Евгений Бондаренко: «Такой плохой игры, как с «Бетисом», у «Рубина» не должно быть в принципе»

Евгений Бондаренко и Ринат Билялетдинов

«ФУТБОЛИСТЫ ДОЛЖНЫ «ПРИПОЛЗАТЬ» В РАЗДЕВАЛКУ»

— Евгений Георгиевич, наблюдавшие за матчами «Рубина» против «Бетиса» отмечали, что в первой игре в Севилье, даже оставшись вдесятером, наша команда едва ли не «перебегала» испанцев. А вот в ответном поединке, как показалось многим, казанцы «подсели» к концу встречи. Как вы оцениваете команду в февральских матчах с точки зрения физической готовности?

— Знаете, как я оцениваю? Когда футболисты приходят в раздевалку кое-как, буквально «приползают», значит, они отдали все силы на поле. И в Севилье все действительно «приползли», потому что было по-настоящему тяжело, но ребята дотерпели. Это и сказалось на положительном результате первой встречи, поскольку даже вдесятером «Рубин» не дал сопернику сделать то, что он хотел. Во второй же игре у нас мало что получалось. Тут физическая подготовка даже и не имела какой-то определяющей роли. Тренер «Бетиса» явно сумел вынести многое из стартового поединка, и соперник не позволил нам проявить в Казани лучшие качества. Соответственно, и свои лучшие физические качества многие футболисты не сумели применить так, как мы это видели в первом матче. Некоторые из наших, на мой взгляд, в ответной встрече даже не сильно устали. А причина этого как раз в том, что мы не сумели навязать испанцам свою игру.

— Раннее начало второй половины сезона, форсирование формы дадут ли преимущество «Рубину» перед его соперниками по чемпионату России?

— По моим ощущениям и на опыте 20 лет работы в легкой атлетике и 9, в общей сложности, в футболе, ошибки здесь быть не может. Объем необходимой работы сделан, и ребята могут применить его в конкретном поединке. Но вопрос в том: даст ли нам это сделать соперник? Поскольку ту же самую скорость вы можете применить только тогда, когда есть такая возможность. В условиях же плотной опеки и постоянной борьбы за мяч применить скоростные качества не так просто. Да, определенный уровень выносливости будет виден всегда, а вот со скоростью дело обстоит несколько иначе. «Рубин», в принципе, готов хорошо. Мы сделали определенную работу с точки зрения физической готовности и все просчитали специально для этого.

— Позволит ли эта работа гладко, без срывов с точки зрения готовности пройти всю вторую часть турнира в отечественной премьер-лиге?

— У нас есть подготовительный сезон, в который мы закладываем три этапа подготовки. Не буду вдаваться в подробности, но мы их уже прошли. Остался один этап, который называется поддерживающим. Это примерно два дня между играми, когда мы работаем с целью сохранить то, что заложили в предсезонный период. Конечно, все эти поддерживающие, тонизирующие моменты для команды будут. Надеюсь, мы пройдем ровно до конца сезона, упремся и покажем все, на что способны.

Работа с молодым Эльмиром Набиуллиным на сборе в Турции

«КОМУ ПОНРАВИТСЯ ВЫПРЫГИВАТЬ СО ШТАНГОЙ ИЛИ БЕГАТЬ ПО ПЕСКУ»

— Вы знаменитый человек в легкой атлетике, тренер с мировым именем. Но в футболе не так известны. Насколько ваши нынешние подопечные по «Рубину» представляют, каков уровень специалиста, который работает над их физической подготовкой?

— Некоторые ребята со мной работали еще в молодежной команде «Локомотива», это Камболов, Бурлак, Гетигежев. Некоторые что-то узнавали обо мне в интернете и им стало интересно. Некоторые подходили и спрашивали, кто мои ученики в легкой атлетике и так далее. Игрокам интересно, с некоторыми мы даже специально занимаемся, когда нет тренировок, работаем над скоростными качествами. Например, в один из дней на сборе в турецком Белеке был дождь, но все равно пришли четыре человека, с которыми мы отдельно работали. Ребята сами захотели и пришли, значит, в какой-то момент почувствовали, что им это надо. В любом случае доверие к тренеру приходит через работу.

— Очевидно, что взаимоотношения между тренером и спортсменами в «королеве спорта» и в футболе довольно сильно разнятся. Какие тонкости подметили именно в работе с игровиками?

