Фикрят Табеев: «Я стоял в почетном карауле у портрета Сталина»

Фикрят Табеев

КНИГА ХОРОШО ПОКАЗЫВАЕТ, КАКОГО МАСШТАБА ЭТА ЛИЧНОСТЬ

Шамиль Агеев - куратор проекта, книги «Фикрят Табеев. Судьбе благодаря и вопреки», председатель правления Торгово-промышленной палаты РТ, доктор экономических наук:

- С большим удовольствием поздравлю с юбилеем Фикрята Ахмеджановича. Мы знакомы с ним давно, с тех давних пор, когда вместе летели в самолете, сидели друг напротив друга, и я читал книжку… В 1974 году, когда я был первым секретарем Казанского горкома ВЛКСМ, именно Табеев поручил мне заняться строительством Молодежного центра. В нем тогда были построены всего лишь фундамент и три этажа. Но я сдал МЦ через два года – практически без копейки денег построили! Позже мы много раз пересекались с Табеевым – и на КАМАЗе, и когда он был послом в Афганистане, и когда работал в правительстве России… При Табееве была особая обстановка в республике – все смело высказывали свое мнение, он ничего и никого не боялся. И не боялся умных людей вокруг себя собирать. Поэтому сегодня так много людей всегда собираются на его юбилеи…

Сегодня торжества пройдут в постпредстве Татарстана в Москве. На них приглашен президент РТ Рустам Минниханов. Очень тепло всегда поздравляет Фикрята Ахмеджановича группа «ТАИФ». Обязательно будет на юбилее гендиректор ОАО «Татнефть» Шафагат Тахаутдинов – он отлично знает, сколько Табеев сделал для развития нефтяной промышленности в Татарстане. Кстати, Тахаутдинов очень помог с выпуском книги «Фикрят Табеев. Судьбе благодаря и вопреки».

Одна из причин, по которой мы взялись за выпуск этой книги, - граждане, особенно молодежь, должны знать о руководителях республики, на которых ложилась колоссальная ответственность, в том числе о Фикряте Табееве. Возглавлять регион – очень нелегкий труд. Правильные решения руководителя возвращаются сторицей, а вот неправильные…

Я очень рад, что книга получилась теплой, искренней, насыщенный интересными фактами, в том числе такими, о которых далеко не все знают. Я сам нашел в этой книге много нового для себя. Очень мне понравилось трепетное отношение Табеева к Казанскому университету, где он окончил истфилфак. Любовь к альма матер у Фикрята Ахмеджановича остается по сей день, он всегда помогал родному вузу. Еще он очень любил КАИ, потому что оттуда выходили боевые ребята. Всегда поддерживал ученых… Считал, что в каждом направлении науки у нас должно быть не хуже мирового уровня!

В день избрания первым секретарем Татарского обкома партии. В первом ряду - второй слева - Фикрят Табеев. 28 октября 1960 года

Особо хотел бы я отметить и главу о супруге Табеева – Дине Мухамедовне. Она всю жизнь была другом и поддержкой Фикряту Ахмеджановичу, умела создать семейный уют. Но при этом стала выдающимся ученым, профессором медицины…

Без отрыва прочитал я про афганский период жизни Табеева – колоссально сложный период! Сколько он там приобрел друзей и сколько нажил врагов… Потому что думал, как всегда, в первую очередь о деле, а не о себе…

Книга хорошо показывает, какого масштаба эта личность, какой он величайший организатор, при этом с заглядом на новое, с прекрасным видением перспективы… Хочу подчеркнуть, что Табеев, будучи на очень высоких постах, никого не сгноил – важнейшее качество для руководителя, у которого столь широкие полномочия.

Чтобы познакомить татарстанцев с этой очень интересной книгой, мы решили половину тиража – тысячу экземпляров – раздать по школам, другим учебным заведениям, библиотекам… Особо рекомендую прочитать эту книгу руководителям и политическим деятелям, а также тем молодым людям, которые мечтают стать лидерами.

Слева направо второй - министр мелиорации и водного хозяйства Минтимер Шаймиев, третий - председатель исполкома Тукаевского района Юлдуз Курмашев. Набережные Челны

С ИМЕНИ СТАЛИНА В СТРАНЕ НАЧИНАЛСЯ ДЕНЬ, ИМ И ЗАКАНЧИВАЛСЯ

…Для СССР и его граждан самым большим потрясением стала смерть в марте 1953 года «отца всех народов» Иосифа Виссарионовича Сталина. В те дни были опубликованы скорбные стихи Константина Симонова:

Нет слов таких, чтоб ими описать
Всю нетерпимость горя и печали.
Нет слов таких, чтоб ими рассказать,
Как мы скорбим по Вас, товарищ Сталин...

Я, как и многие, стоял в почетном карауле у портрета Сталина на траурном митинге по случаю его смерти. В те дни я был в Казани. А вот моя молодая жена уехала с подругами в Москву, чтобы проститься с Иосифом Виссарионовичем, оставив нашего грудного сына на попечение матери. Слава Аллаху, в страшную давку при похоронах она не попала. Я был против поездки, и это один из немногих случаев, когда она мое мнение проигнорировала. Вот вам и картина отношения к Сталину в тот период.

