Рита Хабирова, Yaratam: «В Эмиратах ценят нашу косметику – видят, как хорошо выглядят русские женщины»

Рита Хабирова: «В какой-то момент у меня родилась идея создать национальный татарский бренд косметики. Я увидела в этом способ сказать близкому человеку «Яратам» — «Я тебя люблю»

«Мы изготавливаем косметику для 15 разных брендов — можем произвести все что угодно»

— Рита Ильфатовна, расскажите, как вы пришли к созданию собственного производства косметики? С чего все началось?

— Я по образованию химик-технолог, окончила нефтяной факультет с красным дипломом. Должна была работать в «Газпроме» в Сургуте — проходила там практику, даже трудовая книжка была там открыта, но муж отговорил. Мы остались в Казани, я работала технологом на КЖК, какое-то время была обычным консультантом в «Золотом яблоке». Там, кстати, мне и открыли мир красоты — начала разбираться в составах, хотя раньше почти ничем не пользовалась.

И в какой-то момент у меня родилась идея создать национальный татарский бренд косметики. Я увидела в этом способ сказать близкому человеку «Яратам» — «Я тебя люблю». Мы же очень редко говорим слова любви родителям, родным, друзьям… У нас в семье, например, это вообще было не принято.

— А были стартовые инвестиции?

— У меня тогда было 14 тысяч рублей, и то со знаком минус — на кредитной карте. Но я начала мысленно прорабатывать производство: команду, цех, зарплаты, систему сертификации. Нужны были деньги и опыт — и я поехала в Москву работать в управляющей компании крупной франшизной сети парикмахерских. Очень-очень много работала, все деньги откладывала и параллельно ходила в библиотеки, читала книжки, изучила все, что можно, о производстве косметики.

Когда смогла заработать достаточно, примерно через полтора года, в 2020 году, создала первую партию — на контрактном производстве. Там обкатала рецептуру, начали потихонечку продавать оптом. Потом открыла лабораторию в «Химграде» — это была комната в 15 кв. метров. Там сначала вручную изготавливала косметику, подружки помогали клеить этикетки.

— А первый большой заказ помните?

— Да, одна компания захотела включить нашу маску в свой бьюти-бокс. Тогда мы три тысячи масок сделали вручную, до двух ночи сидели. Так постепенно люди начали узнавать о нашей лаборатории, заказы росли. Одной из первых больших заказчиц была актриса и блогер из Киргизии — местная Ольга Бузова. Я познакомилась с ней во время бизнес-сессии, где подарила ей маску для волос, надеялась на рекламу. А спустя время она попросила изготовить ей эту же маску, только уже под ее брендом. Так и пошло, мы стали контрактным производством.

«Работаем с корпоративными заказчиками, спа-центрами и салонами красоты: для них мы изготавливаем косметику сразу в больших канистрах»

— К вам может прийти любой заказчик?

— И мы разработаем для него требуемую косметику в нужных объемах. Работаем с корпоративными заказчиками, спа-центрами и салонами красоты: для них мы изготавливаем косметику сразу в больших канистрах. Это удобно — они сами фасуют ее в нужную упаковку. Такой подход экологичен и позволяет салонам предлагать клиентам продукцию под их собственным брендом. Сегодня в моменте мы работаем с 15 разными игроками — можем произвести все что угодно.

Так, по заказу мы делаем косметику для крупного бренда, известного на Wildberries своими парфюмированными кремами по мотивам популярных ароматов. Все отдушки для этой линейки разрабатывает наша команда.

— Но вы и свои собственные бренды тоже развиваете.

— Да, у нас два базовых бренда. Yaratam — то, с чего мы начинали. Это татарский национальный бренд, в котором мне хотелось воплотить любовь, тепло, семейные ценности. В этой энергии и есть сила бренда, люди это чувствуют — ты даришь любовь и заботу. Salveri — натуральная уходовая косметика премиум-сегмента для домашнего и профессионального использования.

