«По телевизору твердят: «Перемирие, перемирие». А как туда приедешь… Миром там и не пахнет»

Руководитель общественного объединения ветеранов Нурлата Ришат Сафиуллин (на фото слева)

«Внутри нашей организации мы открыли фонд…»

— Ришат, какую именно организацию вы представляете? Расскажите о себе и вашей деятельности.

Ришат Сафиуллин: Я представляю нурлатскую общественную организацию ветеранов войны в Афганистане и других локальных конфликтов. Существуем с 2018 года. С началом специальной военной операции наша организация стала заниматься сбором и доставкой гумпомощи. Сначала это были мирные жители Луганской и Донецкой народных республик, которым мы отправляли средства личной гигиены, продукты, теплые вещи. А уже после стали концентрировать усилия на помощи нашим бойцам. Под эти цели внутри нашей организации мы организовали фонд «Все для победы Нурлат». Вот Рафаэль Зиганшин как раз его и возглавляет, руководит пунктом приема гумпомощи: собирает заявки от бойцов, систематизирует их, отрабатывает и готовит все к непосредственной отправке.

— Вы свое гуманитарное движение называете фондом или это прямо зарегистрированная в минюсте организация?

— Нет, наша общественная организация ветеранов официально зарегистрирована. Она входит в состав координационного совета Татарстана по вопросам ветеранов боевых действий, который возглавляет Иван Михайлович Егоров. А вот уже внутри нашей организации мы открыли фонд, который занимается только вопросами поддержки наших бойцов и участников СВО.

— У вас пункт с каким-то конкретным адресом или «виртуальный» фонд?

— Да, это физическое помещение, где постоянно сидит человек, принимающий гумпомощь. Нам это помещение предоставил на безвозмездной основе один наш предприниматель. Мы там все уже сами оборудовали: стол, стулья, установили флаги, фотографии с наших поездок на фронт. Там у нас также работает небольшой музей, где собираем привезенные трофеи с фронта.

«С началом специальной военной операции наша организация стала заниматься сбором и доставкой гумпомощи»

— А вам зачем трофеи?

— У нас есть заключенное соглашение с нашим роно и «Юнармией», то есть наши школьные учреждения на постоянной основе посещают эту выставку, где мы знакомим детишек с трофеями. Вы не видели в нашем телеграм-канале? Мы недавно публиковали отчет с одной из таких экскурсий.

— И что именно вы там детям показываете?

— Во-первых, это обмундирование ВСУ, шевроны их разбитых подразделений, элементы их снаряжения. Потом это одноразовые гранатометы, осколки от снарядов HIMARS. Вражеские флаги, которые наши сняли со зданий администраций освобожденных населенных пунктов. Деньги хохлацкие, сбитые FPV-дроны. Причем у нас к каждому экспонату подписано, что, где, как и при каких обстоятельствах. Много там трофеев. Американские бейсболки, натовские сухпайки. В общем, все, что нам бойцы передают с фронта, и показываем.

— Всегда было интересно, как это на границе пропускают. Особенно то, что касается вооружений.

— У нас есть все официальные документы, где четко сказано, что это для нашего музея «Работайте, братья». На границе с пониманием относятся. Еще ни разу никаких проблем не возникало, слава богу. Хотя один раз только вопросы были по «Бабе-яге» (украинский сельскохозяйственный дрон квадрокоптерного типа, переделанный под военные нужды, — прим. ред.).

Рафаэль Зиганшин: Наши спецслужбы там работают очень хорошо со всем этим, смотрят, чтобы ничего опасного не провозилось. «Одноразки», понятно, уже стрелять не будут. Флаги там тоже какой-то опасности не несут.

