Манифест Залужного: готовит ли Киев новый контрнаступ?

«Бывший главком ВСУ Валерий Залужный разродился громадной статьей, в которой дал военно-технологический анализ ситуации, сложившейся на фронте» Фото: © Ukrainian Presidential Press Off / Keystone Press Agency / www.globallookpress.com

Покровск разбудил Залужного

24 сентября в украинском издании «Зеркало недели» вышла большая статья, автором которой выступил бывший главком ВСУ Валерий Залужный. Текст вышел действительно огромным, в нем автор попытался осмыслить путь развития украинской военной мысли, а также предложил некоторые решения, которые ему кажутся наиболее успешными.

Перед тем как рассмотреть статью по существу, уточним вводные данные, ибо, как учили большевики, все обусловлено жесткой причинно-следственной связью, т. е. детерминизмом. Вкратце это философский концепт, который утверждает, что все события в мире, включая действия человека, происходят по заранее предопределенным причинам, связанным с объективными факторами.

Так вот, первое, оно же главное, — время. Залужный выпустил статью ни полгода назад, ни год назад, а прямо сейчас. Т. е. это буквально реакция на сражения в Красноармейске (Покровске), Купянске и под Константиновкой. Это живая реакция на ситуацию, которая происходит на фронте и складывается не в пользу Киева.

Во-вторых, не менее важно помнить, что Залужный продул контрнаступление 2023 года. Да, это не совсем его рук дело, ибо реальные операторы наступления были как раз западные военные кураторы (в первую голову англичане, вероятно, поэтому о причинах поражения в летней кампании 2023-го написано так мало). И это, судя по тому, как он раз за разом возвращается к данному вопросу, его крайне беспокоит.

В-третьих, Залужный находится в крайне неприятных отношениях с Владимиром Зеленским. Они и разошлись крайне неприятно (депутат Верховной рады Марьяна Безуглая, на тот момент считавшаяся проводником интересов Зеленского, назвала Залужного алкоголиком), и в целом Залужный является политическим конкурентом для Зеленского.

Кроме того, экс-главком находится в плену собственной же концепции «позиционной войны», которой в данной статье он посвятил около трети всего места. Признать, что мысль ошибочная, он не может или не хочет.

Кроме этого, на ситуацию накладывается некая ревность к действующему главкому Александру Сырскому и очевидная протекция со стороны Великобритании. Более того, мы не можем это утверждать, но, скорее всего, письмо и готовилось специалистами из Туманного Альбиона, а Залужный выступил лишь как Мастер в «Мастере и Маргарите» Михаила Булгакова, пересказавший в своей книжке мысли Воланда.

Как следствие, в совокупности это размышления об утраченных победах, а отчасти это военно-политический манифест, который направлен в сторону действующей киевской власти.

Утерянные победы

Название у статьи по-научному длинное: «Роль инноваций как основы стратегии устойчивого сопротивления в лишении России возможности навязывать свои условия из-за войны».

Залужный, в произвольной форме описывая свое посещение выставки DSEI 2025 и отмечая успехи украинского ВПК, задался нетривиальными вопросами: «Что же произошло за эти два года и был ли я действительно прав, когда писал, что сегодня будет столь динамичная и технологическая война? И самое главное: а есть ли сегодня понимание того, что будет через два года?»

Он вспоминает, что еще в ноябре 2023-го в издании The Economist вышла его статья, которая должна была «подтолкнуть наших партнеров к переосмыслению современных форм боевых действий и перестройке собственных доктрин». Залужный уверяет, что ему нужно было время для перехвата некоей технологической инициативы, однако все сложилось иначе, но тем не менее бывший главком ВСУ продолжает считать себя в чем-то правым.

Дарим новый iPhone, Яндекс Станцию Миди или сертификат на покупки за подписку!

Все просто: перейдите в наш бот, нажмите «Старт» и участвуйте в розыгрыше!

