Мужчины не хотят быть педагогами не потому, что у сильного пола редко встречается такое призвание. Дело в том, что мужчина в нашей стране — это прежде всего кормилец и добытчик. Школьная зарплата его не может устроить «Мужчины не хотят быть педагогами не потому, что у сильного пола редко встречается такое призвание. Дело в том, что мужчина в нашей стране — это прежде всего кормилец и добытчик. Школьная зарплата его не может устроить» Фото: © Владимир Песня, РИА «Новости»

Количество педагогов в школах снижается

В последнее время в статьях об образовании часто встречаются оценочные суждения качественного характера. Например, стало «больше» или стало «меньше». Иногда спикеры для усиления своей позиции добавляют такие эпитеты, как «значительно возросло» или «существенно уменьшилось». Это все, конечно, придает дополнительный эмоциональный окрас, но никак не помогает разобраться в количественных характеристиках.

В своих оценках я всегда стараюсь отталкиваться от реальных цифр. Большой массив статистических данных приведен в ежегодных исследованиях «Образование в цифрах. Краткий статистический сборник» (выпускается Высшей школой экономики — прим. ред.). В сегодняшней статье, посвященной анализу кадровой ситуации в отечественном общем и высшем образовании, мы будем рассматривать количественные показатели и постараемся сделать некоторые выводы. Для понимания тенденций возьмем данные за четыре года начиная с 2021-го.

Начнем с общего (школьного) образования. К сожалению, приходится констатировать незначительное, но все же снижение количества педагогов в профессии. За последние четыре года их стало меньше на 1,2%. Таким образом, принимаемые меры поддержки и популяризации педагогического образования явно недостаточны для того, чтобы снижение перешло в рост. Интересно, что популярность высшего образования коснулась и учителей начальной школы. Так, по сравнению с 2011–2012-ми в текущем учебном году количество педагогов со средним образованием в наших школах стало меньше аж на 15%. При этом за последний год можно наблюдать незначительный отскок. Это можно связать с тем, что сейчас закон позволяет принимать на работу педагогов, еще не окончивших полный курс обучения в университете. Отчасти это помогает нивелировать ситуацию с нехваткой школьных учителей. Конечно, в таком случае говорить о высоком качестве, скорее всего, не приходится. Тем не менее по факту учитель есть и занятия проводятся.

Доминирование женщин в школах — следствие маленьких зарплат?

Данные по гендерной принадлежности учителей совсем не утешительные. Как и 13 лет назад, наши школы в своем подавляющем большинстве имеют прекрасное женское лицо. В 2024 году доля женщин в школах составила 88%. На самом деле эта ситуация непрямым образом отражает низкий уровень заработной платы школьного учителя. Ведь мужчины не хотят быть педагогами не потому, что у сильного пола редко встречается такое призвание. Дело в том, что мужчина в нашей стране — это прежде всего кормилец и добытчик. Школьная зарплата его не может устроить.

В последние несколько лет мне часто приходится бывать в школах. В большинстве своем мужчина там — это либо учитель труда (технологии, как сейчас называют этот предмет), как правило пенсионного возраста, либо в редких случаях учитель физкультуры. Очень жаль, что мужчины практически полностью ушли из общего образования, ведь по некоторым дисциплинам мужское воспитание для разнообразия было бы совершенно не лишним.

Учителя «стареют», при этом нагрузка на них растет

Перейдем к возрастным характеристикам педагогов. Вопреки широко распространенному мнению молодежи в наших школах не стало намного меньше. Только за последний год можно наблюдать незначительное — всего на 1,5% — снижение количества педагогов в возрасте до 35 лет.

Зато год от года растет число учителей пенсионного возраста (плюс 5% в 2024-м по сравнению с 2023-м). Применительно к школам можно сказать, что пенсионный возраст начинается в 60 лет (помним, что у нас преимущественно «женские» школы). Рост числа учителей пенсионного возраста при практически постоянном общем числе педагогов, а также неизменном количестве молодежи может свидетельствовать о снижении численных показателей в возрастной группе от 35 до 60 лет. К сожалению, это самая продуктивная возрастная группа, когда уже есть опыт, а возраст все еще позволяет быть активным и неравнодушным.

Кроме того, с 2011 года очень серьезно выросла нагрузка на школьного педагога. Если 13 лет назад на одного учителя приходилось 13 учеников, то в 2021–2022 годы уже 19. А за два последних года эта цифра возросла до 20. Не очень сведущие в образовательной тематике люди могут посчитать этот факт незначительным, мол, «что за проблема, ну стало 13 детей вместо 20». С точки зрения демографии это, конечно, хорошо, а вот со стороны качества — тревожный сигнал. Ведь классные уроки (так называемая контактная работа) — это далеко не вся работа. Есть еще проверка различных работ, воспитательная работа, классное руководство, повышение педагогического мастерства, учебно-методическая и организационно-методическая работа…

Докторов наук стало меньше на 16,5%, а кандидатов — на 13%

Какие тенденции можно отметить в высшем образовании? Для полноты картины предлагаю рассмотреть статистику с 2017 по 2024 год, т. е. на глубину 7 лет. К сожалению, отрицательные тенденции в кадровых вопросах высшей школы видны даже невооруженным взглядом. Сразу же бросается в глаза снижение количества профессорско-преподавательского состава (ППС) на 12% за этот период. Насколько я помню, в последние годы как бюджетные, так и внебюджетные приемы в отечественные вузы не снижались. Таким образом, эти цифры свидетельствуют о росте нагрузки на оставшихся преподавателей. Если в 2017 году соотношение преподавателей к студентам составляло 1:11, то 2024-м стало уже 1:13. В принципе, данная ситуация схожа с тем, что происходит в системе общего (школьного) образования.

