«Зачем туда ехать? Оставить кучу денег?»: что не так с Кремлевской набережной

Кремлевская набережная по-прежнему привлекает туристов и горожан, но от былого величия там мало что осталось Фото: Андрей Титов

Весна в декорациях Кремлевской набережной

Вечер воскресенья. Стаканчик из-под кофе, купленного во «Вкусно — и точка» — самом людном месте всей Кремлевской набережной по состоянию на 2025 год, — летит в полупустую урну. Мусор шевелится, оттуда недовольно вылезает небольшая потревоженная крыса, спрыгивает на землю и неторопливо растворяется в сумраке.

«Ни ду-ши!» — рядом комментирует молодой человек в забавной шапочке, записывая круговое видео. Он сосредоточен на том, чтобы не уронить линию горизонта в смартфоне, поворачиваясь вокруг своей оси; крысы не видит, но и насчет «ни души», конечно, преувеличивает. Чуть поодаль шлепает кроссовками по выщербленной бетонке одинокий спортсмен. Под сказочным пологом огонечков почти везде горящих гирлянд гуляют две парочки. Катка в этом году не было, да и зима давно закончилась, но этот светящийся коридор все равно создает атмосферу рождественской сказки.

Другая неделя, обед воскресенья. Из четырех ресторанов на набережной работают только два — итальянский La Familia и татарский «Ямь-Яшель», в котором раньше располагался Snob. Два других — паназиатский ресторан Mio и восточный «Бахча» — закрыты уже довольно давно. 2 тыс. кв. м ресторанной площади выставлены на Avito — арендную ставку обозначили в 3,5 тыс. рублей за «квадрат». На входе стоит табличка «Закрыт на спецобслуживание», брендированная почему-то соседним «Ямь-Яшель». Ни каких-то признаков спецобслуживания, ни сотрудников внутри не видно. Панорамные окна наглухо завешены шторами, а у входной группы — грязная плитка и бардак из оставшейся мебели. Бывшее озеленение в виде туй в горшках уже безнадежно порыжело.

В работающих ресторанах занято по одному столику. Даже во «Вкусно — и точка» очередей почти нет. Закрыты французская кондитерская, «Пельменная», «Пышечная», в «Блинной» — никого, а «Квас-бар» взял паузу по техническим причинам. В штатном режиме работают только два заведения: кафе с трдельниками и кофейня «Маленький француз». На улице единичные прохожие — холодно, а семьи с детьми сконцентрированы за пару километров отсюда, в детском парке «Елмай». Но это уже совсем другая история и другие владельцы, а несколько сотен метров демаркационной линии между ними даже не освещаются.

Даже во «Вкусно — и точка» очередей почти нет Фото: Андрей Титов

Кроме оставшегося общепита и единичных качелей в той части набережной, что ближе к Кремлю, здесь предполагаются 7 точек развлечений — по сути, все это разные вариации на тему тиров. В реальности работают только два, в остальных, несмотря на свет внутри, не было ни гостей, ни персонала, ни объявлений из серии «отошел на пять минут, скоро буду», ни прочих признаков жизни. Действительно ждут гостей, помигивая неоном, только две зоны дополненной реальности «VR-аттракционы», но и они особым ажиотажем не пользуются.

Будни, вечер. В зале La Familia только уборщица, в «Ямь-Яшель» занято несколько столиков, на улице все по-прежнему. Количество людей напрямую зависит от погоды, новых магнитов команда набережной не создает уже давно, а в качестве прогулочной зоны эта локация уже не первая, что приходит на ум: парки и скверы города активно развиваются, уровень гастрономических проектов растет, и одного факта существования променада на берегу Казанки уже недостаточно — запросы горожан и туристов выросли пропорционально уровню жизни.

