Окружение как наука: почему ВСУ сидят в котлах, а наша армия их медленно выковыривает?

«Красноармейский и купянский котлы находятся в тактическом окружении, а северский и константиновский — в оперативном» Фото: © Станислав Красильников, РИА «Новости»

Четыре окружения

Прямо сейчас на всей линии боевого соприкосновения образовано не менее четырех полуокружений, или, как говорят, котлов. Условно это купянский котел, северский, константиновский и, наиболее известный, красноармейский. Все названия даны по населенным пунктам, которые окружает Российская армия.

При этом красноармейский и купянский котлы находятся в тактическом окружении, а северский и константиновский — в оперативном. Разница следующая:

Под оперативным окружением надо понимать такое положение окружаемой группировки, когда, во-первых, окружающий отрезает ее от соседей и выходит на пути сообщения ее с тылом, но не создает еще сплошного фронта окружения, связанного огнем пехоты, и, во-вторых, когда создан сплошной фронт вокруг окружаемой группировки, но ее расположение не простреливается действительным артиллерийским огнем, и она вследствие этого сохраняет свободу маневра внутри окружаемого пространства, то есть по внутренним операционным линиям. Под тактическим окружением надо понимать такое положение, когда окружаемая группировка не только охвачена сплошным кольцом, но ее расположение простреливается насквозь действительным огнем артиллерии и минометов, и она вследствие этого лишена свободы маневра внутри окружаемого пространства. «Маневр и бой на окружение (оперативно-тактические заметки по опыту войны)» // «Военная мысль». 1944. № 8–9. С. 6–7.

Петр Иванов советский военачальник, генерал-лейтенант

Отметим, что в силу текущих военных действий полного окружения практически не демонстрируется (единственный пример — это битва за Мариуполь), однако общее сравнение достаточно верное.

Казус текущей ситуации примерно следующий. С одной стороны, киевский режим, подчиняясь логике политической целесообразности, держит линию фронта, по минимуму отходя с занимаемых позиций. Цена этому — огромные жертвы как в живой силе, в бронетехнике, так и в тылу. Украинский тыл буквально перенапряжен в результате подобных решений, о чем поговорим позже.

С другой стороны, несмотря на все жертвы, вооруженные формирования Украины просто в силу объективных обстоятельств не способны удерживать территорию, в результате чего начинают отступать.

Отступать приходится там, где держаться наиболее тяжело, т. е. на открытой местности, в посадках и малых населенных пунктах. А «стоять насмерть» лучше получается в населенных пунктах, которые фактически превращены в города-крепости, наиболее близкий аналог — «фестунги», которые организовывали гитлеровцы в годы Второй мировой.

В данном материале попробуем разобраться, насколько это эффективно, что это дало на данный момент и к чему приведет в дальнейшем.

«Следующим актом стала осень 2022 года. К этому времени Киев сумел провести мобилизацию, увеличив численность живой силы с 250 тысяч человек до миллиона, в то время как ВС РФ оперировали примерно 200-тысячной армией, распыленной по всему фронту от Херсона и до Харькова» Фото: © Станислав Красильников, РИА «Новости»

Проблемы с живой силой

Подготовка укреплений — занятие всегда основательное. С одной стороны, современный город сам по себе является массивным укреплением, в нем есть крупные и крепкие бетонные здания, промышленные объекты, не простреливаемая насквозь территория, которая позволяет находиться в относительной безопасности. Кроме того, советская планировка застройки, согласно которой город строился из микрорайонов и микрокварталов, крайне способствует тому, чтобы вести в них оборону.

Кроме того, еще с 2015 года Киев начал буквально заливать бетоном и сталью приграничные к ЛДНР городские территории, создавая единую линию обороны с подземными ходами, бункерами, складскими помещениями и всем прочим, что необходимо для трудных боевых действий.

Как следствие, к началу кампании в Донбассе был сформирован мощнейший укрепрайон, плотно привязанный к тыловой Украине сетью автомагистралей и железных дорог. Российская армия, а также тогда еще формально союзные корпуса Донецкой и Луганской народных республик не смогли выбить украинских захватчиков с территории, в результате чего началось длительное сражение, которое сравнивали с Первой мировой ввиду того, что на данных участках линия фронта почти не двигалась.

Следующим актом стала осень 2022 года. К этому времени Киев сумел провести мобилизацию, увеличив численность живой силы с 250 тыс. человек до миллиона, в то время как ВС РФ оперировали примерно 200-тысячной армией, распыленной по всему фронту от Херсона и до Харькова. Имея пятикратное преимущество, украинский генштаб сумел сконцентрировать силы на харьковском участке и стремительным натиском выбил российские войска.