Реклама. ООО «БМ Холдинг» erid: 2SDnjd1edfL Правила. Итоги — 13 октября

«Глубокое переосмысление результатов летнего наступления было обусловлено не только реакцией на попытку превратить такой тяжелый элемент войны в реалити-шоу, где сначала наши планы странным образом попали в Россию, а затем его ход комментировали в режиме онлайн разного рода прорицатели и пророки, которые впоследствии оказывались под санкциями или в розыске. Провал этих планов я до сих пор больно чувствую. Однако главное — позарез необходимо было вынести уроки и немедленно изменить стратегию. Стратегию, которая дала бы возможность выжить в совершенно новой войне», — пишет он.

Под «пророками» Залужный имеет в виду своего приятеля и однокурсника по военному училищу Алексея Арестовича* (по крайней мере, последний сам об этом говорил), а под «странным образом попали в Россию» — ни много ни мало критикует лично Зеленского, который буквально анонсировал наступление лета 2023 года еще зимой, когда киевский режим начал получать громадные поставки западной техники.

Тогда, как мы отметили выше, Залужный, чтобы не показаться неумехой, провалившим главное наступление Украины в этой войне, выдумал концепцию «Первой мировой», которую лелеет и до сих пор. Сегодня он говорит более аккуратно, уточняя, что осень 2023-го и Первая мировая война похожи лишь в общих чертах, но аргумент все равно слабый.

«В позиционный период войны при отсутствии открытых флангов единственной формой маневра в наступлении был лобовой прорыв оборонительных сооружений противника, глубина которых по мере роста скорострельности, мощности и дальности артиллерийского огня состояла из большого количества эшелонированных, инженерных, оборонительных позиций и линий. В результате возникла позиционная война — относительное затишье на определенном участке фронта, когда обе стороны не имели возможности осуществлять наступательные операции», — пишет он.

Затем приводит признаки этого явления:

• вдоль всей линии боевого столкновения формируется сплошной фронт;
• позиции войск оснащены мощными укреплениями, а также плотной и сложной системой инженерных препятствий;
• воюющие стороны разделены полосой территории, так называемой серой зоной, которую ни одна из сторон не контролирует;
• оборонительные позиции оборудуются, кроме военных объектов, инфраструктурой для длительного пребывания там большого количества людей (уборные и прачечные, полевые госпитали и т. д.).

С одной стороны, все это верно. С другой — причины текущего положения на фронте не просто отличаются от причин войны 100-летней давности, а кардинально противоположные. В Первую мировую на фронте был избыток солдатской массы, фронт был очень плотный, в результате чего наступающие войска просто не могли пробиться через линии укреплений.

В текущей же кампании, наоборот, фронт крайне разряжен. Личного состава не хватает ни первой, ни второй стороне. В результате наступления делаются малыми пехотными группами (зачастую и вовсе парами), которые не могут сделать прорыв на десятки километров. Любое крупное соединение текущей кампании просто растворяется на большой территории. В результате мы имеем фронт, который вовсе не стабилен, но меняется крайне медленно именно по причине того, что территорию некому занимать.

«Высокой распространенности этой формы боевых действий во время Первой мировой войны способствовало то, что оружие и военная техника того периода позволяли обороняться гораздо эффективнее, чем нападать», — продолжает Залужный.

Тезис для текущей военной кампании более чем спорный. С одной стороны, наступать крайне тяжело и непросто, скопища ударных дронов делают перемещение войск в полосе обеспечения крайне сложным и опасным делом. С другой — зафиксированная позиция, опорный пункт моментально подвергаются огневому воздействию, от легкого FPV-дрона до веселой артиллерии и увесистого ФАБ. Тогда плотно забитые окопы могли сдерживать натиск противника и укрывать от его артиллерийских атак, в зоне проведения специальной военной операции это не более чем удобная мишень.

Как следствие, никакого «позиционного тупика» на фронте нет ни для России, которая медленно, но уверенно наступает, ни для Украины, которая пытается выжить средствами варварской бусификации людей ТЦК и огромным количеством ударных дронов.