Когда-то Кремлевская набережная была витриной Казани, где зимой заливали самый длинный в Европе каток, развлекали детей в «Новогоднем городке», а взрослых согревали ароматным глинтвейном. С наступлением тепла и подавно не давали скучать: включали фонтаны, проводили уличные концерты, детские программы в ресторанах и кормили в кафе. Пространство жило каждый день. Тогда казалось, что набережная станет казанским Арбатом, оживленной пешеходной магистралью, которая будет гулять 365 дней в году. Но сегодня эта часть Казани больше походит на забытые декорации к фильму, откуда давно уехала съемочная группа.

Да, конечно, начало апреля не сезон. Да, наверное, холодно и ветрено (хотя, допустим, улице Баумана это не помеха). Но в предыдущие годы в межсезонье продолжалась активность: команда устраивала конкурсы ко Дню космонавтики, концерты к 8 Марта и масленичные гулянья. А в этом году за 3,5 месяца в официальном аккаунте проекта был опубликован только один пост — 21 января, рассказывающий в формате рекламы ресторана «Ямь-Яшель»: «Выпечка — это „жемчужина“ татарской национальной кухни, она несет в себе культовые традиции и является полноценным приемом пищи…» (Оригинальное написание сохранено — прим. ред.) «Куда делись все праздничные мероприятия? Их больше не будет?» — интересуются в комментариях. Вопрос оставлен без ответа. Как и запрос «БИЗНЕС Online».

Равиль Зиганшин говорил в 2014 году: «Рынок в России, Казани непростой. На руках надо носить того, кто вкладывает в город» Фото: «БИЗНЕС Online»

«На руках надо носить того, кто вкладывает в город»: старт проекта

Происходящему анабиозу есть базовые объяснения двух уровней: локальный недосмотр менеджмента и фундаментальная ошибка первоначальной концепции. Для подтверждения (или опровержения) второй гипотезы нужно откатиться к истокам.

Работы на левобережье реки начались в ходе подготовки к Универсиаде-2013 и только за первые несколько лет обошлись государству в 1,1 млрд рублей, в том числе 600 млн — из российского бюджета — только на берегоукрепление. К тому моменту, когда за дело взялось ПСО «Казань» Равиля Зиганшина, состояние Федосеевской дамбы (от улицы Батурина до Нацбиблиотеки РТ) было плачевным: ее размывало со скоростью более 1 м в год, что грозило прорывом во время половодья. Решение закатать все в бетон было дискуссионным, но защитные стенки размыв дамбы приостановили.

«Тот отрезок, который располагается у Кремля, мы назвали парадным. Он имеет свое лицо, свои задачи: он официальный, парадный, „гранитный“. Но, понимая, что человек, оказавшись на берегу реки, обязательно захочет „потрогать“ воду, мы и здесь планировали три-четыре спуска к воде. К сожалению, в доработке проектной документации мы не участвовали, окончательные решения принимались инвестором», — сетовала главный архитектор Казани Татьяна Прокофьева. По задумке, чем дальше от Кремля, тем демократичнее должна становиться набережная.

Все строительство на парадной части Кремлевской набережной вело ПСО «Казань» Фото: CC0 1.0, ru.wikipedia.org

Так, участок от Нацбиблиотеки (тогда там был еще НКЦ) до «Миллениума» предполагался более оживленным, интегрированным в городскую ткань и связанным с парком им. Горького. А следующий отрезок — до третьей транспортной дамбы, через «Русско-Немецкую Швейцарию» — и вовсе должен был быть особо охраняемой природной территорией с минимальным благоустройством и максимальным сохранением ландшафта. «Далее следуют торфяные болота, и я очень хотела бы, чтобы там появился водно-болотный парк. Набережная как таковая там исчезает, но будут проложены пешеходные связи, мостки, интегрированные в природу», — надеялась архитектор. Забегая вперед: завершить работы в конечном итоге было поручено МУП «Городское благоустройство», зарекомендовавшему себя при строительстве набережной озера Кабан.

