнее себя чувствовать. Например, конструктор нам нужен для конкретной задачи на определенное время, так же и с генпланистами. Команда у нас сбитая уже, и внешние специалисты — мы с ними работаем не впервые. Среди них есть местные коллеги и из регионов.

— Есть ли особо востребованные вакансии?

— Вообще, когда человек только приходит к нам, нужно потратить много управленческого ресурса. Хорошо бы, если бы он приходил готовенький! (Смеется.) К сожалению, такого не бывает. Я бы не назвал это непрофессионализмом. Есть и студенты, и те, кто уже имел какой-то опыт. У профессионалов же, наоборот, порой бывает очень законсервированный взгляд. Поэтому стараемся их комбинировать.

— Какой средний возраст ваших сотрудников?

— Лет 30. Но есть у нас партнер — Анатолий Михайлович Кривцов, с которым мы делали проекты по церквям и коттеджам. Ему 76 лет, очень богатый опыт.

— Какова средняя зарплата в компании?

— 50–60 тысяч рублей. Также у нас есть различные бонусы. Премия за сдачу проекта, например.

«Проекты в основном перетекают один в другой. В этом году ощутимая смена режима была, когда мы закрыли пять конкурсных проектов. Бывало, работали по 300 часов в месяц» Эскиз предоставлен «Мириада групп»

— Сезонность есть в вашей работе?

— Проекты в основном перетекают один в другой. В этом году ощутимая смена режима была, когда мы закрыли пять конкурсных проектов. Бывало, работали по 300 часов в месяц! А летом у нас кто-то в отпуске, кто-то учится.

— Довольны ли вы качеством архитектурного образования в Казани?

— Университеты дают хорошую базу, но студентам надо стараться как можно раньше применять ее в деле. К нам приходят студенты за реальной практикой, и, поработав год, такой специалист становится сильно востребованнее своего соседа по парте, не прошедшего через реальный опыт.

— Хватает ли студентов-выпускников профильных вузов в Казани?

— У нас всегда есть 1–2 открытые вакансии. Откликов очень много, в основном совсем без практического опыта. В итоге из 100 заявок всего несколько собеседований.

«Сфера мне понравилась своей многогранностью, возможностью улучшить жизнь людей» Фото: Сергей Елагин

«У меня нет такого, что я хочу спроектировать великий город. Мне, например, нравятся Балтаси»

— Расскажите немного о себе. Где вы родились, учились?

— Родился в Казани. Окончил Казанский энергетический техникум и Казанский государственный энергетический институт, по специальности «инженер-проектировщик энергосистем». Три года работал по специальности на «Водоканале». Но уже тогда меня тянуло к творчеству, к архитектуре, старался совмещать. Зарплата там была небольшой, поэтому я мог больше получать, подрабатывая. Я думаю, всем молодым нужно сначала где-то повариться, чтобы сделать какие-то выводы.

— Как получилось, что вы выбрали все-таки архитектуру?

— Все мои друзья — архитекторы и уже работали. Сфера мне понравилась своей многогранностью, возможностью улучшить жизнь людей. Так, после работы в «Водоканале» я шел в проектную компанию и что-то делал, помогал, вникал. Это было интереснее, чем ковыряться в проводах и чертить простые схемы.

«Мне, например, нравятся Балтаси — маленький поселок, в котором мы сделали парк» (на фото экопарк «Салкын Чишма», пгт Балтаси) Фото предоставлено «Мириада групп»

— Есть ли проекты мечты, которые хотели бы, чтобы реализовались?

— Мы их и реализуем! У меня нет такого, что я хочу спроектировать великий город. Мне, например, нравятся Балтаси — маленький поселок, в котором мы сделали парк. Мои проекты мечты идут сейчас.

— Ваша дружба с компаньонами не мешает работе?

— Наоборот, это придает стабильности. Это такая тонкая настройка, когда мы все работаем на общее дело.

— Как отдыхаете от работы? Есть какое-то хобби?

— В последнее время мало удается отдыхать, и это ошибка. Нравится сноуборд, путешествия. Хобби — недавно начал мебель восстанавливать для себя.

— И наш традиционный вопрос: три секрета успеха в бизнесе, на ваш взгляд.

— Во главе всего стоит то, готов ли ты этим заниматься всю жизнь. Нужно для себя найти ответ. Потому что если в бизнесе происходит провал, значит, человек опустил руки. Когда ты для себя решаешь, что да, это мое дело, ты для себя откидываешь мысли о том, трудная ли это задача или нет, ты просто делаешь. И от этого приходит успех. В архитектуре же нужно любить свое дело. Вряд ли сюда кто-то приходит, чтобы просто заработать.