«Здесь была ставка Бату»: легенда о «черных татарах» мешает «удревнять» города Поволжья

Есть чем вспомнить в поздний вечер,

Когда мало жить осталось,

То, чем в жизни этой бренной

Сердце жадно надышалось!..

Дон Аминадо, «Города и годы» (1927)

Искандер Измайлов Фото: «БИЗНЕС Online»

Города и столетия

В Астрахани много разных достопримечательностей. Меня всегда особенно поражали пальмы в одном старом кинотеатре города под названием «Модерн» (в советское время — «Октябрь»). Они были привезены с Канарских островов и из Южной Америки, посажены небольшими саженцами в большие тумбы еще в 70-е годы XIX века. Пережили революцию, Гражданскую войну, Великую Отечественную и даже советскую власть. Говорят, что в особенно холодные зимы во время войн местные жители приносили драгоценные дрова, чтобы у растений всегда были комфортные условия и они не погибли.

Диковинные деревья выросли и вымахали уже выше крыши. Несколько раз им меняли тумбы с землей — маленький уголок тропического леса. Для них сделали даже специальные надстройки над стеклянной крышей, чтобы они могли расти и дальше. Прекрасная идея, равной которой нет нигде в Поволжье, а может, и в России.

Это очень хорошая аналогия городов в Поволжье. Экзотические города возникли в довольно неблагоприятных условиях, как и тропические пальмы. Их подпитывали власти и омывали торговые пути, защищали жители и мощь великих империй. Их жгли и рубили алчные завоеватели, сдирая плоды, ветки, листья. Некоторые погибли, так и не достигнув расцвета, другие гибли и вырастали вновь на том же месте или чуть поодаль, другие продолжали развиваться и достигли небывалой высоты и мощи.

Города — как мощные деревья. Одни похожи на изящные эвкалипты, другие — на мощные баобабы, третьи — на рвущиеся к небесам секвойи. Даже если присадить к этим деревьям березки и сосны, они скоро приобретут вид первоначальный. Наследие даст о себе знать. Не будет в нашей зоне стройного леса одних берез или елей. Леса Поволжья изначально старые и смешанные. И на удивление разные. Но все они часть общего леса — нашей российской истории, часть нашего общего прошлого. Даже если кажутся древней экзотикой, как реликтовые сосновые боры.

При въезде в Астрахань стоит высокая и приметная стела, гостеприимно встречая гостей обычным приветствием и небольшой строчкой сразу под огромным названием «АСТРАХАНЬ» — «город основан в 1558 году». Первый раз я увидел и запомнил эту стелу еще в далекие студенческие годы, и она показалась какой-то нелепой насмешкой над прошлым. Впрочем, в советские годы все было не тем, чем казалось. Джордж Оруэлл мало что сочинил в своей антиутопии «1984». Все, кто прочитал произведение (разумеется, через пять лет после того, как Союз нерушимый почил в бозе), не могли не удивляться точности деталей. И вот бессмертная фраза о том, что партия, контролируя прошлое, управляет будущим, уже тогда представлялась зловещей реальностью.

Астрахань Фото: Авторство: Astrakhan-musei. Собственная работа, CC BY-SA 4.0, commons.wikimedia.org

Современная Астрахань стоит на золотоордынском и татарском основании

Но годы и десятилетия шли. Въезжая в Астрахань в прошлом году, я увидел другую похожую по тексту стелу. Годы пролетели без следа, а история застыла в бетоне и железе. Всего забавнее, что командировка была связана с научной конференцией, где обсуждались вопросы истории и археологии Улуса Джучи и ее городов.

Во время экскурсии по городу коллеги нас привезли в центр, где под современными постройками полиграфкомбината и напластованиями позднего Средневековья и Нового времени покоятся остатки золотоордынского города Хаджи-Тархана, который имеет непрерывную историю с середины XIII века. Это была не какая-то степная станица или рыбацкий стан. Хаджи-Тархан был большим и красивым городом с саманными домами и ремесленными постройками, мечетями и мавзолеями. Здесь процветало гончарное и железоделательное производство, велась торговля со странами Востока по Каспию.

А главным богатством как тогда, так и теперь была рыба — белуги, осетры, залом — каспийская селедка и десятки других рыб. Рыбу солили и коптили десятками тонн, заготавливали икру и рыбий клей. В некоторых местах сохранились целые слои, насыщенные чешуей и рыбными костями. Судя по всему, отсюда ее везли вверх по Волге — в Булгарию и русские земли, а также в Азак (современный Азов) и Крым, откуда она шла в страны Средиземноморья.