В январе 2017 года фирма Зиганшина выиграла тендер на строительство пирса на Казанке и выполнение работ по углублению дна реки, которые обойдутся казне республики в 239 миллионов Фото: Андрей Титов

Но вначале все строительство на парадной части Кремлевской набережной вело ПСО «Казань». В январе 2017 года фирма Зиганшина выиграла тендер на строительство пирса на Казанке и выполнение работ по углублению дна реки, которые обойдутся казне республики в 239 миллионов. Почти сразу этот участок набережной был передан в долгосрочную аренду на 49 лет ООО «Волжская концессионная компания», учредителем которого является Аделя Зайнутдинова, дочь главы ПСО «Казань». Согласно условиям соглашения, компания получила право на развитие и эксплуатацию территории, включая размещение коммерческих объектов. Концессионный платеж в казанский бюджет составляет 63,8 тыс. рублей в месяц. Договор предусматривает, что инвестор за свой счет реконструирует и модернизирует дамбу в течение пяти лет с даты заключения соглашения, направив на соответствующие цели не менее 837,5 млн рублей.

«Окупаемость не являлась основным фактором. Горнолыжка, например, тоже не окупается. Она будет окупаться тогда, когда будут построены кафе, дополнительные помещения. Но не сегодня. Это очень длинный проект. Как и дороги. Если есть свободные средства у компании, которые можно было бы инвестировать куда-то, построить красивые вещи, почему нет? — объяснял концепцию сам Зиганшин в 2014 году на встрече с руководителями республиканских СМИ и добавил: — Рынок в России, Казани непростой. На руках надо носить того, кто вкладывает в город».

Кремлевская набережная была ярчайшей локацией Казани Фото: «БИЗНЕС Online»

10-летняя эволюция

Парадная набережная начиналась очень красиво. К бетону все быстро привыкли. Ресторанные домики, утопающие в сезонных декорациях, стали одной из визитных карточек города. Уже следующей зимой это место превратилось в ярчайшую локацию Казани. ПСО «Казань», очевидно, понимало, что летом по красивому променаду и так будут гулять люди, а зимой под снегом и ветром нужно их заинтересовывать дополнительно. И ведь получилось! Проект, очевидно, вдохновленный европейскими зимними (читай — горнолыжными) курортами, сделал ставку на рождественскую сказку с хорошим масштабом: самый длинный в Европе каток — тысяча метров льда под волшебными огоньками гирлянд. А по пути новогодняя ярмарка с глинтвейном, хаски-парк (в 2015 году как минимум), домики Деда Мороза, и все это за 100 рублей с человека. Каток так вообще бесплатный. В первый год набережную посетили за праздники 200 тыс. человек.

На набережной открылись красивые дорогие рестораны, большей частью которых управляла Fine Group — компания, основанная дочерью Зиганшина и ее тогда еще супругом Тимуром Зайнутдиновым. Но через несколько лет развитие «казанского Куршевеля» сменилось стагнацией. Ресторанная конкуренция в городе усилилась, а для основной массы гуляк средний чек Fine Group оказался дороговатым. Рестораны не выдержали проверку временем и пандемией и в 2020 году… закрылись на переформатирование. Но оно так и не произошло.

В несостоятельности первичной концепции Кремлевская набережная расписалась, когда пустила в стены некогда пафосного Love Story «Макдоналдс». Он отъел часть посетителей у окружающих ресторанов и стал некоей лакмусовой бумажкой — индикатором пожеланий реальной целевой аудитории.

Сложности возникли не только с ресторанами. Так, например, в 2023 году главное инвестиционно-строительное управление РТ (ГИСУ) потребовало от Волжской концессионной компании снести четыре здания и 29 опор освещения на пирсах Кремлевской набережной, включая «Дом Деда Мороза» и «Деревню эльфов», которые были возведены без соответствующих разрешений. Домики снесли и… скинули на другой конец набережной под мост «Миллениум». После иска исполкома с требованием расхламить территорию часть домиков убрали, а часть там так и гниет.

