«Вузы делятся на два типа. Одни говорят, что у них все суперхорошо, другие тревожатся, что у них катастрофа, и не знают, что делать. Как правило, во вторых уровень подготовки по искусственному интеллекту сильно выше», — констатировал замдиректора «Яндекса» Александр Крайнов. При этом в России еще не определились с самим понятием ИИ, а бизнес изначально формирует запрос к рынку образования с запозданием. О том, будут ли в РФ наказывать за VPN, как к 2030 году подготовить миллион квалифицированных айтишников и где в грустном рейтинге качества ИИ-образования место Университета Иннополис, — в репортаже «БИЗНЕС Online».
Дмитрий Чернышенко: «К 2030 году системная работа по кадровому треку позволит подготовить более миллиона квалифицированных IT-специалистов, в 1,5 раза повысить уровень цифровых компетенций наших граждан»
«Вузы должны формировать навыки инновационного мышления»
«К 2030 году системная работа по кадровому треку позволит подготовить более миллиона квалифицированных IT-специалистов, в 1,5 раза повысить уровень цифровых компетенций наших граждан. Это формирует крепкий каркас с современным IT-образованием, и сейчас мы переходим к новому этапу развития», — говорил накануне вице-премьер Дмитрий Чернышенко, выступая на форуме «Шаг в будущее: искусственный интеллект и цифровая экономика». Это мероприятие РЭУ им. Плеханова проводит 6-й год подряд, и на этот раз ректор Иван Лобанов совместил его с презентацией нового здания, похваставшись, что в свежеотстроенных стенах будут располагаться две высшие школы, специализирующиеся на кибертехнологиях и новых материалах. Здесь же будет находиться управление по цифровой трансформации в коллаборации с РАН и создаваться — совместно с Москвой — центр экономики города.
Главной темой пленарного заседания стала подготовка кадров для экономики данных. Она привлекла внушительный состав спикеров — от представителей ведущих ведомств, руководителей направлений крупного бизнеса до ведущих научных экспертов. И нельзя сказать, что все единогласно сошлись в оценке качества подготовки этих самых кадров. Но общую цель перед всеми в самом начале в очередной раз напомнил Чернышенко. Причем не только количественную, но и качественную
«Чтобы добиться поставленных целей, нам нужны такие смелые, нестандартные идеи, решения и вопросы, которые стоят перед новыми кадрами. Они, конечно, непростые — как сделать искусственный интеллект полезным, этичным? Каким образом обеспечить информационную безопасность, но при этом не посягать на свободу людей? Как в условиях санкционных ограничений, с которыми мы все столкнулись, развивать нашу собственную отечественную инфраструктуру? И вам, вузам, сегодня необходимо системно формировать у студентов навыки гибкого инновационного мышления наряду, конечно, с техническими умениями», — обозначил он в своем видеообращении.
Александр Хинштейн: «Вы же слышали, что у нас только первый европейский закон вышел? То есть мы до конца даже явление не понимаем»
«Вот что такое ИИ? Мы пока на этот вопрос не ответили…»
Онлайн-выступления были у многих, но по классическому сценарию IT-мероприятий не обошлось без «восстания машин». То во время виртуального доклада телевизор решит войти в режим экономии энергии и выключиться на самом интересном моменте, то взбунтуется кликер для переключения слайдов презентаций, то перебои со связью отложат выступление представителя Китая на «неопределенное время». «Я тоже хотел бы присоединиться к многочисленным приветствиям. Но сделаю это не онлайн, как многие мои коллеги, а офлайн. Тем более что интернет не функционирует. Это, очевидно, новое слово в нашем технологическом развитии… Тем не менее это позволит нам с вами на какое-то, пусть короткое время сконцентрироваться на самом главном, на нашем сегодняшнем мероприятии, не отвлекаясь на ненужные, а может быть, и нужные сообщения», — иронично начал свою речь председатель комитета Госдумы по информационной политике Александр Хинштейн.
Его выступление было посвящено регуляторике. Пока в России ИИ как термин присутствует только в двух федеральных законах: один регулирует правовую «песочницу» в Москве, другой в Налоговом кодексе предлагает льготы разработчикам ИИ.
