Виктор Литовкин: «С НАТО мы станем воевать только ядерным оружием – жалеть нечего»

Военный эксперт Виктор Литовкин: «Территория Украины — это наша территория» Фото: скриншот из видео

«Россия не вращается вокруг Трампа»

— Виктор Николаевич, на этой неделе президент США Дональд Трамп сократил срок ультиматума по Украине, который ранее сам же произвольно и ввел. Теперь на то, чтобы достичь мирного урегулирования по украинскому конфликту, американский лидер дает нам не 50 дней, а всего 10–12. Что может произойти по истечении ультиматума?

— Ровным счетом ничего не произойдет, мир не рухнет. После истечения ультиматума Дональд Трамп или назначит какой-нибудь новый «жесткий» срок, или скажет: «Я ввожу пошлины против России». Ну хорошо, вводи. Это первые и последние пошлины против РФ, что ли?

— Трамп обещает ввести 100-процентные вторичные пошлины против РФ и наших торговых партнеров.

— Да, он обещает и Индию наказать, и Китай за то, что они с нами торгуют. Однако я думаю, что это бесполезно, поскольку и та и другая страна продолжит с нами торговать — ведь им нужны наша нефть, газ, металлы и так далее. Да и самим Соединенным Штатам тоже нужны наши удобрения, наши урановые материалы для атомных электростанций, заготовки для Boeing. Между прочим, примерно 40 процентов от конструкции Boeing составляют российские титановые заготовки, произведенные на заводах, которые американцы построили у нас на Урале для того, чтобы мы из своего титана делали им конструктивные элементы Boeing.

Так что, если только Трамп захочет сам по себе нанести удар, он может вводить какие угодно санкции и пошлины. Но я полагаю, что он не собирается причинять вред самому себе. Своей резкой риторикой он просто пытается показать, что весь мир вращается вокруг него. Ну что ж, если Европа вращается вокруг 47-го президента США, это, в конце концов, ее дело. Но Россия не вращается вокруг Трампа.

— Очень бы хотелось надеяться, что так оно и есть и Россия избавилась от излишней зависимости от США. Хотя в 1990-е и нулевые годы, как мы знаем, было несколько иначе. Видимо, Трамп, навещавший Москву в «лихие 1990-е», сохранил о ней несколько устаревшие представления.

— Это были другие времена, тут не надо сравнивать.

— Хорошо, а если представить, что мы всерьез отнеслись к ультиматуму Трампа, каких немедленных действий он от нас ждет?

— К сожалению, сценарий Трампа, которому, как он считает, мы должны следовать, непонятно в чем заключается. Прежде всего этот сценарий сводится к тому, чтобы мы заключили мирный договор с Украиной. Но на каких условиях? Мы не против мирного договора и дипломатического урегулирования, но при этом настаиваем на выполнении наших требований. О том, что Украина не вступает в НАТО, что на украинской территории не будет натовских войск, что сама республика сделается нейтральным государством, что там не станут преследовать русский язык и русских людей за то, что они говорят на своем родном языке и воспитывают детей в русской культуре. И так далее — наши требования на этот счет широко известны.

Естественно, что те территории, которые сегодня мы называем своими конституционными территориями, должны остаться в составе России — это еще одно из наших непреложных требований. А вот судьбу территорий, на которых в настоящее время стоит наш российский солдат, думаю, еще можно обсуждать.

«Противник удерживал Часов Яр до последней возможности. Для нас освобождение этого города открывает путь к Краматорско-Славянской агломерации — по сути, последнему оборонительному рубежу ВСУ в Донбассе» Фото: © пресс-служба минобороны РФ, РИА «Новости»

«Освобождение Часова Яра открывает путь к Краматорско-Славянской агломерации»

— Есть версия, что Трамп сократил сроки своего ультиматума, поскольку он опасается обрушения украинского фронта. Но есть ли какие-то реальные признаки того, что такое обрушение может произойти? Все-таки спецоперация продолжается уже почти три с половиной года, а интенсивной динамики на линии боевого соприкосновения (ЛБС) за исключением первых недель СВО пока не наблюдается.