На самом деле оба бренда существуют довольно давно, но развивать их мы начали примерно полгода назад, когда полностью наладили производство. Мы отгружаем 8 тыс. единиц продукции в день, это значит, что ежедневно наши кремы, мисты, дезодоранты покупают не менее 5 тысяч человек. Они соприкасаются с этой энергией и несут ее дальше. Когда это понимаешь, даже внутри команды отношение к продукту сразу другое становится.

«Иногда на старте все идеально, а через месяц крем расслаивается. Поэтому не торопимся: оптимально, если рецептура стабилизируется за 3 месяца»

«Самое сложное — разработка рецептуры»

— Как создается косметический продукт — от идеи до продажи на маркетплейсе?

— Все начинается с анализа: смотрим, что в тренде, что интересно покупателям на маркетплейсах, что популярно в других странах. Иногда идеи рождаются спонтанно — хочется сделать что-то необычное, но даже в таком случае обязательно проводим анализ. На старте сложно предугадать, какой продукт «взлетит», поэтому тестируем все гипотезы. Сейчас у нас в числе самых популярных крем с черной смородиной и диффузор с восточным «ароматом богатства». Я как-то поставила его в подъезде своего ЖК — на следующий же день украли!

Самое сложное — разработка рецептуры. После создания формулы ее нужно «выдержать»: проверить на термостабильность и устойчивость. Продукт помещаем в термошкаф, потом в центрифугу, чтобы понять, как он себя поведет. Иногда на старте все идеально, а через месяц крем расслаивается. Поэтому не торопимся: оптимально, если рецептура стабилизируется за 3 месяца.

Дальше — упаковка. С ней в России сложно. Стандартные флаконы заказываем в Казани, но все необычное в основном из Китая. Часто заказываем индивидуальные формы, которые завод делает только для нас.

«В команде около 70 человек, из них 40 — сотрудники упаковки, потому что фасовка ручная и посменная»

— Большая площадь производства?

— Сейчас мы переезжаем в новый цех в Казани на 1,2 тыс. «квадратов», до этого работали в Набережных Челнах. В команде около 70 человек, из них 40 — сотрудники упаковки, потому что фасовка ручная и посменная. Есть производственный блок и отдел с четырьмя технологами. Специалистов на рынке почти нет, поэтому обучаем с нуля, консультируемся с экспертами, проходим курсы — в МГУ, в Екатеринбурге. Работаем с КХТИ: берем студентов и растим внутри компании.

— У вашей косметики есть сертификат халяль — что это значит?

— Халяль-сертификация подтверждает, что в составе продуктов нет ДНК свиньи и этилового спирта. У нас много мусульманок среди покупательниц, особенно у Yaratam. Чтобы девушки были спокойны, мы прошли экспертизу и получили сертификат. Хотя я специально обсуждала этот вопрос с хазратом мечети «Шамиль», и он считает, что не надо бояться спирта, если его не принимать внутрь. Но мы стараемся, чтобы состав был максимально комфортен для всех.

«Халяль-сертификация подтверждает, что в составе продуктов нет ДНК свиньи и этилового спирта»

— Но ведь не весь спирт одинаков?

— Конечно. Например, бензиловый спирт — это натуральный консервант, он содержится в ягодах. Или глицерин — это тоже спирт, его используют и в еде, и в косметике. Цетеариловый спирт нужен для текстуры. А вот вредные спирты вроде изопропилового, конечно, мы не используем.

Более того, мы подчеркиваем, что у нас натуральная косметика: мы ориентируемся на европейский стандарт COSMOS, который четко прописывает, что можно, а что нельзя использовать. Например, силиконы запрещены. А экстракты, натуральные эмульгаторы и консерванты допустимы.

«Мы подчеркиваем, что у нас натуральная косметика: мы ориентируемся на европейский стандарт COSMOS, который четко прописывает, что можно, а что нельзя использовать»

— Откуда привозите сырье?

