«По данным комитета по туризму Узбекистана, только за 11 месяцев страну посетили 10,7 миллиона иностранных гостей. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года поток вырос на 14 процентов»

«Путешествуй по Узбекистану»

В наступающем году Ташкент готовится подвести промежуточные итоги реформ эпохи президента Узбекистана Шавката Мирзиёева. Спустя почти 10 лет после начала масштабных преобразований становится очевидно: для смены не только системы, но и менталитета требуется куда больше времени, чем предполагалось изначально.

Однако на одном направлении прорыв все же случился. Если общеполитические и экономические реформы в Узбекистане идут по сложной траектории — без резких скачков, но с неизбежной инерцией старого аппарата, то туристическая отрасль демонстрирует результаты, которые можно назвать безоговорочными. Именно туризм стал главным маркером открытости страны и, пожалуй, самым наглядным достижением команды Мирзиеёва.

На минувшей неделе в Узбекистане подвели итоги туристического сезона. К концу 2025 года статистика фиксирует исторический максимум. По данным комитета по туризму Республики Узбекистан, только за 11 месяцев страну посетили 10,7 млн иностранных гостей. Динамика впечатляет: по сравнению с аналогичным периодом прошлого года поток вырос на 14% (или, говоря языком официальных отчетов, составил 114% к базе прошлого года).

Для понимания масштаба тектонических сдвигов достаточно обратиться к стартовым показателям 2016 года, когда республика оставалась одной из самых закрытых в регионе. Тогда границу пересекли лишь порядка 2 млн человек — в основном родственники жителей страны и соседи из приграничных областей. Таким образом, за неполные 10 лет поток вырос в 5,3 раза.

Еще более показателен финансовый аспект. Если в 2016-м экспорт туристических услуг колебался в пределах $0,4–0,6 млрд, то по итогам 11 месяцев текущего года он достиг отметки в $4,4 миллиарда. Рост — в 7–8 раз. Это переводит туризм из разряда «гостеприимства» в категорию серьезных статей дохода госбюджета, снижающих зависимость экономики от экспорта сырья и трудовой миграции.

Параллельно Ташкент грамотно стимулирует внутренний спрос, понимая риски зависимости от внешних факторов. Программа «Путешествуй по Узбекистану» дала свои плоды: жители республики совершили 23,7 млн поездок по регионам. Это создает необходимую «подушку безопасности» для бизнеса в межсезонье и развивает инфраструктуру вдали от привычных маршрутов Самарканда и Бухары.

Пока эксперты спорят о темпах либерализации, Узбекистан де-факто превратился в ключевой туристический хаб Центральной Азии. И это тот редкий случай, когда сухие цифры говорят убедительнее любых политических деклараций.

«Узбекистан готов продвигать свой бренд по мировым стандартам»

Позвали даже Жерара Депардье

Впрочем, нынешние масштабные цифры — результат тактики малых, но критически важных шагов. Движение шло по принципу step by step. Формальной точкой отсчета стал указ президента от 2 декабря 2016 года «О мерах по обеспечению ускоренного развития туристской отрасли». Именно этот документ де-юре закрепил за туризмом статус стратегического направления экономики.

Однако реализация реформы шла непросто. В 2016 году основным барьером для отрасли была даже не слабая инфраструктура, а жесткий визовый режим. Туристы из Европы и Азии были вынуждены оформлять въездные документы через систему приглашений, что затягивало процесс на недели. Указ 2016 года предусматривал отмену виз для ряда стран уже с 1 апреля 2017-го, но под давлением силового блока — влиятельной на тот момент «старой гвардии» — решение отложили. Впоследствии Мирзиёеву удалось продавить либерализацию, но сама аппаратная заминка на старте наглядно показывает сопротивление системы. Введение безвизового режима в 2018–2019 годах в итоге и стало главным драйвером роста.

Параллельно начали падать барьеры непосредственно на границе. Раньше прохождение таможенного контроля превращалось в отдельное испытание: тотальный досмотр, зачастую с пристрастием, и обширный перечень запретов как на въезд, так и на выезд. Эта процедура отнимала у гостей не только часы ожидания, но и немало нервов. Новая команда демонтировала эту практику одной из первых. Введение «зеленых коридоров» и общее упрощение режима сыграли ключевую роль — пассажиропоток, перестав спотыкаться о бюрократические препоны, заметно ускорился.

Параллельно власти устраняли главные системные раздражители. В 2020 году была фактически ликвидирована архаичная практика обязательной регистрации (ОВИР), которая долгое время держала туристов в напряжении. Вместо унизительных походов в полицию и риска депортации за отсутствие штампа в паспорте заработала цифровая платформа E-mehmon. Это решение не только снизило коррупционные риски, но и вывело из серой зоны частный сектор, позволив легально сдавать жилье через сервисы вроде Airbnb.

Но главной революцией стала транспортная реформа. В период 2019–2022 годов Узбекистан начал внедрять режим «Открытого неба» в региональных аэропортах — Карши, Нукусе, Термезе и Бухаре. Ключевым элементом здесь стало введение так называемой пятой свободы воздуха. Если говорить простым языком, этот режим позволяет иностранной авиакомпании не просто привезти пассажиров из своей страны в Узбекистан и улететь обратно, а совершить транзитную посадку, забрать новых пассажиров и лететь дальше, в третью страну. Это превращает провинциальный аэропорт из тупика в международный транзитный хаб.