— Рухнет фронт с украинской стороны или не рухнет, мы не можем знать. Однако мы постепенно решаем свои задачи. Мы освободили 25 процентов украинской территории. Азовское море стало внутренним морем Российской Федерации. Мы создаем зоны безопасности вдоль наших границ. Так что, я полагаю, три с половиной года не прошли для нас впустую. Мы просто не торопимся, потому что нам незачем это делать. Мы же не берем на себя утопических обязательств закончить войну к 1 мая или 1 сентября либо же в 50-дневный срок, как в интерпретации Трампа. Нам это не нужно. Мы исходим из двух положений. Во-первых, бережем жизни наших солдат и офицеров, а во-вторых, бережем жизни украинского населения, последовательно решая те задачи, которые поставил российский президент еще 24 февраля 2022 года.

— Как вы оцениваете ситуацию на линии боевого соприкосновения? На этой неделе информагентства сообщили, что российские войска взяли Часов Яр в ДНР. Более года назад мы впервые вышли к предместьям этого города, и вот теперь операция завершилась успехом.

— Тенденция в нашу пользу: мы продвигаемся вперед и освобождаем один населенный пункт за другим. Что до освобождения Часова Яра, то это далеко не рядовое событие. Для украинских подразделений этот город всегда служил важным транспортным узлом, здесь перекрещиваются между собой автомобильные и железные дороги, от которых напрямую зависит устойчивость прилегающих участков фронта. ВСУ периодически забрасывали сюда свои подкрепления и заботились о том, чтобы на этом участке находились наиболее обученные и хорошо экипированные украинские части. Поэтому противник удерживал Часов Яр до последней возможности. Для нас освобождение этого города открывает путь к Краматорско-Славянской агломерации — по сути, последнему оборонительному рубежу ВСУ в Донбассе.

Но не только боевые действия на земле следует иметь в виду. Вспомним, что мы регулярно уничтожаем украинские базы хранения боеприпасов, базы хранения боевой техники, гидро- и теплоэлектростанции, нефтеперерабатывающие заводы. Иными словами, всю инфраструктуру Украины, работающую на ВСУ, мы стремимся вывести из строя. Я уже не говорю об ударах, которые постоянно наносятся по аэродромам вражеской авиации. Всем, что я перечислил, мы помогаем фронту двигаться вперед.

— Как следует из открытых источников, численность ВСУ сейчас может составлять около 2 миллионов человек. СМИ утверждают, что примерно 700 тысяч из них находятся на линии боевого соприкосновения. Насколько это сопоставимо с нашей вооруженной группировкой?

— Знаете, бессмысленно эти цифры комментировать независимо от того, реальные они или нереальные. Вопрос ведь не в количестве людей. Сейчас на дворе не Средние века, когда 5 тысяч бойцов могли, используя эффект внезапности и всевозможные хитрости, разгромить 100-тысячную армию. Или когда 100 тысяч, выставленные в открытом поле против 5 тысяч, означали заведомую победу. Что касается сегодняшнего дня, то современная победа складывается из множества факторов. В частности, из состояния боевого духа военнослужащих на фронте. При этом мы знаем, что боевой дух ВСУ очень низок, потому что они терпят одно поражение за другим. Кроме того, имеет огромное значение наличие боевой современной техники и слаженная работа тыла. В России экономика растет, поэтому мы поставляем на фронт самую передовую военную технику. Наша авиация наносит удары по украинским позициям и в тылу, и на линии боевого соприкосновения. Так что, сколько бы у Украины ни было военнослужащих на фронте или в тылу, это не имеет практического значения.

К тому же надо иметь в виду, что цифры, которые вы привели, очень лукавые. Вот я, например, сужу по открытым конкретным данным. Помните, мы передали Украине 6 тысяч погибших украинских боевиков, затем еще 1 тысячу? После мы были готовы передать стороне противника еще 3 тысячи, но на этом этапе что-то застопорилось. Фактически мы собирались передать Украине до 10 тысяч погибших украинских боевиков. А сколько они передали в ответ наших погибших бойцов, помните?