— Компоненты самые разные: Индонезия, Франция, Турция, Южная Корея — через дистрибьюторов. Например, для диффузоров ароматы разрабатывают по нашему заказу во Франции, поэтому продукт получается люксового качества, но мы нашли, как сэкономить на упаковке, и продаем их за 600 рублей.

Но все чаще переходим на российские аналоги. После санкций мы довольно быстро адаптировались: весь секрет в том, чтобы знать технологию: одну текстуру можно получить разными способами. Сейчас около 50% компонентов в наших кремах российского производства. Качество отличное. Например, раньше использовали французский эмульгель, но его запретили к ввозу. Один из научно-исследовательских институтов сделал аналог ничем не хуже, а стоит вдвое дешевле, и мы перешли на него. Используем отечественные пептиды — они дорогие, по 150 тыс. рублей за килограмм, зато реально работают.

Экстракты покупаем у казанского завода в Сокурах, хотим делать свои: выращивать растения и запускать собственные экстракторы.

«Сейчас около 50% компонентов в наших кремах российского производства. Качество отличное»

— Планируете замкнуть на себе весь цикл?

— Не получится полностью — сложные компоненты требуют спецоборудования. У нас оборудование все российское, изготавливается под нашу задачу. Это котлы от 50 кг до тонны, жиротопки, диссольверы, фасовочные и декорировочные аппараты, система осмоса для воды. Все делается под наши объемы и продукты.

— Как вы контролируете качество продукции?

— У нас есть команда из трех разработчиков. Они проверяют продукт по образцу. Потом все отправляется в лабораторию на экспертизу. Получаем подтверждение безопасности, микробиологические заключения. После каждой партии оставляем архивные образцы — на случай, если при транспортировке будут проблемы из-за жары или холода. Контроль постоянный.

«У каждого продукта своя философия, свой покупатель. Да, бывает, что кто-то кого-то копирует, и нам тоже пытались подражать, но это классно, это знак, что ты идешь в правильном направлении»

«Когда я ездила на «Мисс Бизнес Россия», все говорили: «Опять эти татары!»

— Насколько сложно производить косметику в России, в Татарстане? Есть ли подводные камни?

— На самом деле нет. Главное — соблюдать СанПиН. Мы сами вызывали на производство Роспотребнадзор и МЧС, чтобы на старте все проверили, провели инструктаж. И пригодилось: через месяц у нас загорелся мусор, и ребята потушили его до приезда пожарных.

— А с точки зрения развития бренда не страшно было заходить на красный океан рынка косметики? На нем же безумная конкуренция…

— Да нет такой конкуренции на самом деле. У каждого продукта своя философия, свой покупатель. Да, бывает, что кто-то кого-то копирует, и нам тоже пытались подражать, но это классно, это знак, что ты идешь в правильном направлении.

— Кто ваш покупатель?

— В соцсетях у нас в основном молодежь — там свой вайб. На ярмарки приходит более взрослая аудитория, поэтому для таких мероприятий берем больше кремов для рук, скрабы там почти не покупают. В онлайне хорошо продаются диффузоры и свечи.

География у нас широкая: Татарстан, Дагестан, Казахстан, Киргизия. Заказы на Wildberries идут из Москвы и с Урала. Есть контрактные клиенты, которые продают нашу продукцию под своими брендами в Молдове, Узбекистане и других странах.

«У нас сильный фокус на натуральность. Это и тренд, и потребность»

— Как татарский бренд попадает в поле зрения зарубежных покупателей?

— Мы участвуем в выставках. В ноябре в Казахстане все, что привезли, продали за два дня, нашли оптовых клиентов — с тех пор заказы идут с маркетплейсов Алматы. В Киргизии тоже были, мне помогала Торгово-промышленная палата.