Рафаэль Зиганшин: «Каждый вправе знать, куда мы потратили его средства. Даже если это 50 или 100 рублей» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Пару месяцев тому назад собрали колесный робот-камикадзе»

— Что вы сами отвозите? Спрашиваю потому, что у всех волонтеров обычно своя специализация: кто-то только собирает, кто-то отвозит, кто-то производит…

Сафиуллин: Отвозим абсолютно все — от продуктов питания до машин и роботизированных платформ. Уже отвезли, наверное, штук 30 таких для эвакуации раненых и доставки боеприпасов, продуктов питания туда, куда обычные машины не могут подъехать. У нас еще такая акция проводится: на каждую роботизированную платформу мы наносим позывные наших погибших ребят. Для чего это? Так мы отдаем дань памяти погибшим. Представляете, когда по рации бойцы переговариваются друг с другом и называют реальные позывные, условно: «Хитрец на подходе…» Плюс это важно еще и для родителей, которые похоронили своих сыновей. Это гордость и память, что слава их детей живет на поле боя.

«Отвозим абсолютно все — от продуктов питания до машин и роботизированных платформ»

— Классная идея. Но интереснее было бы узнать, что это вообще за роботизированные платформы такие. Знаю казанских разработчиков. Это как бы довольно дорогая история… Немногие волонтеры могут себе позволить закупать такие наземные дроны. В Нурлате они откуда?

— Мы сотрудничаем с одним из предприятий, которые профильно занимаются сборкой таких, назовем их, тележек. Мы с ними договорились о поставках комплектующих. А собираем мы уже сами. Собрали не все 30, сначала их получали на «давальческой» основе, а потом мы им предложили, чтобы мы сами начали собирать. Нужны были только комплектующие. Вот 6 штук мы самостоятельно сделали, испытали их и отправили. Я вам еще больше скажу. Пару месяцев тому назад мы собрали даже первый колесный робот-камикадзе. Это уже самостоятельно все. Передали нашим ребятам, сейчас ждем результатов по его работе.

— У вас там свои инженеры имеются?

Сафиуллин: Вот наш инженер сидит — Рафаэль, который все организует и собирает. Огромная ему благодарность за это. Потому что у меня были сомнения, сможем или нет вообще, так как лично я сам в этом совсем не разбираюсь. Спасибо ребятам, с которыми мы взаимодействовали, которые подсказывали, что и как им там надо.

«У нас еще такая акция проводится: на каждую роботизированную платформу мы наносим позывные наших погибших ребят. Для чего это? Так мы отдаем дань памяти погибшим»

Зиганшин: Они тоже разные идеи неплохо так подкидывают. Мы уже прорабатываем разные варианты, как им еще помочь.

Сафиуллин: Да, например, мы самостоятельно организовали сбор охотничьих ружей по доверенности от наших воинских частей. Уже 12 единиц стрелкового оружия для борьбы с дронами отправили.

— Это в рамках программы фонда «За мирное небо», которую Тимур Эткеев ведет?

— Нет, это мы самостоятельно организовали, сами тут вышли на профильные структуры.

«У нас есть группа в «Телеграме», куда мы скидываем все поступающие заявки от бойцов, прямо конкретно: такому-то подразделению нужно то и то»

«Любой желающий может к нам прийти и что-то полезное принести»

— Понятно. Что еще делаете?

— Еще в 2020 году у нас в районе был создан центр активного долголетия, в котором наши жители, так скажем, серебряного возраста могли бы заниматься спортом. Когда началась СВО… Я смотрю, что они ходят и ходят туда активно. Тогда им предложил: «А не хотите нам помощь?» И знаете, мы их привлекли. Они на сегодняшний день изготавливают очень много наименований продукции: тактические носилки, индивидуальные перевязочные пакеты, плащ-палатки, даже накидки от тепловизора. Что еще? А, подушки для госпиталей! В общем, там обширный ассортимент продукции, которую они, не жалея сил и времени, постоянно готовят и передают через нас. В каждую посылку они вкладывают пожелания для бойцов.

Также нами организован пункт плетения маскировочных сетей. Это в наших Старых Челнах делают местные жители. Ну что еще? Свечи окопные заливают у нас, печи изготавливают. Есть такая волонтерская организация «Вкусняшки для победы». Они готовят уникальные пакеты с едой, которые можно буквально температурой своего тела разогревать.

— Не совсем понял, как это все вы организовали? Это все у вас, в вашем пункте гумпомощи, производится? Или речь о разных объединениях Нурлатского района, которые аккумулируют всю помощь у вас?

