«Смысл загадочного поведения 47-го президента США заключается примерно в следующем: «Вы, европейцы, затеяли этот украинский конфликт вместе с «сонным Джо» (Байденом), и вы его на три четверти проиграли. Поэтому доигрывайте его дальше самостоятельно, вплоть до провального финала, и берите за это всю полноту ответственности, а мы, американцы, дистанцируемся», — рассуждает политик и историк Сергей Станкевич, комментируя последние скандальные заявления Дональда Трампа. О том, раскаялся ли американский лидер в том, что назвал РФ «бумажным тигром», ждать ли «трампизации» Европы, сопоставим ли российско-китайский энергетический союз с потерянным рынком ЕС и нужно ли вернуть в Россию культуру несогласия, Станкевич рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».
Сергей Станкевич: «ООН — это постоянный форум для переговоров, дискуссий, выявления позиций, установления трендов. Это не парламент и не мировое правительство. И это более не податливый инструмент в руках США и группы их ближайших союзников, как бывало прежде»
«К середине века нас, вполне вероятно, ждет «ооноцентричный» мир»
— Сергей Борисович, недавно состоялась 80-я юбилейная сессия Генассамблеи ООН, в ходе которой президент США Дональд Трамп подверг Организацию Объединенных Наций сокрушительной критике. Можно ли сказать, что эта крупнейшая международная организация, созданная по итогам Второй мировой войны и включающая в себя 193 государства, в какой-то степени себя исчерпала? Снижается рейтинг доверия к ней (в частности, по данным соцопросов в США, 63 процента считают ОНН неэффективной организацией), сокращается ее бюджет (по прогнозу 2026 года, на 500 миллионов долларов). Означает ли это, что пришло время для перезагрузки ООН или для создания новой международной организации с похожими полномочиями?
— Думаю, что ООН как единственный на сегодняшний день универсальный и открытый институт глобального управления абсолютно незаменима. Все упреки в адрес этой организации связаны с неверными трактовками ее роли. ООН — это постоянный форум для переговоров, дискуссий, выявления позиций, установления трендов. Это не парламент и не мировое правительство. И это более не податливый инструмент в руках США и группы их ближайших союзников, как бывало прежде. Критика со стороны Вашингтона в адрес ООН в значительной мере объясняется «неуправляемостью» этой организации для США. У них не получается, как раньше, платить и заказывать музыку, отсюда претензии и отказ в финансировании.
Сергей Борисович Станкевич — советский и российский политик, историк и политолог, бывший народный депутат СССР и депутат Госдумы I созыва. Кандидат исторических наук.
Родился 25 февраля 1954 года в городе Щелково Московской области. В 1977-м окончил исторический факультет Московского педагогического института им. Ленина. Преподавал в Московском институте нефтехимической и газовой промышленности им. Губкина. Затем до 1990 года работал старшим научным сотрудником в Институте всеобщей истории АН СССР, где в 1983-м защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук по теме «Борьба в сенате США по социально-экономическим проблемам (1971–1974)». Автор более 30 статей, книги по политической истории США, а также книги «Перестройка глазами народного депутата».
В 1986 году вступил в КПСС и состоял в партии до 1990-го. В Брежневском райкоме столицы вел Школу молодого коммуниста, а затем был замруководителя группы контрпропаганды, переименованной в 1987 году в группу по работе с общественными неформальными организациями. В 1988–1989-х — один из лидеров Московского народного фронта. Был выдвинут кандидатом в народные депутаты на собрании избирателей, проходившем в Битцевском лесопарке.
С апреля 1989 года по январь 1992-го — народный депутат СССР от Черемушкинского района Москвы, член Верховного совета СССР. Входил в межрегиональную депутатскую группу.
