Камияр Байтемиров: «Прихожу к выводу, что крестьяне непосильны государству»

Камияр Байтемиров: «Люди стали по-другому относиться к труду — хотят получить максимум» Фото: Сергей Елагин

«Мы говорим о необходимости пересмотра агропромышленной политики в целом»

— Камияр Мижагитович, в марте состоялся съезд ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР). Услышали ли вы какую-то надежду на решение проблем фермеров на этом съезде?

— Крестьяне едут на съезд с надеждой, что проблемы должны быть решены на уровне государства. И есть вдохновение от того, что мы нужны государству, народу. Треть населения России живет на сельских территориях, малые формы хозяйствования производят более половины сельскохозяйственной продукции. В указах президента России говорится о народосбережении, решении демографической ситуации, о развитии сельских территорий. А вот в работе чиновников во исполнение этих указов нас не все удовлетворяет. К сожалению, министерство сельского хозяйства РФ думает немного не так, как мы. Ведь главное в производстве — это люди, которые там работают. Если в промышленности людей можно заменить автоматикой, то в сельском хозяйстве так не получится.

— Какие проблемы особо вредят малым формам хозяйствования на селе?

— Сельский труженик должен быть уверен в завтрашнем дне. В Татарстане такая уверенность есть, развитие малых форм хозяйствования на селе у нас выглядит лучше, чем в целом по России. А наша ассоциация показывает пример наилучшей работы. Конечно, это заслуга наших фермеров, крестьян, но в том числе и результат политики раиса РТ, министра сельского хозяйства и продовольствия РТ. Не могу не отметить и работу Госсовета РТ.

— Какая «армия» населения занимается сельским хозяйством в РТ?

— У нас сегодня порядка 417 тысяч крестьянских подворий занимаются сельским хозяйством. А вот количество фермеров разнится по разным источникам. Начиная с 1991 года их по-разному оформляли: то как ИП, то как юрлиц, как ООО. В новом Гражданском кодексе их вообще забыли. А когда Росстат подводит итоги, оказывается, что сельхозпроизводители попадают в разные категории: фермерские хозяйства — это одно, ИП — другое.

— То есть показатели итогов работы малых форм хозяйствования размываются?

— Да. Кроме того, и режим налогообложения разный. Госдума приняла «соломоново решение», что малые формы — это ИП и крестьянские фермерские хозяйства. Но ведь остались еще и ООО, работа которых регулируется по другому закону. По Налоговому кодексу РФ считается, если более 70 процентов продукции является сельскохозяйственной, то это сельхозтоваропроизводитель, и на него распространяются все формы господдержки, а индивидуальные предприниматели имеют права юридического лица. Вот такая правовая казуистика… Наверное, проще всего надо было бы оставить, как до 1995 года, до выхода нового Гражданского кодекса, по которому крестьянские фермерские хозяйства оказались вне закона.

«Мы говорим о необходимости пересмотра агропромышленной политики в целом» Фото: agro.tatarstan.ru

— Сколько все-таки фермерских хозяйств в Татарстане?

— Как сказал президент АККОР Владимир Николаевич Плотников на съезде, в России 156 тысяч фермерских хозяйств. Согласно данным управления Росреестра по РТ, за последние три года число фермерских хозяйств выросло с 3 034 единиц до 3 132. Рост незначительный, но он есть. По данным ФНС, налоги платят 2,5 тысячи фермеров.

— А где остальные?

— К сожалению, у нас более 1,4 тысячи фермерских хозяйств свое юрлицо перевели в ЛПХ (личное подсобное хозяйство). Они закрыли свое фермерское хозяйство, но не прекратили хозяйственную деятельность и сдают отчеты как ЛПХ. А почему они так сделали? Из-за массы проблем, которые мы поднимали на съезде АККОР.

Мы говорим о необходимости пересмотра агропромышленной политики в целом. Объем валовой продукции фермерских хозяйств Татарстана за 2020–2024 годы увеличился на 38,5 процента. Мы вносим определенный вклад? Да. Количество фермерских хозяйств сокращается, а валовое производство увеличивается. Малые формы хозяйствования мы подразделяем на фермерские, ЛПХ и сельскохозяйственные потребительские кооперативы. Только ЛПХ произвели продукцию на 106 миллиардов рублей!

Если они столько производят, то их надо сохранять, чтобы они и дальше производили. Надо выпускать такие законы и постановления, чтобы сохранить жителей на сельских территориях. А для привлечения и закрепления на селе квалифицированных кадров надо развивать инфраструктуру сельских территорий. На съезде выступал Азат Хамадишин, сын нашего фермера. Он окончил ветеринарную академию, сегодня готовит кандидатскую диссертацию, работает у себя в хозяйстве. И он не может построить дом на собственной земле! Ему говорят: ты живешь с отцом и живи там, поскольку площадь у вас более 18 «квадратов» на человека.