Согласно оценкам некоторых экспертов, на отдельных участках преимущество противника в живой силе достигало кратного количества. Фактически на каждых 10 российских солдат приходилось до 100 украинских. Противник буквально обходил российские блокпосты, просачиваясь через крайне разреженную оборону, разрывая коммуникации с тыловыми частями.

Единственным (пусть и не самым приятным) решением стало отступление. Российские войска отходили на юго-восток, после чего уже организованно покинули столицу Херсонской области город Херсон, выйдя на восточный берег Днепра.

Решением, как мы теперь знаем, стала мобилизация 2022 года, а также полный пересмотр тактики боевых действий. Россия сама начала спешно окапываться, создавая линию Суровикина, менее известные укрепления в Луганской Народной Республике и предпринимая прочие действия. Все ждали лета 2023 года, на которое режим Зеленского анонсировал крупное наступление, под которое НАТО выделило огромное количество боеприпасов и бронетехники.

Как мы сегодня знаем, наступление прошло крайне скверно, противник не просто не сумел пробить российскую линию обороны, но попросту застрял в полосе обеспечения, растеряв порядка 160 тыс. живой силы и буквально угробив всю приданную технику на полях Запорожской области.

И вот тут случилось важное событие. Дело в том, что Киев брал свое не качеством военного планирования, техническим перевесом или количественным перевесом в современной технике. Киев брал солдатской массой: там, где застрянут трое, он мог отправить 10–15 человек. И к началу 2023 года украинская армия была армией победителей. Армия, которая благодаря как внутренней, так и международной пропаганде поверила, что может победить Россию. Оставленные танки Т-90 в Харьковской области и украинские солдаты, срывающие плакаты «Херсон навеки с Россией», сильно мотивировали.

Добровольцев не надо было ловить — они все шли в армию победителей. После контрнаступления 2023 года случился надлом.

«Получив буст к морали, они считали себя способными попробовать. Это настроение распространялось сверху донизу. И среди политиков, которые никоим образом не желали идти на какие-то переговоры с Россией, и в украинском обществе, и даже среди рядового состава украинских войск… В 2023-м произошел психологический перелом после потери Соледара, проигранной битвы за Бахмут, провалившегося и захлебнувшегося в крови контрнаступления, падения Авдеевки и начала нашего наступления в Донбассе. Украинская армия окончательно утратила тот самый моральный буст, который она получила в 2022 году», — рассказывал в интервью «БИЗНЕС Online» военный корреспондент Федор Громов.

Служить при таком раскладе уже не хотелось подавляющему большинству, что вынудило действовать сотрудников территориальных центров комплектования (ТЦК) буквально как подвид зондеркоманды (немецкие подразделения, занимавшиеся в лагерях смерти конвоированием узников с последующей обработкой останков), которые буквально ловят на улице мужчин с целью довезти их до военкомата, где им выправят все необходимые документы для зачисления на военную службу.

Разумеется, подобные способы комплектования не могли не оставить ответной реакции, украинские военные начали массово бежать из частей. За октябрь украинской прокуратурой был поставлен своеобразный рекорд — 21 602 уголовных дела по ст. «Дезертирство» и «Самовольное оставление части», буквально каждые две минуты один солдат украинской армии дезертировал. Всего за 10 месяцев 2025 года было возбуждено почти 183 тыс. дел по самовольно сбежавшим и дезертировавшим. Это больше, чем за весь период с 2021 по 2025 год. Кроме того, украинская армия и так несет колоссальные потери, которые находятся на примерной отметке в 25–30 тыс. в месяц убитых и тяжелораненых.

Как следствие, личного состава стало просто не хватать, участок полосы, которую должна держать бригада, зачастую обороняет неполный батальон. Украина буквально оказалась в том же положении вещей, что и Россия осенью 2022 года, с одной поправкой — мобилизация уже работает с превышением допустимых мощностей, а западной помощи в том же объеме уже не получить.

Однако это еще не все — чтобы как-то решить проблему с чехардой на фронте, Александр Сырский в феврале 2025 года начал корпусную реформу.

Административное деление

Любопытный момент: 26 октября Владимир Путин посетил один из пунктов управления объединенной группировки войск. На совещании глава Генерального штаба Валерий Герасимов доложил Верховному главнокомандующему о ситуации на фронте и успехах испытаний уникального российского оружия.

