«Раньше просили, чтобы прямо зверюга была, чтобы рвал всех, кто зашел на территорию. Сейчас такого нет»

Олег Пырков: «В служебном троеборье собака должна уметь кусаться, а не все породы на это заточены. При этом есть танцы с собакой — красивейший вид спорта, доступный всем»

О федерации

— Олег Юрьевич, вы возглавляете федерацию спортивно-прикладного собаководства — что это за направление? Когда оно вообще появилось в Татарстане?

— Мы открыли и зарегистрировали некоммерческую организацию. Мы создавали все это с прицелом на спортивную деятельность, поэтому залезли под крыло ДОСААФ и сотрудничали во всем с ними. Каждое 9 Мая показательные выступления проводили.

Мы почти сразу начали участвовать в чемпионатах. В Новомосковске наш парень Артем Севастьянов с беспородной собакой, между прочим, официально стал первым в России кандидатом в мастера спорта. Потом случился некий перевалочный период, в 2010 году ДОСААФ от нас отказался, и мы с тех пор находимся под эгидой минспорта РТ.

В 2011–2012 годах мы прошли первую аккредитацию и стали полноценной федерацией. Тоже не все сначала получалось, период 2011–2014-х был полностью провальным. Видать, уровень подготовки не дотягивал, и наши спортсмены не занимали места на чемпионатах. Но постепенно двигались дальше и последние 5–6 лет идем плотно, жестко. 2024 год стал самым продуктивным — троим спортсменам присвоено звание мастера спорта России, четверо получили разряд кандидата в мастера спорта по спортивно-прикладному собаководству и 6 спортсменов — первый спортивный разряд. Вон, кстати, идет Руслан Дорохов — его рекорд до сих пор никто побить не может. Так что сейчас по числу мастеров спорта мы идем с Москвой на равных — при столичном-то ресурсе!

Спасибо нашему минспорту, что мы получили вот эту площадку (на ул. Патриса Лумумбы — прим. ред.), она сертифицирована, внесена в официальный реестр всероссийских объектов спорта. Здесь все соответствует стандартам, и мы тут спокойно проводим соревнования федерального уровня. Стоит отметить, что с минспортом у нас всегда было взаимопонимание и они очень помогли нам с сертификацией.

— По каким дисциплинам?

— Их огромное разнообразие. В июле, например, у нас прошли всероссийские соревнования по национальным видам дрессировки. В них входит ОКД — общий курс дрессировки, ЗКС — защитно-караульная служба, двоеборье, CACT — сертификат аттестации способностей к травле для охотничьих собак и так далее. Вот прямо сейчас здесь (показывает рукой на полигон, где идут тренировки, — прим. ред.) проходят тренировки по служебному троеборью в рамках подготовки к Кубку России осенью в Ярославле. Служебное троеборье — это один из самых сложных нормативов. Он состоит из трех частей. В первой собака должна показать следовую работу, готовим П-образный след на 300 метров. Второй этап — послушание: базовые команды «сидеть», «лежать», движение рядом по определенной схеме. А третий — задержание: собака должна обыскать все 6 укрытий, найти фигуранта, как правило, он находится в последнем, и его облаять, не нападать. Потом подходит спортсмен, отзыв, уходит, собака остается на охране. Фигурант в это время попытается уйти, его надо остановить.

Многое зависит от породы. В служебном троеборье собака должна уметь кусаться, а не все породы на это заточены. При этом есть танцы с собакой — красивейший вид спорта, доступный всем.

— И можно просто вступить в федерацию и начать, условно, танцевать с собакой?

— Для начала после оформления членства в клубе каждый должен пройти курс «управляемая городская собака». Он бесплатный, я даю площадку, тренера, и вы спокойно занимаетесь. А потом, если желание появилось, можно уже двигаться в определенном спортивном амплуа. Иногда тренер может сам подсказать, что у собаки может начать лучше получаться.