«Практически все регионы, в том числе Татарстан, решили, что строить дом на своей земле фермеры не имеют права, поскольку земля сельхозназначения» Фото: Сергей Елагин

«Предложили дорожную карту по увеличению фермерских хозяйств до 35–40 тысяч за 10 лет»

— О том, что собственник не может построить личный дом на своей земле, мы с вами говорили уже не раз. Разве воз и ныне там? Закон ведь приняли.

— Было бы смешно, если бы не было так больно для нас… Мы пять лет добивались принятия этого закона. Госдума его приняла, но исполнение отдала на усмотрение субъектов. Практически все регионы, в том числе Татарстан, решили, что строить дом на своей земле фермеры не имеют права, поскольку земля сельхозназначения.

— Чем региональные власти объясняют такое решение?

— Тем, что, во-первых, земли сельхозназначения уменьшатся, во-вторых, фермеры начнут требовать довести до своего дома инфраструктуру — газ, электричество, воду, дорогу. Но ведь все это можно было и в законе учесть, и включить в региональную программу развития сельских территорий. Можно было и отдельный закон принять, и сроки установить. Но отказать проще…

А ведь собственный дом укоренил бы сельчанина на этой земле, он остался бы на ней работать! Строительство дома на земле фермера — это наше предложение АККОР, и министерство сельского хозяйство РФ его тоже приняло. Были ограничения — дом не выше трех этажей, площадь — до 500 квадратных метров. Это нас удовлетворило. Среди фермеров есть многодетные семьи, у некоторых есть приемные дети. Но, к сожалению, в Татарстане строить дом фермерам не разрешили.

Ассоциация всегда выступает за справедливость. Если фермеры производят порядка 50 процентов валовой сельхозпродукции, то они должны получать и столько же господдержки. Мы даже приняли решение, что эти бюджетные деньги не фермерам перечислять, а направить на развитие сельских территорий. Но под контролем нашей ассоциации, если позволят.

— Что вы имеете в виду под развитием сельских территорий? Вам скажут: ФАПы есть, дома культуры есть, спортивные объекты есть, дороги до поселений подводят. Чего еще не хватает?

— Казалось бы, да, но тогда почему же люди из сел уезжают? Дело в том, что заработная плата на селе самая низкая. А если зарплата самая низкая, то и пенсия будет самой низкой. Значит, надо создавать рабочие места с хорошей зарплатой. Поэтому мы выработали и предложили дорожную карту по увеличению фермерских хозяйств до 35–40 тысяч за 10 лет.

— За счет чего вы предлагаете увеличение фермерских хозяйств в 10 раз?

— Мы сегодня живем на «дрожжах» 90-х годов. А если хотим остановить отток населения из сел и начать развивать сельскую местность, государство должно принять какие-то неординарные решения. Чтобы люди из городов вернулись обратно в села, надо предусмотреть, например, подъемные, налоговые льготы, кредиты под 3 процента, ипотеку для строительства жилья. Если сегодня сельским хозяйством занимаются 417 тысяч ЛПХ, то 35–40 тысяч — это всего-то около 10 процентов.

— Вы имеете в виду сельскую ипотеку?

— Да, но не такую, какую имеют в своих головах чиновники, — не по 18 «квадратов» на человека. В связи с тем, что президент АККОР является первым заместителем председателя аграрного комитета Госдумы, там рассматривают предложение об упрощении ипотеки. Например, за трехкомнатную квартиру площадью порядка 80–120 квадратных метров государство оплачивает 70 процентов, а сам гражданин — 30 процентов. Это минимальная база, а дальше человек может хоть 6-комнатную квартиру брать, если у него есть средства. Если эта дорожная карта в течение 10 лет будет реализована, то, по нашим расчетам, сельское население должно увеличиться на 150 тысяч человек.

— Где сегодня эта дорожная карта?

— С января прошлого года она находится на рассмотрении в министерстве сельского хозяйства РФ. Как мне сказали, эту дорожную карту включили в стратегию развития агропромышленного комплекса. Но год-то уже прошел! Какая-то статья появилась в стратегическом планировании? Нет. Эту программу надо было распределить на 10 лет, чтобы ежегодно у нас появлялось 3,5 тысячи фермерских хозяйств.

— Реальна ли эта задача — 3,5 тысячи новых хозяйств ежегодно?

— Да, это задача уровня «Поднятой целены», когда государство поднимало залежные земли. Я считаю, наши сельские территории являются «целиной».

«Россельхознадзор при попустительстве минсельхоза РФ допустил порядок содержания домашней птицы (кур, гусей, уток) в ЛПХ и КФХ не более 50 голов, причем они должны содержаться в закрытых помещениях и не все вместе, а по отдельности» Фото: «БИЗНЕС Online»

«В России не хотят увеличивать количество фермерских хозяйств»

— А где создавать новые хозяйства, если в районах уже нет свободной земли — она вся в частной собственности?

