«Россия не останется внакладе, но эти инвесторы пойдут с исками в Европу. Будет очень интересная картина», — оценивает эксперт «БИЗНЕС Online» возможный ответ РФ на схему ЕС с «репарационным кредитом» для Украины. Прямо сейчас саммит Евросоюза думает, изымать активы России под помощь Киеву или нет. Формально нужное количество голосов есть, однако за себя сильно переживает Бельгия, в которой находится депозитарий Euroclear. Она хочет, чтобы в случае иска Москвы отвечали все страны ЕС, ответственность была общей. Банк России пожелание услышал и днем объявил, что будет взыскивать убытки со всех европейских банков, где заморожены активы РФ.
Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен
«Мытарства» Европы
«Решение должно быть принято сегодня, и мы не уйдем, пока его не примем», — глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен сегодня утром, перед стартом саммита Евросоюза, фактически ставила ультиматум его участникам. Такой «боевой настрой» европейской чиновницы объясним. Решение, которое должно быть принято на нынешнем саммите, — определение формата, по которому Европа будет финансировать Украину в 2026–2027 годах.
Без денег от Брюсселя украинскую экономику ждет «крах», рассуждает западная пресса. Удар будет сильнее, чем геополитический и имиджевый ущерб для Европы, пишет газета Financial Times. Другое западное издание Politico тоже держит руку на пульсе и в четверг днем пишет, что прямо сейчас европейские дипломаты работают над «рискованным компромиссом, чтобы спасти сделку в последнюю минуту». О чем речь?
Европа, по сути, решила, что даст деньги Киеву, но думает, каким образом это сделать. Первый вариант — выделение еврозайма под гарантии бюджета ЕС в размере 90 млрд евро, а второй Европа называет «репарационным кредитом» с использованием замороженных активов Банка России, а сама Россия иначе — экспроприацией суверенных активов ЦБ. Из публичных сообщений и заявлений следует, что средства для кредита планируется заимствовать не у самого ЦБ, а у финансовых институтов ЕС, которые получили доходы от замороженных российских активов, но удерживали их и не перечисляли.
Схема заключается в том, что в обмен на эти «набежавшие проценты» ЕС выпустит облигации, которые погасит после выплаты кредита Киевом, а Украина — в свою очередь после якобы выплаты Россией неких репараций. И что это, не изъятие суверенных активов? В Брюсселе уверяют, что нет. В документах не раз повторяется, что активами Банка России являются права требования к финансовым институтам, а не сами средства. Но в том, что схема рабочая, уверены не все.
Формально «репарационный кредит» под российские активы можно утвердить квалифицированным большинством. Нужно согласие 15 стран ЕС, представляющих 65% его населения. Необходимое число голосов есть, но, как утверждают источники, ЕС не желает принимать решение без одобрения главного противника — Бельгии. На территории этой страны расположен депозитарий Euroclear, в котором находится бо́льшая часть замороженных активов РФ (185 млрд евро из 210 млрд) и к которому Банк России недавно предъявил судебный иск (о нем далее).
Бельгия опасается, что если Москва в дальнейшем отсудит замороженные активы, то компенсировать убытки в основном придется ей. При этом издание Politico со ссылкой на независимые юридические заключения утверждает, что вероятность успешного для России судебного спора с Бельгией минимальна, поскольку Москва вряд ли найдет юрисдикцию, чей суд согласится рассмотреть дело. Даже если найдет, Европа проигнорирует решение. Основные риски были приняты в момент заморозки активов, новый шаг — использование их для кредита — принципиально ситуацию не меняет.
С другой стороны, администрация США убеждает Европу отказаться от схемы с использованием российских активов. Вашингтон, по некоторым данным, ведет переговоры с отдельными странами ЕС, в которых убеждает не идти на схему. Мысль в том, что часть денег, вокруг которых идет спор, можно использовать для будущих инвестиционных проектов в рамках потенциального мирного соглашения России и Украины. Бельгия, которая ранее была резко против, теперь, по данным издания EUObserver, настаивает на получении «неограниченных финансовых гарантий» от стран ЕС в случае использования замороженных российских активов.
