Ильсур Хисматуллин рассказал, что во время его работы за Мироновым был закреплен сначала старый Ford (модели он не помнит), а затем — Volkswagen Tiguan. Водителем у главы района был некий Влад Ильсур Хисматуллин рассказал, что во время его работы за Мироновым был закреплен сначала старый Ford (модели он не помнит), а затем — Volkswagen Tiguan. Водителем у главы района был некий Влад

«Ford Mondeo был палочкой-выручалочкой администрации: куда надо, туда и едет»

На последнем в этом месяце заседании по делу экс-главы администрации Кировского и Московского районов Сергея Миронова суд успел допросить троих свидетелей. Главным, пожалуй, был Ильсур Хисматуллин, неделю назад возглавивший комитет жилищно-коммунального хозяйства исполкома Казани.

С 2020 по 2025 год он работал в администрации КирМоса и занимал совмещенную должность: первый заместитель руководителя комитета по благоустройству и первый замглавы района. По сути, свидетель был правой рукой Миронова, в отсутствие последнего исполнял обязанности главы и обладал правом подписи, а значит, как никто другой, мог быть посвящен в обстоятельства рассматриваемого дела. Допрос Хисматуллина длился более часа — вопросы нашлись и у обвинения, и у защиты, и у бывшего шефа-подсудимого.

Сторону обвинения на процессе, помимо Лилии Сурковой, представляла Светлана Белова. Именно она взяла на себя инициативу по допросу свидетелей.

Хисматуллин рассказал, что во время его работы за Мироновым был закреплен сначала старый Ford (модели он не помнит), а затем — Volkswagen Tiguan. Водителем у главы района был некий Влад (фамилию свидетель назвать не смог), которого сменил Альберт — то ли Шарапов, то ли Шарипов, пытался вспомнить свидетель. Интересующий обвинителя Ford Mondeo действительно находился (и находится по сей день) на балансе администрации Кировского-Московского, подтвердил Хисматуллин и добавил: машина была закреплена за начальником общего отдела и обслуживалась ДРЭУ Кировского района на основании муниципального контракта. Этим контрактом предусматривалось текущее техобслуживание, ГСМ и выплата зарплаты водителя с учетом налогов. Использовался Ford Mondeo для нужд администрации — «был палочкой-выручалочкой: куда надо, туда и едет».

По версии СКР и гособвинения, экс-глава КирМоса несколько лет оплачивал переработки собственным водителям, но не из своего кармана.

Так, водителю Владиславу Златковскому, который работал с сентября 2016 года, он обещал по 15 тыс. рублей в месяц за то, что тот задерживался на работе, а иногда был вынужден работать и в выходные, и в праздничные дни. Для этого Сергей Миронов якобы дал указание директору МУП «ДРЭУ Кировского района Казани» Юрию Карапузову устроить в организацию жену водителя Златковского. Екатерина Златковская была принята дорожной рабочей, но по факту не работала и получала зарплату, которую переводила своему мужу. И почти за три года, которые была трудоустроена женщина, с 2017-го по 2020-й, на нее «потратили» 787 тыс. рублей: 603 тыс. рублей — зарплата, остальное — налоги.

Затем история повторилась с водителем Альбертом Шараповым. Зная, что на балансе администрации был Ford Mondeo, Миронов якобы дал указание Карапузову трудоустроить водителем на данный Ford брата Шарапова. За два года, с февраля 2020-го по апрель 2022-го, брат Шарапова получил на карту 348 тыс. рублей — это была зарплата за работу водителем Ford (обвинение, напомним, уверено, что он был трудоустроен фиктивно). Более того, МУП заплатило за него налоги еще на 106 тыс. рублей.

Когда брат Шарапова уволился, последний «привел» ему на замену своего знакомого Валерия Зайчикова, заявив ему, что устроиться на работу надо будет только по бумагам, а трудиться за него, мол, станет он сам. Зайчиков согласился, и все случилось уже по старой схеме, уверено обвинение. С мая 2022-го по март 2024-го МУП перевело Зайчикову за «работу» 388 тыс. рублей и заплатило 118 тыс. рублей налогов. Общая сумма ущерба по данному эпизоду, по версии следствия и обвинения, составила 962 тыс. рублей.