Мы выросли в стране, которой руководил он, без упоминания его имени тогда нельзя было себе представить ни одного торжества, ни одной важной статьи и так далее. Тогда ведь даже перед зданием Третьяковской галереи в Москве стоял памятник Сталину, выполненный в полный рост. С его имени в стране начинался день, им и заканчивался.

Конечно, мы многого тогда не знали — о ГУЛАГе и тому подобное. Но определенная напряженность общественной атмосферы ощущалась явственно. Еще в годы моего детства, в конце 1930-х, был период, когда мой отец - участник Гражданской войны, председатель сельсовета - уходя на работу, говорил матери: мол, не знаю, вернусь ли домой сегодня. Иногда они прощались, как в последний раз. Хотя отец мой и был беспартийным. Надо ли говорить, что в начале 1950-х в научной среде совершенно немыслимо было представить себе храбреца, дерзнувшего публично критиковать экономические соображения Сталина но поводу будущего общественного устройства. Так что вред, нанесенный им развитию гуманитарных наук, очевиден.

Казань. Начало 1960-х годов

«СТАЛИН ПРИНЯЛ РОССИЮ С СОХОЙ И ОСТАВИЛ ЕЕ С АТОМНЫМ ВООРУЖЕНИЕМ»

Споры о Сталине не прекращаются до сих пор. Трудно, например, отрицать оценку, будто бы высказанную в его адрес Уинстоном Черчиллем: «Сталин принял Россию с сохой и оставил ее с атомным вооружением».

Про себя могу сказать одно: я не отношусь к числу сталинистов, хотя признаю величину личности этого человека, его исключительную роль в нашей победе над фашизмом. Очень трудно разделить его заслуги и дела, носящие характер преступных. И сегодня, когда продолжают открываться архивы сталинской поры, не перестаешь поражаться необъяснимой жестокости многих сталинских указаний. Я где-то читал, что Константин Симонов - достаточно близкий Сталину человек, член ЦК партии, раньше других начал знакомиться с документами о непосредственном участии Сталина в истории с «врачами-убийцами». И испытал шок. Когда он об этом рассказал товарищам по писательскому цеху Александру Фадееву и Александру Корнейчуку, те не могли поверить страшной правде о Сталине. Представьте теперь, какой силы удар испытали участники XX съезда партии во время речи Никиты Хрущева. Грех на Сталине лежит очень большой, страшный грех…

Кончина Сталина, а затем арест Лаврентия Берии в июне 1953 года означали конец целой эпохи и вступление страны в новую полосу своей истории…

ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ПАРТИЙНОГО БОССА БЫЛО НЕ ПРИНЯТО

Летом 1960 года Семен Игнатьев (с 1957 года - первый секретарь Татарского обкома КПСС - ред.) принял решение об уходе на пенсию, хотя ему было всего 55 лет. Вопрос подбора кандидатуры на роль первого секретаря Татарского обкома обсуждался в ЦК КПСС. В числе главных претендентов был Салих Батыев, занимавший на тот момент пост второго секретаря обкома…

По словам Табеева, республику Салих Галимзянович знал отлично и по праву мог претендовать па должность первого секретаря обкома. Но получилось иначе.

Вернувшись из Москвы, Семен Денисович сообщил Табееву, что, будучи в ЦК КПСС, он предложил именно его, Табеева, на пост главного партийного руководителя Татарии. Для 32-летнего Фикрята это было известием столь же лестным, сколь и шокирующим. Но отказываться от предложений партийного босса, тем более загодя — ведь окончательно все должен был решить пленум — в тех кругах не было принято.

Оценивая сегодня ту ситуацию, Фикрят Ахмеджанович считает, что Игнатьев разыграл для республики отличную шахматную комбинацию, соединив у ее руля напористость молодости в лице его, Табеева, и мудрость, а также необходимый политический консерватизм в лице Батыева, занявшего, также по рекомендации Игнатьева, пост председателя президиума Верховного Совета ТАССР.

И вот наступил день 28 октября 1960 года. Колонный зал казанского Дома офицеров (ныне — Казанская ратуша) собрал цвет коммунистов республики. Сегодня, спустя более полувека, сложно объяснить современному читателю всю важность и принципиальность происходившего события. Смена первого партийного руководителя республики означала примерно то же самое, что сегодня — это смена губернатора области или президента того же Татарстана. Добавьте к этому определенную нестабильность в положении руководителей всех рангов, имевшую место в хрущевские времена. И вообще, общество еще было как бы на перепутье: одни боялись без оглядки упоминать имена Сталина и Берии, другие надеялись на возврат прежних порядков, третьи хотели радикальных перемен.