Что стало с научным потенциалом? Здесь нужно напомнить, что российское образование является плоть от плоти наследницей советской системы, в которой во главу угла в вузах ставилась не исследовательская работа, а идея подготовки кадров. Фундаментальные да и бо́льшая часть прикладных исследований велись в профильных советских НИИ и КБ. Таким образом, на старте большинство отечественных вузов имели весьма скромные базовые позиции в исследовательской части по сравнению с зарубежными коллегами. Лет 15–18 назад в нашей стране стала активно обсуждаться роль университетов в части разработки высокотехнологичной наукоемкой продукции.

Системное начало было положено формированием сети национальных исследовательских и федеральных университетов. Дальше последовала программа повышения конкурентоспособности «5-100». К сожалению, профессиональное сообщество так и не дождалось обсуждения результатов реализации этих программ. По формальным признакам мы можем судить только о том, что программа «5-100» не была выполнена, т. к. показатели не достигнуты: пять отечественных университетов не вошли в первую сотню одного из мировых институциональных рейтингов — QS или THE. Тем не менее российские университеты сильно выросли, а некоторые стали соответствовать понятию «исследовательские». Несмотря на все положительные аспекты, кадровый вопрос отечественной высшей школы так и остался нерешенным. Это хорошо видно из статистики. Так, на протяжении рассматриваемых 7 лет в вузах год от года снижается количество кадров высшей квалификации. Докторов наук стало меньше на 16,5%, а кандидатов — на 13%. Таким образом, к сожалению, наши университеты теряют свой интеллектуальный потенциал.

Кадровая проблема с каждым годом становится все более серьезной «Кадровая проблема с каждым годом становится все более серьезной» Фото: © Илья Питалев, РИА «Новости»

Гендерное равенство в высшей школе

Что касается гендерной составляющей, то в вузах ситуация немного выравнивается в сторону равенства полов. Так, в 2017-м женщин среди ППС было 57%, а в текущем году — 59%. За прошедшие 7 лет цифры очень близкие, хотя все же мужчин в вузах стало на 2% меньше. Видимо, сказывается достаточно низкий уровень заработной платы в отечественной системе высшего образования.

Несмотря на общую отрицательную кадровую тенденцию, есть и некоторые положительные моменты. В частности, количество молодых сотрудников (до 30 лет) выросло с 11,7 тыс. в 2019 году до 12,9 тыс. в 2024-м. Хотя это все еще меньше, чем было в 2017-м. Тогда в вузах трудились 14,8 тыс. молодых сотрудников. При этом в относительных единицах к общему числу профессорско-преподавательского состава число молодых сотрудников за 7 лет не изменилось — как было 6%, так и осталось. Эта метаморфоза связана с тем, что темпы снижения количества преподавателей в вузах чуть выше, чем ежегодные флуктуации с числом молодых преподавателей. Аналогичная ситуация сложилась и в другой возрастной группе — сотрудников старше 60 лет. Несмотря на снижение абсолютных показателей в данной категории, в относительных ничего не изменилось: как было в 2017 году 28% сотрудников 60+ лет, так и осталось столько же в 2024-м.

Высокие зарплаты в реальном секторе вымывают преподавателей в вузах

В завершение обзора хочу обратить внимание на один из самых тревожных, по моему мнению, сигналов. Ежегодно растет число преподавателей-совместителей в вузах. В 2017 году таких было 56,7 тыс., а в 2024-м — уже 69,7 тысячи. В относительных цифрах с учетом уже обозначенного падения числа вузовских преподавателей показатели еще более впечатляющие. В 2017 году совместителей было 23% от общего количества преподавателей, а в 2024-м таких уже стало аж 32%.

«В чем проблема?» — скажут внешние наблюдатели, не разбирающиеся в специфике организации образовательного процесса в высшей школе. Мол, подумаешь, среди ППС стало больше внешних совместителей. И вообще, может быть, это работает пресловутая и так ожидаемая связка предприятий и высшей школы? Может, работники заводов, НИИ и КБ решили, что нужно помогать вузам в части практической подготовки и массово пошли преподавать? Хотелось бы в это поверить, но, скорее всего, причина кроется в другом. Могу сказать совершенно обоснованно, что за последние 1,5–2 года из высшей школы ушло достаточно много перспективных сотрудников. И они ушли не в доставку продуктов. На волне значительного роста заработной платы в реальном секторе экономики они выбрали стабильную жизнь с финансовой перспективой, а не какие-то зачастую мифические научные вершины.

При этом многие из таких сотрудников формально остаются на совмещении в вузах. Но они уже не принадлежат высшей школе! Просто как и многим людям с призванием, им пришлось сделать сложный выбор, к сожалению, не в пользу любимого дела. Поэтому они не могут сразу же порвать связь, налаживание которой у многих заняло более половины их жизни. Именно этим фактом объясняется рост числа внешних совместителей. И я не говорю о негосударственных вузах, в которых и в лучшие-то времена ППС приходил из государственных университетов и предпочитал там иметь свое основное место работы. Речь идет о вполне себе серьезных университетах, обладающих хорошими кампусами и достаточно современной материально-технической базой.

***

К сожалению, кадровая проблема в вузах с каждым годом становится все более серьезной. Сама собой она не решится, а одной популяризацией среди молодежи высшей школе уже не помочь. Необходимо принимать реальные меры поддержки и социальных гарантий для аспирантов, планирующих остаться в академической среде. Все же для молодого поколения уважение к профессии преподавателя университета или исследователя — это не свободное место в семейном общежитии и проездной в маршрутном автобусе, а собственная квартира (пусть и в ипотеке) и автомобиль.