Но на этом доплаты не закончились, полагает обвинение. По его версии, Миронов пообещал Шарапову более высокую доплату за переработки. Для этого он «дал незаконное указание» директору МУП «ДРЭУ» фиктивно трудоустроить к себе отца Шарапова, например, дворником, чтобы тот получал зарплату, но при этом не работал. Деньги, которые выплачивались «дворнику», на самом деле предназначались водителю Миронова, считает обвинение. И так с августа 2021-го по февраль 2024-го отец Шарапова, будучи «дворником», «заработал» 674 тыс. рублей (а еще МУП заплатило за него 205 тыс. рублей налогов). Ущерб по данному эпизоду следствие оценило в 879 тыс. рублей. И, как следует из обвинительного заключения, Шарапов в целом за четыре года работы получил доплаты на 1,4 млн рублей, или в среднем по 29 тыс. рублей в месяц.

Соответствующие эпизоды следствие квалифицировало как превышение полномочий (ст. 286 УК РФ), Миронов вину не признает.

На логичный вопрос адвоката Николая Соколова, зачем вообще понадобился контракт с ДРЭУ (ведь есть машина на балансе администрации), свидетель объяснил: в штате нет должности шофера. Не предусмотрен и специалист, который мог бы обслуживать авто: менять масло, свечи.

— Вам известно, что в указанный период времени с 2020 по 2021 год имелся какой-то постоянный водитель на данном автомобиле? — уточнила Белова у Хисматуллина.

— Постоянный водитель, наверное, имелся, — сомневался свидетель. — Но водили его (автомобиль — прим. ред.) в зависимости от ситуации разные люди. И Альберт [Шарапов] ездил, и Максим (Волог — специалист отдела проектов — прим. ред.) ездил, я иногда садился, когда это было критически необходимо. В зависимости от того, кому нужнее. Потом [еще] водитель был, гуманитарку развозил, я не помню, как его зовут, — высокий такой, худой. Если фамилию скажете, я подтвержу, он или не он.

— То есть назвать конкретного человека, его фамилию и отчество, кто непосредственно был водителем, закрепленным за данным автомобилем, вы сейчас не можете? — настаивала на деталях гособвинитель.

— Дело в том, что данный человек не являлся сотрудником администрации, и в связи с этим постоянного контактирования у меня с ним не было. У меня есть свои полномочия, свои отделы, а кто там работает, кто там находится, кто там зарплату [получает] или еще что-то, я могу и не знать, — допустил Хисматуллин. — Видел его. Я говорю — высокий худощавый водитель. Ели скажете имя, фамилию, я вам скажу.

— Знаком ли вам такой гражданин Зайчиков Валерий Геннадьевич? — уточнила Белова.

— Валерий — как раз вот он! Да знаком, он был водителем на этой машине, — подтвердил Хисматуллин, но, с какого времени тот водил Ford Mondeo, сказать не смог.

По словам свидетеля, с Зайчиковым он не был знаком, но периодически видел. В частности, в начале 2024-го Зайчиков развозил гуманитарную помощь семьям участников СВО. Другие случаи Хисматуллин припомнить не смог: «Я, наверное, вам точно не скажу, потому что дежурства моего нет в гараже или во дворе. Там, где касалось каких-то моих вопросов, я не пересекался. Поэтому я не исключаю, что как-то работал человек, что-то делал».

«2 раза в месяц я могу написать письмо»

Далее, отвечая на вопросы обвинения, Хисматуллин поведал, что заключением контракта с ДРЭУ по Ford Mondeo (равно как и по другим авто) занимался отдел закупок. Исполнение контракта контролировала бухгалтерия — на основании актов выполненных работ, путевых листов и фактического выполнения задания. Акты подписывались главой или в его отсутствие — и. о. главы (т. е. Хисматуллиным), но только после проверки в бухгалтерии, подчеркнул свидетель. «Естественно, напрямую никто в приемную не заносит [документы]», — добавил он. При этом просто так не подписать акт о выполненных работах глава не мог — в таких случаях должны быть основания — например, претензии, факты неисполнения работ.