— Какие качества тренирует ваша федерация и в каком формате?

— Первое и самое основное — взаимодействие владельца и его собаки. Это называется контактом. Человек должен понимать свою собаку, а она должна понимать его. Мы воспитываем веру в служение своему владельцу. Нас не любят зоозащитники за то, что мы работаем в основном с породистыми собаками, которые на протяжении поколений служили людям. С уличными намного тяжелее, потому что они привыкли выживать на улице, а человека воспринимают как условие, при котором надо выжить.

Еще там половина стерильных, а это еще хуже. Стерилизация же ломает психику. И даже с породистыми собаками, если владельцы хотят их стерилизовать, мы просим сначала с ними поработать, а потом делайте что хотите. Потому что понесет, не дай бог, в другую сторону, и мы ничего сделать не сможем.

— То есть гуманистическая идея с приютами для бездомных животных и их передачей в хорошие руки несостоятельна, на ваш взгляд? Как решить проблему бродячих собак?

— Тема не наша, поэтому трудно рассуждать. Но я считаю, что если создается частный приют, то там работа должна идти на пристраивание тоже. Должны привлекаться волонтеры. Однако сейчас ситуация такова: народ боится брать собак из-за их агрессивности, а приюты переполняются. Поэтому все сложно.

«Самое сложное в дрессировке — подобрать тактику, стратегию»

О породах и тренировках

— Сколько собак через вас проходит?

— В год мы обучаем 800 собак. Все они вначале проходят курс «управляемой городской собаки», в основном еще щенками, поэтому у нас укусов мизерное количество. Из этих 800 собак процентов 7–8 остаются дальше в спорте.

— То есть начинать тренировать надо щенками?

— Да! Я всегда говорю, чтобы с этим не затягивали. Собак старше года мы стараемся не брать. Пока щенок маленький, 5−6 месяцев, у него характер как пластилин, можно лепить из него что хочешь. После года начинаются сложности: то хозяева начитаются какой-то ерунды в интернете, то еще что-то. И вместо того чтобы обучать, мы должны его реабилитировать фактически, что-то в нем устоявшееся поменять. И это уже совсем другое обучение и время.

— Сколько по времени занимает дрессировка, если начинать со щенячьего возраста? И что самое сложное?

— Базовый курс УГС занимает три месяца. В спорте все зависит от дисциплины. От начала до выхода на старт первых соревнований проходит от года и больше. Самое сложное в дрессировке — подобрать тактику, стратегию. Допустим, если у собаки не хватает темперамента, мы начинаем работать веселее, бодрее, чтобы ее раскачать. Одну собаку мы можем перед стартом сутки не трогать, а другую, наоборот, надо нагружать.

— А есть ли смысл отдать щенка на время тренеру, чтобы получить уже выдрессированного зверя?

— Теоретически можно, но будет сложнее. Собака сначала слушает тренера, а потом ей нужно будет переключаться на владельца. Бывает такое, что они даже по-разному проговаривают команды. Тренер научил собаку отзываться на «ко мне», а хозяин говорит: «Иди сюда» — и ему приходится список команд писать. А если в дальнейшем не тренироваться, собака вернется на прежний уровень.

«Если брать служебных собак, то у спецслужб всего мира номер один — малинуа, бельгийская овчарка»

— Каких собак заводят сейчас в Казани чаще всего? По каким качествам и критериям их отбирают?

— Люди, слава богу, стали умнее и не набрасываются на всякую «заманушку». Но мода остается модой. Сейчас очень популярна порода вельш-корги-пемброк, их еще «коржиками» называют. Их сейчас в Казани много, дрессировать не очень сложно. Раньше была такая же мода на йоркширских терьеров, чихуахуа.