С марта 1990 года — также депутат Моссовета, в 1990–1992-х — первый заместитель председателя Моссовета Гавриила Попова. По некоторым утверждениям, поскольку он являлся членом команды Бориса Ельцина, его «заставили уступить первенство в Моссовете Попову. Тот при голосовании на пост председателя Моссовета набрал всего 280 голосов (минимально необходимое число составляло 235), а Станкевич, баллотировавшийся на пост первого заместителя, получил 332 голоса». Согласно этому мнению, «имея реальные шансы стать председателем Моссовета, Станкевич вынужден был довольствоваться ролью заместителя Попова». Содействовал перевозке в Москву и установлению на Лубянской площади (тогда площади Дзержинского) Соловецкого камня в 1990 году. Весной 1991-го входил в предвыборный штаб кандидата в президенты РСФСР Ельцина. Во время путча ГКЧП 19–21 августа 1991 года входил в ближайшее окружение президента России Ельцина. 22 августа 1991-го по решению Моссовета руководил демонтажем памятника Дзержинскому на Лубянской площади в Москве, занимался выселением аппарата ЦК КПСС из здания на Старой площади. Передал Музею Берлинской стены мемориальную доску Леонида Брежнева с дома на Кутузовском проспекте в обмен на фрагмент Берлинской стены.
В 1991–1993-х — руководитель российского общественно-политического центра.
С июня 1991 года по декабрь 1993-го Станкевич одновременно работал советником президента России по политическим вопросам, формальные именования должностей:
с 27 июля 1991 года по февраль 1992-го — назначенный президентом государственный советник РСФСР по взаимодействию с общественными объединениями и политическими партиями; с февраля по май 1992 года — государственный советник Российской Федерации по политическим вопросам; с мая 1992 года по декабрь 1993-го — советник президента России по политическим вопросам.
Курировал отношения с партиями, профсоюзами, общественными организациями как внутри России, так и в ближнем зарубежье. Выполнял миссии, порученные ему президентом РФ, в том числе в Крыму, Приднестровье, Таджикистане.
С декабря 1993 года по декабрь 1995-го — депутат Государственной Думы РФ I созыва. Избран по федеральному списку Партии российского единства и согласия, входил во фракцию партии.
В 1995 году Станкевич попал у президента в опалу, вследствие чего был вынужден покинуть Россию. По некоторым сведениям, причиной стала его активность, направленная на выдвижение кандидатуры мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака на выборах-1996 в президенты Российской Федерации. Проживал недолго в США, а затем в Польше. Занялся бизнесом. 27 февраля 1996 года московская прокуратура выдала санкцию на арест Станкевича. Он был объявлен в международный розыск. В 1996–1999-х жил в Польше. В 1997 году был задержан польскими властями, провел около месяца за решеткой (по иронии судьбы в той самой тюрьме, в которой ранее сидел Дзержинский, памятник которому Станкевич демонтировал). В марте 1998-го польский суд отказал в экстрадиции бывшего депутата в Россию. В январе 1999 года Станкевич получил от польских властей статус политического эмигранта, обеспечивающий ему свободное пребывание в Польше, и вскоре вернулся из эмиграции в Россию. Уголовное дело в отношении него было прекращено. Несколько ранее из эмиграции вернулся и Собчак.
В декабре 2000 года на IX конференции федеральной партии «Демократическая Россия» избран председателем партии, коим являлся до самороспуска партии в мае 2001-го.
В мае 2001 года избран членом политсовета СПС.
В ноябре 2011 года включен в центральный совет движения «Выбор России».
В 2000-е годы Станкевич активен преимущественно в бизнесе, входя в руководство ряда крупных компаний.
С 2016 года — член совета политической Партии Роста.
Постоянный участник ток-шоу на российских федеральных телевизионных каналах.
15 января 2023 года из-за спецоперации РФ на Украине внесен в санкционный список Украины, т. к. он «распространяет кремлевские пропагандистские нарративы для оправдания действий России».
17 марта 2023-го внесен в санкционный список Латвии с запретом въезда в страну.
Тем не менее ООН обладает значительным потенциалом позитивного влияния на международные дела — и оценочного, и нормативного (через решения СБ ООН). Организацию надо реформировать и модернизировать, учитывая новые условия и вызовы XXI века. Но ни в коем случае не отказываться от нее как таковой. К середине века нас, вполне вероятно, ждет «ооноцентричный» мир.
— Что такое «ооноцентричный» мир, уточните, пожалуйста?