Хисматуллин допустил, что акты выполненных Зайчиковым работ мог подписывать и сам. Но работу сотрудника он не контролировал. В этом случае главной задачей свидетеля было, чтобы услуга по контракту с ДРЭУ оказывалась. «То есть администрация по муниципальному контракту покупает услугу. Если эта услуга оказывается, значит, я исхожу из того, что фактически эта вещь присутствует и работает. К примеру, когда отправляете письмо, вам же все равно, как оно доставится. Вы покупаете услугу доставки этого письма в точку N. Будет оно CDEK, „Почтой России“ доставлено или как-то по-другому — это уже вещь, которая не волнует».

«Спрашивает: «Мама, а папа – он какой?»: в суде допросили жену Сергея Миронова

Каким образом и по чьей рекомендации Зайчиков был трудоустроен, Хисматуллин тоже не знает, но утверждает, что проблемы с поиском водителя в ДРЭУ возникали всегда: «Потому что там была тогда зарплата порядка 19 тысяч рублей. Никто на эту зарплату никогда идти не хотел. Никто из адекватных нормальных водителей на эту работу не соглашался». Просил ли Миронов ныне покойного бывшего директора ДРЭУ Юрия Карапузова оформлять «мертвые души», свидетелю неизвестно. Специальные указания Хисматуллину подписывать документы по муниципальным контрактам бывший глава тоже района не давал. В целом же у руководителей администрации района нет полномочий как-либо наказать начальника ДРЭУ или повлиять на кадровые решения в организации, утверждал свидетель.

Отвечая на вопрос адвоката Тимура Табакчи, Хисматуллин подтвердил, что водителям часто приходилось работать сверхурочно, выходить в выходные и праздничные дни. Причем премирование за переработки, по сути, не предполагалось. «Это негласное правило: 2 раза в месяц водителям разрешено выходить с оплатой. Остальное, к сожалению, не оплачивается. То есть 2 раза в месяц я могу написать письмо через руководителя аппарата города, оно спускается „на гараж“ и водителя вызывают на работу», — поведал свидетель.

— Имеются ли у администрации данные, что ей причинен какой-то ущерб в связи с неисполнением контакта по Ford Mondeo? — поинтересовался адвокат Соколов.

— Какой ущерб? Нет! — недоумевал Хисматуллин.

О перепланировке помещения матери Миронова: «Это настолько текущая работа…»

Что же касается перепланировки нежилого помещения, принадлежащего матери чиновника Ирине Мироновой, то процедура была проведена четко по регламенту, заявил Хисматуллин. Соответствующее распоряжение, скорее всего, было подписано Мироновым, добавил он, но поспешил уточнить: согласование перепланировки запускается в электронном виде и происходит в нескольких инстанциях (профильный специалист, курирующий зам, юристы), а только потом документы попадают на подпись к главе. То же самое касается и акта приема перепланировки — он принимается лишь после того, как не остается вопросов у представителя управляющей компании, проектировщика и старшего сотрудника.

По словам Хисматуллина, о том, кому принадлежит помещение, он узнал только после начала разбирательств. Миронов с ним соответствующий вопрос не обсуждал и поручений никаких не давал. «Никогда. Ни по этому распоряжению, ни по каким-либо другим. То есть это настолько текущая работа, что это было бы даже странно, если бы глава обсуждал распоряжение. Это работа отлаженная, понятная, и там обсуждать нечего», — утверждал свидетель.

По версии СКР и прокуратуры, в 2018 году Миронова закупила три помещения почти на 500 «квадратов» на первом этаже 24-этажного дома №1 на Комсомольской улице, а затем сдала их в аренду ООО «Агроторг» под магазин «Пятерочка». Она дала согласие на то, что арендатор будет проводить перепланировку помещений, что он и сделал, превратив три отдельные комнаты в одну цельную. При этом Миронова не успела зарегистрировать образовавшееся помещение до конца 2018 года, а с начала 2019-го в силу вступил закон, по которому перепланировка помещений в жилых домах должна проводиться только по согласованию с органом местного самоуправления.