— Мы скорее как координирующий такой центр. У нас есть группа в «Телеграме», куда мы скидываем все поступающие заявки от бойцов, прямо конкретно: такому-то подразделению нужно то и то. А неравнодушные жители уже сами реагируют на сборы. Кто-то, знаете, сходит и купит салфетки, кто-то — газовые баллончики: кто чем может. Взять, например, 3-ю школу. Там дети тоже плетут сети. Или детские сады — там детишки приносят свои рисунки для бойцов. Готовят индивидуальные пакеты, как это было к 23 Февраля.

Да, мы являемся центром сбора всей гуманитарной помощи нашего города и района. Любой желающий может к нам прийти и что-то полезное принести. Что очень важно — мы по каждой из позиций [гумпомощи] предоставляем отчет. Принесут — мы отвезли, сфотографировали и отчитались. То же самое по денежным средствам — обо всех расходах отчитываемся. Наличные мы исключаем, только переводы на расчетный счет нашего фонда либо на карточку, потому что некоторым так удобнее. У нас есть отдельный ответственный, который ежедневно ведет учет всех поступающих средств. Любой может у нас попросить информацию о расходах — мы все распечатаем и предоставим.

Зиганшин: Каждый вправе знать, куда мы потратили его средства. Даже если это 50 или 100 рублей.

— А большие деньги у вас крутятся? Сколько в месяц удается собирать?

Сафиуллин: Зависит все от спонсоров. В среднем где-то по 500–600 тысяч, наверное, получается, если со спонсорами. Например, в недавнюю нашу поездку нашелся один меценат, который перевел нам сразу 1 миллион 166 тысяч рублей на приобретение 25 FPV-дронов. Я бы хотел назвать имя этого человека, но не могу. Просто скажу, что его зовут Ренат. Это тот человек, который не на постоянной основе, но по возможности всегда оказывает нам помощь, за что ему низкий поклон. У нас есть несколько таких спонсоров: Ренат, Ильшат, Дамир. Мы уж иногда вынужденно к ним обращаемся, когда заявок море и мы сами не справляемся. Спасибо им огромное, никогда не отказывают, по возможности помогают. Если не в полном объеме, то хотя бы частично.

«Любой может у нас попросить информацию о расходах — мы все распечатаем и предоставим»

— Личные посылки берете?

— Обязательно. Мы единственные в городе, кто занимается доставкой гумпомощи в Курскую и Белгородскую области. Кроме нас, туда ездила «Коробка добра» (еще одно волонтерское движение — прим. ред.) несколько раз, а мы на постоянной основе ездим. Потому что там тоже очень много наших бойцов. Мы наладили связь с «Социальным навигатором» — есть такая волонтерская организация очень крупная. Через них нашим бойцам и доставляем гуманитарную помощь и индивидуальные посылки.

«Мы сейчас даже уже не справляемся с теми автомобилями, которые у нас есть. Мы вынуждены нанимать еще дополнительные фуры»

«Иногда оттуда даже возвращаться домой неохота»

— Вы только к нурлатцам ездите? Или в зависимости от обращения?

Зиганшин: Абсолютно ко всем. У нас с каждой поездкой появляются все новые адресаты, знакомства. Так пул наших подшефных постоянно расширяется. Если раньше мы ездили, допустим, в 6–8 подразделений, то сейчас их не меньше 30 — столько было в недавнюю поездку.

Сафиуллин: Мы выстраиваем логистику так, чтобы не меньше 20 подразделений зацепить и проехать. На всех направлениях. Ездим и в наш подшефный Лисичанск, с Фанилем Анваровичем [Аглиуллиным] также держим постоянный контакт.

— Как часто ездите?

Зиганшин: Минимум раз в месяц.

— У вас свой транспорт? Или машину предоставляют меценаты?