— Это устройство международных отношений, при котором народы, региональные цивилизации и национальные государства координируют свое взаимодействие через ООН как единый равнодоступный центр коммуникации. Лидеры КНР и РФ используют этот термин, когда обозначают желаемое будущее мироустройство. В будущем, как оно видится нашим странам, не будет никакого гегемона в виде отдельного государства, которое диктует всем свою волю. Все страны станут относиться к ООН как к универсальному медиатору, посреднику и регулятору. Ни в коем случае как к мировому правительству. Собственно, в значительной мере это уже так, но в настоящее время еще тянется промежуточный период, когда ООН недореформирована и в недостаточной степени обладает инструментами и функциями, которые уже сейчас позволили бы ей действовать более эффективно.
Главным образом необходимо, чтобы совет безопасности как центральный орган Организации Объединенных Наций стал более представительным. Его нужно расширять и включать туда в обязательном порядке Азию, в большей степени Африку. Понятно, что туда должны входить Индия и Бразилия, там, вероятно, надлежит быть Турции и Саудовской Аравии как представителям этнокультурных миров, тюркского и арабского. Так что ООН с учетом будущего реформирования и расширенного представительства в совете безопасности станет в гораздо большей степени, чем сейчас, местом международного арбитража, выработки компромиссов и урегулирования возможных глобальных противоречий.
Дарим новый iPhone, Яндекс Станцию Миди или сертификат на покупки за подписку!
Все просто: перейдите в наш бот, нажмите «Старт» и участвуйте в розыгрыше!
Реклама. ООО «БМ Холдинг» erid: 2SDnjd1edfL Правила. Итоги — 13 октября
— Любопытно, что незадолго до юбилейной сессии ООН к числу стран, признавших Палестину (а это порядка 150 государств), добавились Великобритания, Канада и Австралия. Следом к ним присоединились Португалия, Бельгия, Мальта, Франция и пр. Таким образом, из 195 стран, существующих в настоящий момент в мире, только чуть больше 40 не признают палестинское государство. Откуда в западном либеральном лагере возникла такая «мода на Палестину» — настолько распространенная, что по степени своей популярности она рискует вытеснить «моду на Украину»?
— Нынешнее правительство Израиля в своей антиооновской и антипалестинской политике перешло все прежние границы. Хотя именно по решению ООН в 1948 году нынешнее государство Израиль получило легитимность, мировое признание и юридические права на историческую землю. Непримиримая политика кабинета Биньямина Нетаньяху с ее вызывающей жестокостью и полным отказом палестинскому государству в праве на существование, по сути, не оставила ключевым государствам Европы выбора: или потеря лица, или формальное «признание палестинского государства». Ну а когда о признании заявили Британия (с Канадой и Австралией) и Франция, то лавина пошла с горы. Сами палестинцы от этой волны признаний получат разве что психологический допинг и основание просить международной помощи. Одновременно, однако, вырастет международное давление на правительство Израиля в пользу более компромиссной политики, что неизбежно предполагает смену кабинета.
«Дональд Трамп растет как артист»
«Военный конфликт на Украине выдыхается и, по сути, держится только на упорстве «корпорации войны»
— Выступление Дональда Трампа в ООН ознаменовалось не только критикой этой организации, но и достаточно язвительными филиппиками в адрес России. Зато во время двусторонней встречи с Зеленским американский президент был на удивление ласков и высказался в том духе, что Украина вернется к своим «изначальным границам» и даже «пойдет еще дальше». Некоторые политологи уже расценили это как разворот трамповской политики на 180 градусов. Это действительно так?
— Во-первых, это был перформанс, и я могу лишь констатировать, что Дональд Трамп растет как артист. Смысл перформанса состоял в следующем. Трамп выводит Соединенные Штаты из затянувшегося противостояния с Россией по поводу Украины и сам выходит из этого геополитического конфликта. Но при этом ему нужно обеспечить возникновение того, что конфликтологи называют ИСО — интервал снятия ответственности. Уходя, американский лидер перекладывает ответственность за дальнейшее завершение украинского конфликта на Европу, точнее на евро-НАТО. Но, до того как конфликт будет завершен оформлением поражения Украины, должно пройти достаточное время, чтобы ответственность за это поражение никак не ложилась на Америку и лично на Дональда Трампа.