И только в июне 2020 года, указано в обвинении, юрист по фамилии Бородина, которой Миронова дала доверенность, обратилась в администрацию КирМоса с заявлением разрешить перепланировку. Спустя полтора месяца Миронов, как глава района, подписал распоряжение, которые эти изменения согласовал. Обвинение считает, что Миронов знал, что в 2020 году «самовольная перепланировка», которую провели еще в 2018-м, могла быть легализована только через суд. В августе 2020 года комиссия (в которую входили в том числе сотрудники администрации КирМоса) составила акт, согласно которому приняла в эксплуатацию перепланированное помещение. В октябре Миронова его зарегистрировала. По версии прокуратуры, Миронов, желая помочь своей матери, «действовал с корыстными и личными мотивами», согласовывая перепланировку, которой нарушил права жильцов дома.

О том, что перепланировку провели задолго до подачи документов в администрацию, Хисматуллину тоже известно не было. Иначе легализовать такие изменения в плане помещения можно было бы только через суд. Более того, регламентом о перепланировках выезд специалиста из администрации на место не предполагается. Достоверность заявляемой информации подтверждается только на основании предоставленных заявителем документов и того техпаспорта, который есть в БТИ. «Человек говорит: „Вот у меня так, я хочу сделать так“. И мы на основании этих документов говорим: „Делай! Потом, когда сделаешь, примем“. То есть сидеть и разбирать каждый случай — ни людей, ни специалистов, ни полномочий на это нет. Регламентом это не определено. Они (специалисты — прим. ред.) тоже узко действуют, в рамках своих полномочий, регламента. Комиссионных выходов дом смотреть нет. Тогда надо еще три отдела создавать, которые этим будут заниматься», — красноречиво пояснил суду Хисматуллин. Ответственность за достоверность данных, указанных в документе, лежит на заявителе, подчеркнул он.

Согласование с жильцами дома работ, которые были заявлены в документации, по мнению свидетеля, не требовалось, поскольку их интересы не затрагивались. Тем более в администрации вопросами перепланировки занимается ответственный специалист, и если бы были какие-то недочеты, он бы их заметил, не говоря уже о представителях управляющей компании и проектировщике, чьи подписи стоят под актом ввода в эксплуатацию.

— А есть какие-то основания не доверять, например, управляющей компании, проектирующей организации? Предусмотрены какие-нибудь мероприятия по перепроверке их решения о подписи? — уточнил Соколов.

— Нет! Оснований не доверять тоже нет, — отрезал свидетель.

Как и нет оснований не доверять сотрудникам администрации. «Если люди на разных этапах приняли решение, что это правильно, что вопросов не вызывает… Глава, замглавы — кто угодно, специалистом во всех областях быть не может, соответственно, эти полномочия делегируются тем людям, которые работают в администрации. Если они считают, что это так и если нет явных каких-то вопросов, всегда [документы] подписываются», — утверждал Хисматуллин.

«В чем корысть-то проявилась?!»: защита Миронова представила позицию

— Вместе с распоряжением идет лист согласования. Если есть какие-то замечания, они в этом листе согласования указываются? — не вставая с места озвучил Миронов вопрос своему бывшему заму.

— Они указываются, документ разворачивается и идет заново.

— То есть, если есть замечания, документ даже на подпись не поступает? — уточнил подсудимый.

— Верно. Даже по иерархии, то есть председателю комиссии [документ] придет только после того, как члены [комиссии] подпишут, — подтвердил предположения Миронова свидетель.

Кроме того, как правило, все документы поступают на подпись «в кипе огромной» вместе с хозяйственной документацией, обращениями граждан, благодарственными письмами и т. д. Т. е. проверять каждую страницу просто физически невозможно — по словам Хисматуллина, еженедельно руководителю района приходилось подписывать порядка 1,5 тыс. документов.

В суде также допросили Ирину Шагивалееву, которая с 2014 года работала в МУП «ДРЭУ» Кировского района Казани медсестрой предрейсового медосмотра по совместительству В суде также допросили Ирину Шагивалееву, которая с 2014 года работала в МУП «ДРЭУ» Кировского района Казани медсестрой предрейсового медосмотра по совместительству

Как водители Миронова проходили медосмотр

Помимо Хисматуллина, в суде допросили Ирину Шагивалееву, которая с 2014 года работала в МУП «ДРЭУ» Кировского района Казани медсестрой предрейсового медосмотра по совместительству. Во время процедуры свидетель измеряла давление, температуру водителей, проверяла наличие алкогольного опьянения и т. д. Все показания заносились в специальный журнал учета. Если медсестра допускала водителя к рейсу, она проставляла печать на путевом листе. Такой осмотр Шагивалеева проводила ежедневно, поэтому всех водителей (по ее словам, их в ДРЭУ порядка 30), свидетель знала лично.