Начальник Генштаба отметил, что войска объединенной группировки продолжают выполнять поставленные задачи, выделяя два направления. Первое, по словам Герасимова, — это полоса ответственности группы войск «Центр». «Соединения и воинские части 2-й и 51-й армий, наступая по сходящимся направлениям, завершили окружение противника в районе Красноармейска и Димитрова. Блокирована крупная группировка вооруженных сил Украины в составе 31-го батальона, в том числе соединения 25-й воздушно-десантной, 79-й десантно-штурмовой и 68-й егерской бригад, а также 35-й и 38-й бригад морской пехоты, 425-го отдельного штурмового полка и 153-й и 155-й механизированных бригад», — сказал он.

Разберем более детально. Так, согласно сообщению Герасимова, в котле была 68-я отдельная егерская бригада, подчиненная 16-му армейскому корпусу ВСУ. А вот 155-я отдельная механизированная бригада, та самая «Анна Киевская», состав которой разбежался в начале своего формирования, входит в состав 21-го армейского корпуса ВСУ. 153-я отдельная механизированная бригада в 2024-м понижена из мотострелковых в пехотную ввиду нехватки техники, а в 2025 году ее выводили на доукомплектование из-за понесенных потерь. Десантно-штурмовые войска представлены 25-й отдельной воздушно-десантной, 79-й отдельной гвардейской десантно-штурмовой бригадами. Важно держать в уме, что десантно-штурмовые войска — это отдельный род войск со своей вертикалью командования.

При этом 79-я отдельная штурмовая бригада по факту является мотострелковой, но в окружение попали отдельные элементы 25-й бригады, что-то вроде российских войск ВДВ, т. е. соединения по определению легкого, не снабженного тяжелой техникой даже теоретически, а также имеющего иную специфику обучения.

«Продолжают список 35-я и 38-я отдельные бригады морской пехоты ВСУ. Обе бригады структурно подчинены 30-му корпусу морской пехоты. Последним в списке у нас 425-й отдельный штурмовой полк „Скала“. В конце 2024-го — начале 2025 года „Скалу“ разбили на покровском направлении, но после переформирования батальон увеличили до полка. Говорят, что выросший из батальона наци-добровольцев полк является „придворной“ частью Сырского, почему и пополняется людьми и техникой в приоритетном порядке. Шутка ли сказать — у них даже Abrams и Bradley есть. Или уже были», — пишет на своем закрытом ресурсе телеграм-канал «Панцервафли».

В итоге в окружение попали соединения и отдельные элементы трех родов войск, являющиеся кусками трех армейских корпусов, а также пара соединений, формально не подчиненных никому. Из этого можно сделать два вывода. Либо противник совсем не понимает, зачем нужно планирование, и на защиту Красноармейска кидал кого попало, не руководствуясь никакими военными принципами, либо у него действительно крайне высокие проблемы с боеспособными соединениями, что пришлось ради обеспечения политической ситуации кидать на убой лучших из тех, кого можно было оторвать от действующей линии боевого соприкосновения.

А в чем, собственно, загвоздка? Дело в том, что в феврале этого года главком ВСУ Сырский объявил корпусную реформу. Так, 3 февраля в своем телеграм-канале он заявил о плане реформы армии. Принято решение об отказе от бригадной системы и переходе на дивизионно-корпусную структуру. «Учитываем вызовы времени и работаем на усиление армии даже в сложившихся непростых условиях. Продолжается реформа организационной структуры вооруженных сил. Приступили к реализации мероприятий по переходу на корпусную структуру», — написал Сырский.

Ранее украинская армия была поделена на оперативно-тактические и оперативно-стратегические группировки войск. «Их функции передаются группировке войск (сил), образованной на основе оперативных командований. Командование объединенных сил ВС Украины получит свой важный участок фронта с подчиненными армейскими корпусами», — написал Сырский в октябре в своем телеграм-канале. Формальное объяснение — «оптимизация органов военного управления».

Решение о создании подобных формирований было принято в самом начале кампании, когда резко выросшая украинская армия не имела вменяемого аппарата управления, в результате чего войска просто собрали по территории и подчинили региональным командующим.

Однако по мере разрастания хаоса военных действий выяснилось, что отдельные тактические соединения переносятся с одного участка фронта на другой, образуя невероятную мешанину, в результате сыпалась связь внутри командования. Грубо говоря, командир конкретного подразделения не мог точно ответить, кто именно является его начальником в конкретный момент времени. С одной стороны, он подчинен одной ОСГВ, а реально действует в другой.

Теоретически это должна была бы решить как раз корпусная и дивизионная система. Говоря проще, изначальный план был в том, чтобы расширить бригады до размеров дивизий (это позволило бы сократить значительно количество дублирующих функций и увеличить количество строевых относительно нестроевых), а дивизии подчинить корпусам.