Сафиуллин: Хотели бы выразить слова благодарности меценатам, которые поддержали нашу инициативу и передали нашей общественной организации два автомобиля Fiat Ducato. Мы их сами переоборудовали уже потом. Огромная благодарность Асгату Ахметовичу Сафарову (руководитель администрации раиса РТ), Фанилю Анваровичу Аглиуллину (заместитель премьер-министра РТ, куратор Лисичанска от РТ), Ринату Закиевичу Тимерзянову (бывший главный федеральный инспектор по РТ), Ильдару Фаатовичу Галимову (гендиректор «Газпром теплоэнерго Казань»), которые не остались в стороне и поддержали наши инициативы. Во-первых, они оказали содействие в технике. Во-вторых, поддерживают нас организационно. Сами понимаете, есть разные нюансы [в доставке гумгрузов]. Они помогают сгладить все шероховатости. Нельзя не отметить также союз десантников нашего города, группу советских войск Германии, пограничников опять же. Они также плотно взаимодействуют с нашим фондом.

Мы на эти машины, которые нам подарили, дополнительно установили прицепы еще за счет спонсора. Если честно, на начальном этапе мы даже не рассчитывали, у нас будет такой большой объем гуманитарной помощи. Мы сейчас даже уже не справляемся с теми автомобилями, которые у нас есть. Мы вынуждены нанимать еще дополнительные фуры. Очень много техники [отвозится], габаритных грузов. Недавно начали изготавливать мобильные бани, которые надо тоже как-то доставлять туда.

Зиганшин: Две бани увезли для бойцов, да.

Сафиуллин: Потом еще 30 вездеходных колес для «КАМАЗа» отвезли — тоже тогда пришлось фуру нанимать.

— Вы сами все лично отвозите или пользуетесь услугами транспортных компаний?

Сафиуллин: Конечно, сами.

— Не страшно вам ездить-то?

Зиганшин: Нет, я себя, наоборот, там как-то легко чувствую.

Сафиуллин: Я же сам ветеран боевых действий. Рафаэль по духу близок нам…

Зиганшин: Мне иногда оттуда даже возвращаться домой неохота. Как будто это вот мое, что ли. Хотя недавно мы там, конечно, попали… Нервы нам потрепали в Белгородской области. Минут 15 за нами «фипивишка» гонялась. Мы где-то под 170 километров в час от нее уходили.

— Сейчас многие гуманитарщики говорят, что даже в приграничных наших областях очень тревожно передвигаться…

Зиганшин: Есть один наш казанский боец на том направлении, как раз сдерживают натиск хохлов на Белгородскую область прямо сейчас. Он нам говорил: «Ребят, не приезжайте, пожалуйста. У меня пока очень опасно». А мы что? Как мы не заедем? Перекидали все в одну машину и быстро-быстро доехали, разгрузились минуты за две, наверное. Он (боец — прим. ред.) смотрит на детектор — все кишмя кишит дронами: «Мужики, валите отсюда быстрее!» Мы сразу погнали. А в машине еще этой был панорамный люк такой… Вы не представляете, сколько там дронов в воздухе… Но ничего, вырвались тогда.

— Ушли?

Зиганшин: Слава богу, вырвались.

Сафиуллин: Но адреналинчика нам это дало. Это даже нужно было. А то мы сами какие-то расслабленные ездили до этого. Господь нас сохранил и немного вразумил.

— А что вы отвозили в Белгородскую область?

Зиганшин: Мы как раз передавали две свои роботизированные платформы. Одна из них называлась позывным погибшего отца бойца.

Сафиуллин: Потом мы также и именные ножи делаем. Наладили связь с одним из наших ребят, из нашего фонда, Николаем. Он сам делает эти ножи, а потом наносит гравировку «Работайте, братья». Мы их отвозим ребятам.

Еще у нас есть один Кулибин — Айрат Гареев, который делает костыли и трости. Вы не поверите, они лучше даже, чем заводские. Носилки также изготавливает, эвакуационные тележки на колесах. Настоящий уникум, хотели бы его отдельно отметить.

«У нас есть закрепленный госпиталь в Курской области, с ними регулярно на связи, отрабатываем и их заявки. До этого мы отвозили гумпомощь в госпиталь в Луганской области»

«Квадроцикл отвозили — он четыре дня только прожил, сожгли. Обидно было»

— Как вы видите свою деятельность в будущем, когда в зоне СВО наступит мир?