Город в ханский период обзавелся крепкими стенами, о которые разбивались многие атаки ногаев и казаков. Но в 1557 году русские войска, воспользовавшись политическим противостоянием Крыма, Астрахани и Ногайской Орды, смогли захватить город и поставить свой гарнизон. С этого момента начинается история русской Астрахани. В 1558 году был построен Астраханский кремль, практически весь из кирпича, добытого из разрушенного татарского города. Из этого же материала возведены все его ранние постройки. Потому можно без преувеличения сказать, что современная Астрахань стоит на золотоордынском и татарском основании.

Астрахань Фото: Корнелий де Бруин (по ориг. Адама Олеария). andcvet.narod.ru, Общественное достояние, commons.wikimedia.org

Пресловутый миф «о кровавой и грабительской Золотой Орде»

Казалось бы, что мешает удревнить историю города, показать его древность и былую столичность? На гербе с астраханской короной и саблей эта преемственность прямо подчеркивается. Нет никаких сомнений в возникновении города еще в XIII веке, нет сомнений в его существовании до падения Астраханского ханства. Есть согласие историков и археологов, но нет политической воли это все признать. Все опять упирается в пресловутый миф «о кровавой и грабительской Золотой Орде», которая ничего не создавала, а жила, только грабя и разоряя русские земли. И вот этот мертвящий миф мешает осознанию астраханцами своей долгой и великой истории.

С Волгоградом (Царициным) практически та же история. Сама русская крепость возникла близ развалин золотоордынского городища у села Царева на левом берегу Волги и развалин Водянского городища на правом берегу Волги. Название крепости восходит к названию речки Царицы (т. е. Сары-су — буквально «Желтоводная»). Оба городища — это развалины двух мегаполисов Улуса Джучи и расположены в месте, где реки Дон и Волга практически сливаются.

Это древнее место переволоки и переправы через Волгу. Отсюда от столичного города Сарай ал-Джадида (Царевское городище) открывался прямой путь в Подонье к Азаку и в Крым, а также на Восток — в Хорезм и далее в Восточный Туркестан и Китай. Оба эти города продолжали существовать еще до конца XV века. В 1480 году Сарай разорили русские войска, наносившие удар в тыл хану Ахмаду, стоявшему на Угре против войск Ивана III. Позже город также упоминается и в XVI веке как центр Большой Орды во всех значимых внутритатарских конфликтах. Вероятно, татарские поселения дожили до возникновения в 1589 году русской крепости. Во всяком случае развалины этих двух городов активно разбирали для строительства крепости и городских домов. Иными словами, городская жизнь в этом районе началась во второй половине XIII века и продолжилась со строительством русской крепости.

Несмотря на прекрасные и регулярные археологические исследования на Царевском и Водянском городищах, ни один археолог или историк Волгограда не поставил вопрос о необходимости пересмотреть дату основания своего города в сторону ее удревнения. Вновь мешает эта «черная легенда» о татарах, о которой уже давно писал и неустанно говорил русский патриот и «последний евразиец» Лев Гумилев. И вновь отжившие свой век мифы мешают осмыслить реальное прошлое.

На месте переправы возник один из первых городов Улуса Джучи и одна из ставок хана Бату

Мешает этот миф и другим городам. Считается, что Саратов как русская крепость был основан 2 (12) июля 1590 года князем Григорием Засекиным и боярином Федором Туровым на полпути между Самарой и Царицыным. Главное, что Саратов контролировал переправы через Волгу. Вот этот удобный и довольно легкий переход являлся центром притяжения населения в данном регионе, по крайней мере с эпохи бронзы. В античное время здесь проживали различные кочевые народы, вожди которых водили свои дружины к границам Римской империи, откуда привозили золото в виде монет и украшений.

«И вот миновалися годы, / Столетия вслед протекли, / Народы сменили народы, / Лицо изменилось земли», — писал замечательный поэт и граф Алексей Толстой. На месте переправы возник один из первых городов Улуса Джучи и одна из ставок хана Бату — Укек. Есть предположение, что сюда к нему приезжал папский посол Гильом де Рубрук, а позже это место описал Марко Поло, поскольку там на приеме у хана были его отец и братья, выгодно продававшие свои товары.

К концу XIII века здесь начинается чеканка монет. Регулярные, хотя и несколько хаотичные раскопки, ведущиеся на Увекском городище (по названию села Набережный Увек), показали сложную историю возникновения и развития города. Были открыты многочисленные каменные и кирпичные здания и мавзолеи. Притом что большинство населения были мусульмане, в северной части города, очевидно, существовала христианская слобода. Среди находок — многочисленная орнаментированная посуда, предметы хозяйства и быта, украшения. Среди уникальных находок — часть надгробной плиты с надписью, из которой следует, что погребенный мусульманин принадлежал к татарской элите города.