Впрочем, Залужный признает наличие такого продвижения (отрицать российские успехи на фронте — это специфическая дисциплина, с которой даже украинские картографы Deepstate не всегда справляются), приводя в пример сражения за Артемовск и Авдеевку.

«При этом, в отличие от классических операций по уничтожению противника, россияне применяют тактику выдавливания или вытеснения наших подразделений с занятых оборонительных позиций. Однако, за исключением Бахмута, наши войска почти не теряли боеспособности. Еще одной особенностью позиционного тупика является то, что отсутствие именно быстрого прорыва не позволяет применить наиболее эффективную форму маневра — окружение. А невозможность полного подавления ПВО противника исключала любые аэромобильные действия, широко упоминаемые прежде всего в доктринах НАТО», — сокрушается Залужный.

В реальности же окружение не используется все по той же причине — низкая насыщенность фронта личным составом. Окруженный противник, видя жидкую цепь окружающих, может сконцентрировать свои силы на одном участке и прорвать кольцо, более того, ситуация его к этому провоцирует в целом. Однако ставшая уже рабочей «российская подкова» ставит врага в крайне неприятное положение, его бьют с трех сторон одновременно, не давая формального повода для характерных приказов. В результате противник вынужден расходовать резерв крайне неэффективно, в том числе потому, что львиная доля уничтожается на подходе по простреливаемой трассе.

«Залужный признает, что основной фактор, определивший неудачу наступления, — это классическая недостаточность сил и средств группировок, проводивших наступательные действия» Фото: © Станислав Красильников, РИА «Новости»

Мало давали

Впрочем, Залужный признает, что основной фактор, определивший неудачу наступления, — это классическая недостаточность сил и средств группировок, проводивших наступательные действия.

«Для прорыва такого фронта противника необходимо было иметь решительное преимущество в силах и средствах именно на участке прорыва, а также иметь мобильные резервы, которые способны быстро войти в сформированный прорыв и выйти в оперативное пространство, прежде чем подойдут резервы противника для контрнаступления или будет организована новая линия обороны. К сожалению, по объективным и субъективным причинам создать такое преимущество перед самим наступлением мы уже не могли», — сокрушается Залужный.

Разумеется, в ряду других факторов он называет и низкий уровень вооружения собранных частей, которые «полностью зависели от наших партнеров».

То, что киевский режим на текущий момент держится на двух основаниях — безжалостной бусификации населения и западной военной помощи, — сегодня очевидно. Однако в 2023 году ситуация была несколько иной. Во-первых, у Киева сохранялись остатки советских запасов, а во-вторых, той людоловли, которая есть сейчас, еще не было. Тогда, и это важно понимать, значительное количество призывников шли добровольно.

Связано это с тем, что после осени 2022 года, когда России пришлось отступить из Харьковской и Херсонской областей, киевская пропаганда сумела убедить население в том, что вооруженные формирования Украины побеждают. Люди шли в побеждающую армию. И все это было ровно до осени 2023-го, когда количество пропавших без вести и убитых стало настолько большим, что дурман рассеялся. Население подконтрольной киевскому режиму территории оценило масштаб проблемы.

Залужный этот момент обходит стороной, буквально не замечая насильственной бусификации, хотя одной из причин конфликта с Зеленским и стал тот факт, что Залужный буквально отказался брать на себя ответственность за будущий указ о мобилизации.

Почему он этого не видит, вопрос интересный. С одной стороны, было бы неплохо это сказать в пику Зеленскому, с другой — скорее всего, он и его кураторы прекрасно понимают, что иного способа достать людей для мобилизации нет, а расшатывать режим Зеленского именно по этой подпорке чревато для их собственных интересов.