Приезд Никиты Хрущева в Татарию. Слева - Фикрят Табеев, 1964 год

ГЛАВНОЕ В ОСНОВНОМ РЕШАЛОСЬ КУЛУАРНО

В коридорах обкома в ожидании пленума росло напряжение. Партийная элита республики, говоря нынешними словами, оценивала рейтинги возможных претендентов, а также вероятность водворения на вершину республиканской власти очередного «варяга». Появившиеся в стране ростки демократии мало что меняли в партийных рядах. Как и раньше, главное в основном решалось кулуарно, а пленум был призван лишь утвердить решение, принятое «наверху». Но на этот раз все пошло по-другому.

На областных пленумах, как правило, присутствовали высокие гости из Москвы. На этот раз проводить пленум по освобождению Семена Игнатьева с поста первого секретаря республиканского обкома и выборам его нового руководителя приехал Петр Николаевич Поспелов - член РСДРП г 1916 года, Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской премии первой степени, академик АН СССР, кандидат в члены президиума ЦК КПСС. Словом, серьезный политический тяжеловес, известный прежде преданностью Сталину и с легкостью поменявший свою точку зрения на него с приходом к власти Никиты Сергеевича Хрущева.

После оглашения повестки дня слово предоставили Поспелову. По давно отлаженной схеме он произнес положенный спич, затем сообщил собравшимся об освобождении Игнатьева по его просьбе от занимаемой должности, от имени ЦК партии поблагодарил его за проделанную работу и на этом покинул высокую трибуну.

В зале повисла тишина. После паузы, показавшейся очень долгой, поднялся сидевший в президиуме пленума но правую руку от московского гостя Игнатьев. Лицо его с крупными, словно вырубленными чертами не выдавало ни тени волнения. Он поблагодарил коммунистов республики за три года совместной работы, пожелал Татарии дальнейших успехов. И как-то без перехода спросил, обращаясь к залу, кого бы коммунисты республики хотели видеть на посту первого секретаря обкома.

От такого крутого поворота к демократии люди буквально растерялись. А как же привычная рекомендация сверху, почему промолчал Поспелов? А, может быть, во всем этом есть некий подвох, проверка? Словом, никто из присутствующих и не думал что-то промолвить.

Очевидно, прекрасно понимая ситуацию, Семен Денисович уже в более раскрепощенной форме снова предложил людям назвать человека, наиболее достойного стать его преемником. По залу зашелестели голоса переговаривающихся между собой, затем сразу несколько человек выкрикнули: «Табеева!»

- Хорошо, одна кандидатура есть,— сказал Игнатьев.— Еще какие будут предложения?

Других предложений не последовало. После этого по регламенту надлежало бы представить кандидата собравшимся, дать ему характеристику, слово для выступления. Но из зала кричали, что ничего этого в случае с Фикрятом Табеевым делать не нужно. Тогда Игнатьев предложил участникам пленума проголосовать за единственного кандидата. Открытое голосование продемонстрировало лес рук.

- Единогласно, — подвел черту Игнатьев.

Фикрят Табеев вручает знамя первому секретарю Татарского обкома ВЛКСМ Шамилю Агееву. 1978 год

ХРУЩЕВ ХОТЕЛ РАССТАТЬСЯ С ТЕНЯМИ СТАЛИНСКОГО ПРОШЛОГО

Конечно, надо понимать, что такое нестандартное ведение пленума не быто явлением спонтанным. Кандидатов на пост первого секретаря обкома республики, которая становилась нефтяным «кормильцем» Союза, не то чтобы обсуждали на самом высоком уровне, их биографии и досье исследовались буквально под лупой и на Старой площади, и на Лубянке. Взвешивались все «за» и «против». Но... В данном случае, очевидно, решающее значение сыграл настрой Хрущева на омоложение состава партийных и хозяйственных кадров. Он хотел расстаться с тенями сталинского прошлого и создать свою команду, команду людей, преданных ему.

По причине возраста была, очевидно, отклонена и кандидатура Батыева, который был старше Табеева на 17 лет. Хотя что такое 49 лет? Для политика — возраст расцвета. Впрочем, Салих Галимзянович это и доказал. С 1960 по 1983 годы, занимая пост председателя президиума Верховного Совета ТАССР, являясь также заместителем председателя президиума Верховного Совета РСФСР, он внес значительный вклад в развитие Казани и республики. Особой его заслугой является работа во главе комиссии по реабилитации политзаключенных и освобождению жертв политических репрессий, в том числе по реабилитации поэта Мусы Джалиля и присуждении ему звания Героя Советского Союза. Не случайно в 2011 году президент РТ, государственный советник РТ, президиум Государственного Совета РТ предложили увековечить память Салиха Батыева, присвоив его имя одной из новых улиц Казани.

В то же время было понятно, что столь молодому секретарю, каким был Табеев, будет нелегко утверждаться в своей роли. И своеобразным авансом уверенности для него должно было стать это демократичное выдвижение: сами, мол, предложили, сами выбирали! И тот же Салих Батыев стал одним из тех, кто на первых порах подставил дружеское плечо молодому первому секретарю. С того времени рука об руку Табеев и Батыев почти 20 лет работали на благо народов Татарстана. Фикрят Ахмеджанович даже спустя полвека с благодарностью вспоминал этого умного, скромного и трудолюбивого человека.

Продолжение следует.