Таким образом, смысл загадочного поведения 47-го президента США заключается примерно в следующем: «Вы, европейцы, этот конфликт затеяли вместе с „сонным Джо“ (Байденом), и вы его на три четверти проиграли. Поэтому доигрывайте его дальше самостоятельно, вплоть до провального финала, и берите за это всю полноту ответственности, а мы, американцы, дистанцируемся».
Однако, для того чтобы грамотно выйти из украинского кризиса и чтобы это не выглядело как отступление, наносящее репутационный ущерб, Трамп сопровождает свои действия колкими риторическими выпадами, в том числе в адрес России. То есть он, дескать, не сдается и не отступает под давлением, он просто выходит, закрывая за собой дверь. В то же время во всех этих фразах, обращенных к Зеленскому или касающихся Украины, если послушать Трампа в оригинале, а не просто читать переложение его «филиппик» на новостных сайтах, бросается в глаза плохо замаскированный сарказм. Он как бы говорит: «Вы, европейцы, рветесь в бой, вы формируете целый интервенционный корпус, который якобы вот-вот должен зайти на Украину. Вы собираетесь умножить поставки оружия Киеву. Вы публично выдаете оптимистические оценки, что, дескать, нет-нет, Киев еще не проиграл, украинская армия сильна и вообще победа не за горами. Ну что ж, удачи вам всем! Берите все на себя, а уж при вашей помощи Зеленский и все территории вернет, и еще чего-то большего добьется». Но в реальности за всей этой риторической завесой стоит лишь уход Америки из конфликта и демонстративная передача ответственности за практически неизбежный провальный финал Европе и, соответственно, Зеленскому лично.
Во-вторых, что касается широко разошедшейся фразы Дональда Трампа о том, что Россия якобы похожа на «бумажного тигра» (о чем американский президент написал в соцсети Truth Social — прим. ред.). Многие уже отметили, что по своему происхождению это старый китайский фразеологизм («чжи лао ху»), но в широкий обиход в ХХ столетии его ввел Мао Цзэдун, говоря об американском империализме. Так что Трамп фактически процитировал верховного лидера Китая, причем начисто забыв о том, к кому эти слова в качестве политического клише впервые были обращены. Видимо, кто-то все-таки объяснил это нынешнему хозяину Овального кабинета, и на встрече с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом он пообещал больше никого так не именовать (буквально он сказал следующее: «Я никогда никого не назову „бумажным тигром“» — прим. ред.).
— Руководитель разведывательной службы Германии Бруно Каль заявил, что для обеспечения безопасности Европы необходимо, чтобы конфликт на Украине продолжался как минимум до 2029 года. В случае если этот негативный сценарий, озвученный Бруно Калем, будет реализовываться, чего нам ожидать в ближайшем будущем? Прямого конфликта с ЕС, как описал в своем сценарии «нападения России на НАТО» генерал Ричард Ширрефф, экс-заместитель верховного главнокомандующего ОВС альянса?
— Военный конфликт на Украине выдыхается, по сути, он держится только на упорстве «корпорации войны» — группировки во главе с Владимиром Зеленским, которая выступает бенефициаром конфликта и удерживает население на подконтрольной Киеву территории в качестве заложников. Пока продолжается война, эта корпорация остается в Украине при власти, на денежных потоках и в личной безопасности. При переходе к миру эти люди теряют сразу все, поэтому они готовы идти на любые средства ради самосохранения.
Эта ситуация «самоубийственной войны обреченных» используется политическими элитами нескольких европейских государств, в первую очередь «евротройкой» (Британия, Германия, Франция), для того чтобы под прикрытием гибнущей Украины выиграть лет 4–5 для собственной милитаризации. По ходу ее нынешняя евроэлита, которая в общем-то обречена на вытеснение и замену, надеется успеть пустить корни, перекроить бюджеты, поменяв образ жизни в европейских странах на более скудный и милитаристский. Дополнительный расчет у европейских «новых милитаристов» еще и в том, что Трамп за эти годы ослабнет, утратит контроль над конгрессом, а там и трамписты в целом, возможно, власть потеряют. Над Белым домом, как мечтается, воссияет белозубая улыбка какой-нибудь Камалы Харрис.
