Новый роман «Круть» Виктора Пелевина стал самым долгожданным произведением литературного сезона «Новый роман «Круть» Виктора Пелевина стал самым долгожданным произведением литературного сезона» Фото: соцсети

Скорее всего, устал не сам Виктор Олегович, а его читатели

Новый роман «Круть» поступил в продажу в книжном сервисе «Литрес» 3 октября в 20:24 и стал самым долгожданным произведением литературного сезона. Более 30 лет Виктор Пелевин иронизирует над действительностью, сокрушает любые идеалы и создает собственную реальность, в которой все абсурдно, но узнаваемо. Но в новом романе искрометного юмора и метафор меньше, чем обычно. Не можем же мы на полном серьезе считать, что весь мир схлопнулся до криминальных разборок где-то в сибирской колонии и переживаний о том, чьи яйца крепче.

Мы видим, что Пелевину не надоедает эксплуатация симулякров и симуляций, он хоть и вымученно, но пытается иронизировать. Но, скорее всего, устал не сам Виктор Олегович, а его читатели.

И говоря о том, остался ли Пелевин в «Крути» равен самому себе, вспоминается: поэт в России больше, чем поэт. На него привычно возлагают огромные надежды, много лет подряд он вписывает себя в бессмертие и старается соответствовать: быть провидцем, литературным магом и главным современным автором. Можно, конечно, пошутить, что Пелевин последние несколько романов давно «уже не торт», но за 30 лет непрерывной творческой деятельности любой торт бы испортился, а этот еще как-то держится.

Помню, когда я училась в институте, Пелевина так же отчаянно ругали и не менее громогласно хвалили. Прошло столько лет, и каждый раз, когда выходит его новая книга, мы видим, что ничего не меняется: читатели и критики инерционно бросаются ее читать и обсуждать. Это стало хорошей литературной традицией. Раз в год весь критический и читательский цех объединяются в желании обсудить самый ожидаемый роман сезона — от души поругать или осторожно похвалить.

Кстати, нельзя забывать еще об одной важной вещи. Ни один современный автор не имеет такую масштабную промокампанию, как Виктор Олегович. Стартовый тираж его нового романа в этом году составил 100 тыс., что как бы намекает на то, какие надежды возлагают на него издатели.

Подтрунивать над русскими феминистками и нейрострапонами можно до бесконечности

Многие с 2022 года критикуют Пелевина за сохранение нейтралитета и пытаются понять, как самый известный современный русский писатель откликается на происходящее. Но реальность всегда была лишь отправной точкой для Виктора Олеговича — он десятилетиями создавал свой дивный литературный мир, умело включая в него все то, что происходило и обсуждалось в медиаполе. Он отталкивался от реальности, но не следовал за ней как покорный слуга.

Но все меняется, да и логично, что невозможно все время выдавать шедевры. По моим ощущениям, «Круть» получилась очень вымученной книгой. Все, о чем рассуждает в романе автор, настолько неуместно сегодня, что вызывает только недоумение. Если «КГБТ+» давал надежду на то, что Виктор Олегович еще не растерял хватку, «Круть» эту надежду, увы, похоронила.

Но не надо думать, что читателей Виктора Олеговича станет меньше. Его книги буду покупать как минимум для того, чтобы обсудить с друзьями и не отставать от моды. Чтение сегодня, к счастью или к сожалению, становится модным. И во многом мы можем поблагодарить Пелевина за то, что это происходит.

Конечно, он все знает о литературных и общемировых трендах. Он не может не понимать, как сегодня будут читаться его шутки — порой на грани фола. Год за годом мы пытаемся урезонить автора и намекнуть на то, что подтрунивать над русскими феминистками и нейрострапонами можно до бесконечности, но факт в том, что автор не привык ни на кого оглядываться. Он не развлекает аудиторию — он развлекается сам. Все актуальные тренды как будто прошли мимо Виктора Олеговича, потому что он сам себе тренд. Наверняка кто-то из новых читателей или любителей литературных игр по инерции восхитится тому, как автор умеет все завернуть. Но если вспомнить, каким был Виктор Олегович в своем зените… Становится жаль.

При всем этом Пелевин остается культовым современным автором, прижизненным классиком и человеком, которого одинаково сильно обожают и ненавидят. Он был литературным пророком в нулевые, самым злободневным и яростным автором, умевшим оседлать дух времени, но сейчас все больше напоминает муху, застывшую в янтаре. Зато, как и эту муху, его творчество можно долго рассматривать.

Каких новых прорывов я от него жду? Отвечу одной из моих любимых цитат из «Триумфальной арки» Ремарка: «Тот, кто ничего не ждет, никогда не будет разочарован».

Хорошими можно назвать «S.N.U.F.F», «t», «Непобедимое солнце» и даже «КГБТ+», второй роман из цикла о вселенной Трансгуманизма «Хорошими можно назвать S.N.U.F.F, t, «Непобедимое солнце» и даже «КГБТ+» — второй роман из цикла о вселенной Трансгуманизма» Фото: © Илья Питалев, РИА «Новости»

Как бы мы ни ругали Виктора Олеговича, он все еще живой классик и один из самых значительных писателей современности

Читателю, который плохо знаком с Пелевиным, не стоит начинать знакомство с «Крути». Во-первых, потому что это даже не самая лучшая книга из цикла. Во-вторых, без знания того, каким был Виктор Олегович в начале карьеры, сложно зауважать его за «Круть».

У него есть действительно великие книги, такие как: «Generation П», «Чапаев и Пустота», «Священная книга оборотня», Iphuck 10 и «Жизнь насекомых». Хорошими можно назвать S.N.U.F.F, t, «Непобедимое солнце» и даже «КГБТ+» — второй роман из цикла о вселенной Трансгуманизма. Так что лучше начинать с них, чтобы хотя бы понимать спектр художественных возможностей автора и темы, годами его волнующие.

Пелевинский миф просуществует еще долго. Как бы мы ни ругали Виктора Олеговича, он все еще живой классик и один из самых значительных писателей современности. Даже если он не напишет больше ничего толкового, мы будем помнить его по ранним романам, использовать его афоризмы и неологизмы, узнавать «своих» по книгам автора, стоящим на полках в домашней библиотеке. Наш «единственный и неповторимый» Пелевин уже стал легендой, и он совершенно точно вписал себя в историю новейшей литературы, так что забвение ему не грозит. Уверена, что через 50 лет, когда вскроются номинационные списки на Нобелевскую премию, мы обязательно увидим его имя в списке претендентов на победу, если эту премию ему внезапно не дадут еще при жизни.