Формально «репарационный кредит» под российские активы можно утвердить квалифицированным большинством. Нужно согласие 15 стран ЕС, представляющих 65% его населения
Россия угрожает в ответ
Госдума призвала правительство разработать ответные меры на случай возможного хищения российских активов Европейским союзом еще 18 ноября. Поводом тогда стало письмо фон дер Ляйен, направленное странам ЕС, в котором были изложены официальные предложения по экспроприации активов РФ.
Уже 4 декабря официальный представитель МИД РФ Мария Захарова заявила о подготовке пакета ответных шагов. Она назвала возможную конфискацию «воровством» и предупредила, что реакция Москвы будет «самой жесткой», а ответ станет для Евросоюза «сюрпризом».
Чуть позже, 10 декабря, о серьезных последствиях для Европы в случае изъятия активов предупредил и Кремль. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков подчеркнул, что такие действия не останутся без ответа и повлекут ощутимые последствия как для государств, так и для юридических и физических лиц.
Практическая реализация намерений не заставила себя ждать. В пятницу, 12-го числа, Банк России подал иск в Арбитражный суд Москвы к бельгийскому депозитарию Euroclear. Регулятор потребовал взыскать свыше 18 трлн рублей убытков, связанных с планами ЕС использовать российские активы для финансирования Украины. «Действиями депозитария Euroclear Банку России был причинен вред, обусловленный невозможностью распоряжения принадлежащими Банку России денежными средствами и ценными бумагами», — говорится в сообщении ЦБ. Предварительное заседание назначено на 16 января.
Тем временем Financial Times пишет, что угрозы российских ответных мер вызывают беспокойство в европейских столицах, особенно в Бельгии, Италии и Австрии. Российская сторона обещала «самую жесткую реакцию». Речь, как пишет издание, может идти о конфискации оставшихся западных активов в России. Так, например, бельгийские чиновники опасаются, что «первой жертвой» станет именно Euroclear. В зоне риска, по информации издания, также находятся австрийский Raiffeisen и итальянский UniCredit. Хотя последний вроде как уже начал уход из РФ.
Сегодня днем Центробанк дал понять, что требования к Euroclear не станут исключением. Регулятор предупредил, что убытки, «обусловленные неправомерной блокировкой и использованием активов», будут взыскиваться и с других европейских банков в российском арбитраже.
«Россия может зеркальными мерами изъять деньги, которые заморожены здесь. В этом случае страна не останется внакладе, но…»
В разговоре с «БИЗНЕС Online» эксперты прокомментировали спор вокруг российских активов и порассуждали, насколько вероятна экспроприация денег РФ, какими будут последствия для Европы и чем может ответить Москва.
Дмитрий Голубовский — аналитик «Золотого монетного дома»:
— Я не думаю, что активы изымут. Для этого хороших механик нет. Скорее там под предлогом бессрочной заморозки Украине выдадут какой-то кредит в счет ЕС. Если так, то это будет просто заем на общих основаниях, где будет написано, что там будут гарантии стран каких-то из ЕС, что есть залог, а заем будет погашен за счет этих активов когда-то потом.
А если они просто их конфискуют, это немного другая история. Долги-то сначала надо погасить, прежде чем выдать Украине деньги. Откуда эти долги? Облигации сами, которые они заморозили, сначала надо продать, чтоб получить кеш какой-то и выдать его Украине. Наверное, будут распродавать по частям, но это будет давление на рынок.
Вообще, я бы дождался каких-то результатов, прежде чем гадать о чем-то. Потому что так уж получилось, что у меня вчера было совещание по поводу управления одним портфелем, и мы отложили все принятия решений по европейским активам до момента, пока не будет ясности с тем, что они решат. То есть инвестиционное решение. Если там будет что-то, что намекает действительно на какие-то конфискационные меры, мы в евро инвестировать просто не будем. Потому что тогда ожидается еще падение европейской валюты.
