Пекин обскакал Москву? Казахстан решает, кто ему построит АЭС

Азат Ахунов Фото: «БИЗНЕС Online»

Марафон подходит к концу

Многолетний марафон по выбору подрядчика для первой казахстанской АЭС, кажется, близится к завершению. Интрига, тянувшаяся как минимум с 1997 года, похоже, разрешилась в первые дни лета 2025-го. Возможно, выбор времени — в период отпускного затишья — неслучаен: так проще избежать лишнего информационного шума. Это событие переломное для Казахстана, но сопряжено со множеством условий и сложностей.

По данным казахстанских СМИ, официальные итоги конкурса объявят в конце июня, но в кулуарах уже говорят о победе Китая как о решенном деле. В финале за контракт боролись Россия, Китай, Южная Корея и Франция, но, судя по всему, чаша весов склонилась в пользу Пекина. Этот выбор — не только про экономику, но и про геополитику, где решение определит ключевых игроков в Центральной Азии. Именно поэтому Астана так скрупулезно взвешивала каждый шаг, учитывая массу оговорок.

Казахстан оказался в центре внимания ведущих держав благодаря проекту АЭС мощностью 2,4 ГВт, запуск которой намечен на 2035 год. Строительство займет 10 лет, а стоимость, по оценкам минэнерго, составит $10–15 миллиардов. Китайская CNNC предложила построить станцию за $5,5 млрд — вдвое дешевле, чем $12–15 млрд от «Росатома». Сумма контракта впечатляет, но Астана не готова выкладывать миллиарды прямо сейчас, да и через 10 лет это будет непросто. В феврале 2024 года альянс казахстанских предпринимателей «Парасат» предложил использовать средства единого накопительного пенсионного фонда, но власти, судя по всему, рассчитывают на кредиты или долевое участие победителей конкурса в качестве акционеров.

Строительство АЭС, еще раз подчеркнем, — это давно не только про деньги, а про большую политику. Лишь 5–6 стран –лидеров в промышленности и науке способны реализовать такие проекты. «Росатом» строит АЭС с отечественными реакторами ВВЭР-1200 в Турции, Иране, Египте, Бангладеш, Индии и Беларуси, часто за счет российских кредитов, что отодвигает финансовую выгоду на десятилетия. Китай в свою очередь использует экономическую привлекательность для усиления влияния. Если контракт достанется CNNC, это станет мощным сигналом того, что Пекин закрепляет позиции в Центральной Азии. Но готова ли Астана к долгосрочным последствиям такого партнерства, когда на кону не только энергетика, но и региональный баланс сил?

«Касым-Жомарт Токаев заявил, что для комплексного развития энергетики Казахстану необходимы три АЭС» Фото: © Kremlin Pool / via Global Look Press / www.globallookpress.com

Угрожающий энергодефицит

Развитие атомной энергетики — это не просто стратегический выбор, а вынужденная мера для Казахстана, столкнувшегося с угрожающим энергодефицитом. 14 марта президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что для комплексного развития энергетики Казахстану необходимы три АЭС. Согласно прогнозам минэнерго страны, к 2035 году энергопотребление в стране достигнет 152,4 млрд кВт·ч при максимальной выработке существующих станций всего 135 млрд кВт·ч. Многие ТЭЦ, изношенные и устаревшие, работают на пределе возможностей, а их ремонт и модернизация требуют миллиардов тенге из бюджета, не решая проблемы увеличения генерации. В этой ситуации атомная энергетика становится единственным реальным вариантом.

Тем более что и «топливо» для АЭС буквально лежит под ногами. Казахстан, крупнейший в мире производитель природного урана (около 40% мировой добычи), обладает уникальным преимуществом. Страна добывает уран методом скважинного подземного выщелачивания, обеспечивая низкую себестоимость. Но для работы станции нужен обогащенный уран, а собственных мощностей по обогащению в Казахстане нет — этот процесс сосредоточен в России и Китае.

«В 1973 году в городе Шевченко (ныне Актау) запустили экспериментальный реактор на быстрых нейтронах мощностью 150 мегаватт» Фото: © Юрий Куйдин, РИА «Новости»

К истории вопроса

История ядерной энергетики в Казахстане началась в советский период, когда республика играла ключевую роль в ядерной программе СССР. С 1949 по 1989 год на Семипалатинском полигоне было проведено 467 ядерных испытаний, включая первый советский ядерный взрыв в 1949-м. Эти события оставили тяжелый экологический и социальный след, сформировав у казахстанцев настороженное отношение к ядерным технологиям.

В 1973 году в городе Шевченко (ныне Актау) запустили экспериментальный реактор на быстрых нейтронах мощностью 150 МВт. Он не только вырабатывал электроэнергию, но и опреснял воду, а также производил обогащенный плутоний. Реактор работал до 1999 года, после чего начался процесс консервации, рассчитанный на 50 лет. Полный демонтаж и захоронение требуют длительной выдержки, а содержание объекта обходится примерно в $2,35 млн ежегодно. Сегодня реактор простаивает почти столько же, сколько работал, становясь ощутимой финансовой нагрузкой для бюджета.

Первые планы строительства новых АЭС после распада СССР возникли в 1997 году с идеей возведения станций вблизи поселка Улькен и города Курчатова. Однако проект десятилетиями оставался в стадии обсуждений из-за общественного скептицизма и активности антиядерщиков.