— Как это нет? У каждого ЛПХ есть свои земли. Паевые земли в свое время были отданы хозяйствующим субъектам, в том числе агрохолдингам. Люди отдавали свои паи, потому что не знали, что будет дальше. А в агрохолдингах люди грамотные, их юристы заключили договоры аренды этих паев на 35–40 лет. Сегодня дети детей тех сельчан, которые отдали в аренду свои паи, возвращаются в село и требуют землю обратно. Но агрохолдинги землю не отдают, поскольку срок аренды еще не вышел. Эту проблему надо решать на государственном уровне? Надо!

— А как? По договору-то срок аренды еще не истек.

— На то оно и государство, чтобы писать законы. Антинародные законы — это упущение государства, значит, оно и исправить их должно. Но можно и по-другому поступить. Желающих стать фермерами много — к нам каждый день люди приходят с такой целью. ЛПХ благодаря программе «Агростартап» хотят стать фермерами.

Пустующие земли в Татарстане есть, вот с них и надо начать. Можно объявить конкурс, что на такой-то территории есть пустующие земли. Чисто по символической цене можно отдавать желающим. Разрешить построить дом на этой земле, а потом заняться фермерством. Пойдут люди на таких условиях? Пойдут! Почему это не сделали до сих пор? Наверное, агроэкономическая политика в России такова, что не хотят увеличивать количество фермерских хозяйств. Но если малые формы хозяйствования на селе являются одними из лучших, то они в развитии должны быть! Если сегодня не предпринять какие-то шаги, надеясь на старые «дрожжи», то завтра это приведет к стагнации. Поэтому нужно принять новые законы, нормативные документы, в целом изменить агроэкономическую политику, чтобы вперед двигать страну и республику.

«Работникам ветеринарных служб трудно было следить за содержанием свиней в ЛПХ, поэтому они порекомендовали уничтожить всех свиней, иначе замучают проверками. Сегодня свиней на два порядка меньше, чем прежде» Фото: Олег Спиридонов

— По каким причинам из фермеров переходят в ЛПХ?

— Процитирую резолюцию съезда АККОР: «Сокращение численности фермерских хозяйств происходит под воздействием ряда факторов, основным из которых стало формирование неприемлемых экономических условий для работы. Первое — диспаритет закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию с ценами производственных ресурсов — топлива, электроэнергии, запчастей, сельхозтехники. Второе — малые фермерские хозяйства лишены государственной поддержки, которыми можно было бы компенсировать убытки от ножниц цен. Третье — у семейных фермерских хозяйств стали неудержимо расти издержки, связанные с ужесточением официальных требований и произволом государственных надзорных органов».

Как только выходит резолюция о проверке, например, на предмет наличия пальмового масла в молочный продукции, в первую очередь выезжают в фермерские хозяйства. Но почему тогда государство закупает более миллиона тонн пальмового масла, если оно вредит здоровью населения? Когда мы задаем этот вопрос надзорным органам, получаем простой ответ: «У нас жалоб от населения нет». Жалоб нет, а все поликлиники и больницы заполнены. Пальмовое масло — это тихий убийца, имеющий свойство накапливаться в организме. Но как можно обвинять фермеров в использовании пальмового масла, если они сами употребляют свою продукцию?!

— Так находят нарушения в фермерских хозяйствах или нет?

— Нарушения всегда можно найти. Например, проблема с АЧС (африканская чума свиней — прим. ред.). Как нам говорили, носителям АЧС были дикие кабаны. Решением раиса РТ были приняты соответствующие меры. Но в то же время сократилось почти под ноль количество свиней у ЛПХ. А почему так? Работникам ветеринарных служб трудно было следить за содержанием свиней в ЛПХ, поэтому они рекомендовали уничтожить всех свиней, иначе замучают проверками. Сегодня свиней на два порядка меньше, чем прежде. К чему это привело? К тому, что в торговых сетях появилось белорусское сало. Но сало — это ведь не просто продукт питания, а определенная крестьянская традиция, сама жизнь. Разделка туши свиньи — это целый ритуал, праздник в деревне.

Еще пример: Россельхознадзор при попустительстве минсельхоза РФ допустил порядок содержания домашней птицы (кур, гусей, уток) в ЛПХ и КФХ не более 50 голов, причем они должны содержаться в закрытых помещениях и не все вместе, а по отдельности. В течение года более 7 миллионов голов птицы содержится на крестьянских подворьях ЛПХ и фермерских хозяйств. Что, уничтожить эти 7 миллионов, а потом покупать импортные яйца и мясо птицы?!

— Минсельхоз уже принял новые ветеринарные правила, о которых говорили еще в прошлом году?

— Пока в подвешенном состоянии. Но ведь надзорные органы все равно чем-то руководствуются. Азат Хамадишин говорил на съезде, что у них сегодня около 50 тысяч гусей, из них 15 тысяч — маточное поголовье. Вот как это стадо держать в закрытых помещениях, если это водоплавающая птица? Я как ученый-агроном не представляю, как можно гусей держать в закрытом помещении. Да, есть птичий грипп, но почему-то у нас не ведут профилактику птичьего гриппа в комплексе, как в Башкортостане, где вакцинируют птицу. Я спросил на съезде, почему в Татарстане не вакцинируют.