Трагические страницы города связаны с захватом и разорением его войсками Аксак-Тимура в 1395 году. Обычно считается, что город после этого прекратил свое существование. Однако население из этого важного стратегического пункта на переправе через Волгу уйти не могло. Свидетельством этого служат сведения об Укеке как месте переправы вплоть до середины XVI века. Т. е. поселение в этом месте вполне могло продолжать существование и после нашествия Тимура. Почему мало сведений об этом? Это правильный вопрос, который надо задавать историкам и археологам, которые привыкли многое не замечать, следуя заранее установленной схеме.

«В отличие от других городов Нижнего Поволжья, в окрестностях Самары известны не только памятники с эпох камня и бронзы, но и вполне определенные следы существования городской цивилизации еще с периода Волжской Булгарии» Фото: © Парамонов, РИА «Новости»

Найденный город в Самаре

Похожие проблемы с установлением даты есть и у Самары. В отличие от других городов Нижнего Поволжья, в окрестностях Самары известны не только памятники с эпох камня и бронзы, но и вполне определенные следы существования городской цивилизации еще с периода Волжской Булгарии. К сожалению, формально не на территории современной Самары, а на Самарской Луке. Здесь фактически в центре огромной петли, которую делает Волга не в силах пробить скалы старых Ундорских гор, еще в конце X века возник большой город — региональный центр средневековой Булгарии.

Своими размерами — почти 100 га — он мог соперничать со столичным Биляром, превосходил Болгар и входил в десятку самых крупных городов. Многолетние раскопки на нем вела прекрасный археолог и замечательный человек Галина Ивановна Матвеева, без преувеличения, основатель самарской школы археологии, воспитавшая не один десяток специалистов. Благодаря ее раскопкам мы можем говорить о сложной городской структуре — цитадели и посаде, на нем были исследованы две кирпичные бани и два больших некрополя.

Находки, обычные для булгарского городища: красноглиняная посуда, орудия труда, оружие и украшения. Город богател на торговле по Волге и был связующим звеном между основной частью Булгарии и дельтой Волги, участвуя в международной торговле. Часть его жителей была лоцманами, а часть занималась переволокой судов, когда плыть через Самарские ворота было невозможно из-за скал, торчащих из воды. До постройки Куйбышевской ГЭС, таким образом, периодически создавались серьезные трудности для волжского судоходства.

На карте итальянцев есть значок города Lamayram, возможно, это искаженное название «Муран»

Название этого города неизвестно, хотя тюркское слово «муран», обозначающее «холм, высокий уступ, обрыв, поросший лесом», сохранившееся в местной топонимике и ясно передающее условия Самарской Луки, может быть условно принято для названия города. Очевидно, именно этот город посещал венгерский монах Юлина, разыскивая в 1235 году венгров. Он не назвал его, отметил только, что это крупный город, где собралась большая армия для сопротивления монголам.

В нем он к своему удивлению встретил женщину-венгерку, которая рассказала ему, что в трех днях пути живут венгры, и он их там и нашел. Но уже в следующем году Булгария была захвачена монголами и многие ее города погибли в огне. Но поселение на этом месте не исчезло, а возобновилось несколько в стороне. Это Муранское селище. Поскольку все города Улуса Джучи не имели до середины XIV века никаких укреплений, это вполне мог быть небольшой город. Во всяком случае, по материалам середины XIX века, здесь фиксировалась «мизгит», т. е. мечеть, а известный самарский краевед обследовал здесь крупное мусульманское кладбище и даже нашел надгробие с надписью со строками Корана.

Важной особенностью этого города было то, что значительную часть его жителей составляла какая-то община язычников мордвы. Это не были зависимые люди, а вполне состоятельные, хоронившие сородичей на особом кладбище с оружием, украшениями и посудой. На карте братьев венецианцев Франческо и Доменико Пицигани, изготовленной в 1367 году, есть в центре течения Волги значок города Lamayram (т. е. Le Mayram). Вполне очевидно, что это искаженное название «Муран».

Карты никогда не рисовались наобум

Карта, или, правильнее, портолан, — навигационная карта братьев Пиццигани из Венеции, которая заслуживает особого разговора. Это был особый этап развития картографии, отличавшийся от античных и раннесредневековых, довольно схематических и консервативных образцов, к современным картам, расчерченным по меридианам и параллелям. Портоланы были картами навигационными и имели множественные точки отсчета для изображения очертания берегов, хорошо знакомых авторам.