— Тонкость только одна: иногда человеку приходится объяснять, что ему это действительно нужно. Конечно, есть некоторая проблема в том, что игрок работал по одной системе, а теперь приходит новый тренер, да еще из другой отрасли. Футболисты интересуются: «А зачем это надо, а поможет ли новая система подготовки?» На этот вопрос я обычно отвечаю так: «Давайте начнем сейчас тренироваться, и вы сами все почувствуете». Так что я не могу сказать, что за время работы в «Рубине» у меня были какие-то разногласия с ребятами по части подготовки. Процентов на 90 - 95 им все нравится. Они с удовольствием со мной работали на тренировочных сборах.

— То есть не было ни с кем персональных проблем? Никто откровенно не «сачковал», например, легионеры?

— Не было ни с кем. Здесь же все просто. Команда тренируется, а как ты не пойдешь тренироваться? Конечно, поначалу может что-то не нравиться. Кому, например, понравится делать большой беговой объем, бегать по 600 - 800 метров по определенному времени, упираться. А ведь всю эту отрезковую работу нужно проводить. А выпрыгивать со штангой или бегать по песку? Все это непросто поначалу, а потом футболисты уже адаптируются.

«ПРЕЖДЕ ВСЕГО Я ТРЕБОВАТЕЛЬНЫЙ»

— О вас говорят как об очень жестком специалисте, у которого не забалуешь. В разговоре с одним из руководителей «Рубина» зашла речь о футболисте, который мог бы перейти в казанский клуб. И мне сказали, что, конечно, по игровым качествам он бы подошел команде, но для контроля за дисциплиной к нему точно пришлось бы приставлять «персонального Бондаренко».

— Я просто знаю те вещи, без которых результата точно не будет. И это касается не только легкой атлетики. В футболе тоже есть качества, без которых не будет быстрой и мощной игры. В принципе, футбол должен быть напористым. А для этого нужно проделать определенную работу. Конечно, если ко мне придет игрок и скажет, что он не хочет бегать и прочее, то из него ничего не выйдет. Ну, я, естественно, стану его немного придавливать и объяснять уже по своему, зачем ему это надо. В каком-то плане, наверное, я жесткий. Но прежде всего я требовательный. Потому что если на меня рассчитывает тренерский штаб, то я должен проводить свою работу. Иначе непонятно, зачем здесь нахожусь.

— Расскажите немного о вашем футбольном опыте тренерской работы...

— Впервые я с этой работой столкнулся, когда в 1995 году индивидуально работал над «физикой» с Андреем Канчельскисом, который тогда выступал в Англии. Он тогда сам на меня вышел, и мы с ним занимались в манеже ЦСКА. В конце 90-х работал с Юрием Семиным в «Локомотиве», уже во второй половине нулевых несколько лет с Билялетдиновым в дубле «Локо». Борис Игнатьев даже в свое время, в 1997-м, звал работать с первой сборной, которую тогда возглавлял, но на тот момент я был слишком занят на легкоатлетическом поприще. Так что опыт работы с футболистами у меня довольно богатый.

«У НАС БЫЛО СЕЙЧАС ВСЕГО ШЕСТЬ НЕДЕЛЬ»

— Давайте взглянем на нынешний «Рубин» с позиции легкоатлета. Скажите, смог бы кто-то из нынешних казанцев поучаствовать в чемпионате страны в беге, к примеру, на 100 метров?

— Никто в «Рубине» пока не выбегает из 11 секунд, приближается к этой отметке только Камиль Муллин. Он способен ее преодолеть. Неплохо бежит Соломон Кверквелия, у него отличная дистанционная скорость, а вот с мячом он все это делает немного медленнее. Сердар Азмун неплохо бежит.

— А мог бы кто-то из ваших подопечных стать неплохим прыгуном с шестом?

— Я совсем об этом не думал, потому что на них смотрю только как на футболистов и, соответственно, голову переключаю. Если бы мне дали конкретное задание: выбрать потенциальных «шестовиков» из числа игроков «Рубина», то у меня на это ушло бы два-три дня, потому что надо посмотреть и присмотреться как следует. Все-таки в шесте немного другие вещи нужны.

— Если попытаться сравнить работу прыгунов с шестом и футболистов, условная Светлана Феофанова больше пахала, чем «рубиновцы»?