Меняются и требования к собаке. В среднем сегодня на одну немецкую овчарку приходится примерно две собаки-компаньона. Раньше, например, просили, чтобы прямо зверюга была, чтобы порвал всех, кто зашел на территорию. Сейчас этого уже нет: даже если овчарок заводят, то скорее как компаньонов. Кавказских и среднеазиатских овчарок практически не спрашивают. В 90-е мы практически потеряли все поголовье, но потом все вернулось на круги своя.

Если брать служебных собак, то у спецслужб всего мира номер один — малинуа, бельгийская овчарка. Даже немецкая не такая востребованная, как бельгийская. И малинуа мы вообще не рекомендуем новичкам заводить, они очень харáктерные, ошибок в дрессуре не прощают. Да, в роликах очень красивые, работают как часы, но это требует очень большого труда профессионалов.

У МЧС в приоритете лабрадор — добрый, так еще и нюхач. У поисково-спасательных служб могут быть в приоритете вообще русские спаниели, потому что маленькие и нюхают хорошо. Под такие задачи не подходят брахицефалы по типу мопсов или французских бульдогов, потому что у них морда усеченная. Все очень сильно зависит от задачи, потом под нее подбирается подходящая порода.

Защитно-караульная служба — это, конечно, дорога в полицию или армию. Потому что собаки, прошедшие этот курс, могут быть пригодны в карауле, они могут патрулировать улицы. Кусаться они умеют, обучены. Действия какого-нибудь злодея точно пресекут. Поэтому порода, используемая в ней, должна подходить под все параметры.

— Служебным собаководством, получается, тоже занимаетесь?

— Уже нет. Раньше служебное собаководство было нашим досаафовским нормативом. Потом, когда мы перешли на рельсы спорта, эта дисциплина была отдана спецслужбам: УФСИН, МЧС, МВД, ФСБ, теперь их внутренние кинологи этим занимаются. Отдельно существует федерация ездового спорта — специализируются на гонках в упряжке. Еще есть кинологический спорт — там 14 дисциплин, но развивают они только agility и немного танцы с собаками. И мы. Объединяем 56 регионов под эгидой нашей головной структуры.

Но у нас чисто спортивное направление. Нам нельзя готовить собак, которые используются для выполнения каких-нибудь спецопераций. Даже в тех дисциплинах, где есть элементы задержания, мы пользуемся специальными защитными рукавами, чтобы собака за них хваталась. В жизни таких не бывает — силовики дрессируют со скрытой защитой под обычной одеждой.

«У нас чисто спортивное направление. Нам нельзя готовить собак, которые используются для выполнения каких-нибудь спецопераций»

— Какое спортивное направление наиболее популярно среди ваших подопечных?

— Все зависит от способностей собак, желания владельца, количества имеющегося времени. Обычно люди выбирают то направление, которое им подходит в плане затрачиваемых ресурсов. Что получится, то получится. С наименьшими затратами и так далее. Некоторые говорят, мол, хочу все и сразу, но так просто не бывает.

— Можно ли заниматься спортивным собаководством самостоятельно — не на полигоне федерации? Например, тренироваться на собачьих площадках, где тоже есть препятствия?

— Без тренера работают только те спортсмены, которые уже 3–4 года занимаются. Первые два года человек всегда работает с тренером, а после двух лет тренировок наставник только подсказывает и корректирует. Дальше спортсмен работает сам.

Мы говорим: не ставьте вы ради бога препятствия на выгулочных площадках. Это достаточно травмоопасно. Сейчас в России разрабатывается ГОСТ по выгулочным площадкам, к нам обращались за консультацией. Да, если эта спортивная площадка — я согласен, пусть там будут препятствия. Но выгулочная должна быть безопасной, чтобы можно было спокойно отпустить собаку.

— А кто у вас тренирует? Сколько человек в штате?

— У меня в основном волонтеры, потому что организация небогатая. У нас 14 тренеров, причем у нас едва ли не единственных в России работают специалисты, имеющие образование по спортивно-прикладному собаководству.

— Как они зарабатывают? Тренировки платные или только членские взносы собираете?