Мероприятия хорошо работают и на узнаваемость внутри страны. Когда я ездила на «Мисс Бизнес Россия», все говорили: «Опять эти татары!», а мы с гордостью отвечали: «Да, мы такие!» Это в крови — Татарстан впереди. Я дарила участникам «Яратам», и все бегали с нашим парфюмом, спрашивали, где купить. Люди тянутся к родному: «Яратам» — это про любовь, про тепло, про семью. Даже в Армению знакомые увозили не чак-чак, а «Яратам»!

— Если говорить о мировых рынках, чем российская косметика отличается от западной и азиатской?

— У нас сильный фокус на натуральность. Это и тренд, и потребность. На мировых площадках российская косметика — это баланс качества и цены, она гораздо дешевле, при этом мало «пустышек», составы часто ничем не уступают западным. Моя косметолог как-то сравнила составы Salveri и популярного израильского бренда и очень удивилась, что компоненты одинаковые, а стоимость отличается в разы.

Азия — это тренд, но не всегда про качество. Часто составы непонятны — сплошные иероглифы. Мы стараемся быть прозрачными: писать состав по международной системе INCI, чтобы любой мог понять, что внутри. Есть сильные бренды, как Dr. Jart, но в Корее это массмаркет, а у нас — люкс. Пока запад больше замещает российская косметика. За границей нашу косметику ценят, особенно в Эмиратах, — они видят, как хорошо выглядят русские женщины. А у нас все еще предубеждение: если российское, значит, хуже. Это не так.

«После победы сотрудники начали говорить: «Теперь мы точно идем за тобой». Это стало точкой роста — я начала работать со стилистом, по-другому относиться к себе»

«Мечтаю, чтобы нас знали, как Chanel или Estée Lauder»

— Вы участвовали в конкурсах красоты для девушек-предпринимателей. Влияют ли ваши достижения на бизнес и восприятие бренда?

— Я обладательница титула Гран-при конкурса «Мисс и Миссис Бизнес РТ – 2025» и титула «Мисс Бизнес Россия – 2025». После победы сотрудники начали говорить: «Теперь мы точно идем за тобой». Это стало точкой роста — я начала работать со стилистом, по-другому относиться к себе. На бизнес тоже повлияло: появились заявки, контракты. Людям важно знать, кто стоит за продуктом, — как у Dior или Estée Lauder.

— А есть вообще отличия женского бизнеса от мужского? Не в плане продукта, а в самом подходе к предпринимательству?

— В женском бизнесе эмоции, смысл, философия. Мужчины смотрят только на прибыль: идет — делаем, не идет — закрываем. А у нас больше любви к делу, энергии. Но баланс тоже важен, поэтому у меня есть специальный человек, который будет постоянно считать экономику.

«В женском бизнесе эмоции, смысл, философия. Мужчины смотрят только на прибыль: идет — делаем, не идет — закрываем. А у нас больше любви к делу, энергии»

— О чем вы мечтаете как руководитель и как женщина?

— Хочу сама создавать ароматы, передавать через них эмоции. Если говорить о мечтах — чтобы Salveri стал мировым брендом. Чтобы нас знали, как знают Chanel или Estée Lauder. Я представляла Татарстан на Expo в Дубае, увидела рекламу компании De’Longhi на Бурж-Халифе и подумала: хочу, чтоб тут был мой бренд! И приглашаю инвесторов принять участие в его масштабировании.

— Удается ли вам сохранять work-life balance* с контролем огромного производства?

— Сейчас — нет. У меня режим hard work** почти 24/7. Я это приняла. Весь фокус — на работе. Но стараюсь уделять время себе — например, занимаюсь плаванием.

«Любой человек может открыть любой бизнес, если не боится делать и нести ответственность за результат и за свою команду»

— Наш традиционный вопрос: каковы три секрета успешного бизнеса?

— Первое — не бояться делать дело. Не мечтать, не рассуждать, а брать и делать-делать-делать. Любой человек может открыть любой бизнес, если не боится делать и нести ответственность за результат и за свою команду. Второе — вкладывать душу в то, что ты делаешь. А третье — нужно любить то, чем занимаешься, без любви ничего не получится. Яратам.