Россия может зеркальными мерами изъять деньги, которые заморожены здесь, как деньги самого Euroclear, так и иностранных инвесторов, а их здесь даже больше. Пострадают инвесторы, те, кто верил когда-то в экономический рост, в то, что они здесь заработают. То есть в этом случае страна не останется внакладе, но эти инвесторы пойдут с исками в Европу. Будет очень интересная картина.
Александр Виноградов — ведущий экономист автономной некоммерческой организации «Научно-исследовательский центр Олега Григорьева „Неокономика“»:
— Понятное дело, что бельгийцам это абсолютно не по душе — если что, они будут ответственны. Соответственно, здесь возникает вопрос уже внутренних взаимоотношений. Например, продавят их на европейскую солидарность или не продавят. Я посмотрел последние оценки точек зрения, и вероятность того, что их продавят, сейчас меньше половины. Но насколько именно меньше, вопрос дискуссионный.
В любом случае это российские деньги. Если их «отожмут» у России, то последствия будут такие: от всех способов найти какую-то юридическую схему, на кривой козе подъехать новых денег не появится. Они будут либо напрямую использованы, либо как залог, либо не будут использованы никак. Вот, собственно, и все. А все эти хитрости просто затуманивают реальное положение дел, и все это все прекрасно понимают.
Александр Разуваев — экономист, член наблюдательного совета гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров:
— Пойдут ли в Евросоюзе на схему с репарационным кредитом? Мне кажется, если пойдут, это приведет к разрушению зоны евро и Евросоюза. Тут уже была новость, что какое-то из основных агентств, если не ошибаюсь Fitch, понизило прогноз по рейтингу Euroclear из-за этой ситуации. А если им понизят рейтинг, это спровоцирует отток денег оттуда арабских, китайских, ну и так далее. И вся эта система рухнет. Плюс мы тоже в моменте много чего заберем. И конечно, начнем преследовать их всю оставшуюся жизнь. Поэтому я считаю, что это будет самоубийством.
Пойдут или нет? Начинать настоящую военную свару, как они начали против ядерной державы, — это, мягко сказать, рискованно было. Намного более рискованно для них, чем для нас. Поэтому я не знаю, чем закончится. Мы смотрим на ситуацию сейчас — для них ничего хорошего. В любом случае я бы, как россиянин, у которого лежит с каких-то времен евро, сейчас бы евро не имел.
Будут ли использовать только проценты с активов или основные активы тоже? Все активы, конечно. В этом и есть смысл, потому что проценты уже задействованы. Я не знаю, я не такой вот юрист-международник, но наши именно насчет процентов как-то достаточно вяло отреагировали. Сейчас важны именно все деньги, потому что проценты Украину не спасут.
Как может отреагировать Россия? Я думаю, будет национализировано вообще любое имущество Евросоюза у нас. Прежде всего это Мосбиржа, акции, облигации и то, что осталось из прямых инвестиций. Людей, которые подпишут документ, думаю, заочно приговорим, допустим, к пожизненному заключению. Посмотрим. Я думаю, там может быть еще что-то спрятано.
Вообще, разговоры были вплоть до того, что наши могут применить военную силу. Честно, я не думаю, это уж совсем такая война будет. Более того, формально НАТО существует. Ладно, Европа нам не страшна, но у американцев-то все-таки достаточно серьезная военная мощь, и это просто уже такая война баш на баш. Которая может легко закончиться ядеркой.
Дмитрий Дробницкий — политолог:
— Представьте, что вы кому-то дали денег в долг или положили на банковский счет. Соответственно, вам обязаны начислять проценты и по требованию вернуть тело кредита. Но проценты — это доходы (или часть доходов), которые банк получает от некой коммерческой деятельности, например, если бы сам давал кредит. Поэтому проценты совершенно отдельная песня. Они регулярно поступали, начислялись, должны были отправляться в соответствующие депозиты и, может, опять участвовать в обороте или отправляться в Россию. Мы не можем напрямую получать ни евро, ни доллары, даже использовать для зарплаты за рубежом иностранную валюту не можем. Когда было необходимо, мы что-то закупали на эти активы.