«Вот что такое ИИ вообще? Мы с вами пока на этот вопрос не ответили. Не потому, что законодатель ленив и нелюбопытен или пытается противостоять прогрессу, нет. Потому что главный принцип законодателя, как и врача, — не навреди. Мы говорим сегодня с вами только о положительных сторонах искусственного интеллекта, о его плюсах и преимуществах, которых до сих пор очень много. При этом мы забываем и об обратной стороне: о том, какие потаенные стороны искусственного интеллекта нам до конца не ясны. Я бы сравнил это с запуском нового вида транспорта. Представим себе, что было бы, если бы мы просто, изобретая двигатель внутреннего сгорания, не предусмотрели правила дорожного движения, не установили знаки, светофоры, не ввели дорожную инспекцию», — разъяснял он.
По словам депутата, чем активнее будут развиваться цифровые технологии, «все новые сущности», тем бо́льшую угрозу для безопасности и граждан страны все это в конечном счете будет нести. Потому необходимо «самым тщательным и детальным образом» это предусмотреть.
На вопрос модератора о том, будет ли учтен европейский опыт в регуляторике ИИ — новый закон запрещает определенные виды использования искусственного интеллекта, Хинштейн ответил утвердительно. «Не буду врать, я пока не видел их закон. Мы его очень детально и внимательно изучим. Я не вижу ничего дурного в том, чтобы использовать позитивный опыт в том числе и недружественных стран. Очевидно, что европейцы идут по тому же пути, который я озвучил: необходимо предусмотреть вопросы безопасности, в том числе ограничить какие-то сферы, где может применяться искусственный интеллект», — заключил он.
Что касается конкретной даты введения закона, регулирующего ИИ в России, то она пока неизвестна. «Это очень большая работа. Это не 2024-й — в этом году его введение нереалистично. Вы же слышали, что у нас только первый европейский закон вышел? То есть мы до конца даже явление не понимаем», — сказал Хинштейн «БИЗНЕС Online».
«Главные претензии к VPN не в том, что они позволяют какие-то запреты обходить, а в том, что они создают очень серьезную и реальную угрозу для безопасности пользователей»
За VPN не накажут, но пользователи сами рискуют данными
«У меня очень прикладной вопрос. С 1 марта запретили рекламу кое-каких… э-э-э… программ», — продолжал модератор. «VPN, — как будто даже обрадовался Хинштейн. — Это же не Волан-де-Морт, имя которого нельзя называть». Депутат подчеркнул, что закон запрещает только рекламу и продвижение. «Сами VPN как сущность, явление не находятся под запретом. И пользование ими не является правонарушением, а уж тем более уголовно наказуемым деянием», — подчеркнул депутат, пояснив, что принципиальная позиция законотворцев — бороться не с последствиями, а с причинами.
«Кроме того, есть ряд вопросов, в которых пользование VPN жизненно необходимо, — признал он. — Не буду лукавить, чистосердечное признание совершу: в командировке в Китае в конце прошлого года мне пришлось использовать VPN, потому что по-другому я не мог связываться с Москвой или находиться в курсе того, что происходит. Именно по этой причине минцифры, кстати, определило список так называемых белых VPN — их порядка 20. Список их можно увидеть на сайте ведомства. Это те VPN, которые, по оценке регулятора, не угрожают безопасности пользователя». Впоследствии в пресс-службе минцифры РФ корреспонденту «БИЗНЕС Online» сообщили, что речь все же идет о «внутреннем списке», который ведомство не разглашает.
«Главные претензии к VPN не в том, что они позволяют какие-то запреты обходить, а в том, что они создают очень серьезную и реальную угрозу для безопасности пользователей. Мы не понимаем, подключаясь к VPN, что он забирает и как дальше ваши данные (все, что содержится в этом или каком-то другом черном ящике) будут использованы», — говорил депутат, долго перечисляя, из каких популярных сервисов сколько миллионов записей утекло. И эта цифра стремительно увеличивается: по данным Хинштейна, число краж данных пользователей VPN в России ежегодно растет примерно на 15−20%.