Но нам важно отметить, что любой портолан того времени — это настоящее произведение, своеобразный сплав науки и искусства. Сначала картограф наносил очертания берегов и известных рек, отмечал города, затем над ней работали писцы, рубрикаторы и иллюминаторы, рисовавшие картинки, заполнявшие пустоты.

Карты никогда не рисовались наобум, и никакой город не указывался без каких бы то ни было оснований. Как правило, над каждым портоланом работал целый штат опытных писцов, выбиравших необходимые сведения из различных архивов. Иногда сама карта сопровождалась рукописью, в которой были подробно описаны все указанные на ней объекты. Примером подобного труда может служить карта и сочинение ал-Идриси, созданные им в 1154 году для сицилийского короля Роджера II. Работал он над ним почти 18 лет. При этом точность и акцент на какую-либо территорию того или иного портолана диктовались заказчиками.

Что касается карты братьев Пиццигани, нам известно, что на ней был явный акцент на территорию Улуса Джучи, поскольку для Венеции жизненно важна была торговля через их торговую колонию Тана близ города Азака. Именно поэтому их интерес к городам Поволжья вполне закономерен, как и тщательность отбора материалов из монастырских библиотек Италии и рукописей из библиотеки Штауфенов из Палермо. Это важно отметить, поскольку многих историков, особенно археологов, смущает непохожесть портоланов на наши современные карты и пренебрежительное к ним отношение. Между тем это важный источник сведений о городах Улуса Джучи. Кстати, Укек на этой карте также присутствует. В связи с тем что авторы портоланов собирали сведения из разных источников, то и информация не была одномоментной. Историки считают, что комплекс поволжских сведений относится к первой трети XIV века. Т. е. вполне соотносится с временем расцвета городов Улуса Джучи.

Дело не в отсутствии слоев золотоордынского времени в некоторых городах, а в том, что их никто не ищет

Но главное я еще не сказал. На портолане братьев Пиццигани указан еще один город — Самар на левом берегу Волги, напротив Мурана. Близ этого значка отмечена и некая речка, которая не может быть не чем иным, как Самаркой. Она как Самур была отмечена еще секретарем посольства арабского халифа ал-Муктадира в Булгарию Ахмедом Ибн Фадланом.

Долгое время это вполне четкое свидетельство о существовании Самары в период Улуса Джучи просто игнорировалось, поскольку считалось, что город был основан в 1586-м по приказу царя Федора князем Г. О. Засекиным. Во всяком случае, в этом году Самарский городок упомянут в грамоте царя Троице-Сергиевскому монастырю на беспошлинную торговлю. Место крепости примерно известно, и исследования там продолжаются.

Долгое время не было никаких известий о существовании на этом месте золотоордынского поселения. Тем самым сведения партолана Пиццигано просто игнорировались. Проблема, однако, в том, что ни в Астрахани, ни в Волгограде, ни в Саратове, ни в Самаре не изучены и не выявлены слои XVI века. Это заставляет думать, что дело не в отсутствии слоев золотоордынского времени в некоторых городах, а в том, что их никто не ищет. Если говорить о Самаре, то в ее окрестностях памятников XIII–XV веков довольно много. Бо́льшая часть из них — курганные могильники. Это и понятно. Долгое время археологи Самары специализировались именно на их раскопках, а поселения изучали от случая к случаю. Но и в самой Самаре есть вполне определенные свидетельства существования поселения. Речь идет о Барбашинском могильнике. Этот памятник попал в черту застройки города, был уничтожен и лишь частично изучен. Материалы его, как и в его культурном «близнеце» Муранском могильнике, мордовские.

Но в Барбашинском материалы богаче, а вещи явно престижнее. Например, найдены золотые накладки на пояс, характерные для высшей татарской аристократии. Учитывая, что подобные пояса никто никогда не продавал — они были знаком милости хана или его ближайших сановников, которые одаривали ими в свою очередь своих приближенных. Находка такого пояса в могильнике в центре Самары — признак нахождения здесь эмира высокого звания, что повышает статус поселения.

Нет следов самого поселения? Да, пока не найдены. Но, во-первых, где-то жил этот аристократ, который был, очевидно, эмиром над мордовскими поселенцами и жил совсем не в юрте. Во-вторых, после затопления водохранилищем поймы Волги жилая часть средневекового поселения оказалась под водой. Дело в том, что могильники ставили на водоразделах и жить люди предпочитали у воды — она их и кормила, и поила. А поиски поселения на холмах — занятие бесперспективное. Т. е. все факты существования Самары еще в начале XIV века есть, но само поселение археологи еще должны найти.