Тем не менее «новые милитаристы» бесстрашны только на словах, они ни за что не решатся вмешиваться в украинский военный конфликт напрямую, не введут на Украину регулярные войска, побоятся экспериментировать с «бесполетной зоной» и будут ограничивать военные поставки Киеву. Для эскалации вмешательства, для обязывающих «гарантий безопасности» Зеленскому и тому подобного у милитаристов просто нет ни лидерских качеств, ни бюджетов, ни электоральной и парламентской поддержки в их собственных странах. Что касается обозначения даты и часа российско-европейского конфликта, то это не более чем блеф со стороны отставных евронатовских военных, которые таким образом привлекают к себе внимание и напоминают о своем существовании.
«Военный конфликт на Украине выдыхается, по сути, он держится только на упорстве «корпорации войны» — группировки во главе с Владимиром Зеленским, которая выступает бенефициаром конфликта и удерживает население на подконтрольной Киеву территории в качестве заложников»
— Каковы причины растущей враждебности Европы к России? Получается, что в Старом Свете сейчас «окопались» те силы, которые проиграли Дональду Трампу в США (глобалисты, сторонники Демократической партии, идеологи «радужной», гендерной и прочих повесток), и теперь они стремятся сделать ЕС своим полигоном?
— Да, в большинстве стран Европы сейчас у власти старые «глобалистские» элиты байденовского призыва и соросовского розлива. Это относится в первую очередь опять же к Британии, Франции и Германии, а также к странам Балтийского и Скандинавского регионов. Транзитная ситуация в Нидерландах, Бельгии и Чехии. Эти элиты противостоят одновременно Москве и Вашингтону, они надеются окопаться в ЕС и пересидеть обоих — Владимира Путина и Дональда Трампа. Со своей стороны лидеры «консервативной революции» в США вроде Джеймса Вэнса, Такера Карлсона и Илона Маска надеются на быструю трампизацию Европы и напрямую поддерживают там родственные им политические партии. В ближайшем электоральном цикле вполне вероятен приход к власти трампистских партий еще в десятке стран Европы.
— Правые консервативные движения Запада — вроде «Альтернативы для Германии», «Национального объединения» во Франции, а также трампистов в США — считаются в той или степени союзниками России. Насколько обоснованно это мнение?
— Американских и европейских консерваторов нельзя считать какими-то устойчивыми союзниками РФ. Они удобнее и перспективнее для России в качестве партнеров без идеологического фанатизма, открытые для рационального диалога и прагматических соглашений. С ними возможно в некоторой степени вернуться в русло «разрядки международной напряженности», добиться установления нового миропорядка на основе баланса взаимно признаваемых интересов и разделения сфер доминирующего влияния. В этом деле у России есть несколько союзных кругов — от ближней к нам Беларуси до пребывающих на дальних орбитах Китая и Индии.
«Что касается России, то ее нынешнее экономическое положение, пожалуй, нельзя назвать сильно благополучным, но оно вполне устойчивое»
«Россия притормозила в своих темпах роста, но это естественное управляемое охлаждение»
— Запад еще со времен Барака Обамы ждет момента, когда российская экономика будет «разорвана в клочья». А как обстоят дела с европейской экономикой — после взрыва «Северных потоков», обещанного Трампу поэтапного отказа от российских нефти и газа, после признания в том, что Европе больше не по силам исполнять социальные обязательства? Каков запас экономической прочности у ЕС?
— Европейская экономика, которую фанатичные политики бездумно отрезали от доступных (по ценам и логистике) энергоносителей, поступавших из России, предсказуемо скатилась к стагнации. Рост ВВП Евросоюза едва заметен: менее 1 процента в 2023–2024 годах и в лучшем случае 1,5 процента в 2025–2027-х. И почти весь этот вялый рост придется на госзаказы для ВПК.