— Если взять беговую и прыжковую работу, то, конечно, намного больше. Только по той причине, что именно это нужно было Феофановой, учитывая специфику вида. Потому что без прыжков и мощного спринта она просто не смогла бы ничего сделать. Здесь все-таки есть большая разница. Ведь Феофанова не сразу стала той спортсменкой, которую мы знаем, на ее становление ушли годы и годы. Поэтому за два месяца работы с «Рубином» мы физически не смогли бы выполнить такие объемы. Если честно, то для того чтобы команда в одном составе заиграла мощно и надежно, нужно два-три года, то есть пять-шесть подготовительных сезонов. И обязательно в одном составе. Тогда и можно судить, занимается человек делом или нет.

А у нас сейчас было всего шесть недель. Причем все это время я заставлял футболистов делать то, что они, может быть, никогда не делали. Должно пройти две-три недели, когда они немножко сойдут с этой большой работы и начнут хорошо играть.

— Теперь о вашей главной специализации. Как вы оцениваете нынешнее состояние российских спортсменов по прыжкам с шестом, когда завершили карьеру у женщин Исинбаева и Феофанова, а у мужчин лидеры так и не появились?

— Когда меня спрашивают, а почему в России мужчины не прыгают сейчас на шесть метров, я отвечаю одно: для этого необходимо, чтобы хват шеста был на уровне 5 - 5,2 метра. А у нас выше 5 метров никто не держится. Почему так происходит? Трудно сказать, я с другими тренерами мало общаюсь. Отбор сейчас изменился, меньше ребят стало приходить в прыжки с шестом. К тому же никто высоко не держится за шест, соответственно, нет и жесткого шеста. А только такой снаряд с большим хватом может тебя забросить туда высоко. Не знаю, почему так, видимо, тренеры не учат. У меня у самого нет мужчин, никто не просится, а на то, чтобы ходить по школам, находить ребят и потом 10 лет их тащить — это все-таки тяжело, когда ты воспитал уже чемпионов мира и Европы. Сейчас у меня есть две молодые девочки, с которыми я работаю.

Светлана Феофанова

«ТАКОЕ ПОВТОРИТЬСЯ НЕ ДОЛЖНО»

— Как в легкоатлетической федерации отнеслись к вашему новому месту работы, им не обидно, что потеряли такого специалиста?

— Во-первых, они меня не потеряли, я имею с ними определенную связь. Есть период, когда я должен работать с «Рубином» в ежедневном режиме, но когда пойдет поддерживающий этап между играми, мое присутствие не всегда будет необходимо, и я смогу переключаться на легкую атлетику. Мы изначально договорились об этом с Ринатом Билялетдиновым, а он хорошо знаком со спецификой моей работы. Мы с ним сотрудничаем уже не первый год, и главный тренер казанцев прекрасно знает мои требования. Соответственно, когда мы разговаривали, то это было учтено. Конечно, если я понадоблюсь на новых подготовительных сборах, то я постоянно буду находиться с командой, как и сейчас.

— Нет ревности в легкоатлетическом сообществе к футболу? Никто не обвиняет Бондаренко в том, что он погнался за «длинным рублем»?

— А я и не погнался за «длинным рублем», просто давно знаю Рината Саяровича, и он меня попросил помочь, сказал: «Я тебе доверяю, у нас с тобой не было ни одного прокола». На самом деле такого провала, как во втором матче против «Бетиса», у нас еще не было. Мы очень долго анализировали произошедшее. И я пришел к выводу, что дело было не в качестве физической подготовки игроков, соперник им просто не дал продемонстрировать эту физическую подготовку, не дал сыграть так, как мы хотели. Вот и все.

И, конечно, у нас был в том матче не тот состав, чтобы решать серьезные задачи. Да и фактор везения сыграл свою роль, все-таки Рыжиков мог и не пропускать тот первый гол в казанском матче. Так что если бы у нас вышли на поле в Казани Кузьмин, Торбинский и Кулик, то результат был бы наверняка иным. И мы бы не переживали сейчас так, а готовились бы к матчам с «Севильей». Но такой плохой игры, я считаю, у нас в принципе быть не должно. Даже на тренировках в Белеке ребята двигались в два раза быстрее, чем в том матче против «Бетиса». Мы уже не раз с ребятами это обсуждали и решили, что такое повториться больше не должно.

— У вас с «Рубином» контракт на определенный срок или своеобразное джентльменское соглашение?

— Конечно, у каждого тренера есть контракт. Там есть определенные условия, на которых в конце сезона будет решаться судьба нашего тренерского штаба. Я пришел вместе с Билялетдиновым в его команде, а уже руководство «Рубина» будет нас оценивать и все остальное.