Однако ни Зайчиков, ни Эмиль Шарапов (трудоустроенные водителями Миронова) на медосмотр ни разу не являлись, утверждает Шагивалеева. Но печати в путевых листах этих водителей она все же проставляла, призналась свидетель. Изначально на визирование документы на Зайчикова (а также и на Шарапова) ей принесла диспетчер. Но подписывать их свидетель отказалась, поскольку водителя «знать не знала». Тогда медсестру к себе вызвал Карапузов. «Я сказала, что не буду подписывать. Но Юрий Васильевич на тот момент был [директором ДРЭУ], он сказал: „Не будешь подписывать — пиши заявление на увольнение“, — поведала Шагивалеева. — Пришлось поставить печать. От лишнего заработка еще никто не отказывался».

Как правило, путевые листы приносили на подписание небольшими количествами — раз в неделю. Как объясняли женщине, водитель работает в администрации Кировского района и лично приезжать на медосмотр ему просто неудобно. При этом в свой журнал данные ни о Зайчикове, ни об Эмиле Шарапове свидетель не заносила, потому что «не видела их ни разу».

Гособвинитель Белова заметила, что есть некоторые расхождения в показаниях свидетеля. Так, во время предварительного следствия Шагивалеева заявляла, что в феврале 2024 года ей на печать принесли путевые листы на имя Зайчикова за период с 2022 по февраль 2024 года. Тогда свидетелю сообщили, что такое указание дало руководство ДРЭУ «в связи с проводимой проверкой» в администрации Кировского и Московского районов.

— Потому что, наверное, переписывались листы путевые на этого водителя, поэтому был большой объем, — пояснила Шагивалеева и подтвердила данные ранее показания.

Главный механик ДРЭУ Ильшат Сабитов рассказал суду, что в организации было порядка 80 автомобилей, которые ежедневно проходят техническое освидетельствование Главный механик ДРЭУ Ильшат Сабитов рассказал суду, что в организации было порядка 80 автомобилей, которые ежедневно проходят техническое освидетельствование

«Как-то по поводу подписания этих путевых листов я разговаривала с директором ДРЭУ, Карапузовым Ю.В., который сказал, что этот водитель работает в администрации, что он такой же, как и я, подневольный человек, исполняет указания администрации, что сам он тоже ничего поделать не может. И нужно просто подписывать эти путевые листы», — зачитала показания свидетеля Белова.

Главный механик ДРЭУ Ильшат Сабитов рассказал суду, что в организации было порядка 80 автомобилей, которые ежедневно проходят техническое освидетельствование. Но фигурирующий в рассматриваемом деле Ford Mondeo свидетель видел только «пару раз»: «Чистенький автомобиль белого цвета, хорошенький, ухоженный». Кто пользовался этим автомобилем, Сабитову тоже неизвестно. «Знал, что машина из администрации какого-то района», — рассказал свидетель. Вопрос о том, какое тогда отношение к транспорту лаишевской администрации имеет ДРЭУ Кировского района, остался без ответа.

Ни Шарапова, ни Зайчикова, как и предыдущий свидетель, мужчина не видел ни разу, но путевые листы на их имя подписывал. «Особый порядок» заполнения документов действовал только для Ford Mondeo и работал еще до того, как он пришел в ДРЭУ на должность главного механика, заверял Сабитов. «Я ни с кем не согласовывал, это было до меня так принято, кто-то тоже так подписывал. Просто я как-то спросил: „Что это за автомобиль?“ — мне сказали, что человека из администрации и чтобы я подписал путевые листы, — поделился Сабитов.

— Имел ли место факт единовременного подписания большого количества путевых листов на указанный автомобиль за все предыдущие периоды? — обратилась к Сабитову гособвинитель.

— Да, был такой период. Когда эта шумиха произошла, — подтвердил Сабитов. Свидетель был уверен: «Это делали для того, чтобы правильно были оформлены путевые листы».

Допрос свидетелей продолжится на следующем процессе, запланированном на начало июня.