Екатерина Харченко: «Нам нужна помощь реального сектора экономики. И в части наполнения содержанием образовательных программ, и в части помощи высокотехнологичным оборудованием и инструментами»
Образование не справляется без бизнеса
Но если регуляторика — это вопрос завтрашний, то специалисты для выполнения «Экономики данных» нужны уже сегодня. А для их образования необходима сильная наука. В 2030 году 2% ВВП из разных источников должны будут идти на фундаментальные и прикладные научные исследования, опытно-конструкторские разработки и т. д. Насколько это много, судить сложно. Тем не менее к 2030 году перед ведомствами стоит задача добиться 70 тыс. IT-выпускников ежегодно, хотя сейчас вузы выпускают в год только 3 тыс. профильных специалистов.
Заместитель председателя комитета Государственной Думы по науке и высшему образованию Екатерина Харченко уверена: подобную задачу невозможно решить системе образования в одиночку. «Нам нужна помощь реального сектора экономики. И в части наполнения содержанием образовательных программ, и в части помощи высокотехнологичным оборудованием и инструментами. И только в этом сотрудничестве можно добиться качественной подготовки специалистов… Чтобы не было такого, как в Советском Союзе: когда приходят специалисты и им на работе говорят: забудь то, чему тебя учили в вузе», — сказала она.
В прошлом году на обучение по программам высшего образования в сфере IT были приняты более 470 тыс. человек на 69 различных IT-специальностей.
Запущен проект «Цифровые кафедры», который включает 850 образовательных программ, более 280 тыс. человек поступили на обучение, из них почти 220 тыс. прошли оценку компетенции.
Продолжается реализация проекта «Код будущего», где почти 400 тыс. школьников осваивают современные языки программирования.
В Государственной Думе, заметила депутат, понимают: необходимы законодательные решения для «сработничества между бизнесом, властью и образованием». Поэтому с мая заработает новая цифровая платформа, которая «позволит сделать целевой набор, взаимодействие вузов, бизнеса и абитуриентов более прозрачным и эффективным. «Безусловно, есть сложности по внедрению такого инструмента, но я думаю, что это позволит бизнесу брать к себе на работу осознанные кадры. Тех выпускников школ, которые сделали осознанный выбор вуза, профессии и понимают, куда им двигаться дальше», — рассуждала Харченко.
«И здесь очень многое решают люди. Нужно бизнесу объединяться с экосистемой образования, приходить в школу, заниматься профориентацией. Для этого сейчас есть все инструменты… Порой вузы не могут выдерживать конкуренцию с реальным сектором экономики. Поэтому призываю всех объединять усилия — больше помогать университетам, школам, потому что все идет все равно за школьной скамьей. От качества учителей зависит, кого мы потом подготовим для национальной экономики», — заключила она. А представители бизнеса вздохнули.
Александр Крайнов: «Я так скажу, есть буквально три вуза в стране, где мы способны в год брать больше 10 человек, обладающих этими компетенциями»
Три вуза, 10 преподавателей: как бизнес оценивает подготовку кадров
«У нас какие-то цифры сумасшедшие в стране. Пишут, что 15 тысяч специалистов в области искусственного интеллекта выпускают… Я как-то все собираюсь, но никак не начну собирать коллекцию высших учебных заведений, университетов, которые произнесли фразу: „Мы лидеры в области искусственного интеллекта, в области подготовки специалистов“. И у меня такое ощущение, что примерно 50 процентов вузов страны являются лидерами, — грустно констатировал директор по развитию технологий искусственного интеллекта ООО „Яндекс“ Александр Крайнов. — Я так скажу, есть буквально три вуза в стране, где мы способны в год брать больше 10 человек, обладающих этими компетенциями».
Качество подготовки специалистов Крайнов оценивает довольно любопытно: стажер «Яндекса», по его словам, должен уметь объяснить последнюю научную публикацию, сравнить ее с другими и назвать, что выглядит подозрительно, а что можно попробовать реализовать в компании. «Да, в процессе работы у специалиста появятся навыки взаимодействия с командой, он научится писать какие-то тесты, разберется, как устроено хранилище. Но в исходной части его квалификация не улучшится, — пытался донести Крайнов. — Я вам даже такую вещь скажу: если попробовать спросить, а у какого вуза есть преподаватели, хотя бы один, который обладает такой компетенцией, то тоже цифра будет печальной. Думаю, что наберется примерно 10 преподавателей в стране, которые могут много воспроизводить таких людей».