«Не менее решающим фактором в создании, по Залужному, патовой ситуации стала высокая эффективность БПЛА изначально как средства аэроразведки на тактическом уровне» Фото: © Сергей Мирный, РИА «Новости»

Эффективность БПЛА

И тем не менее решающим фактором в создании, по Залужному, патовой ситуации стала высокая эффективность БПЛА изначально как средства аэроразведки на тактическом уровне. Он отмечает, что благодаря «птичкам» ВС РФ обнаруживали концентрацию украинской бронетехники и живой силы в режиме реального времени и оперативно перебрасывали резервы на ожидаемые направления ударов.

«Разведывательные БПЛА на линии боевого столкновения показали, что можно вести разведку с воздуха практически круглосуточно, в том числе с приборами ночного видения. Возможности БПЛА, вероятно, были дополнены космической разведкой и радиолокационной разведкой авиационных комплексов радиолокационного патрулирования и наведения… Таким образом, сложились условия неизбежного обнаружения любой концентрации ударных групп как в районе линии боевого столкновения, так и в тылу. Все это дополнялось атакой дальнобойным высокоточным и кассетным оружием, а обнаруженное расположение резервов позволяло легко определить направления ударов. Поэтому добиться фактора внезапности удара при прорыве оборонительных линий стало практически невозможно», — пишет бывший главком.

Это безусловно так, однако и сам Залужный как бы нехотя вспоминает вторжение в Курскую область, да и концентрация российских резервов уже зимой 2025 года, позволившая выбить украинских захватчиков с Курщины, также осталась скрытой.

Впрочем, критикуя полководческий маневр Сырского, Залужный отмечает, что в конце концов изолированный тактический прорыв на узком участке фронта не приносит необходимого успеха атакующей стороне, что, по его мнению, доказано практикой.

«Обороняющиеся войска сумели воспользоваться и технологическими, и тактическими преимуществами и со временем не только не дали тактическому прорыву перерасти в оперативный успех, но и впоследствии сами осуществили тактическое продвижение — также без оперативного успеха. Цена таких действий мне неизвестна, однако очевидно, что она была слишком высокой», — считает Залужный.

Вместе с тем можно вспомнить крайне удачное наступление российских войск за Авдеевкой, под Очеретино, весной — летом 2024 года, когда ведомые генералом Андреем Мордвичевым соединения группы войск «Центр» дошли до Красноармейска. А значит, главный тезис «неспособность выполнить оперативные задачи» неверный. Возможно, но вопрос стоит на стыке сочетаний полководческого таланта, навыков и количества личного состава и достаточных для операции запасов военного имущества.

Каким видит выход из тупика

Дальше, примерно в середине своего текста, Залужный перешел к самой важной мысли своей статьи. Напомним, в конце 2023 года председатель фракции «Слуга народа» в Верховной раде Украины Давид Арахамия, возглавлявший украинскую переговорную группу весной 2022-го, проговорился, что в момент, когда Зеленский был готов подписывать мирный договор, его разубедил британский премьер Борис Джонсон. Т. е. ставка на войну ради войны — это ставка Лондона.

И вот, видимо, пользуясь этой максимой, Залужный пишет, что переход войны к позиционной форме приводит к ее затягиванию и несет большие риски как для вооруженных формирований, так и для Украины в целом. «К тому же это выгодно противнику, который всячески пытается восстанавливать и наращивать свое военное могущество. Это, пожалуй, было едва ли не самым важным утверждением, ставившим под риск успешное ведение военных действий без кардинального пересмотра стратегии подготовки и ведения войны. А значит, поиск путей выхода из позиционного тупика и позиционной войны автоматически давал шанс воюющей стороне на действительно победу. Что же произошло за эти два года и удалось ли найти выход из этого угла, который с точки зрения ресурсного обеспечения для Украины уже является предсказуемо неприемлемым?» — задается вопросом он.

Залужный отмечает, что, пока Киев начал масштабную реорганизацию системы управления, связанную со сменой руководства, ВС РФ развернули работу по «поиску путей выхода из этого позиционного угла», а говоря проще, начали массовое внедрение в войска ударных БПЛА, как FPV-дронов, так и квадрокоптеров, работающих «сбросами». По его словам, именно в этот момент российское военное командование пересмотрело концепцию применения БПЛА в качестве самостоятельного рода войск, а не вспомогательного.