Сафиуллин: Не только же бойцам помогаем. У нас есть закрепленный госпиталь в Курской области, с ними регулярно на связи, отрабатываем и их заявки. До этого мы отвозили гумпомощь в госпиталь в Луганской области. Для детишек, которые остались сиротами, привозили посылки. Да и просто для местных жителей передавали вещи, продукты через церковь. Это тоже важно, там люди нуждаются во всесторонней помощи. Многие отвозят «гумку» только в четыре новые области, но не все знают или понимают, что помощь нужна сейчас и в Курске, и в Белгороде. Там тоже ужас что творится.

Зиганшин: Нам даже десантники говорили: «Ребята, будьте осторожны, тут ДРГ работают». Особенно зимой. На новогодние праздники тормознули маршрут, потому ДРГ ездили точно на таких же машинах, как и наши военные, с такими же номерами. Что они там творили — убивали, резали… Я когда в Луганск гуманитарку завозил в госпиталь, с девчонками там общался — одна из Альметьевска была, вторая — из Казани. Говорят: «Нас на днях… Так повезло, мы даже не знаем, как остались живы». Что произошло? Они санитарки и должны были выехать на автобусе в район. Чисто случайно задержались и не сели в этот автобус. А его, рассказывают, как раз остановили ДРГ… Вех расстреляли, автобус сожгли — потом в лесу нашли. То есть до какой степени… Кем надо быть, чтобы вот так?..

А по поводу бойцов, что они вернутся… Мы работаем в этом направлении. Не зря же взяли на вооружение роботизированную технику — за этим будущее. Их же можно будет приспособить и под разные гражданские цели — например, делать на базе этой платформы инвалидные коляски высокой проходимости. Да кучу всего можно придумать!

У меня товарищ есть, у него центр протезирования в Казани. Устанавливают современные протезы, такие, что даже не отличишь, если под одеждой, что у человека нет ноги. Чуть-чуть только прихрамывают. Тоже хотим с ними сейчас взаимодействие наладить. На днях бойца одного встретил знакомого здесь, у нас. Обратил внимание, что он без ноги. Поинтересовался: что он все еще без протеза? А он мне: «Я даже не знаю, куда обращаться надо». Мы ему быстренько нашли все контакты, через знакомых его свели с нужными людьми, обещали помочь.

Я хотел, чтобы здесь, в пункте приема, сидел тоже обученный человек, который бы работал в этом направлении, подсказывал ребятам, что, куда, как обращаться. Многие, к сожалению, абсолютно не знают, куда идти со своими вопросами.

Сафиуллин: Я думаю, что волонтерам однозначно будет чем заняться и после всего этого. Мне в одну из поездок командир группировки войск «Центр» прямо так и сказал: «Мужики, неизвестно, что было бы, если бы не наши волонтеры…» Понимаете? И это командир говорит. До сих пор помню его слова. Потому что если так задуматься… Ну сколько мы машин туда увезли, мотоциклов, уазиков…

Зиганшин: Квадроцикл отвозили — он четыре дня только прожил там, сожгли. Обидно было — мы так долго собирали на него.

— Война…

Сафиуллин: Мы-то понимаем это все, но людям как все объяснить? Тем, кто отдает свою пенсию?

Зиганшин: Есть же разные люди. Кто-то говорит: «Да зачем вы вообще им помогаете? У них же там зарплаты вон какие высокие… Зачем?» Вот что таким объяснишь?

«Обязательно надо проводить классные часы с ветеранами, рассказывать об СВО, о том, что наши ребята сейчас борются с тем же злом, что и 80 лет назад, — с фашизмом, с недобитками этими»

«Это все так быстро не закончится. Работы еще непочатый край»

— В целом если брать, какие общие настроения фиксируете сейчас?

Сафиуллин: Молодежь, если честно, далека от всего происходящего. Мы для чего и организовали наш музей — для воспитания подрастающего поколения. А то приходят, и выясняется, что даже и не знают свою историю. Мы им задаем вопросы, а они ответить не могут ничего. Мы их немного пристыдим, им интересно становится тогда, по чуть-чуть они начинают все переосмысливать. Они уже потом говорят: «А как мы можем помочь?» Я им отвечаю: «Берешь маркер, флаг нашего города — давай-ка собери подписи всех, кого знаешь, своих друзей, одноклассников. Мы потом этот флаг ребятам передадим». А он мне: «А так можно, что ли, было?» Конечно! Вы не представляете, как это поднимает боевой дух наших солдат. Каждый такой рисуночек детский, каждое письмо они хранят у сердца.