«Продукция в основном идет на внутренний рынок» Фото: Сергей Елагин

— И почему?

— Это связано с экспортом продукции, чтобы в мясе и яйце птицы не было обнаружено следов вируса, который есть в вакцине.

— Фермеры много экспортируют яйцо и мясо птицы?

— К сожалению, нет. Их продукция в основном идет на внутренний рынок.

— Что тогда мешает вакцинации птицы от гриппа?

— Мы тоже задаемся этим вопросом, но вразумительного ответа не получили. Мы же знаем, что в 30-х годах прошлого века наше государство с помощью вакцинации заглушило многие вирусные заболевания животных. Причем вакцинация была бесплатной, потому что речь шла о безопасности. И сегодня вакцина должна быть бесплатной. Но, наверное, думают, сколько миллиардов рублей на это потребуется…

— Специалисты мотивируют отказ от вакцинации тем, что после прививки якобы сложно будет выявить — больная птица или просто привитая. Но, если следовать этой логике, надо отказаться от вакцинации людей от кори, ветрянки и так далее.

— Совершенно верно! В вакцине содержится неживой или ослабленный вирус.

«Благодаря раису Татарстана и минсельхозу республики у нас идет рост сельскохозяйственных потребительских кооперативов. И финансовая поддержка уже существующих кооперативов не ослабевает» Фото: Сергей Елагин

В 2024 году валовая продукция сельхозпотребкооперативов превысила 15 млрд рублей

— В 2022 году вы говорили, что вас включили в рабочую группу при правительстве РФ по развитию малых форм хозяйствования в агропромышленном комплексе страны. Цель группы — обозначить болевые точки, а затем правительство выйдет с законодательной инициативой в Госдуму, чтобы изменить определенные законы и сделать корректировку нормативных документов. Что удалось сделать в рамках этой рабочей группы?

— Эту группу расформировали. После первого заседания рабочей группы под председательством Виктории Абрамченко, видимо, кому-то показалось, что мы обозначили слишком много проблем и поставили много задач для их решения (смеется). Оказалось, решение этих проблем не под силу государству. Я прихожу к выводу, что крестьяне вообще непосильны государству.

Есть же у нас программы. Например, благодаря раису Татарстана и минсельхозу республики у нас идет рост сельскохозяйственных потребительских кооперативов. И финансовая поддержка уже существующих кооперативов не ослабевает. Принято решение, что с 2026 года на развитие кооперативов будет выделяться ежегодно 200 миллионов рублей. Это немало, если учесть, что существует и федеральная поддержка. Если к нам прислушаются и сделают кооперативы в каждом муниципальном поселении, это даст новые рабочие места, упростит логистику реализации продукции. Меня удивляет, что сегодня сельчане ездят в «Пятерочки» и «Магниты» за продуктами, в том числе за молочными. К сожалению, на 417 тысяч крестьянских подворий сегодня чуть более 80 тысяч коров. Это плохо, потому что заработанные деньги и пенсии должны оставаться на сельской территории и работать там, а не уходить владельцам федеральных сетей, многие из которых живут за пределами России.

— Как должны работать кооперативы, чтобы деньги сельчан оставались в муниципалитете?

— Если сельскохозяйственный потребительский кооператив будет в каждом муниципальном поселении или хотя бы в каждом районе, он будет скупать у населения продукцию, выращенную в ЛПХ, и перерабатывать ее. Уже эти деньги остаются в деревне. Чтобы заинтересовать ЛПХ для увеличения поголовья КРС, должны быть кооперативы по забою и переработке скота и птицы. И добавленная стоимость от реализации продукции переработки опять возвращается на эту территорию. А аккумулированные средства пойдут на развитие ЛПХ и фермерских хозяйств — на увеличение поголовья, на приобретение сельхозтехники. Увеличение масштаба позволит перейти в другой ранг хозяйствования, где доступна господдержка в виде субсидий. Кроме того, программой поддержки сельхозпотребкооперативов предусмотрена субсидия за реализацию переработанной продукции — от 5 до 15 процентов, чтобы компенсировать затраты для удержания цен на рынке.

— Сколько в республике кооперативов?

— На сегодня у нас 374 сельскохозяйственных потребительских кооператива, из них около 200 в рабочем состоянии. В 2024 году валовая продукция кооперативов превысила 15 миллиардов рублей.

— Если в рабочем состоянии только 200 кооперативов, то в каком состоянии остальные?

— Бывало такое, что кооператив создали, а дальше дело не пошло. Наверное, подумали, что кооперация — это легко и просто, государство поможет. Но госпомощь оказывается на конкурсной основе, и многие условий конкурса не выдержали.