— Не припомню, честно говоря.

— 98 наших бойцов. То есть если говорить практически, то потери ВСУ на фронте составляют примерно 100 к 1, если сравнивать их с нашими потерями. Поэтому то, сколько сейчас на Украине военнослужащих, как они обучены и вооружены, готовы ли они воевать, имеет значение, но не решающее.

Знаете, я сегодня ехал по Москве и случайно обратил внимание на большое мозаичное панно на Сущевском валу, оставшееся здесь еще с советского времени. Подпись под мозаикой гласит: «Надо, чтобы все дело воспитания, образования и учения современной молодежи было воспитанием в ней коммунистической морали». И подпись: «Владимир Ильич Ленин». Странная картина для нашего времени посреди современной Москвы. Я хочу напомнить вам еще одну цитату того же автора. Он говорил так: «Во всякой войне победа в конечном счете обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь». Так вот, боевой дух Российской армии и боевой дух украинской армии тоже, я думаю, можно оценить как 100 к 1, но только в обратном соотношении.

«Если мы будем говорить о новинках на поле боя, можно вспомнить также и новые БПЛА «Герань-2» и «Герань-3» Фото: © Евгений Биятов, РИА «Новости»

«В Очакове наш российский спецназ захватил в плен троих британских военнослужащих»

— В подкрепление боевого духа нашей армии какие технические новинки поступили сегодня на вооружение российской группировки войск? К примеру, имеются комплиментарные отзывы о российском роботизированном комплексе «Курьер». Как я понимаю, это небольшая передвижная наземная установка, которая и бой способна вести, и функции курьера выполнять.

— Это не установка, а платформа, которая вполне оправдывает свое название и может доставлять в окопы боеприпасы, питание, патроны или же вывозить оттуда раненых. При необходимости она может также открывать огонь и вести наблюдение за противником.

У нас роботизированных комплексов достаточно много — это и «Уран-6», и «Уран-9», которые занимаются разминированием и проделывают проходы в минно-взрывных заграждениях. Недавно продемонстрировали и беспилотник с пулеметом, который стреляет и сбивает те же украинские БПЛА. Но надо понимать, что их не так много на поле боя и они не играют решающей роли. Но то, что они есть, уже хорошо, потому что роботизированные комплексы заменяют людей, а значит, наши бойцы остаются целы, живы и здоровы, а за них воюет железо. И всем этим железом управляет человек — оператор, притаившийся на расстоянии километра, а то и в окружности примерно в 200–400 метров.

Если мы будем говорить о новинках на поле боя, можно вспомнить также и новые БПЛА «Герань-2» и «Герань-3». По сравнению с предыдущими моделями они летят дальше и бьют точнее, несут бо́льшую боевую нагрузку. Однако совсем каких-то фантастических боевых машин на ЛБС мы не видим. Почему? Думаю, потому, что особого смысла в этом нет. Вот часто сетуют, почему в зоне проведения спецоперации нет нашей «Арматы», почему там не увидишь самоходную артиллерийскую установку «Коалиция-СВ» или же гусеничную платформу «Курганец», а также другие боевые машины, которые мы могли заметить во время парадов на Красной площади.

Ну а зачем, если те же самые задачи эффективно решают Т-80 БВМ, танки Т-72Б3, Т-90 различных модификаций и другие виды вооружений? Те же новые управляемые планирующие бомбы, которые мы сбрасываем на головы противника с истребителей-бомбардировщиков Су-34 и других самолетов.

— Говорят, что некоторые современные украинские беспилотники могут действовать на дальности, достигающей тысячи километров. Есть такие же характеристики у наших БПЛА? Я читал, что у той же «Герани-3» дальность полета может достигать 2 тысяч километров.