Для того и организовали мини-выставку, а то порой не знают даже, с кем мы воюем. Приходится объяснять. Я не хочу никак обидеть учителей истории, но спрашиваю ребят: «Вы на уроки-то ходите вообще? А телевизор смотрите?» Они все в интернете сидят, в игрушки какие-то играют. Обязательно надо проводить классные часы с ветеранами, рассказывать про СВО, про то, что наши ребята сейчас борются с тем же злом, что и 80 лет назад, — с фашизмом, с недобитками этими. Только вот так можно донести до ребятишек.

Благотворительные концерты, кстати, также проводим. Все собранные средства потом направляем на поддержку наших ребят. Сложно, очень сложно [стало собирать средства]. Это вам в любой волонтерской организации скажут. Мы взаимодействуем с «Народным фронтом» нашей республики. Они недавно показывали нам график, как снижается активность населения после всех этих заявлений Трампа о том, что он там что-то решит. Ничего он по факту не решит! Людям приходится объяснять это.

— Думаете, дело только в заявлениях западных политиков?

Зиганшин: Я считаю, что так все и есть. Но как ему можно верить? Мы же прекрасно понимаем, что он не решит этот вопрос. Только наш Верховный главнокомандующий сможет решить.

Сафиуллин: Включите любую передачу, по телевизору твердят: «Перемирие, перемирие…» А как туда приедешь — перемирием никаким и не пахнет. Абсолютно. Если мы раньше ездили в Курскую область и там была тяжелая обстановка, то сейчас это Белгород. В Курской области — ладно, там осталось пару населенных пунктов взять. Мы же с командирами общаемся напрямую. Говорят: «Один мы легко возьмем. А вот второй… Там они устроили настоящий форпост!» И они уже из Белгородской области лезут. Это же ненормально. Ладно хоть на новых территориях все получше, есть продвижения.

Зиганшин: У нас один парень ушел на БЗ два месяц назад — мы как раз должны были с ним встретиться, только по телефону пока говорили, он нам заявку оставил по гуманитарке. Два месяца мы его ждем, представляете?

— Парни тоже устали.

Сафиуллин: Еще как! Мы с ними встречаемся — стараемся уж как-то подбадривать. Сейчас планируем организовать выезд одного из наши татарстанских артистов. Если все нормально срастется — съездим, немного моральный дух ребят поддержим. Сейчас пока с местом проблемы — где попало не организуешь же тоже концерт, да и ребята не всегда могут просто так выйти с ЛБС. Но ничего — мы что-нибудь придумаем!

«Когда они нам благодарности потом отправляют — наворачиваются слезы уже у нас»

— Хорошо. Когда, думаете, все это закончится?

Зиганшин: Не скоро. Там ведь хохлов уже не осталось, одни наемники. Это все так быстро не закончится. Даже если что-то там и успокоится чуть-чуть — бои еще долго будут идти. Работы еще непочатый край. Не обо всем, что мы там видим, можно рассказывать.

Сафиуллин: Зато когда сюда приезжаем, от всех эти впечатлений появляется еще большее желание работать, еще больший энтузиазм.

Зиганшин: Да, когда к ним приезжаем — видим их слезы, натуральные слезы.

Сафиуллин: А когда они нам благодарности потом отправляют — наворачиваются слезы уже у нас. Есть один боец — он под 2 метра, такой здоровый парень. Представляете, да? И вот мы ему вручали посылку — он заплакал. Говорит, что в первый раз получил гуманитарку. Мы, конечно, стараемся уж наших земляков поддерживать, в том числе нурлатских, тех, кто из Татарстана. Но вот этот парень с Крыма сам. Тоже наш парень, нельзя разделять! Он еще нам говорит потом: «Война закончится — я вас к себе на рыбалку в Крым позову».