Впереди, однако, новый удар. Как известно, 27 июля Еврокомиссия от имени ЕС подписала с Трампом кабальную торговую сделку: Вашингтон введет пошлины на европейские товары в размере 15 процентов, а Брюссель откроет рынки для американского экспорта с нулевой ставкой. Потери для европейского промпроизводства неизбежны. По прогнозам Кильского института мировой экономики, падение производства всего Евросоюза может достигнуть 11 процентов, а производство Германии сократится на 15 процентов. Если многомудрые вожди объединенной Европы под давлением Трампа еще и ввяжутся в санкционную войну с Китаем и Индией, то Евросоюзу вместо бетховеновской «Оды к радости» придется исполнять на своих форумах реквием Моцарта или Верди.
— Каково состояние российской экономики, которое Трамп в контексте своих последних заявлений назвал «ужасным»? Соответствуют ли его слова действительности?
— Совершенно не соответствуют. Дональд Трамп оперирует старыми макроэкономическими иллюзиями: дескать, назовите мне размер вашего ВВП, и я скажу, кто вы. Однако в том же самом американском ВВП, на который ссылается 47-й президент США, около 60 процентов составляют услуги, никак не связанные с производством товаров. Более того, даже в американском товарообороте с окружающим миром львиная доля тоже услуги, сомнительным образом оцененные.
Что касается России, то ее нынешнее экономическое положение, пожалуй, нельзя назвать сильно благополучным, но оно вполне устойчивое. Дефицит бюджета, если рассчитывать его от ВВП, меньше 3 процентов. Госдолг (опять-таки по отношению к ВВП) очень низкий, оставляющий значительные возможности для его наращивания, если дефицит вдруг начнет возрастать при дальнейших расходах. Да, Россия притормозила в своих темпах роста, но это естественное управляемое охлаждение и вполне сознательное, чтобы сбить инфляционную волну. В целом структура российской экономики и ее бюджета скорее характерны для страны, ведущей мирный образ жизни, они не носят военного характера. Поэтому здесь тоже просматриваются значительные возможности по переходу к более напряженной экономике, если какая-то критическая ситуация этого потребует. Так что ничего катастрофического и вынуждающего нас идти на какие-то серьезные политические уступки в экономике нет и не предвидится.
— А как же рост инфляции (в пределах 6,8–7,6 процента) и весьма заметный рост цен в магазинах?
— Да, есть инфляционное давление, с которым справиться трудно и которое во многом диктуется огромным ростом издержек из-за санкционной блокады. Но тем не менее адаптация к санкциям уже произошла и отечественная экономика способна выдержать ситуацию, при которой конфликт на Украине будет доведен до конца в течение ближайшего года-двух.
— Трамп, как уже упоминалось, настаивает на том, чтобы Европа поэтапно отказалась от российского энергосырья не позднее 2027 года. Нанесет ли это очередной болезненный удар по нашей экономической сырьевой модели?
— Ни для кого не секрет, что в последнее время фактически возник энергетический российско-китайский союз. Поэтому если Россия сможет осуществить все те планы, о которых Владимир Путин договорился в ходе своего недавнего визита в Пекин, включая сюда меморандум о «Силе Сибири – 2» и увеличение поставок по первой «Силе Сибири», а также наращивание поставок с Сахалина и восточных ресурсов, то в сумме, если все посчитать, мы уходим за 100 миллиардов кубометров газа ежегодно. А это уже сопоставимо с бывшим европейским рынком. Причем это только «трубные» поставки, которые оказались отрезаны на европейском направлении. Я не учитываю здесь поставок российского сжиженного природного газа (СПГ), который продолжает занимать свои прочные позиции в мире. Вспомним и то, что Китай начал принимать СПГ с проекта «Ямал-СПГ – 2» (а это флагманский проект газовых месторождений Арктики, против которого были направлены основные, можно сказать концентрированные, санкции) и тем самым прорвал наметившуюся блокаду.