«Марат Азатович Зяббаров своим сотрудникам давал такую установку: главное — не закрыть неудавшийся кооператив и вернуть деньги в бюджет, а помочь реализовать проект» Фото: Андрей Титов

— Много ли грантов приходится возвращать из-за непрофессионализма их получателей или из-за изменившейся ситуации на рынке? Действительно ли нарушения несущественные, как говорили на съезде? Или все-таки встречаются мошенники, которые изначально и не собирались ничего создавать?

— К сожалению, были и мошенники. Некоторые считали, что, получив государственные деньги, они вольны заниматься чем хотят. Но ведь для участия в конкурсе они подавали бизнес-проект и должны были его реализовать. Вице-премьер – министр сельского хозяйства РТ Марат Азатович Зяббаров своим сотрудникам давал такую установку: главное — не закрыть неудавшийся кооператив и вернуть деньги в бюджет, а помочь реализовать проект. Поэтому при минсельхозе РТ создана комиссия, которая с выездом на место смотрит, можно ли наладить работу кооператива. Если можно, то эта работа поручается отделу министерства по работе с малыми формами хозяйствования. Но если идет дискредитация кооперации, если совершены непредусмотренные проектом расходы, то минсельхоз подает дело в суд, чтобы вернуть деньги.

— И какова доля тех, кто с проектом не справился?

— Думаю, порядка 7–8 процентов — тех, кто не рассчитал свои силы, проект не реализовал, но деньги государству вернул. Когда кооператив начинает «буксовать», наша ассоциация находит другого руководителя, который заново делает оснастку кооператива, подбирает пайщиков. Конечно, мы руководствуемся пожеланиями муниципального района, но и сами ведем исследования, что требуется этой территории, например убойный цех для КРС, для птицы или переработка молока. И запускаем кооператив заново, даже под новым названием. Во всяком случае труд, затраченный на создание кооператива, мы стараемся реализовать. Хорошая закупочная цена у таких кооперативов позволяет им иметь большой объем сбора молока, увеличивать количество пайщиков.

— Высокая кредитная ставка сильно подкосила фермеров?

— Фермеры говорят, что как будто бы они государству не нужны… Но они уже научились работать, доставая деньги из своих кубышек, накопленных за осенне-зимний период.

«От руководителя района многое зависит. Надо ведь не только дать работу, но и уметь поощрять, чтобы у человека внутренний стимул появился» Фото: Сергей Елагин

«Агрохолдинги — это разрушители сел»

— «В каких районах РТ фермерство развито, а какие в аутсайдерах? Как считаете, почему? Многое ли зависит от главы района?» (Ильгизар)

— Приведу такую притчу: когда стадо овец возглавляет лев, то победа обеспечена, но когда стадо львов возглавляет овца, победы не будет. Конечно, от руководителя района, от его убеждений многое зависит. Для примера приведу Кукморский район, где у главы равное отношение к крестьянам, где вообще нет агрохолдингов.

Мы считаем, что агрохолдинги — это разрушители сел. Приходит крупный инвестор и говорит, что концентрирует молочные фермы в одном населенном пункте, а другие села ему не нужны, ими должно заниматься государство. И сразу у нас появляется антагонизм. Такой же антагонизм должен был бы появиться и у государства. Прежде чем запускать агрохолдинг в район, государство должно разработать план совместных действий с ним, чтобы людям, которые остались без работы, предложить участвовать в программах для ЛПХ — «Агростартап», «Семейная животноводческая ферма», «Сельскохозяйственный потребительский кооператив» и других.

— А какая роль агрохолдингов должна быть при этом?

— Они могли бы закупить этим крестьянам коров, чтобы они не на ферму ходили, а у себя в хлеву держали. Логика в этом точно есть! Думаю, государству нельзя быть сторонним наблюдателем, когда люди остаются без работы, без средств к существованию. Конечно, люди ищут работу в городе, поэтому все дороги утром и вечером забиты. Из всех деревень в радиусе 100 километров вокруг Казани все ездят в город работать.

— В каких еще районах фермеров много?

— Муслюмовский, Аксубаевский, Дрожжановский, Сабинский, Мамадышский районы.

— В рейтинге, который делала наша газета в 2023 году, отстающими по количеству фермеров были Балтасинский, Атнинский и Заинский районы. Кстати, в администрации Балтасинского района на наш запрос ответили: «Успешных фермерских хозяйств не имеем». Ситуация не изменилась?

— Перед съездом мы тоже обзванивали муниципалитеты, чтобы выяснить, кого из фермеров и ЛПХ они предлагают наградить. В одном районе мне ответили: «У нас фермеров и ЛПХ нет, есть только рабочие». Ну а как нет ЛПХ?!

От руководителя района многое зависит. Надо ведь не только дать работу, но и уметь поощрять, чтобы у человека внутренний стимул появился. На нашем съезде фермерам было вручено более 40 наград разного достоинства. Наряду с крупными предприятиями фермеров награждали и на итоговой коллегии минсельхоза РТ.