Прошлым летом исполком Казани через суд потребовал восстановить велодорожку на Кремлевской набережной. Затем в сентябре прокуратура обнаружила, что детская площадка там находится в неудовлетворительном техническом состоянии: части конструкции имеют повреждения. Этой весной, 7 апреля, арбитраж зарегистрировал новый иск — к ООО «Волжская концессионная компания» — с требованием восстановить освещение на набережной и взыскать по 1 тыс. рублей неустойки за каждый день просрочки исполнения решения суда.

Более того, в начале апреля ведомство отреагировало на обращения граждан о нарушении трудовых прав в Mio: проверка показала, что 6 сотрудников не получали зарплату с июня по август 2024 года. Общая сумма долга составила 1,13 млн рублей. Кроме того, работодатель — ООО «Айлэнд» — не смог предоставить документы, подтверждающие официальное трудоустройство указанных людей. Из 6 исков пока удовлетворены 2 на сумму 370 тыс. рублей.

У арендаторов на набережной множество проблем, при этом многие продолжают работать с верой в лучшееФото: Андрей Титов

«По 170–200 тысяч рублей должны» и другие проблемы

«У директора, говорят, финансовые проблемы — долги. Нам все обещают выплатить зарплату, мы надеемся», — осторожно рассказывает сотрудник одного из ресторанов на набережной. По его словам, в реальности зарплаты недосчитались куда больше 6 человек. «Многим по 170–200 тысяч рублей должны. Летом работало много школьников, студентов, им тоже должны…» — объясняет он.

При этом многие продолжают работать с верой в лучшее. По словам нашего собеседника, сотрудникам пообещали, что после майских праздников ресторанами La Familia и «Ямь-Яшель» займется непосредственно Зайнутдинова. «Она знает толк в ресторанном бизнесе. Надеемся, будет как-то решать эту проблему», — говорит он. Надежды имеют под собой основание: дочь Зиганшина в последние пару лет запустила ряд ярких, интересных и успешных проектов в разных локациях. Тут и итальянский Gina, и ближневосточный Lulua, и паназиатский Zuka, и татарский «Чирэм», и современное городское бистро Anna, и Rammi… Вопрос только, почему на набережную все махнули рукой. Развод с супругом помешал?

Пока весь доход членов команды напрямую зависит от гостей: оплата счета производится по QR-коду или по номеру на карту сотрудника, который обслуживает стол. Официант рассказал, что в планах у дочери Зиганшина — освежить ремонт. Но вряд ли можно говорить о глобальной реконцепции: «Говорят, просто стены в бежевый покрасят».

Получается замкнутый круг: мало людей — меньше бизнеса — еще меньше людей Фото: Андрей Титов

А что с финансовой стороной дела? Рестораны аффилированы с разными юрлицами. Так, упомянутый контрольными органами Mio — это ООО «Айленд», собственником и гендиректором которого числится некая Ильфира Гафиятуллина, не имеющая, судя по «Контур.Фокусу», других бизнесов. Казалось бы, ничего не предвещало, но юрлицо прибыльное: выручка по итогам 2024 года составила 215 млн рублей, чистая прибыль — 17 миллионов. По тому же адресу — ул. Федосеевская, 1 — неделю назад, 10 апреля, была зарегистрирована еще одна компания с ресторанным ОКВЭД — ООО «Север», возглавляемое Евгением Алексаниным. Любопытное совпадение: ООО «Запад» принадлежит дочери Зиганшина (и, судя по ссылке, работает под брендом Lulua, выручка — 9 млн рублей), а ООО «Восток», заработавшее 182 млн рублей в прошлом году, учреждено Зайнутдиновым. У обоих, что характерно, основной вид деятельности — ресторанный, а проверки в «Востоке» проводились фактически на Кремлевской набережной, 9. К одинаковому с «Востоком» номеру телефона привязано ООО «Ривер» Зайнутдинова с выручкой, приближающейся к миллиону, и ООО «Пирс» Зайнутдиновой (232 млн выручки, 23 млн чистой прибыли). Так что чисто теоретически нельзя говорить о том, что юрлица на грани банкротства.