— Я не стану утверждать категорично, есть у нас такие возможности или нет. Понимаете, для того чтобы беспилотник вести на дальность в тысячу километров, у вас должна быть под рукой спутниковая группировка. Или же по маршруту следования БПЛА вы должны перекидывать его от одного оператора к другому. Есть ли у украинцев такое количество операторов, способных обеспечить следование БПЛА на тысячу километров, при этом с высокой точностью достижения цели? Я в этом сильно сомневаюсь. Правда, у них имеется агентура на нашей территории, которая и наводит подобные беспилотники, и сама собирает их, запуская их в сторону наших городов и жилых объектов.

— А кто эти люди, как вы думаете? Это беженцы с украинской территории или просто завербованные агенты?

— Это и беженцы, и люди, которых купили и завербовали, — просто те, кто готов за условные тридцать сребреников продать Родину. Человек слаб, поэтому нам так важно знать настроение тех, кто нас окружает.

Я напомню, что мы воюем не просто с киевским режимом, а с 50 странами мира. Причем как на театре военных действий, так и в киберпространстве. Против нас действуют высококвалифицированные западные специалисты. Очевидно, что вся сложная боевая техника — американская система реактивного залпового огня HIMARS или их же зенитный ракетный комплекс Patriot и многое другое — управляется не украинцами, а западными специалистами.

Ну вот представьте: количество обслуживающего персонала у комплекса Patriot — так называемый расчет — составляет 90 человек. И все инструкция, наставления, таблицы стрельбы как для Patriot, так и для HIMARS написаны на английском военно-техническом языке. Как вы думаете, сколько таких специалистов, которые в достаточной степени владеют английским военно-техническим языком, найдется на Украине?

— Совсем недооценивать противника нельзя — пусть единицы или десятки, но такие люди на Украине, несомненно, есть.

— Ну вот, а тут один расчет составляет 90 человек, так ведь? То есть с нами воюют американские, английские или, скажем, немецкие специалисты, которые владеют этим языком и которым не привыкать справляться с системами управления данных комплексов.

Я как раз недавно прочел, как в Очакове наш российский спецназ проник в командный центр ВСУ и захватил там в плен троих британских военнослужащих. Одного в звании полковника, другого — в чине подполковника, а третьего, предположительно, — сотрудника Ми-6. При этом МИД Великобритании заявил, что они якобы приехали туда на экскурсию, однако немного заблудились. Но почему-то у этих заблудившихся полковников нашли секретные карты и разнообразные секретные данные, с которыми на пляжную прогулку обыкновенно не ездят.

— Как говорится, у британских полковников могут быть свои привычки.

— Так что все непросто — идет серьезная война с серьезными государствами.

— Да уж куда серьезнее. Недавно в интернете прошла информация, больше похожая на фейк, о том, что Германия планирует закупить у США ракеты Tomahawk для ударов вглубь России. Причем глубина такого удара может составлять до 1,6 тысячи километров.

— Я полагаю, что это все-таки фейк. Надо знать, что такое Tomahawk — это крылатые ракеты, которые применяются с кораблей и подводных лодок или же со стратегических бомбардировщиков. Наземные Tomahawk есть только у американцев — кстати, в Польше, где они разместили систему «Иджис Ашор» (часть противоракетного щита НАТО), или же в Румынии. Поэтому где Германия возьмет Tomahawk, тем более применяемые с земли? Для меня это большой секрет.

— Дай бог, чтобы так и было. Тем не менее остаются ракеты Taurus, которыми та же Германия в настоящее время угрожает ударить по Елабуге в Татарстане, англо-французские ракеты Storm Shadow и так далее.

— Но опять важная деталь: все эти ракеты применяются с самолетов-носителей, а не с земли. Поэтому, если самолет вылетит с территории Германии с подобной ракетой и мы об этом узнаем, мы нанесем удар по аэродрому на немецкой территории, откуда он вылетел. Если же такой самолет попытается стартовать с территории Украины, то, как вы знаете, мы и так чуть ли не каждый день бьем по украинским аэродромам — по Староконстантинову, по Гостомелю и прочим — я все перечислять не буду. Поэтому, да, ракеты Taurus и Storm Shadow в боевом отношении хорошие, они дозвуковые и могут нанести существенный ущерб. Однако, кроме систем противовоздушной обороны, которые сбивают эти ракеты, мы можем уничтожать их непосредственно на земле вместе со складами или самолетами.