Если уж мы заговорили о КНР, то по итогам прошлого года Китай принял из России 108 миллионов тонн нефти. А экспорт российского угля в Поднебесную составил 94 миллиона тонн. В нынешнем году, насколько я понимаю, показатели по меньшей мере останутся на достигнутом уровне. То есть все виды базовых энергоносителей успешно экспортируются нами в Китай. Не менее важными партнерами на этом направлении выступают Индия и даже Турция. Все это бюджетообразующие потоки, свидетельствующие о том, что никакого кризиса в энергетической сфере не будет. Тем более это не единственные виды российского экспорта, которые позволяют нам формировать вполне достойный бюджет. Полагаю, что ни у Соединенных Штатов Америки, ни у европейцев нет ни возможности, ни желания идти дальше в санкционной войне с Россией, распространяя санкции на покупателей российского сырья и российских товаров.
— На недавней юбилейной сессии ООН Дональд Трамп сказал, что Европа «катится в ад» благодаря нелегальной миграции. А как обстоят дела с этим в США, где доля тех же латиноамериканцев составляет более 60 миллионов от общего числа населения? В России, где большое количество трудовых мигрантов «натурализовалось» и получило российские паспорта?
— По данным исследовательского центра Pew Research Center, за первые 6 месяцев 2025 года, после того как администрация Трампа ужесточила миграционную политику, число иммигрантов в США сократилось на 1,4 миллиона человек. На июнь 2025-го в стране проживали около 52 миллионов иммигрантов, это 15,5 процента от всего населения. Зато в составе рабочей силы, число которой давно не растет, иммигрантов около 20 процентов, так что без нормальной и легальной иммиграции Штатам все равно не обойтись. Шумные акции Трампа по подавлению притока нелегалов имели ограниченный эффект: республиканцам не удается организовать депортацию тех, кто незаконно проник в страну. Трамп обещал депортировать миллионы, а едва осилил 330 тысяч.
У нас ситуация отчасти подобная, но совсем в иных масштабах. В России, страдающей от нехватки трудовых ресурсов, происходит разворот миграционной политики. От валового притока мигрантов с их оседанием и поселением, что ощутимо меняло состав народа, мы переходим к маятниковой и вахтовой трудовой миграции — по срочным договорам, без оседания. Пока трудно судить, насколько такой переход получится обеспечить управленчески. В этой сфере до сих пор многое срывалось из-за эксцессов исполнителей.
— Сентябрьский визит Дональда Трампа в Великобританию и его встреча с королевской семьей напомнили по своему стилю классический памфлет Марка Твена «Янки при дворе короля Артура». 47-му американскому президенту действительно нет никакого дела до условностей, предписываемых придворным этикетом? Или таким образом Трамп продемонстрировал свое пренебрежение Лондоном?
— Трампу действительно нравится красоваться во фраке в королевских декорациях и при этом демонстративно позволять себе покровительственные вольности. Он подчеркивает этим смену исторических ролей: когда-то американские колонии подчинялись британскому сюзерену, а ныне президент США приезжает в Лондон в качестве опекуна, который может и одернуть, и наказать, и наградить за послушание. Британия нужна Трампу в качестве идеологического протектората и геополитического инструмента. Похоже, Вашингтон будет добиваться прихода к власти в Лондоне идейно близких фараджистов (подразумевается британский политик Найджел Фараж, бывший лидер так называемой партии Брексита — прим. ред.).
«При переходе к мирному строительству культура несогласия должна вернуться в Россию по сигналу сверху»
— Россию либеральный Запад давно относит к «автократиям» и приводит в доказательство этого огромное количество запретительных мер, чуть ли не ежедневно штампуемых Госдумой и государственным аппаратом. Эти меры следует воспринимать как вынужденные нормы для общества, живущего по «законам военного времени»?
— Ограничения военного времени ни в коем случае не должны стать «новой нормой» и постоянной частью образа жизни. Во-первых, это чуждо исторической добольшевистской России. А она сформировала наш национальный характер. А во-вторых, мы проиграем конкуренцию за кадры и инвестиции — не удержим в стране талантливую молодежь, не перетащим к себе перспективные идеи, проекты и капиталы. Экономика знаний для динамичного развития требует достаточной свободы поиска и самовыражения. Так что при переходе к мирному времени надо возвращаться к живому многообразию в политике и культуре.