— В Татарстане есть положительные примеры, когда в районе одинаково успешно развиваются и агропромышленный комплекс, и фермеры, и ЛПХ, и сельхозпотребкооперативы?

— Конечно, такие примеры есть. Но нам хотелось бы, чтобы это было в симбиозе, а не в противоречии.

— А симбиоз от кого или от чего зависит?

— От агроэкономической политики государства. Нельзя рассматривать агрохолдинг отдельно от людей, которые живут на той территории. Агрохолдинг пришел и увел бывший колхозный скот. Это как понять?! Пропустили через банкротство? Говорят, банкротство призвано улучшить экономическую ситуацию. А кто и когда улучшил ситуацию, пройдя через банкротство? Нет такого. Банкротство применяют для уничтожения. Государство от этого не выигрывает.

— В Буинском и Мамадышском районах много фермеров, при этом там работают и крупные агрохолдинги. Значит, одно другому может не мешать?

— Совершенно верно. В Мамадышском районе крупный предприниматель вкладывает большие средства в развитие своего производства, тем самым помогая фермерским хозяйствам.

Но были и такие моменты, когда в нескольких районах фермеры и агрохолдинги вступали в очень жесткие взаимоотношения. Доходило и до рукоприкладства. Года четыре назад целое село вышло на поле, чтобы защитить свои права на паевые земли. Жители села поле засеяли, а агрохолдинг решил его пересеять.

— Это поле не было в аренде у агрохолдинга? Почему так получилось?

— Кто-то отдал в аренду свой пай, кто-то не отдал. Но вроде договорились, что сельчане свои паи забирают и будут сами сеять, поскольку коровам корма не хватает. Собрали деньги и засеяли, а их силовым методом с поля погнали.

— Чем все закончилось?

— Крестьянам компенсировали их затраты на посев, но земля осталась в аренде у агрохолдинга.

«Цена крестьянского молока зависит не от качества, а от количества перекупов. Разница цен доходит до 9 и более рублей. Мы решили навести в этом вопросе» Фото: Андрей Титов

«Минтимер Шарипович говорил: нет коровы — нет деревни»

— По закупочным ценам на молоко есть проблемы?

— У ЛПХ молоко закупают за меньшую цену, объясняя это тем, что оно якобы качеством ниже. В одном районе 28 сборщиков молока, и у всех закупочные цены разные. Почему? Потому что молоко до потребителя проходит через третьи руки и каждый хочет взять свою дельту. Получается, цена крестьянского молока зависит не от качества, а от количества перекупов. Разница цен доходит до 9 и более рублей. Мы решили навести в этом вопросе порядок на примере одного района. Об итогах расскажу вам позже.

— Наверное, не все крестьяне хотят вести личное подсобное хозяйство, тем более стать фермерами? И корова есть далеко не в каждом дворе.

— Крестьяне никогда не были ленивыми. Помню, Минтимер Шарипович говорил: нет коровы — нет деревни. Во дворе крестьянина обязательно должен быть какой-нибудь скот, это основа его бытия. Реализация молока, масла приносила ему доход.

До 2001 года наша организация называлась «ассоциация фермеров». А когда мы сделали анализ, оказалось, что 86 процентов земли фермеров арендовано у крестьян. Мы задались вопросом: почему называется «личное подсобное хозяйство»? Когда существовали колхозы и совхозы, у крестьян было подсобное хозяйство, а когда у него появился паевой надел земли после развала колхозов, появилось и подворье. Мы решили, что надо называть не «личное подсобное хозяйство», а «крестьянское подворье», которое само себя кормит, а излишки продает. И законом не запрещается работать ему еще где-то.

Сегодня понятие «ЛПХ» проходит определенную трансформацию. И эта трансформация должна пройти в головах законодателей и исполнительной власти. В Татарстане валовая продукция ЛПХ составляет 106 миллиардов рублей. Поэтому, может быть, и не надо делить на ЛПХ и фермерские хозяйства. Надо выработать единую систему господдержки для всех малых форм хозяйствования на селе. Согласно №264-ФЗ, крестьянские фермерские хозяйства, ЛПХ, сельскохозяйственные потребительские кооперативы относятся к сельхозтоваропроизводителям. Тогда для чего мы их делим? Иногда в нормативных актах пишут: «Кроме ЛПХ».

По инициативе раиса РТ в Татарстане увеличена субсидия ЛПХ. Это признак того, что ЛПХ практически ничем не отличаются от фермерских хозяйств и относятся к малым формам хозяйствования, поэтому на них должны распространяться все формы государственной поддержки. Кстати, субсидии ЛПХ в других регионах страны нет.

— Но что все-таки приводит к тому, что люди не хотят заниматься сельским хозяйством, держать корову?

— Люди, способные работать в сельском хозяйстве, уже работают в других местах, а оставшиеся в деревнях имеют пенсионный или предпенсионный возраст. Чтобы работоспособные люди вернулись к сельскому труду, надо выработать и реализовать специальные меры.