«Поэтому одним из возможных путей выхода из такого тупика они увидели скрытое накопление и последующее массированное использование малых FPV-дронов и барражирующих боеприпасов как для прорыва оборонительных линий, так и для уничтожения живой силы, фортификационных сооружений и бронетехники на всю глубину. Однако практическая реализация такого метода уже скоро вызвала сомнения, ведь наши системы РЭБ все еще стремительно двигались вперед и фактически нивелировали это преимущество. Это потребовало от россиян разработки новой системы связи и управления для этих БПЛА и барражирующих боеприпасов. Именно это дало шанс нашим войскам применить бронетехнику для проведения наступательных действий на курском направлении, где хорошо защищенная нашими средствами РЭБ западная техника смогла совершить прыжок на территорию противника», — продолжает Залужный.

В реальности ситуация, конечно, была несколько иной. И связано это было не только с тем, что противник сумел подавить российские разведывательные и ударные дроны, но и с объективными ошибками командующего группой войск «Север» Александра Лапина. Так, в мае 2024 года созданная группировка начала операцию по освобождению небольшого приграничного города Харьковской области Волчанска. Сначала все развивалось более чем успешно, а общий замысел читался как вклинивание между Харьковом и группировкой войск противника, удерживающих купянский участок фронта, что сильно бы расстроило ее снабжение.

Но сложилось все несколько иначе, наступление быстро завязло в городе, который рушился под ударами авиабомб и артиллерии, а противник, пользуясь рельефом местности, умудрялся проводить контратаки и удерживать позиции.

Более того, незадолго до натиска в Курской области Лапин направил бо́льшую часть бронетехники, включая резервы 44-го армейского корпуса, под Волчанск и Липцы, чем существенно ослабил свою группировку. В результате, когда противник концентрированным ударом прорвал границу в районе Суджи, сдерживать натиск было практически некому, в первое время сдерживали отдельные подразделения, включая пограничников, стоявших насмерть. Сдержать же прорыв удалось только за счет переброски войск с других участков фронта, в том числе 810-й бригады морской пехоты, которая была спешно снята из-под Красноармейска.

Т. е. в первую голову противник грамотно и успешно сыграл на ошибке российского командования (однако стратегически это оказалось бездумным и ошибочным решением), а не за счет особых возможностей «малого неба». Однако Залужный продолжает, справедливо отмечая, что большая концентрация людей на одном участке в обороне сегодня невозможна.

«Любое увеличение количества личного состава на позициях мгновенно приведет к их уничтожению ударами FPV-дронов или артиллерии, которая будет донаведена через БПЛА. Поэтому оборона строится рассредоточением позиций и занятием их относительно малыми группами, которые вынуждены действовать автономно в течение определенного времени в действительно сверхтяжелых условиях. Еще один факт — зона поражения как ударными БПЛА, так и артиллерией, действующими совместно, постоянно расширяется… Понятно, что это приводит не только к разрушению путей логистики, но и к постепенному исчезновению такого понятия, как тыл, потому что его традиционное размещение по боевым порядкам на расстоянии менее 40 километров уже невозможно из-за постоянного огневого контроля противника», — подчеркивает бывший главком вооруженных формирований Украины.

В данном случае речь идет о том, что killzone, или, говоря советским военным термином, полоса обеспечения, существенно расширилась, а тыл сместился назад. Но он по-прежнему остается тылом. Другой вопрос, что подобное положение вещей, конечно же, меняет формат боевых действий.

«Как следствие, такое построение обороны приводит к размытости вроде бы сплошного переднего края, а иногда — к фактическому непониманию реального очерчивания своих позиций по рубежам обороны. Поэтому россияне изобрели еще одно решение по преодолению позиционного угла. Это так называемая инфильтрация — проникновение отдельных военнослужащих и групп пехоты противника вглубь нашей обороны через промежутки в боевых порядках. Все это мы наглядно увидели на примере добропольского выступления, Покровска и уже Купянска», — делится Залужный русским военным гением.