В решении, которое они (ЕС — прим. ред.) пытаются принять сейчас, есть проблема — живых денег там нет. Мы же не мешок с золотом отправили, который они положили в сейф и в любой момент могут достать и отдать на закупку оружия для Украины. Так не работает. Депозитарий лежит по цифровым документам, где сказано, что вы должны мне деньги. Для того чтобы их вернуть, вам нужно откуда-то физически достать средства, даже если отдаете кому-то другому. Как люди возвращают долги? Поджимаются где-то. Знаете поговорку: «Берешь чужие ненадолго — возвращаешь свои и насовсем».
В бухгалтерском смысле это активы, которые чисто теоретически мы можем получить или использовать. Но для них это чистый пассив — долговые обязательства перед Российской Федерацией. Они говорят, что Россия никогда эти деньги не вернет, а вместо обязательств перед ней появится прибыль. Поэтому и называют его «репарационным кредитом»: давайте мы пообещаем всем, что РФ проиграет, когда-нибудь выплатит репарации, и под это обещание в будущем выпустим новые долговые обязательства, которые продадим на рынке.
Предполагается, что эти обязательства должен кто-то купить, но продать их не удается — банки не покупают. Раньше предполагалось, что мог купить ЕЦБ, но он отказал. Теперь они требуют, чтобы национальные государства подтвердили репарационные обязательства своими государственными гарантиями, а под них взяли кредит.
Никаких российских активов они использовать не могут: просто хотят обнулить долг и превратить его в прибыль. Уже очень много стран, отколовшихся от этого дела, потому что все прекрасно понимают: это токсичный актив на руках в виде неких обязательств. Задача ЕС — дождаться, когда примут бюджет США и выделят деньги на поставки на Украину, и как-то пытаться эти деньги потом отжать. Либо они предполагают, что это вызовет такой кризис, что федеральный резерв, как единственный источник денег в долларовом мире, будет вынужден выделить своп на такое дело.
Чем дальше, тем больше это становится уже не просто «схематозом» с торговлей воздухом, но и в некотором смысле угрозой в адрес финансовой системы Соединенных Штатов. Мол, если вы нас сейчас не поддержите бюджетным образом, мы создадим серьезное напряжение в финансовой системе. Половина стран ЕС понимает, что это за схема, и упирается изо всех сил. А половина считает это нормальным, потому что, пока существует помощь Украине, существует Евроатлантика и власть элиты европейской бюрократии и Демпартии, которая ее курирует. Они борются за то, чтобы ЕС не рухнул в 2026 году. Я понимаю, что это разбой от бедности, от отчаянного положения. Другое дело, что по-человечески их совсем не жалко — сами виноваты.
Теоретически рассматривается много ответных мер. Давайте наплюем, скажем, что ввиду разрыва финансовой системы мы считаем, что эти деньги нам уже вернулись, и на эту сумму не сразу, но постепенно задействуем соответствующее количество рублей, которые пустим на развитие экономики. Проблема в том, что, даже если нам освободят деньги, возможности закупать действительно нужное у нас не будет. Есть смысл, например, на эти деньги построить завод и сделать вид, что его построили европейцы. В современной экономике это возможно.
Выбор решения не экономический, а политический. Факт состоит в том, что эти активы, по сути дела, у нас были украдены в тот самый момент, когда их заморозили. Сейчас решение ЕС не имеет никакого значения: мы все равно до этих денег дотянуться не могли и, скорее всего, никогда не сможем. Точно так же как в свое время до царских долгов не дотянулись европейцы. В экономическом смысле надо строить работу, понимая, что произошло. Но отсоединяется эта система — и хорошо, на мой взгляд. А какое политическое решение здесь принимать — это уже другой вопрос. Наиболее эффективный вариант: можно использовать апелляции к США, мол, деньги-то вроде как украли у нас, а напрягли вас. Чем больше это в пиарном смысле раскрутить, тем будет лучше.
Комментарии 41
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.