«Идет серьезная война с серьезными государствами» Фото: © Евгений Биятов, РИА «Новости»

«Мое мнение: мы должны обязательно освободить Николаев и Одессу и тем самым отрезать Украину от Черного моря»

— Какова вероятность, что Запад применит по отношению к России иранский сценарий? Тот самый, который недавно осуществил Израиль по отношению к Тегерану, проведя свою спецоперацию и нанеся точечные удары по представителям иранского командования, по политическим деятелям, ученым и так далее. Вот, предположим, истечет срок ультиматума Трампа (если отсчитывать от 28 июля, когда американский президент объявил о сокращении сроков, то дедлайн завершится к 8 августа), и что же? По нам последуют удары, как по Тегерану? Ведь иранскому руководству Трамп тоже в начале лета выдвигал ультиматум.

— Кто по нам ударит?

— США, например. Руками той же Германии, которая рада бежать впереди паровоза.

— Они же не самоубийцы, ну что вы такое говорите? Ни НАТО, ни Соединенные Штаты на такое не пойдут. Они прекрасно знают, что у нас есть стратегические ядерные ракеты. Впрочем, для Европы будет достаточно даже тактических ракет, которые летают на расстояние до 2 тысяч километров. И вообще, Европа слишком тесное пространство для того, чтобы пытаться воевать с Россией. Обратите внимание: во всех этих заявлениях европейских лидеров, политологов, политиков и прочих прослеживается общая нота: они рассуждают так, как будто мы собираемся воевать с ними конвенциальным оружием (т. е. не запрещенным международными конвенциями — прим. ред.), действовать примерно так же, как на Украине. Но на Украине мы не применяем ядерное оружие, во-первых, потому что это наш братский народ — запуганный, замордованный, оболваненный, но наш; а во-вторых, территория Украины — это наша территория, и ее радиационное заражение нам ни к чему. С Европой совсем другая история — ее нам жалеть нечего. И с НАТО мы станем воевать только ядерным оружием. Потому что у натовского альянса имеется преимущество в сухопутных войсках, количестве самолетов, вооруженной боевой техники, в частности танков и так далее.

Повторюсь: об этом в НАТО прекрасно осведомлены. Вспомните, как в ноябре 2022 года случайная ракета залетела в Польшу вблизи украинской границы, в результате чего там погибли два человека. Зеленский тут же принялся кричать, что это русская ракета, потом о том же самом начал на повышенных тонах твердить польский президент Анджей Дуда. Однако тогдашний американский лидер Джо Байден, который в момент инцидента находился в Юго-Восточной Азии, официально заявил, что это была украинская ракета, которая, по всей видимости, сбилась с курса. Его тут же поддержал генсек НАТО Йенс Столтенберг. Все это уже тогда показало, что Западу не нужна война с ракетно-ядерным государством, каковым является Россия. Они всеми силами будут стараться ее избежать.

Да, они будут устраивать провокации и не оставят попыток взять нас измором, разорить и ослабить изнутри. Понятно, что прокси-война, которую они нам устроили с Украиной, их рук дело. Тем не менее на открытое столкновение с нами никто не пойдет — ни Дональд Трамп, ни немецкий канцлер Фридрих Мерц и никакое НАТО. Хотя бы потому что в Вашингтоне знают: на территории США есть такой Йеллоустонский национальный парк, где расположен супервулкан, тот самый вулкан, о котором мой друг, военный эксперт Константин Сивков, много раз говорил, что если ударить по нему, то от Соединенных Штатов останется лишь пролив имени Иосифа Виссарионовича Сталина между Мексикой и Канадой. Так что они об этом помнят, а мы об этом знаем. Они, правда, думают, что мы не осмелимся применить ядерное оружие, однако уверяю вас — если надо будет, применим, и еще как!