«Эта реформа была направлена на то, чтобы была некая централизация управления на местах. Да, корпус несет ответственность за определенный участок линии боевого соприкосновения, так как ему подчинено множество различных подразделений, он может этими подразделениями формировать линию обороны и даже иметь некий резерв, который может перебрасывать в случае прорыва на ЛБС», — говорит в интервью «БИЗНЕС Online» военный эксперт Алексей Леонков.

Однако все наткнулось на конкретику реальных боевых действий. В условиях, когда личного состава, вооружения не хватает, корпуса спустя более чем полгода с момента создания так и остались формальными структурами подчинения. А решения, принимаемые на фронте, носят ситуативный характер.

В результате по совокупности причин на момент написания текста вооруженные формирования Украины являются достаточно специфической военной структурой, задача которой остается прежней — при условии нехватки личного состава, боеприпасов и бронетехники удерживать линию фронта во что бы то ни стало.

Котлы как итог

Повторим то, с чего начали в самом начале: удержание фестунгов — политическая задача. Широкий зритель видит линию фронта, отдельные боевые действия на кадрах видеохроники, фотографии разрушенных городов и деревень. Но он не видит продвижения. А значит, комментарий к ситуации напрашивается очевидный: «застряли», «силы равны».

Вместе с тем реальность несколько сложнее общего плана. Украина буквально надрывается, удерживая территорию, топя горн войны, как безумец топит печку векселями. Да, пока конкретные результаты российских войск на земле дают скромные 500–600 кв. км в месяц. Но скрытый результат более очевидный. Верхняя оценка потерь украинской армии в личном составе — до 1,5–2 млн человек, нижняя — около 700 тысяч. Это много.

Кроме того, как отметили выше, украинская армия начала разбегаться. Пока на фоне общей солдатской массы (около 700–800 тыс. живой силы) это не так заметно. Но цифра уже достаточно существенная, чтобы на нее не обращать внимания.

Второй важный момент — это ресурсы. Во-первых, военные. Из всего, чем Киев оснащен в достатке, остаются FPV-дроны. Всего остального откровенно мало. Так, по данным российского министерства обороны, около 80% уничтожаемой техники противника осенью 2025 года составляют переделанные под военные нужды гражданские автомобили. Для сравнения: весной 2024-го они занимали около 30–40%.

Кроме того, ситуацию подтачивает и состояние тыла. Удары российских ВКС по энергетической и логистической инфраструктуре начали давать свои результаты. Так, маршрут поездов краматорского направления ограничили границами Харьковской области, о чем сообщил назначенный в Киеве «главой донецкой областной военной администрации» Вадим Филашкин в телеграм-канале. «Решение продиктовано факторами безопасности, поэтому пассажиры всех пяти поездов дальнего следования краматорского направления получают детализированные оповещения о конечной станции в приложении УЗ непосредственно в день отправки», — написал он.

Аналогичным образом ситуация действует на других участках фронта.

В результате противник, вынужденный маневрировать всеми доступными силами, не имея возможности удерживать твердую административную дисциплину, буквально пытается затыкать пальцами дыры в плотине, сквозь трещины которой проливается вода.

И вот буквально Киев дошел до состояния «где толсто, там не рвется»: укрепленные участки фронта, города с большим количеством бетонных построек оказались полуокружены российскими частями. Как их снабжать, кем их защищать, какие силы есть для деблокирования — не знает никто.

При этом Россия научилась пользоваться этими точками напряжения. Пока Киев срочно отправляет «защищать котлы» свежебусифицированных, ВС РФ давят там, где удерживать позиции сил нет. Так, российские войска со скоростью 5 км в неделю (что по меркам этой войны выглядит как блицкриг) наступают на стыке Днепропетровской и Запорожской областей. Сносных укреплений, сил, чтобы удерживаться, у противника там нет. Единственное, что тормозит наступление российских войск, — это буквально малые степные реки, через которые не всегда проходит бронетехника, и осенняя распутица.

Выбор очевидный — чем глубже на этом участке российские части заходят на северо-запад, тем безопаснее становится сухопутный коридор в Крым. При этом конечной целью натиска на данном участке является фарватер Днепра с Запорожьем и Днепропетровском.

И чтобы это можно было проводить, Россия продолжает медленно и настойчиво вываривать украинские части в котлах. Потому что с формально-медийной точки зрения потеря населенного пункта Покровское значит меньше, чем потеря города Покровска.