Впрочем, кроме ресторанов на набережной, есть и множество других арендаторов — и у каждого свои проблемы. Если сгруппировать развивающуюся обратную связь, то усложняющиеся условия работы выглядят следующим образом:

Высокая стоимость аренды. По данным источников, она обходится примерно в 300 тыс. рублей в месяц. «Мы каждый год открывались в „Новогоднем городке“. Маленький домик там обходился нам в 200 тысяч рублей в месяц. И мы готовы были платить даже такие деньги, но в прошлом году его просто не было, и никто не знает почему», — разводит руками один из арендаторов. Но в «Новогоднем городке» хотя бы проходимость была высокая, а многим между зимними праздниками и летним высоким сезоном приходится сосать лапу. В итоге некоторые, например точка с бабл-чаем Boba Tea и Cinnabon, предпочитают работать только летом. Получается, выгоднее платить аренду круглый год и простаивать, чем работать вне сезона, учитывая все правила работы. Это, кстати, усиливает эффект вымершей территории. Получается замкнутый круг: мало людей — меньше бизнеса — еще меньше людей.

«Деньги взяли, но по итогу никакой работы мы не увидели. У них все уборщицы уволились!» Фото: Андрей Титов

Плохая уборка и обслуживание территории. «С нас постоянно на что-то собирают деньги. В последний раз, например, за уборку. Постоянно ругаются, что якобы во всех кафе бардак и грязные окна. Сказали, что будут сами убирать территорию. Деньги взяли, но по итогу никакой работы мы не увидели. У них все уборщицы уволились!» — делится наблюдениями один из сотрудников.

С дворниками, кстати, последние пару лет тоже были проблемы. От снега и льда не очищали, под ними копилась вода — зима-то была редкостно теплой, так что корреспондент «БИЗНЕС Online» сама несколько месяцев назад провалилась в подледную лужу на месте бывшего катка. Обойти уже никак — по бокам сугробы, а возвращаться сотни метров назад так себе идея. Неудивительно, что работники жаловались, что зимой до них просто физически не могут дойти люди, предпочитая быстрее добраться до парка «Урам» — там таких проблем не было.

Непростая логистика. Многим небольшим арендаторам приходится нести на себе даже продукты от парковки. Чтобы подъехать к точке на автомобиле, нужно за две недели договориться с руководством, и то не факт, что разрешат. А если и одобрят, то позволят заехать на территорию не позже 7:00. «Зато мы видим, как „КАМАЗы“ ездят туда-сюда и утром, и в обед, и вечером», — констатирует наш собеседник.

Невысокая лояльность менеджмента. «Зачем-то постоянно говорят, что закроют нас. Мотивируют тем, что якобы другие арендаторы заедут. Хотя никто и не планирует заезжать. Ажиотаж создать пытаются», — возмущается еще один из сотрудников.

Впрочем, и здесь люди не теряют надежды. На вопрос к одному из немногих работающих арендаторов, удается ли что-то зарабатывать в межсезонье, он лишь грустно отмахивается, но подтверждает слух о скорой смене администрации: «Видите, уже скамейки увезли на ремонт! В прошлом году и этого не было», — не теряет энтузиазма он.

Кризис спровоцировал комплекс факторов — от отсутствия мероприятий до утрированной арендной политики Фото: Андрей Титов

«Зачем туда ехать? Оставить кучу денег?»

Эксперты в сфере общепита РТ и коммерческой недвижимости тоже считают, что кризис жанра спровоцировал комплекс факторов — от отсутствия мероприятий до утрированной арендной политики.

Так, по мнению Владимира Шайхиева, генерального директора компании A-Development, набережная — сезонная история. «В межсезонье — весной и осенью — очевиден отток гостей. Это нормально для подобных пространств», — считает эксперт. Миновать стагнацию можно благодаря проведению мероприятий в ресторанах. Он отмечает, что сегодня на рынке есть удачные примеры тандема развлекательной и гастрономической инфраструктуры.