При этом спикер подчеркнул, что в России все очень неплохо с математической базой, очень нужной разработчикам, т. е. с той «фундаментальной подготовкой, которая лет 30 не менялась». А вот с тем, что происходит в последние годы, ситуация, по его словам, «довольно тяжелая».
«Я общаюсь со многими вузами и вижу поразительную корреляцию. Они делятся на два типа. Одни говорят: у нас все суперхорошо, у нас просто лучшие преподаватели, выпускники. Другие тревожатся: слушайте, у нас какая-то катастрофа, помогайте нам, мы не знаем, что делать. И, как правило, уровень подготовки во вторых сильно выше», — заключил он.
Подтвердил слова Крайнова и ректор Корпоративного университета ПАО «Газпром нефть» Илья Дементьев. По его словам, в России недооценивают и еще одну проблему: подготовка кадров — длительный процесс. «Следовательно, нам надо говорить о проблемах, которые будут через три года, пять лет. С моей точки зрения, мы решительно к этому не готовы и формируем как корпорации запрос к рынку образования с некоторым опозданием», — рассуждает он. Дементьев подчеркивает, что система «заказчик – исполнитель» уже не работает. Поэтому не надо, сформировав однажды модель компетенций, ждать, что сейчас вузы ее примут и мы через четыре года получим классный результат. Все усложняется тем, что людей больше не становится, а конкуренция с другими профессиями, не лежащими в сфере искусственного интеллекта, возрастает.
На уровень B эксперты оценили МИФИ, СПбГУ и Университет Иннополис
«За Университет Иннополис я не переживаю»
«Мы точно знаем, в каких вузах можно брать выпускников для того, чтобы они удовлетворяли требованиям наших компаний. Именно в этих вузах, как правило, есть совместные программы с крупными игроками рынка. Именно они представляют свои программы для профессионально-общественной аккредитации, — отметил Дементьев. — За два года всего 12 программ вузов смогли пройти профессионально-общественную аккредитацию в сфере искусственного интеллекта, которую проводит альянс. Две подавались, но не прошли. Остальные даже не пробовали. Поэтому я горячо поддерживаю уже дважды сегодня прозвучавший тезис, который связан с тем, что главная проблема состоит вовсе не в цифрах подготовки, а в том, кто ее осуществляет. Компании и работодатели сами с собой эту проблему не решат. У „Яндекса“ десятки людей преподают в университетах. У нас — сотни. Но подготовка преподавателей и вообще наличие качественных кадров в университетах — это то, что поможет решить поставленные задачи».
Рейтинг «Альянса в сфере искусственного интеллекта», который представили на форуме, действительно был пугающим. Исходя из данных открытых источников, отзывов и сведений о заработной плате, специалисты разделили университеты на 12 групп по стандартной схеме от А++ до Е. По итогу 170 вузов имеют оценки ниже B (приемлемое качество), 13 — С, 114 — D, 43 — E. Наивысший балл не получило ни одно учебное заведение. Уровнем А+ могут похвастаться ВШЭ, МФТИ, ИТМО. Отметку А заработали МГУ и СПбГУ, В+ — Бауманка, УрФУ. На уровень B эксперты оценили МИФИ, СПбГУ и Университет Иннополис.
Впрочем, по словам Крайнова, такой расклад не навсегда и татарстанский вуз сможет подняться значительно выше. «За Иннополис я вообще не переживаю. Его возглавил Александр Гасников, он крут, у него бесконечное число научных публикаций. С точки зрения научного процесса, знаний и того, что будут учить тому, что нужно и как нужно, нет сомнений, что Иннополис подтянется к топовым вузам», — оценил эксперт в разговоре с «БИЗНЕС Online».
При этом, по словам Крайнова, в Иннополисе остается большая проблема с уровнем входа: чтобы поступить и успешно осваивать программу, абитуриент должен быть на уровне победителя всероссийской олимпиады по математике. «А их (детей такого уровня — прим. ред.) — ограниченное количество. И вопрос: куда они пойдут? Вероятность того, что придут в Иннополис, сильно ниже. Но есть надежда на математические кружки и образование школьников, которыми там планируют заниматься. Причем в школе можно не учить искусственному интеллекту, но математике сильной — обязательно. И опять же, не всех, такое могут освоить только 3 процента школьников. Не надо мучить всех детей», — убежден он.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 5
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.