Реально же нечто подобное впервые как раз продемонстрировала Украина осенью 2022 года в Харьковской области. Правда, тогда противник сыграл на «массе». А именно, увеличив преимущество в личном составе (на отдельных участках при счете 13 к 1), командующий наступлением Сырский принял решение о прорыве малых мобильных групп. На практике это значило, что украинские боевики на легкобронированном транспорте объезжали немногочисленные российские опорные пункты, после чего те оказывались в фактическом окружении и вынуждены были отходить, не имея связи с тыловыми соединениями.

«Предположительно, пока не будет найден способ выйти из этого угла, имея достаточно человеческого ресурса для „засыпания“ наших позиций и „инфильтрации“, Россия продолжит физически изматывать наши войска, совмещая штурмы с задачей максимальных потерь. В ее стратегии „войны на истощение“ такие поражения сознательно допускаются: боевые действия призваны обеспечить уровень потерь, которые становятся неприемлемыми для нас, и в то же время поддерживать постоянное социальное напряжение, в частности, через усиление мобилизационных мер. Как следствие, такое систематическое истощение сил и средств рано или поздно обернется полным „выгоранием“ обороняющихся сил», — констатирует Залужный.

Подытоживая эту мысль, можно предположить, что посол Украины в Великобритании как будто намекает на то, что если сидеть в обороне себе дороже, то не лучше ли попробовать провести новое наступление? Зачем это нужно его кураторам, вопрос отдельный. Возможно, это станет предтечей для того, чтобы заменить действующую киевскую власть, плотно прицепившуюся к Евросоюзу и США, на более лояльную Великобритании. Возможно, понимая, что от обороны ни одна война не выигрывалась, Лондон пытается смотивировать Зеленского на более активные боевые действия, в том числе в вопросе мобилизации.

Новые технологии

«Единственный выход сегодня заключается в скорейшем изобретении средств или систем, которые повысят выживаемость личного состава. Все это, конечно, напрямую связано с вопросами мобилизации и подготовки. Это непростая задача, поскольку требует не только разработки и масштабирования необходимых технологических решений, но и фундаментального пересмотра форм и способов применения и, как следствие, структуры вооруженных сил в части, касающейся противодроновой обороны», — утверждает Залужный.

Далее он справедливо замечает, что почти 80% (с ним согласен и министр обороны России Андрей Белоусов) потерь среди личного состава и бронетехники на счету ударных БПЛА. И, стоит отметить, справедливо замечает, что фортификационные укрепления, средства защиты бронетехники, индивидуальная бронезащита устарели. Но после этого он неожиданно начинает достаточно примитивную агитацию.

По его словам, Украине нужен другой, не российский поиск надежного инструмента сдерживания силы нового оружия. Для этого, по его словам, необходимо решить ряд ключевых проблем на государственном уровне.

Первое — создать четкую стратегию и механизмы решения проблемы развития именно передовых оборонных технологий на национальном уровне. Эта стратегия на примере развития той же ядерной энергетики должна охватывать государственный подход в научном сопровождении, производстве и эксплуатации таких технологий с четким определением ответственности каждого субъекта. Этому должно предшествовать формирование отдельной государственной программы исследований именно в области передовых оборонных технологий.

Что имеется в виду, понять сложно; скорее всего, и сам бывший главком не очень понимает. При текущем технологическом и научном развитии задача нерешаема в течение ближайших нескольких лет, в то время как решение требовалось уже вчера.

Второе — мобилизовать необходимое количество специалистов прежде всего в области софт-решений, необходимых для разработки, внедрения, интеграции и дальнейшей поддержки таких решений. Конечно, ситуация осложняется из-за войны, однако большинство упомянутых специалистов уже находятся в вооруженных силах Украины и, конечно, могли бы углубить наш научный потенциал.