«Государство в лице минсельхоза РТ ведет политику сохранения объема зерновых на определенном уровне, чтобы обеспечить и население хлебом, и скот комбикормом» Фото: Сергей Елагин

«В стоимости хлеба нет даже 5 процентов стоимости зерна»

— Прошедшая зима была не морозной, но малоснежной. Это хорошо или плохо для растениеводства?

— Земля не промерзла, поэтому вся вода уйдет в почву. В метровом слое воды будет достаточно для хорошего урожая, но многое зависит и от технологий: надо сохранить влагу, обеспечить сохранение и рост озимых культур. Погода еще может преподнести сюрпризы. Сельский труженик, как военный, находится на первой линии борьбы, только он взаимодействует с природой.

— Как идет подготовка к новому агросезону? Есть ли трудности? Успевают ли фермеры подготовиться к новому сезону: по запасам удобрений, семян, ремонту техники, запасу топлива?

— В 2024 году фермеры приобрели в 7 раз меньше сельхозтехники, чем в 2023-м, потому что дохода у них нет из-за низких закупочных цен на сельхозпродукцию. Эту проблему надо решать на уровне государства. В 2023 году закупочные цены резко упали на молоко, на зерно. Из-за этого, по сведениям минсельхоза РТ, крестьяне нашей республики в целом потеряли порядка 15 миллиардов рублей. И такая ситуация будет тянуться в течение трех лет. Если мы вчера не купили, например, трактор, то в следующем году он будет стоить в 1,5–2 раза дороже. В то же время цены на сельскохозяйственную продукцию не очень-то растут.

Надо работу сельского труженика сделать рентабельной, чтобы он мог планировать покупку сельхозтехники, рассчитывая на свои силы. Господдержка в других странах существует как один из видов рентабельности. Если так же будет и у нас, то крестьянин станет уверенно себя чувствовать. Что касается агрохолдингов, то основной доход они получают не от сельского хозяйства, а от другой деятельности. Для них сельское хозяйство — это своего рода социальная нагрузка. Исходя из этого, государство должно прежде всего поддерживать крестьянина, причем таким образом, чтобы его работа была рентабельной.

— Производство ржи и пшеницы уже который год нерентабельно. К чему это может привести в перспективе? Посевные площади под эти культуры уже сокращаются?

— Хлеб — наш основной продукт. Когда я был фермером, 7 лет без остановки пек хлеб. Вся улица нашего поселка пахла моим хлебом! А заходишь в торговую сеть — запаха хлеба нет, хлеб вообще хлебом не пахнет. Кроме того, в стоимости хлеба нет даже 5 процентов стоимости зерна. Цены на зерно не адекватны к затратам на его производство. Вот поэтому и не хотят сеять рожь и пшеницу. Переходят на более маржинальные культуры, например на сахарную свеклу. Но, когда стали выращивать сахарную свеклу, мощностей татарстанских перерабатывающих заводов не хватило и свеклу возили в Мордовию за 500 километров. Из-за такой логистики производители, конечно, потеряли в доходности, но незначительно. Потому что в нашей республике при приемке на переработку ставят сахаристость 16 процентов, а в Мордовии — более 18 процентов.

— Почему татарстанские переработчики занижают показатель сахаристости?

— Потому что перерабатывающие предприятия, элеваторы находятся в руках агрохолдингов и они занимаются обманом.

— Площади зерновых намного сократились?

— Государство в лице минсельхоза РТ ведет политику сохранения объема зерновых на определенном уровне, чтобы обеспечить и население хлебом, и скот комбикормом. После этого остается порядка 1,5 миллиона тонн для реализации в других регионах и странах.

— Но производителя не заставишь выращивать зерно себе в убыток. Как минсельхоз поощряет их на возделывание зерновых?

— Конечно, государство должно действовать не административными методами, как когда-то было, а экономическими. Тем, кто посеет зерно, государство обещает доплачивать разницу между рыночной стоимостью и себестоимостью. Думаю, государство от этого в выигрыше. Но государство должно принять такие решения, чтобы крестьяне 15 декабря текущего года уже знали цены на следующий год, как это принято в ряде стран.

И еще такая странность: государство субсидирует производство зерна, а потом говорит производителям: вырастили зерно — и девайте его куда хотите, поскольку у нас рыночные отношения … И государство закупает там, где зерно дешевле из-за большого урожая, например в Австралии. А свой производитель остается со своим зерном и проблемами.

Сельским производителям нужна рентабельность на уровне 25–30 процентов, чтобы вести расширенное воспроизводство. В этом случае даже государственной поддержки не потребуется. Может быть, эти деньги лучше направить на развитие сельских территорий, чтобы тем самым способствовать увеличению сельского населения и решению кадровых вопросов. Повторю, нужна новая государственная агроэкономическая политика, чтобы всем жилось лучше.

— Сколько зерна осталось у фермеров непроданным с прошлого сезона?