Результат не заставил себя ждать: на рынок зашли крупные лоукостеры, например Wizz Air, запустивший бюджетные рейсы из Абу-Даби в Ташкент и Самарканд. Монополия на полеты рухнула, а у пассажира впервые появился реальный ценовой выбор.

Геополитическую картину дополнило открытие сухопутных границ, прежде всего с Таджикистаном. Это восстановило естественную логистику региона, позволив туристам вновь выстраивать единые маршруты по древним городам Шелкового пути. А для закрепления успеха на внешних рынках Ташкент привлек «тяжелую артиллерию» пиара: назначение в 2019 году Жерара Депардье послом туризма во Франции стало сигналом, что Узбекистан готов продвигать свой бренд по мировым стандартам.

«В Бухаре туристические проекты столкнулись с общественным недовольством и протестами местных жителей, опасающихся за исторический облик города»

Хива станет доступнее

Главным тормозом отрасли долгие годы оставалась хроническая нехватка инфраструктуры. Купить билет на самолет или поезд в сезон было почти нерешаемой задачей из-за дефицита мест. Ситуацию удалось сдвинуть с мертвой точки лишь после частичного демонтажа монополии национального перевозчика «Узбекских авиалиний» и запуска на рынок конкурентов-лоукостеров.

Показательный пример — Самарканд. В 2022 году управление новым терминалом местного аэропорта было передано одной из частных компаний. Это позволило открыть прямые рейсы из Стамбула, Дубая и Москвы, минуя перегруженный столичный узел. Параллельно сработала ставка на железные дороги: закупка испанских скоростных составов Talgo (Afrosiyob) кардинально ускорила доставку туристов в Самарканд и Бухару.

Теперь на очереди Хива — город, который по аутентичности, возможно, превосходит раскрученные центры, но долгие годы оставался на туристической обочине из-за сложной логистики (перелет до Ургенча плюс трансфер). Электрификация путей уже сократила время в пути, но главный рывок запланирован на 2026 год: запуск высокоскоростной магистрали Бухара – Ургенч – Хива должен окончательно решить проблему доступности западных регионов страны.

Сложнее обстоит дело со столицей. Аэропорт Ташкент-Южный работает на пределе возможностей. Более того, Ташкент фактически упустил исторический шанс стать главным транзитным хабом для россиян, вынужденных искать новые окна в мир. Эту нишу уверенно занял Стамбул, хотя узбекская столица имела все козыри: три часа лета, налаженные связи с Азией и Ближним Востоком, регулярные рейсы в Европу и США.

Понимание стратегической ошибки пришло. Принято принципиальное решение о строительстве новой воздушной гавани в 20 км от города. Проект реализуется мощным консорциумом международных инвесторов. Заявленные мощности — 20 млн пассажиров в год и до 30 взлетов-посадок в час — должны позволить Ташкенту, пусть и с опозданием, вступить в конкуренцию за статус регионального хаба.

Инфраструктурный бум коснулся и гостиничного сектора. Открытие в 2022 году гигантского комплекса Silk Road Samarkand (8 отелей, конгресс-холл, туристическая зона «Вечный город») вызвало немало споров, однако фактически создало базу для MICE-туризма (конференции, саммиты ШОС), которой ранее в регионе просто не существовало.

Теперь по аналогичной модели строится туристический центр в Бухаре. Правда, здесь ситуация острее: проект столкнулся с общественным недовольством и протестами местных жителей, опасающихся за исторический облик города. Тем не менее власти настроены решительно, видя в таких кластерах магнит для инвесторов.

«Переломали всю Бухару!»: как власти Узбекистана расстаются с советским прошлым

Эти мегапроекты нужны не только для западных гостей. Узбекистан активно включается в борьбу за богатого арабского туриста, который в последние годы «распробовал» постсоветский Кавказ — Грузию, Азербайджан, Армению. Этот клиент платежеспособен, хотя и обладает специфическими бытовыми привычками, порой шокирующими местных жителей. Ташкент видит здесь огромный потенциал, особенно в нише паломнического (зиерат) туризма, вступая в прямую конкуренцию за этот поток, в том числе и с Ираном.

«Туризм в Узбекистане окончательно закрепился в статусе стратегического сектора, генерирующего миллиардные прибыли. И это реальный, осязаемый результат реформ»

Пример с туризмом показателен: он доказывает, что даже столь традиционный и патриархальный Узбекистан способен совершить системный переход от модели закрытой «крепости» к открытому рынку. Трансформация отрасли в реальный экономический драйвер подтверждает, что при слаженной работе госаппарата успех достижим. Ташкент успешно проводит ребрендинг, уходя от клише «постсоветской страны» к образу «жемчужины Шелкового пути», где отсутствие моря с лихвой компенсируется этнической гастрономией, древней архитектурой, самобытным искусством и культурой.

Отдельный актив — понятная языковая среда, играющая ключевую роль для миллионов русскоязычных туристов с постсоветского пространства. И хотя инфраструктурные болезни роста еще предстоит лечить, главный Рубикон перейден: туризм окончательно закрепился в статусе стратегического сектора, генерирующего миллиардные прибыли. И это реальный, осязаемый результат реформ.