Да, некоторая тревога относительно того, что ограничения военного времени могут закрепиться и инерционно остаться в обществе даже после того, как страна вернется к мирному существованию, сохраняется. Почему? Потому что, как мы знаем из истории, может возникать бюрократическая аппаратная инерция. И даже сам по себе психологический настрой на сверхцентрализацию и некую дисциплинарность, вводимую в социуме административными методами, тоже может иметь какое-то продолжение.
Поэтому тут чрезвычайно важно, какой тон будет задан высшей государственной властью. Объяснит ли она гражданам, что мы переходим к мирному строительству, а оно в свою очередь предполагает другую политическую культуру? Что, в частности, мы возрождаем как важный элемент этой культуры и многообразие позиций, и даже культуру несогласия в рамках конституционных ограничений? Полагаю, что все это должно в Россию вернуться, причем по такому же сигналу сверху, по какому страна принимала ограничения, связанные с военным временем.
— Ну примерно по такому же сигналу свыше культура несогласия была внедрена в конце 1980-х годов, на излете существования СССР.
— Культура несогласия тогда не столько внедрялась, сколько все-таки была разрешена сверху. Притом что появлялась она снизу совершенно стихийно. В какой-то момент ее просто перестали ограничивать. Но в отличие от конца 1980-х годов, когда у власти почти не было выбора и она во многом вынужденно шла на реформы, теперь у государства выбор будет. Поэтому важно, чтобы это был действительно понятный и всеми услышанный сигнал: мирная жизнь вернулась!
Демонтаж памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади
— Вы стояли у истоков современной России, входили в окружение первого президента РФ Бориса Ельцина. Именно вас называют в качестве человека, который осуществил демонтаж памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади в Москве в августе 1991 года. Как вы относитесь к призывам некоторых общественников (вроде организации «Офицеры России» и пр.) вернуть этот монумент на прежнее место? И верно ли, что в день демонтажа фактически только вы спасли здание КГБ от намечавшегося штурма со стороны разгневанных граждан?
— Перемещение памятника Дзержинскому с Лубянской площади на 4 километра в парк «Музеон» 22 августа 1991 года было правовым решением действовавшей в Москве законной власти. Я не был инициатором этого события, но стал его руководителем, чтобы оно не вылилось в разрушения, погромы и акты насилия с возможными жертвами. Оглядываясь назад спустя 34 года, считаю свои действия правильными и необходимыми. Призывы к штурму здания тогда действительно звучали, были попытки поджогов, но провокаторов удалось унять.
Перемещение сохраненного от вандализма монумента в музей подчеркнуло важный исторический рубеж — разрыв России с тяжким опытом массового государственного террора, бессудного и беспощадного. Это событие уже стало важным символом восстановления нормального хода тысячелетней истории России, которая вовсе не началась с 1917 года. Возвращение символа на старое место почти неизбежно вернет и практику, которая прочно ассоциируется с монументом независимо от биографии конкретного человека. Мы вроде ушли в новое правовое будущее. И что теперь, повернем назад? Вопрос: зачем? Возобновится губительный раскол, закровоточат раны в миллионах семей. Настоящие государственники на такого рода действия не пойдут. Верю, что этого не случится.
— В 1990–1992 годы вы являлись первым заместителем председателя Моссовета — будущего мэра Москвы Гавриила Попова. Как за минувшие десятилетия преобразился институт московского градоначальника, расширились ли его полномочия, стала ли «Москва государством в государстве», как об этом иногда говорят?
— Да, за последние годы Москва по стилю управления, пожалуй, вернулась ко временам генерал-губернаторства, существовавшего с 1804 по 1917 год. Генерал-губернатор объединял в своем лице гражданско-хозяйственную, военную и политическую власть, тесно связанную с общегосударственной вертикалью. Принадлежность мэра и почти всех депутатов Мосгордумы к одной правящей партии напоминает также и о советской эпохе. В такой монолитности — на мой взгляд, избыточной — есть, вероятно, и плюсы, но со временем копятся минусы. Москва — вечный город с огромным и очень многообразным интеллектуальным и культурным потенциалом. Столица заслуживает гораздо более полного представительства этого многообразия во власти и гораздо более содержательных дискуссий при принятии решений.
Комментарии 22
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.