Президент Токаев, сменивший Нурсултана Назарбаева, поначалу не форсировал тему АЭС, но растущий дефицит электроэнергии требовал действий. 31 августа 2023 года в послании к народу он заявил: «Строительство или отказ от АЭС — вопрос, определяющий будущее страны. Его должен решить общенациональный референдум».

В 2024 году вопрос о строительстве АЭС вынесли на референдум. 73% казахстанцев проголосовали за, но итоги разожгли споры: соцопросы показывали почти равное число сторонников и противников, и тут же посыпались обвинения в подтасовках. Экологи бьют тревогу: АЭС хотят строить в сейсмоопасном Жамбылском районе Алма-Атинской области, близ озера Балхаш, что грозит его экосистеме. Эксперты добавляют, что за последние пять лет онкология выросла в Восточно-Казахстанской области на 25%, в Алма-Ате — на 23,5%, в Туркестанской области — на 22%, что усиливает страхи за здоровье людей. Активисты опасаются, что проект отдадут «Росатому», что укрепит влияние России и пошатнет многовекторную политику Казахстана. Власти же настаивают: Жамбылский район — лучший выбор, ведь через него проходят ключевые линии электропередачи.

Общественное мнение за французов

Опросы в Казахстане показывают, что население больше доверяет строительство АЭС Франции, лидирующей в предпочтениях, вероятно считая, что лучшее — на Западе. Южная Корея — на 2-м месте, Китай — на 3-м, Россия замыкает список. Это отражает не только предпочтения, но и реальные настроения казахстанцев, но власти не намерены слепо следовать общественным настроениям.

По мнению местного портала «Караван», казахстанские власти, вероятно, руководствовались следующими резонами, отдавая возможное предпочтение китайским партнерам из окончательного шорт-листа. По их логике, Франция отпадает из-за дороговизны — $10 млрд сегодня к 2035 году могут вырасти до $11–15 млрд из-за слабого тенге. Кроме того, французы затянули строительство АЭС в Финляндии (Олкилуото) с 2004 по 2022 год, увеличив стоимость с $3,3 млрд до $12,1 миллиарда.

Корейская KHNP строит быстрее французов, но их вон сильно привязан к доллару и курс тенге к 2035 году непредсказуем. С валютами Китая и России проще, т. к. расчеты возможны в юанях и рублях. Российский проект привычнее и надежнее. Однако политические риски осложняют выбор. «Росатом», хоть и не под санкциями, ощущает их давление, что затрудняет сотрудничество. Кроме того, есть нюанс. Россия взялась построить три угольные ТЭЦ в Кокшетау, Семее и Усть-Каменогорске, оцененные «Интер РАО – Экспорт» в $3 млрд, но пока молчит.

Первый вице-премьер Казахстана Роман Скляр заявил, что власти начнут поиски других инвесторов, если финансирование не появится до конца июня. Но некоторые эксперты считают, что это может быть тактический ход Москвы: нет основного проекта (строительства АЭС), тогда нет и социальной нагрузки в виде угольных ТЭЦ.

Интересно, что на тендер по ТЭЦ заявку подала только Россия — другие страны избегают угольной энергетики из-за экологических ограничений, включая китайские фирмы. Казахстан рискует остаться без дешевой энергии и с нерешенной проблемой энергоснабжения городов. Инсайдеры сообщают, что якобы Казахстан пытается убедить CNNC взять ТЭЦ как допнагрузку к АЭС, но китайцы считают свое предложение по АЭС уже предельно низким.

В итоге, по мнению издания «Караван», китайская CNNC лидирует, предлагая два реактора HPR-1000 мощностью 2,4 ГВт вдвое дешевле от объявленной суммы с возможностью финансирования дешевыми кредитами от китайских госбанков. Выбор CNNC, по мнению экспертов, отражает стремление Астаны снизить зависимость от России, особенно на фоне СВО, и интегрироваться в проект «Один пояс, один путь».

Однако ведущий казахстанский эксперт в этой области Саябек Сахиев, директор РГП «Институт ядерной физики», считает цену в $5,5 млрд нереалистичной. Для сравнения: Китай построил АЭС в Пакистане с двумя реакторами за $9,1 млрд в ценах 2013 года, что с учетом инфляции составляет $12,5 млрд сегодня.

Стратегический выбор

Казахстан оказался в сложной ситуации, связанной с выбором партнера для строительства атомной электростанции (АЭС). Этот вопрос, изначально экономический, приобрел яркий политический оттенок из-за необходимости учитывать интересы разных сторон и демонстрировать независимость под внешним давлением.

Строительство АЭС — это не только энергетический, но и крупный экономический проект, который должен приносить долгосрочную пользу народу Казахстана. В иные времена выбор мог бы пасть на проверенных российских партнеров, с которыми всегда можно найти общий язык благодаря долгой истории сотрудничества. Однако нынешний политический контекст вынуждает Казахстан показывать независимость. Давление со стороны Пекина заметно усилилось, и Китай, вероятно, предлагает выгодные экономические условия. Таким образом, сугубо экономический вопрос превратился в политическую дилемму.

Хотя в СМИ пишут, что выбор почти сделан и победитель якобы известен, официального объявления от властей Казахстана еще не было. История показывает, что такие решения могут измениться в последний момент — подобное случалось не раз.