«Замечательно, когда работы художника хранятся в Третьяковке, но их там годами никто не видит…»

В казанской галерее современного искусства «БИЗON» состоялась встреча зрителей с наследниками легендарных художников

«Нонконформизм — это в первую очередь хроники мужества»

В казанской галерее современного искусства «БИЗОN» прошел open-talk с кураторами и наследниками авторов выставки советского неофициального искусства «Опередившие время». Масштабный проект объединил работы ведущих художников неофициального искусства 1950–1980-х годов, работавших в трех крупных культурных центрах — Москве, Ленинграде и Казани. Зрителям представили произведения ключевых 28 нонконформистов эпохи — Эрика Булатова, Олега Васильева, Юрия Злотникова, Евгения Михнова-Войтенко, Игоря Вулоха, а также работы казанского авангарда второй волны.

«Если говорить о художниках-нонконформистах, это не просто набор художественных направлений. Нонконформизм — это в первую очередь хроники мужества. Художники, которые принимают участие в нашей выставке, работали в условиях тотального контроля, когда каждый мазок, каждая инсталляция, каждый коллаж были примерами гражданского мужества. Их рассуждения о личности, правде и навязанной утопии актуальны и сегодня», — подчеркнул арт-директор галереи «БИЗON» Александр Шагулин.

Работы художников, представленных в экспозиции, сегодня хранятся как в крупных государственных музеях России, так и в престижных частных и государственных собраниях на Западе: их можно увидеть в Третьяковской галерее, Государственном Русском музее, парижском центре Жоржа Помпиду и лондонской Тейт Модерн. Они имеют высокий статус на международном арт-рынке. К примеру, работы Булатова регулярно уходят в частные коллекции за миллионы долларов, в том числе на аукционе Sotheby’s.

Основатель московской галереи pop/off/art, искусствовед и куратор проекта Сергей Попов отметил, что концепция наследия становится все более важной в работе с современным искусством. «В зависимости от того, с кем художник делит жизнь, как общается со своими близкими, кто в конечном итоге будет являться его наследником (близкие или иногда далекие люди), будет в сильной степени зависеть дальнейшая судьба его произведений», — объяснил Попов.

Основатель московской галереи pop/off/art, искусствовед и куратор проекта Сергей Попов отметил, что концепция наследия становится все более важной в работе с современным искусством

И тут дело не только в продаже и показе работ. Спикер выделяет три ключевые категории понятия наследия. Первая — работа с материальными активами на первичном и вторичном рынках, и от того, как происходит их обращение, зависит их дальнейшая судьба. Вторая — правообладание. Наследники приобретают возможность управлять произведениями и определять, где и как они могут экспонироваться. В качестве примера Попов приводит крупнейшие музеи, которые вынуждены обращаться к наследникам, чтобы они предоставили работы. «Возьмем картину „Три богатыря“ Виктора Васнецова — мы ее не видим, а есть лишь образ в нашем сознании. Важно, как распространяется этот образ, почему он запомнился и стал частью нашего культурного наследия», — объясняет он.

Третья категория — память. Это касается того, как художник распоряжался своими работами при жизни, где и каким образом они экспонировались, — нюансы, которые казались незначительными, на самом деле имеют значение для правильного восприятия произведений в будущем.

«Отличное напоминание, что любые времена можно пережить, оставаясь верным себе»

«Если художник от своего имени может говорить все, что хотел, то на наследнике лежит дополнительная ответственность»

В обсуждении принимали участие наследники легендарный нонконформистов: супруга Касаткина Зоя Касаткина, племянник Михнова-Войтенко Владимир Козиков, внук Злотникова Александр Злотников и пасынок Вулоха Георгий Альтман.

Козиков высказался по теме наследия, обозначив две взаимно исключающие стороны: сохранение и распространение. По его словам, если сосредоточиться только на сохранении наследия, оно остается в руках узкого круга: «Его не видят, не говорят, о нем не знают». В то же время активное распространение приводит к тому, что наследие расходится, иногда неконтролируемо, и важные детали могут утратить свою ценность.

Поэтому, подчеркнул Козиков, необходимо находить баланс между этими подходами. Спикер также обратил внимание на то, что для начала нужно понять, что собой представляет наследие, личность художника в мире искусства (в нашем случае — в СССР и за рубежом), и только после этого заняться собиранием работ воедино. А до тех пор говорить от имени художника довольно сложно, считает Козиков. Кроме того, Михнов-Войтенко был убежден, что сам художник не должен быть зазывалой, его миссия — создавать.

Зоя Касаткина считает более важным то, чтобы эти работы чаще были доступны широкому кругу зрителей

«Если художник от своего имени может говорить все, что хотел (ведь он и есть истина), то на тебе как на наследнике лежит дополнительная ответственность. Потому что о тебе судят люди, знавшие его при жизни, искусствоведы, и поскольку мы живем в информационную эпоху, когда свобода слова не проблема», — заключил он.

По словам Александра Злотникова, наследник — это регулятор процессов просвещения, публикаций, исследований и выставок. Одна из самых важных после смерти художника задач — редуцирование коллекции. «Мы знаем прецеденты, когда в различных музейных фондах хранятся неподписанные работы. И не совсем понятно, кому они принадлежат. Кому, как не наследникам, которые являются часто крупными держателями собраний, знать, как с ними работать», — считает он.

Касаткина согласилась с позицией других наследников, однако она считает более важным то, чтобы эти работы чаще были доступны широкому кругу зрителей. «Институция — замечательная вещь. Когда я знаю, что работы есть в Третьяковке, например… Но они там хранятся в запаснике и неизвестно, когда их выставят. Тогда я начинаю думать, что, возможно, было бы лучше, если работы эти находились в руках частных лиц. Только важно, чтобы они относились к произведениям с уважением и трепетом, ведь фактически они становятся наследниками, когда приобретают их», — заметила вдова Касаткина.

Со слов казанского искусствоведа Разили Ильясовой, наследие любого художника — это «живой организм», с которым нужно бережно и серьезно работать

«Инновации уже внедряются на наших глазах, а мы продолжаем опираться на архаичные принципы»

На выставке «Опередившие время» представлены также работы художников казанского авангарда второй волны. Со слов казанского искусствоведа Разили Ильясовой, наследие любого художника — это «живой организм», с которым нужно бережно и серьезно работать. «Необходим компромисс между прямыми наследниками и кураторами, коллекционерами, галеристами. Только в таком сотрудничестве можно продвинуть тот или иной художественный продукт», — резюмировала она.

В завершение open-talk Попов подчеркнул, что в настоящее время в искусстве происходит важный и глубокий процесс — смена поколений и передача наследия будущим поколениям. «И Forbes, и другие деловые журналы активно пишут о том, как правильно продавать материальное и нематериальное наследие. Особенно те, которые имеют наиболее значительную ценность в денежном выражении. Важно не просто передать наследие художников, в нашем случае нонконформистов, а сделать это так, чтобы оно не было разбазарено. Это действительно серьезный вопрос», — заметил куратор выставки.

По его мнению, основная проблема заключается в том, как сохранить то, что останется после нас. Не столько важно передать картину из рук в руки, сколько обеспечить ее долгосрочную передачу из поколения в поколение. Это ключевой вопрос для всего человечества, уверен Попов.