— Люди платят только взнос: первоначальный — 3,5 тысячи, ежегодный — 2,5 тысячи рублей. Обучение бесплатное.

— И как в таких условиях развиваться федерации?

— Проекты сейчас связаны больше с финансами. К сожалению, гранты пока проигрываем. Из ближайшего хотим освещение сделать примерно как на стадионе. Тогда уже можно будет чуть ли не круглосуточно заниматься на площадке. Также мы начали работать с детьми с ограниченными возможностями. Но их здесь посадить некуда, нет трибун. Еще хотим это поле кое-где выровнять. Все-таки землю содержать надо.

«Несмотря на век урбанизации, людей все равно тянет к живому. Контакт с собакой не заменить никакими социальными сетями. Это как досуг»

О кейсах и будущем собаководства

— Олег Юрьевич, вы говорите, что занимаетесь чисто спортивным направлением, но на сайте указано, например, что на базе федерации совместно с МЧС по РТ был создан отряд кинологов-спасателей. Существует ли он сегодня? Как он работает?

— Да, иногда нас привлекают под специальные задачи. Создать отряд кинологов нам поручили в преддверии Универсиады в 2011 году. Вышло постановление о создании волонтерских спасательных отрядов, был указ президента РФ. К началу Универсиады нам нужно было иметь в штате 40 аттестованных собак. Причем экзамены принимали ребята в погонах, которые в случае чего должны были вести поиск вместе с собаками. Раньше мы проходили повторное лицензирование по этому нормативу каждые три года, сейчас процедуру немного упростили. Но сегодня в основном они ищут потерявшихся грибников. Чтобы найти их, нужно прочесать большое количество территорий.

И это не единственный проект. Например, мы впервые в России вместе с ПАО «Транснефть» разработали методику поиска с собаками несанкционированных врезок в нефтепровод.

Раньше, в советское время, был гражданский норматив, суть его в том, что слегка приоткрывали вентиль газового баллона. Собака должна найти его и обозначить место. Мы решили вспомнить прошлое и придумать методику по поиску врезок в нефтепроводах «Транснефти». Мы взяли пять немецких овчарок, которые работают по запаху, и за 4–5 месяцев разработали методику по поиску мест слива нефти.

Мне показывали, как маскируют эти врезки. Уровень скрытности был очень высоким. Но как ни врезайся, нефть все равно будет просачиваться, а нам даже пары капель хватало. Потому что нефть летучая, она все равно будет наверху, пройдет через грунт. Мы тренировали собак по образцам татарской нефти. Она более тяжелая, чем, допустим, тюменская. Многих специалистов подключали, но методику разработали.

— А сейчас она работает? Есть ли другие аналогичные кейсы?

— Если честно, мы сдали этот проект, и больше нам не напоминали о нем. И мы сделали вывод, что, значит, все хорошо работает. Да и не особо интересовался, что с ним сейчас.

Был один кейс, но с ним не пошло. Мы хотели разработать методику, когда собака могла учуять, что у человека низкий сахар. Мы понимали, что без науки не справимся, поэтому написали англичанам, которые изучали как раз эту тему. Но они нас, русских, не любят, похоже, не отвечали. И проект пылится на полочке, может, в дальнейшем получится его реализовать.

— Как вы считаете, роль рабочей собаки в современном обществе, напичканном технологиями, растет или снижается? Заменят ли роботы собаку в будущем? Почему?

— Смотрите, приведу пример конкретно по нашей федерации. В 2021 году, после пандемии, у нас было три тренера, мне их хватало. А сейчас у меня их 14. И срок ведь небольшой. Несмотря на век урбанизации, людей все равно тянет к живому. Контакт с собакой не заменить никакими социальными сетями. Это как досуг. Робот не заменит собаку. Собачий нос пока невозможно заменить в важных государственных делах. Хотя пытаются, существуют разные газоанализаторы, но пока собака незаменима.