Тезис также выглядит непонятно, при этом максимально демагогично. Разумеется, айтишники, наловленные ТЦК, рады будут уйти из армейской неволи в некую шарашку при военном ведомстве, но без конкретных предложений это набор пустых слов.

Третье — решить проблему доступа к микропроцессорам (чипам). Этот вопрос выглядит самым сложным, поскольку создает значительные геополитические риски для обеспечения стабильности и открытости рынков поставки критически важных компонентов, поскольку ключевые производственные мощности остаются сконцентрированными в ограниченном количестве географических регионов, преимущественно в КНР, на Тайване, в США.

Что значит решить проблему? Купить в достаточном количестве? Наверное, что-то продадут по оптовой цене. Если имеются в виду технологии, то передавай не передавай, на Украине все равно нет (и скорее всего, никогда не будет) линий по производству.

Четвертое — воспользоваться уже доступным экспортом оборонных технологий для формирования прежде всего альянсов безопасности и использования технологических и научных возможностей будущих партнеров.

Доступный экспорт оборонных технологий тоже маловразумительная химера. Если Залужный имел в виду вывоз с Украины оборонных технологий, то неясно, чего именно, а главное, как это поможет. Если имеется в виду ввоз, то как Украине помог ввоз боевой техники возрастом от 20 и выше лет?

Пятое — обеспечить полную научную и технологическую изоляцию России. В то же время сконцентрироваться на использовании научного и исследовательского потенциала Запада, в частности, тех институтов, которые имеют уникальные возможности, — таких как CERN (Европейская организация по ядерным исследованиям).

А это и вовсе выглядит какой-то крайне навязчивой мечтой, которую, видимо, можно продать украинскому обывателю как здравое решение, но не более того. Реализовать это, как показывает практика, просто невозможно.

Так что он хотел сказать?

Во-первых, это не программа «как надо действовать». Ничего конкретного Залужный предложить не смог. Переход на абстрактные новые технологии — это элегантный эвфемизм к «я не знаю, что делать, нужно супероружие». Объективная ситуация такова, что Киев не может самостоятельно наладить хоть какой-то технологический процесс, а значит, любые разговоры на этом этапе тщетны.

Во-вторых, это, как сказали выше, попытка оправдаться за неуспех в боевых действиях. Действительно, Залужный как полководец оказался жиже Сырского и на его счету огромное количество крайне сомнительных решений, от упорного сражения за Артемовск и контрнаступления, от затянувшейся осады Авдеевки до не менее позорной истории в Крынках. Мог ли Залужный поступить тогда иначе, хотя бы прекратить бессмысленное истребление украинской пехоты на маленьком пятачке на восточном берегу Днепра? Наверное, мог.

Но вместо этого он все довел до последней черты. А вот разгребать за ним пришлось уже Сырскому, благодаря которому вооруженные формирования все еще держатся полтора года, при этом не имея столь мощной поддержки, которую имели во время службы Залужного.

В-третьих, это политический манифест, буквально говорящий: «Я знаю, что нужно делать». Ввиду того что Залужный является буквально самым явным кандидатом на пост президента, то вполне очевидно, что люди, его курирующие, имеют в виду, что он таковым может стать. Вместе с тем Залужный на данный момент не является человеком, принимающим решения, а значит, вполне может позволить себе предлагать заведомо невыполнимые абстрактные решения, которые при должной трактовке дадут нужный эффект.

И четвертое, судя по тому, что информационный фон опять начал меняться (например, Дональд Трамп заявил, что Киев в состоянии силой решить свои проблемы, бывший президент Виктор Ющенко предложил наступать на Москву, а человек-флюгер Арестович* снова переметнулся на сторону режима Зеленского) в сторону «войны до границ 1991 года», Залужный является одним из элементов пропаганды этого решения.

Будет ли новое контрнаступление, вопрос открытый. С одной стороны, сил, судя по всему, осталось крайне немного, с другой — они все еще есть. А значит, коллективный кукловод вполне в состоянии решить, что можно попробовать еще раз.