— А в каком состоянии находится наша знаменитая ядерная триада? Насколько серьезный ущерб был ей нанесен 1 июня этого года, когда украинские FPV-дроны атаковали наши стратегические бомбардировщики прямо на аэродромах базирования?

— Все, что было повреждено, вполне подлежит ремонту. Думаю, что это огромное преувеличение — считать, что нам нанесли серьезный и непоправимый ущерб. Это неправда. Ядерная триада на то и триада, что каждая из составляющих ее частей компенсирует одна другую. У нас есть около 400 стратегических ракет «Сармат» с разделяющимися головными частями, которые могут летать через Южный полюс. 18 тысяч километров может преодолеть эта ракета. При этом она несет 10 боеголовок. На каждой боеголовке наличествуют разделяющиеся головные части индивидуального наведения, тоже по 10 штук. Так что одна ракета, по сути, несет 100 боеголовок. Есть стратегический ракетный комплекс «Ярс», который несет четыре боеголовки, также с разделяющимися головными частями. Есть «Авангард», гиперзвуковая ракета, которая тоже несет 10−15 боеголовок в разделяющихся головных частях, которые летят к цели на гиперзвуковой скорости. На Западе об этом превосходно осведомлены. Поэтому, да, обидно, что поразили наш стратегический самолет, однако это не делает нас слабее.

— Еще раз по ситуации на линии боевого соприкосновения. Если в настоящее время наши войска продвигаются по территории Запорожской области, которая официально является одним из наших новых регионов, и при этом занимают населенные пункты в Сумской области, означает ли это, что мы можем претендовать на нечто большее, чем 25 процентов украинской территории? Каков ваш прогноз относительно нашего дальнейшего продвижения? Или не стоит пока так далеко заглядывать?

— Если вас интересует мое мнение на этот счет, то мы должны обязательно освободить Николаев и Одессу и тем самым отрезать Украину от Черного моря. Впрочем, подчеркну, что это просто мое мнение, я ведь не президент России и не принимаю таких решений. Тут вопрос еще и в том, есть ли у нас достаточно потенциала для того, чтобы решать подобные задачи.

Пока что в Сумской и Харьковской областях мы создаем санитарные барьеры. Я не исключаю, что создание санитарных барьеров может стать первой или второй ступенькой к тому, чтобы полностью освободить эти области от бандеровцев. Однако не будем заскакивать вперед и забрасывать противника шапками. Надо понимать, что против нас воюют не только 50 государств — против нас сражаются еще и обыкновенные солдаты. Те же самые русские парни, как и с нашей стороны фронта. Упорные, стойкие, мужественные во многом. Несмотря на то что, как я уже говорил, боевой дух у них ниже плинтуса, они остаются очень серьезным противником. А такого противника надо уважать, и с его боевыми качествами следует считаться.

— Российские бойцы СВО, возвращаясь в мирную жизнь, с горечью говорят о том, что они попадают как бы в некий параллельный мир, который к ним совершенно равнодушен, который штурмует пассажирские лайнеры в надежде позагорать на пляжах Турции, который «шопится» и тусуется по ночным клубам. А героев спецоперации этот мир старается просто не замечать.

— Есть такая вещь, как поствоенный синдром, он далеко не сегодня возник, и военным медикам и психологам он хорошо известен. По крайней мере, российское министерство обороны делает все возможное для того, чтобы люди, прошедшие через СВО, быстрее возвращались к нормальной жизни. Но это все очень индивидуально. Так или иначе, большинство бойцов сознательно заключили контракт с МО, они получают неплохие деньги в качестве денежного довольствия. Кроме того, им и их семьям гарантированы очень приличные льготы. Разумеется, судьбы у людей складываются по-разному, у них разные настроения и взгляды, но в том, что государство не бросит их на произвол судьбы, думаю, можно быть совершенно уверенным.