И на месте Саратова, и на месте Самары были татарские поселения

Есть еще один момент, который препятствует объявлению золотоордынских городов предшественниками современных городов Поволжья. Это убеждение, что эти города не перетекают плавно в русские крепости. Считается в среде археологов за аксиому, что золотоордынские города после нашествия Аксак-Тимура не возобновлялись и русские крепости возникали в диком поле. Впрочем, прямая смычка золотоордынского Хаджи-Тархана и русской Астрахани никак не мешает этим же археологам игнорировать раннюю историю города и вести счет истории со строительства русского города.

Но если мы внимательно посмотрим на русские источники, то явственно увидим, что и на месте Саратова, и на месте Самары были татарские поселения. Кстати, именно поэтому там крепости и ставили, чтобы было какое-то поселение, способное прокормить гарнизон. Например, относительно Самары есть указание московского посла Кудинова, который в донесении, описывая свой путь из ставки ногайского мурзы Исмаила в конце лета 1552 года, указывал, что «…шел до Самары семь день, да и на Самара дневал, а в девятый день его с Самара отпустил ко царю…».

Вопрос, где и как «дневал и ночевал» посол — в обычной ставке или в каком-то поселении при переправе, — остается открытым. Кажется, что археологи со своими методами слишком сильно без всякого основания вторгаются в вопросы, в которых ничего не смыслят, и диктуют свои правила, тогда как своими методами их даже не пытаются решать.

Если кажется, что такие вопросы раз и навсегда решены, то это только свидетельство того, что их еще никто не поставил правильно. И задача общественности — ставить эти вопросы перед наукой и властями предержащими. У этих размышлений есть и политический аспект.

Современная историческая политика Казахстана вбирает в себя наследие Золотой Орды

Интересно сравнить ситуацию с соседним регионом Западного Казахстана. Здесь центр акимата (области) город Атырау (бывший Гурьев) активно изучает прошлое, особенно Улуса Джучи. Небольшой город выявлен прямо на территории города, который даже попал на итальянские портоланы. Это подтверждает, что карты эти, хоть и кажутся неточными и приблизительными с искаженными пропорциями в расстояниях, являются вполне достоверным источником.

В его изучении есть серьезные успехи. Готовится музеефикация этого памятника с мемориальной стелой об основании Атырау в период Золотой Орды. Но буквально в полусотне километров от Атырау расположены развалины другого столичного города в регионе — Сарайчика. Он был расположен на излучине реки Джаик (современный Урал), примерно на полпути из Сарая в Хорезм, и являлся центром владений клана Мангыт, а потом — столицей Ногайской Орды. Притом что это государство считается самым «кочевым» из татарских государств, оно имело солидное основание в виде целой сети городских и сельских поселений. Это ясное указание, что активная городская жизнь в Степной Евразии не затухла, как принято считать, после нашествия Аксак-Тимура.

Позже, в конце XVI века, его разорили казаки Ермака, а в 1640 году в устье тогдашнего течения Урала была построена русская крепость — самый южный край целой сети крепостей, прикрывавших Поволжье от вторжений джунгаров и казахов. Но современная историческая политика Казахстана направлена на поиски своих исторических корней и активно вбирает в себя наследие Золотой Орды. Ведется активная работа по историко-археологическому обоснованию даты основания Атырау в XIV веке. Нет сомнений, что в ближайшее время это будет сделано.

Прошлое как газ, не терпит пустоты, стремясь заполнить ее собой. Историческая политика явно взяла направление на заполнение истории Золотой Орды своим содержанием. Уже приходилось писать о том, что это важный звонок для нас. Может так случиться, что от простых научных изысканий и конструирования прошлого соседней страны на основе Улуса Джучи вдруг возникнет политическая составляющая.

Как в знаменитом японском хорроре 1998 года «Звонок», когда из телевизора вдруг вывалилось нечто страшное и ужасное. В нашем случае, потеряв право на прошлое Золотой Орды, современное российское государство рискует потерять не только его, но и в определенной степени будущее. Пока фигурально, в качестве гипотетического проекта. Но, видя, как наши соседи «осваивают» и «укореняют» свое прошлое в Золотую Орду, мы понимаем, что природа не терпит пустоты. Игнорируя часть нашей общероссийской истории, мы рискуем потерять свое прошлое. А вот это уже правильный вопрос, который ждет своего решения.