Владимир Шайхиев считает, что такая арендная ставка — это «космос». По его словам, оправдают подобную цену только высокие обороты ресторанов, что в текущих условиях невозможно Фото: «БИЗНЕС Online»

Таким Шайхиев считает парк им. Горького. «Там два формата — „Чайхана №1“ и „Лето“. У них нет проблем с потоком, потому что они вовлечены в событийную повестку», — поясняет он. Именно это создает устойчивый трафик. И у набережной, кстати, был подобный период активного развития. «Пик пришелся на то время, когда там работал каток. Была точка выдачи Fan ID, набережная жила», — рассуждает эксперт.

Сейчас же развлечений на набережной особо нет, подчеркивает Шайхиев. Прогулочная зона ограничена лишь велопрокатом, чего явно недостаточно. По словам гендиректора A-Development, этому месту нужна хотя бы некая инициативная группа, которая бы регулярно устраивала события. А за неимением такого в городе есть масса других мест для прогулок и отдыха.

Облик ресторанов за последние 10 лет устарел и затерялся на фоне новых модных гастрономических проектов Фото: Андрей Титов

Но есть еще один нюанс — арендная ставка. Замдиректора казанского агентства коммерческой недвижимости DiGroup Константин Иванов считает ставку в 3,5 тыс. за «квадрат» завышенной, несмотря на локацию. По его мнению, если летом такой порядок цен еще можно оправдать, то зимой ставка должна быть ниже. Для сравнения он обратил внимание на ТЦ KazanMall, где ставки, по его словам, хоть и достигают 4,5 тыс. рублей, но при этом арендатору обеспечен стабильный круглогодичный поток.

Шайхиев согласен, что такая арендная ставка — это «космос». По его словам, оправдают подобную цену только высокие обороты ресторанов, что в текущих условиях невозможно. К тому же цена аренды спровоцирует повышение ценника заведений. Он также обратил внимание на то, что игроки вроде «Тюбетея» с проектом «Татар», несмотря на активный рост, не заходят на набережную, хотя всегда находятся в поиске локаций. Это, по мнению Шайхиева, показательно — условия непривлекательны.

«Даже если какой-то крупный оператор возьмет в управление все рестораны, это не решит проблему. Отдельный ресторан не вытянет этот район», — подтверждает еще один крупный отраслевой эксперт. По его словам, причина не только в высокой цене, но и в логистике: «Есть много заведений — тот же „Пир“ и „Пашмир“, — куда можно просто подъехать, припарковаться у входа, вкусно поесть и спокойно уехать, не ломая голову, как добраться от парковки до места назначения». Наш источник предполагает, что внутри управленческой структуры какое-то время назад произошла оптимизация и локация держалась на старых заслугах. Это время закончилось, и теперь, чтобы грамотно управлять территорией, нужна сильная команда и понимание специфики.

Константин Иванов убежден, что снижение цен уже не спасет ситуацию Фото: «БИЗНЕС Online»

Иванов убежден: рестораны в этой части города в существующем виде не будут востребованы в том числе из-за высокого чека: «Зачем туда ехать? Чтобы оставить кучу денег? Туалетов нет, перекусить дорого, даже воду купить — проблема». Несколько лет назад, считает спикер, цены были оправданы: «Все туристы ходили, деловые обеды проводили — вот это было интересно». Но сейчас снижение цен в ресторане, по его мнению, уже не спасет ситуацию: «Если один раз снизил, назад пути нет, ты уже проиграл». Иванов считает, что текущее положение дел можно исправить только радикально: все закрыть и запустить новые бренды под управлением единого оператора, будь то казанский или московский.

«Зиганшин обещал улучшить набережную и к следующему зимнему сезону сделать мощный каток. В этом году не позволила погода», — фиксирует еще один источник «БИЗНЕС Online». И это прекрасно, но в сегодняшней Казани набережная не может себе позволить существовать от сезона к сезону. Да и облик самих ресторанов за последние 10 лет устарел и затерялся на фоне новых модных гастрономических проектов. Словом, изменения назрели во всех смыслах. Удастся ли команде их воплотить и переоткрыть набережную для горожан и туристов — покажет время.