— В 2023 году ситуация была катастрофической — зерна много осталось, а сегодня объемы вполне достаточны, чтобы весной и летом прокормить свой скот и птицу. Кроме того, у крестьян всегда есть запас на всякий случай. Порядка 500 тысяч тонн зерна в запасе всегда есть. Это переходящие фонды и семенной материал.

«Господдержка фермеров и ЛПХ — в среднем 20 процентов от общего объема поддержки сельского хозяйства, который составляет около 3 миллиардов рублей. А мы предлагаем оказывать госпомощь пропорционально объему производства» Фото: agro.tatarstan.ru

«Предлагаем оказывать госпомощь пропорционально объему производства»

— Объем господдержки малых форм хозяйствования сокращается или увеличивается в 2025 году?

— По одним статьям значительно сокращается, по другим — незначительно увеличивается. Господдержка фермеров и ЛПХ в среднем составляет 20 процентов от общего объема поддержки сельского хозяйства, который составляет около 3 миллиардов рублей. А мы предлагаем оказывать госпомощь пропорционально объему производства. Фермеры обрабатывают 726 тысяч гектаров, это 30 процентов всей земли сельхозназначения. И по эффективности фермеры обгоняют агрохолдинги, поскольку в 5 раз меньше получают госпомощи, но при этом производят около 50 процентов валового объема сельхозпродукции. Если считать по деньгам, у нас эффективность в 5 раз больше! Если бы агрохолдинги работали так же, как фермеры, у них выручка должна была быть около 500 миллиардов рублей

— Чем вам из года в год объясняют отсутствие пропорциональности господдержки? Нам это объясняют тем, что у фермеров все непрозрачно, документы не в порядке…

— Это не совсем так. Но малое остается с малым… Мы говорим: не надо нам 40 разных статей поддержки, дайте три основных вида. Или даже один — на 1 гектар пашни, исходя из объема площадей. Понимаете, пока фермеры оформляют субсидии, квоты заканчиваются и им ничего не достается. Мы предлагаем выделять квоты пропорционально. Можно разделить на виды работ: животноводство, растениеводство и так далее.

Вот, например, до 2000-х годов в Татарстане не было садов, а сегодня есть, и их вырастили фермеры. Наша ассоциация в свое время предложила возрождение садоводства Марату Готовичу Ахметову (экс-министр сельского хозяйства и продовольствия РТ — прим. ред.) и появились субсидии, программа. И ягоды фермеры стали выращивать, чего раньше вообще не было. Мы ставим цель по глубокой переработке ягод и яблок в кооперативе «Дувановские сады», а пока, к сожалению, возим свои яблоки в Чувашию, где производят из них сок. Кстати, московские переработчики заранее переводят деньги, чтобы осенью получить продукцию «Дувановских садов».

— На интернет-конференции в 2022 году вы сказали, что ассоциация внесла предложение создать маточное поголовье в Татарстане, вместе с АН РТ разработали проект биоцентра для возделывания саженцев и рассады плодовых культур. Проект реализуется?

— Вместе с учеными мы разработали бизнес-проект по развитию этой подотрасли и для его реализации нашли инвестора, но банковские кредиты стали слишком дорогими. Проект пока не реализуется. Но Альфред Хайруллин («Дувановские сады») в 2024 году реализовал 11,6 тысячи саженцев ЛПХ и КФХ.

— «У вас были планы по созданию селекционного центра по яйцу индейки в Кукморском районе. Удалось реализовать проект?» (Альмир)

— Селекционный центр перешел в Сабинский район и уже в этом году поставит яйца индейки на 134 тысячи птенцов.

— «Будет ли в Татарстане субсидироваться закупка домашнего скота для КФХ и сельских подворий?» (Рифкат)

— Недавно мы с министром договорились, что ЛПХ и КФХ будут пользоваться субсидиями по закупке КРС. Раньше не субсидировалось, если скот закупался не у племенных заводов, а сегодня эта норма отменена. Это и понятно: в 2023–2024 годах малые формы хозяйствования произвели более 700 тысяч тонн молока, треть всего объема. И как не субсидировать закупку скота при таких показателях? Причем на крупных предприятиях этот скот эксплуатируется три-четыре года, а у фермеров индивидуальный подход позволяет использовать их 13–17 лет. Государственные деньги у фермеров работают в 4 раза эффективнее!

— Какие у вас виды на урожай 2025 года?

— Я, конечно, не прорицатель, но в любом случае мы получим не менее 3,5 миллиона тонн зерна. Как показывают многолетние наблюдения, наибольший урожай бывает при таких погодных условиях, как в эту зиму. К тому же и технологии изменились, и сельхозтехника стала более эффективной. И люди стали по-другому относиться к труду — хотят получить максимум. Если летом не будет засухи, урожай будет хорошим.

— Камияр Мижагитович, спасибо за откровенный и обстоятельный разговор. Поздравляем вас с переизбранием на пост президента ассоциации фермеров и крестьянских подворий РТ и в вашем лице желаем успехов всем труженикам села.